Эволюция маггла

      После дуэли отношение к Владу кардинально не изменилось, но подходить к нему стали чаще, и он получил еще пяток заказов. Своим выступлением он заслужил только уважение. Но этого мало, чтобы с никому неизвестным мутным французом начали иметь дело. Для этого нужно еще понимать, что он за человек, каких придерживается взглядов, надежен ли, и какую выгоду с него можно поиметь. Так что, да, его заметили, к нему присматривались, но на этом все. Никто его на руках не подбрасывал, но Пирс на это и не рассчитывал. Все великие дела начинаются с малого. Например, с подконтрольного Хогвартса и сбора знаний влиятельных магов, да. Просто Влад не привык действовать, не подготовив для себя пути отступления. Так было еще в его прошлой жизни, так было перед его смертью на бомбе, и так же это было сейчас. Может быть, кто-то назвал бы такой подход трусливым, говоря, что герой должен закаляться в тяжелых испытаниях и превозмогать трудности… но Влад придерживался другой тактики: «Тяжело в учении — легко в бою».       — Ваше выступление было впечатляющим, — стоило только Доротее отойти, заинтересовавшись черными розами, как тут же рядом с ним возникла Беллатриса Блэк. Наполовину действительно впечатленная, наполовину будто вынужденная с ним разговаривать. Влад испытывал такое ощущение, будто общаются с ним сразу два человека с разными интонациями, но в одном теле. Очень неприятное чувство. Впрочем, сумасшествие для магов ментала было всегда бичом. Что интересно, подумал Пирс, так это то, что в Шумере сумасшедших магов либо лечили, если это было возможно, либо убивали. Иногда всем миром, так как сумасшествие и гениальность часто две грани одной монеты. Гений просто не может быть «нормальным» с точки зрения обычного человека, потому что, если бы он таковым был — он бы не был гением. Ведь основная черта гения — смотреть на вещи с такой стороны, с которой на них не смотрят остальные девяносто девять процентов людей. — Признаться, я не думала, что, не атакуя, можно победить своего противника.       — В Японии есть такое боевое искусство, как Айкидо. Это скорее даже философия и образ жизни. Оно учит использовать силу врага против противника, благодаря чему даже слабый может победить сильного, — пояснил он.       — Так вы считаете себя слабым? — усмехнулась она, а в ее голосе послышались презрительные нотки. Белла не хотела, чтобы ее чувства прорывались, но уж очень сильно в нее было вбито поклонение сильным и отвращение к слабым.       — Я? В сравнении с кем? Слабость или сила познаются только в сравнении. Да и есть одна китайская пословица: «Умеешь считать до десяти, остановись на семи», — ответил ей Пирс. — Не желаете ли пройтись?       — Я не против, — ответила Белла, и вдвоем они вышли в сад. Влад заранее предупредил Доротею, чтобы она не волновалась и не искала его в случае чего. — Я вижу, вам нравится все восточное. Правда, саму пословицу я не понимаю. Если ты силен, то тебе нет смысла этого скрывать.       — Речь идет о том, чтобы враг тебя недооценивал. Чтобы, если он решит напасть, то не знал всех твоих сил и способностей и на этом бы просчитался. И я с вами не согласен, любого мага, даже вошедших в легенды архимагов, убивали. Причем зачастую несравнимые с ними противники, либо закидывали «мясом», либо убивали хитростью. Ведь каждому человеку нужно спать, есть, справлять нужду, в конечном итоге его можно просто соблазнить или ударить в спину, — медленно, точечно, но верно, Влад бил ровно в слабые места Беллы, ощущая ее настроение и влияя аурой вейлы. Ведь чем человек спокойнее, тем сложнее на него воздействовать. — Именно поэтому жили долго лишь те, кто либо уходил в отшельники, либо не забывал, что верные люди зачастую могут помочь лучше всяких чар. Я слышал, у вас в Англии появился такой разумный человек, который собирает вокруг себя достойных людей?       — Вы о мистере Гонте? — тут же оживилась девушка. — Да, он необыкновенный человек. И крайне заинтересован в талантливых личностях.       — А что вы думаете о нем? Как о человеке? — Влад усилил давление своей ауры, нащупав брешь в ее сознании. Да, Белла владела окклюменцией, но какой в ней смысл, если у тебя раздвоение личности?       — Я думаю… что это человек, который нужен всему магическому миру. Он действительно потрясающий… — пока Белла пела дифирамбы о том, насколько Лорд Волдеморт прекрасен, Пирс, пользуясь ее воодушевлённым состоянием, которое дополнительно усиливал и поддерживал согласными кивками, пролез дальше. Расколотый разум Беллатрисы разделился на две части. Одна была забита в дальние уголки сознания и слабо подавала признаки жизни. Другая откололась из-за нарастающего безумия Блэков, ментальных закладок и частого хождения в ее разум одного мистера, о котором Блэк сейчас и говорит. Это одна из причин, почему Владу удалось так относительно легко проскочить — разум Беллы был как проходной двор. Даже некоторые блокированные обливэйтом участки встречались. Возникал вопрос, стоит ли лезть не в свое дело? Тем более на территории предполагаемого врага, который вряд ли оценит сеанс ментальной психотерапии. Но вот с другой стороны… Когда его еще пригласят к Блэкам? Будет ли шанс увидеть Беллу вообще кроме будущей свадьбы, где ее уж точно не получится выцепить? С другой стороны, он вот прямо сейчас может получить союзника, так как вряд ли в заблокированных участках что-то обеляющее Гонта. Время, время, было бы у него больше времени… Впрочем, почему бы и нет? — …Я думаю, он примет такого человека, как вы. И вы сможете получить большую выгоду.       — Ох, кажется, у нас совсем не осталось времени! — активировав покров тайн из кольца, Влад провернул обод своих наручных часов, которые являлись накопителем с чарами времени. Теперь на пять минут время здесь будет ускорено по сравнению с окружающим в десять раз. Семь его резервов на такое небольшое ускорение в пределах двух метров. Прежде чем девушка успела что-то сделать, Пирс достал палочку и сказал: — Легилименс! Хал, мне потребуется твой анализ, чтобы разобраться в том дерьме, что наворотил Гонт в голове девушки.       — Уже работаю, — в такой спешке Владу еще действовать не приходилось. Благо, что Доротея принесла чуть позже еще и диадему, с которой работать стало проще. Пирс обучался легилименции у Блэка и ментальной магии шумеров, так что в этом он мог поспорить со многими мастерами. Единственное, чего ему не хватало, так это опыта, что в некоторой степени компенсировал Хал. Конечно, Бэлла пыталась сопротивляться, но пусть ярость ее сильна, но вот воля и умение… В общем, если бы они были достаточными, она бы не оказалась в такой ситуации. Мимо проходившие парочки не замечали творившегося под покровом, так как тот действовал как мини-Фиделиус, заставляя не обращать внимание на место, накрытое им.

***

      Белла с трудом открыла глаза. Она чувствовала себя разбито и потерянно, будто очень долго спала. Где она? Что с ней? Над ней стоял знакомый ей симпатичный парень. Владимир Пирс, кажется, но что он здесь делает? Ей стало плохо в саду? Или это нападение? Она хотела уже нащупать палочку, как поняла, что ее нет рядом. Ее пробил озноб от страха, так как волшебник без палочки, даже такой сильный, как она, ни на что не способен. Невербально и беспалочково она разве что люмус могла выдать. Но ее обучали в любой ситуации вести себя как аристократка. «Даже если ты голая и тебя насилуют собаки, то ты должна вести себя так, чтобы они почувствовали себя ничтожеством», — говорила ей Вальбурга.       — Я надеюсь, — холодно сказала она, стараясь не выдать своего страха, — что вашим действиям найдется объяснение.       — Оно есть. Осмотритесь, мисс Блэк! — подав ей руку, Влад помог девушке подняться. И вот тут-то Белла струхнула. Так как окружающее было будто сюрреалистическим сном. Вместо солнечного неба она видела огромное созвездие Ориона с особенно ярко-сверкающей голубой звездой Беллатрикс, в честь которой ее и назвали. Вокруг нее были обломки планеты, измазанные и сдерживаемые всепоглощающей тьмой, будто нефтяными кляксами. Внутри этих клякс проходили мерзкие пульсирующие белые прожилки, вызывая тошноту своим видом. А рядом с ней извивалась на земле связанная… она же, пытаясь выкрикивать ругательства. Только взгляд той ее был безумен, волосы растрепаны, а лицо густо накрашено черной помадой и тенями.       — Где мы? Куда вы меня затащили? — она была близка к панике.       — А вы не узнаете? Это ваш разум. Печальное зрелище, верно? — спросил иронично Влад, обведя рукой окружающее.       — Вы вторглись в мой разум? Вы знаете, что без ордера на вторжение и сертификата легилимента это карается пожизненным заключением в Азкабане? — не менее иронично спросила Белла. Правда, саму ее пробирал ужас от того, что творится в ее разуме. Если мужчина не соврал, конечно, и это не сверхкачественная иллюзия. Вот только девушка чувствовала, что именно она тут хозяйка… Которую сковала тьма. Не сам ли Пирс наложил на нее ограничения?       — Я могу вернуться обратно. И тогда вы окажетесь там, откуда я вас вытащил, — Влад указал рукой на то место, где только что лежала Белла. А это была клетка из ныне мертвых металлических змей. — Вы уснете, а ваша вторая личность снова выйдет на первый план. Очень неприятная перспектива, верно? Так что сами решайте: либо мы вместе с вами чистим и восстанавливаем ваш разум, либо я стираю вам память, и мы возвращаемся с прогулки.       — Наше долгое отсутствие заметят и вам не поздоровится! — с одной стороны, он был прав, но пускать в святая святых — свой разум чужака? Да еще и с непонятной для нее мотивацией? Она же не совсем дура.       — Насчет этого можете не волноваться, у меня свои методы, — улыбнулся лучезарно Пирс, и Белла в очередной раз подумала, что этот ублюдок уж слишком красив. Так бы и начистила ему его смазливую рожу, если бы могла.       — Хорошо, тогда как быть с моими секретами? Или вы добровольно сотрете себе память? — усмехнулась она.       — Это просто бессмысленно. Все стертое я смогу восстановить как легилимент. Но я могу заключить с вами магический контракт о неразглашении. Вы не подаете на меня в суд за мое вторжение, а я не рассказываю о том, что увижу. Думаю, взаимовыгодный контракт будет более надежной защитой, — предложил вполне разумное решение Пирс. Блэк подумала, что если бы у него были какие-то плохие намерения, то не было бы смысла соглашаться на контракт. Хотя вполне возможно, что это всего лишь блеф, и ему зачем-то нужно ее согласие.       — Ладно, допустим, только допустим, что я вам поверила. Каков ваш интерес во всем этом? Не поверю, что только по доброте душевной вы решили это сделать, — вздернула она бровь, усмехаясь.       — Конечно, нет. У меня свои интересы в плане налаживания контактов с семьей Блэк.       — Вторгаясь в мой разум? Интересные у вас методы.       — Мда, мне проще один раз показать, чем сто раз доказывать, — взмахом руки Пирс убрал у связанной изо рта кляп.       — Жалкий полукровка! Мой Лорд запытает тебя! О да, он будет отрезать от тебя по кусочку, пока ты не сдохнешь! — после этого безумная Белла повернулась к оригиналу. — Что пялишься, тварь?! Только дай мне выбраться, и снова загоню тебя в эту дыру. Я тебя уничтожу, сгноблю и буду вечно с моим повелителем!       — Вот видите, — снова вернув кляп, сказал Влад, — если я сейчас выйду из вашего разума, то она снова возьмет над вами контроль, медленно пожирая, пока вы не исчезнете.       — Но я же, я настоящая! Как эта тварь… смогла овладеть мною? — ее передернуло от того, какая ярость была в словах этой… твари. Может, это тоже какой-то хитрый обман?       — Сильный легилимент, родовое проклятие и много, очень много ментальных внушений и психической ломки. Так вы согласны или нет? — Белла задумалась. Сможет ли она сама справиться? Посмотрев на обломки клетки, поняла, что нет. Впрочем, если Пирс попробует ее обмануть, она еще потрепыхается, и он пожалеет, что разозлил ее. В конечном итоге, если это обман, она сможет в этом разобраться позже. А если правда? В таком случае она потеряет себя. Выбор очевиден.       — Хорошо, я согласна. Что мне делать? — спросила Белла.       — В основном не мешать. Вижу, вы знаете только основы окклюменции, потому что иначе такого бардака у вас в голове бы не было. Возьмите меня за руку, чтобы не потеряться, — приняв протянутую Пирсом руку, Белла вдруг успокоилась. Возможно, это просто психологический эффект, а может его навеянные чары, но ей стало легко и спокойно. — Так-так-так, с чего бы начать? А начнем мы с вами с заблокированных воспоминаний.

***

      Маленькая черноволосая девочка лет пяти играет с русой девочкой и белым котенком в саду. Им весело, им хорошо, Белла видит редкую улыбку на своем лице, особенно когда котенок гоняется за ее рукой и ластится. Она гладит его и что-то рассказывает русой девочке. Прислушавшись, она начала разбирать отдельные слова:       — Том такой смешной, я бы хотела оставить его у себя! — радостно сообщает Белла своей подруге, поднимая котенка на уровень своего лица и целуя его в маленький носик. Котик морщится и забавно фыркает.       — Здорово! А можно я его буду навещать? — спросила вторая девочка, подкармливая котика колбаской.       — Я не знаю, — расстроилась Белла. — У меня родственники строгие, особенно тетя.       — Белла! Белла, несносная ты девчонка, куда ты снова сбежала? — послышался голос матери Беллы — Друэллы Блэк.       — Ой, меня ищут! — спохватилась девочка, взяв котенка с собой. — Мне не разрешают дружить с посторонними, но я вернусь, обязательно.       — Хорошо, я буду ждать, — ответила девочка, улыбнувшись.       — Я не помню этого, — сказала взрослая Белла, просматривая воспоминание.       — Думаю, дальше будет понятнее, — ответил ей Пирс. Обстановка резко изменилась. Пятилетняя Белла, опустив голову, стояла перед Вальбургой и Друэллой, которые ее отчитывали в гостиной дома на Гриммо.       — Ты чистокровная волшебница, Белла! Общаться с какой-то магглой ниже твоего достоинства! Ты решила опозорить нас? — возмущалась Вальбурга, подвесив Левиосой запищавшего котенка. — Еще и это блохастое отродье притащила. Ладно бы это был магический зверь, хотя бы книззл какой, но обычный кот? Кричер, избавься от него!       — Будет сделано, хозяйка, — щелкнув пальцами, домовик заставил исчезнуть котенка в неизвестном направлении.       — Нееет, Том! — заплакала Белла, размазывая слезы по лицу.       — И чтобы я больше не видела тебя рядом с магглами! А сейчас отправляйся в свою комнату, ты наказана домашним арестом на три месяца! — приказала Вальбурга, поморщившись от вида плачущей девочки. Вот только Белла, выйдя из комнаты, только потопала ногами, сделав вид, что уходит, а сама вернулась осторожно к двери. Уже в детстве она была неглупой.       — Миссис Блэк, не слишком ли вы строги? — Спросила Друэлла, которая была принята в семью, а поэтому не могла противостоять власти и авторитету своей свекрови и жены главы рода — Вальбурги.       — Чистота крови навек, — процитировала девиз Блэков женщина. — Тем более что уже поздно отыгрывать назад, той маггле я стерла память.       Девочка не поверила и ломанулась к выходу, обдирая шипастыми кустами коленки, лицо и локти. Пробежав полквартала, она вышла к дому своей подруги, где та играла в песочнице.       — Джесси, Джесси! — позвала она. — Я вернулась. Пойдем играть?       — Ты знаешь, как меня зовут? — удивилась девочка. — А кто ты?       Этого Белла выдержать уже не могла и, обняв подругу, которая ее не помнила, разрыдалась, вызвав вокруг себя ураган стихийного выброса, в который с трудом пробились погнавшиеся за ней Вальбурга и Друэлла. Вот только маленькая Блэк не реагировала на слова и попытки разнять ее с Джесси, которая потеряла сознание. Девочка впала в ступор и качала на руках первую и лучшую подругу, которая ее не помнит.       — Она будет сильной колдуньей, — радостно воскликнула Вальбурга. — Жаль только придется тебе забыть об этом. Не дело так привязываться к маггле. Обливэйт.

***

      — Как видишь, ты не всегда относилась к обычным людям с презрением. Ребенку сложно понять и объяснить, чем же другие дети лучше или хуже, чем он, — прокомментировал ситуацию Пирс. Повернувшись, он увидел, что девушка беззвучно плакала. Достав платок, он хотел вытереть ее слезы, но она ударила его по руке.       — Мне не нужна ваша жалость, — с яростью и болью в голосе сказала она. — Пойдемте бередить мою душу дальше.       — Даже и не думал вас жалеть. Но любой человек достоин сочувствия, — ответил Влад, вложив в ее руку свой платок. Хотя все это, конечно, были лишь образы, созданные разумом. Еще один переход, и они оказались в школе. Белле было на вид четырнадцать-пятнадцать лет, и она шла, держась за руку с мальчиком со Слизерина, гуляя вокруг Черного Озера.       — Я помню его, это Марк Саммертайм, талантливый полукровка и мой однокурсник. Мне он нравился, не был таким чванливым как остальные, но я не помню, чтобы гуляла с ним, — прокомментировала Белла, нахмурившись.       — Думаю, вы многое не помните, Мисс Блэк, — ответил ей Пирс.       — Белла, — вдруг заговорил Марк, остановившись на месте и повернувшись к ней. — Я понимаю, что твоя семья никогда не даст нам быть вместе, но я все же должен сказать, что никогда и никого так не любил. С того самого дня, как ты ответила мне взаимностью, я был самым счастливым человеком на свете.       — Мы можем сбежать! Сделаем так же, как моя сестра Андромеда! — воскликнула Белла, которая, как настоящая Блэк, если что-то решила, то не отступит до последнего. Ходила даже поговорка такая среди аристократии Англии, когда речь заходила об упертом человеке: «Упрямый как Блэк».       — Ты ведь знаешь, что тебя не отпустят. Ты уже обещана Лестрейнджу и… — попытался переубедить ее парень.       — Мне все равно! — пылко и страстно девушка обняла парня и доверчиво прижалась к его груди. — Слышишь, мне все равно! Даже если мне придется пойти против всего мира, свою любовь я не отпущу.       — Я знаю, любимая, я знаю, — поцеловав ее в лоб, сказал он, вытащив палочку за ее спиной. — Но моей семье угрожали… Прости. Обливэйт.       — Я вспомнила, — пытаясь держать себя в руках и не дать слабину, проговорила, источая гнев, взрослая Белла. — Я все вспомнила. Я встречалась с Марком целых полтора года. Как он мог так со мной поступить? Как он мог меня бросить?! Я же любила его!       — Потому что он был слаб и знал, что не сможет тебя удержать. Не сможет бороться с Лестрейнджами и Блэками. Видимо, отсюда происходит твое преклонение перед сильными, — задумчиво проговорил Пирс. — Обливэйт может заблокировать память, но не эмоции. Остаточные ассоциации тоже остаются.       — Откуда ты знаешь? — зашипела она не хуже кошки.       — Мы в твоем разуме. Думаешь, я не покопался в нем, чтобы тебя найти? — спросил Влад, который, впрочем, не испытывал никакого удовольствия наблюдая за столь личными переживаниями. — Готова идти дальше?       — Не считай меня слабачкой! — огрызнулась она. Ей не нравилось, что незнакомый человек копается в ее памяти. Но, с другой стороны, было ли лучше показать это кому-то знакомому? Нет, точно нет. Довериться незнакомцу, которому на тебя плевать, гораздо проще, чем родному человеку. Если бы Белла интересовалась психологией простых людей, то знала бы, что это называется эффектом попутчика.

***

      Следующим воспоминанием было знакомство юной Беллы с загадочным мистером Гонтом на приеме у Розье. Бальный зал был похож на Блэковский, только оформлен в бежево-золотых тонах. Белла стояла в стороне, с тоской наблюдая за танцующими парами.       — Родольфус никогда не любил танцевать, — вдруг начала комментировать с грустью Белла. — Он вообще меня не любил. Как и я его. Только расчет и выгода для наших семей свели нас.       — С чего такая откровенность? — спросил Влад.       — А смысл скрывать, если ты и так копаешься в моем нижнем белье и раскрываешь воспоминания, о которых я сама не знала? — она уже устала на него злиться. Девушкой она была страстной, но и отходчивой.       — За что прошу прощения, — ответил Пирс, наблюдая, как к Белле в воспоминании подходит Гонт с бокалом шампанского.       — Не стоит. Вы делаете то, что выгодно вам, я делаю то же самое. Не стоит делать вид, что вам не все равно, — с другой стороны, Белле почему-то хотелось, чтобы Пирсу не было все равно. Она внимательно всматривалась в его лицо и заметила только то, что он очень негативно относится к Гонту. Будто тот его личный враг.       — Кто оставил такую прекрасную розу одну? — спросил Гонт у более молодой Беллы. Воспоминание продолжалось.       — Может быть, роза хочет быть одной? — подняв бровь, ответила она вопросом на вопрос.       — Люблю девушек с шипами, — посмотрел он ей в глаза, изогнув уголки губ.       — Мне должно быть дело до вашей любви? — гордо встретила она мужской взгляд, как вдруг ее глаза осоловели, и она, приняв его протянутую руку, начала танцевать.       — Что это? Зачем было стирать мне память об этом событии? — удивилась Белла.       — Думаю, и так понятно, грубо работает ваш Темный Лорд. Обошел защитные амулеты, ударил ментальным ударом и начал в танце вас обрабатывать.       — Вы работаете еще хуже, — не преминула поддеть Белла Пирса.       — Уели, но у меня и выбора особого не было, учитывая разницу в нашем положении, — он и не думал как-то оправдываться.       — Мистер Гонт в то время тоже не обладал особым влиянием, так что, скорее всего, думал так же, как и вы, — Пирсу было неприятно такое сравнение, но на правду не обижаются.       — Тут интереснее другое, — Влад перемотал воспоминание назад и показал на стоящего в сторонке Родольфуса, который все видел, а его удерживал брат, Рабастан.       — Они все видели! — разгневалась девушка, увидев такую картину. — Меня просто предали!       — Скорее посчитали разменной монетой. Политика, она такая. Впрочем, если бы у вашего жениха действительно были чувства к вам, то он вызвал бы Волдеморта на дуэль и…       — Умер бы, — пробормотала Блэк, признав, что с такой стороны этот вопрос не рассматривала.       — А сейчас я хочу вас предупредить. Следующее воспоминание даже мне было тяжко смотреть, вы действительно хотите знать ВСЕ? — спросил Пирс.       — Вы меня не напугаете! — вот только она еле сдержала дрожь в коленях. Ведь если все предыдущее никак не задело Пирса, то что же там дальше такого, что даже его проняло?       — Я не пугал, я предупреждал, — с печалью ответил Пирс, а Белле стало совсем страшно.

***

      Следующее воспоминание началось в горящей деревне. Воздух пропах кровью, запахом пожаров и агониями людей. Белла смотрела на свои руки, омытые кровью, в неверии и страхе. Перед ней лежал мужчина, располосованный пополам, с вытекшими внутренностями. Она сама распотрошила его секо. Ее рвало прямо в эту массу. Еще и еще, пока не начала выходить только желчь.       — Снова сорвалась? — недовольно произнес Волдеморт в маске-черепе и черном балахоне. — Подумаешь, убила маггла.       В стороне Родольфус вместе с Рабастаном тащили рыдающую женщину, которую разложили прямо на траве, сковав инкарцеро. Рабастан начал стаскивать штаны с себя, а его брат раздел девушку чарами. Белла подняла палочку и отбросила их от девушки.       — Защищаешь магглу? Тогда займи ее место, круцио! — закричал в гневе Воландеморт. — Рабастан, Родольфус, кончайте с этой магглой, у нас тут защитница грязнокровок нашлась.       Дальнейшее можно назвать только безумием. Девушку насиловали толпой и истязали круциатусами до такой степени, пока на поверхность не вышла ее безумная половина, которая от этого начала испытывать наслаждение. Белла с неверием наблюдала, как вся покрытая семенем лижет ботинки Гонта, испытывая от этого невообразимое счастье и удовольствие. Сам Волдеморт, кроме накидывания круциатусов, в веселье участия не принимал. Более того, он убрал следы насилия и стер всем память, чтобы никто даже случайно не проговорился. Только Пирс понимал, что, скорее всего, разорванная черная душа Гонта испытывала ограниченный набор чувств. И наслаждение чужими страданиями и унижениями — одно из них. Этого зрелища Белла выдержать не смогла, и на этот раз она сама не заметила, как обняла Пирса, плача у него на груди. Будто маленькая девочка, она искала хоть у кого-то защиты от этого кошмара. Особо опыта в утешении девушек у него не было, зато была ауры вейлы, так что кое-как он справился. Дальше было еще несколько подобных случаев, когда истинная личность Беллы всплывала на свет и Волдеморт делал все возможное, чтобы загнать ее назад. Когда ментально подавлял, когда истязал и унижал.       — Никто не рождается героем или чудовищем, ими всегда становятся. Или их создают намеренно. Из тебя, Белла, сделали чудовище. Послушное, безумное и верное, — подытожил Влад, когда расплел ментальные закладки и разблокировал все воспоминания. Однако полностью их воздействие убрать уже не удастся.       — Просто убей меня, — сказала потерянно и безразлично Белла. — Как мне жить с этими воспоминаниями? После таких унижений?! Эта тварь клеймила меня, осквернила мой разум и тело!       — И ты не хочешь отомстить? — поинтересовался Пирс, пытаясь дать ей хоть какую-то мотивацию жить. Иногда неведение лучше знания.       — Этого я хочу больше всего на свете, — загорелись яростным безумием ее глаза. Но безумием на этот раз контролируемым. — Но кому, как не мне, знать, насколько он силен? Ни ты, ни я, ни даже вся моя семья не сможем победить.       — Тогда стань сильнее, помоги мне найти союзников, и мы уничтожим его. Тем более что всей моей силы ты еще не видела, — взял ее за руку Пирс, и на этот раз девушка не оттолкнула его.       — Он снова меня подчинит, — устало сказала она.       — На этот раз нет. Я дам тебе защиту, которую и ему будет сложно обойти. Кроме этого, есть одно место, в котором он тебя не достанет.       — Хогвартс? — спросила она.       — Хогвартс, — ответил Пирс. — Место преподавателя Защиты от темных искусств всегда свободно, а выгнать или подкупить нынешнего учителя проблемой не будет.       — Лорд сказал мне проследить за тобой. Так я и сделаю, и помогу тебе во всем. Мерлин, если это понадобится, даже женой твоей стану. Но ты должен пообещать мне, что этот ублюдок умрет. Самой страшной из возможных смертей, — спросила она с такой уверенностью во взгляде, чувствах и эмоциях, что Пирс понял — если он сейчас откажется, она просто пустит себе Аваду в лоб.       — Я думаю, что с моей помощью ты сможешь сделать это сама. Но если нет… то я обещаю тебе, что он умрет, — ответил ей Пирс, еще не зная, что получил свою самую верную союзницу после Доротеи.       После того, как он вышел из сознания измученной девушки, он по очереди наложил на нее чары исцеления и ясного разума, после чего надел на нее диадему. Удалить «безумную» часть Беллы не удалось — это часть ее разума, и ее уничтожение может привести к слабоумию. Более того, одержимость какой-то идеей была вообще неуничтожима у Блэков без непоправимого вреда разуму. Финеас говорил, что каждый член его рода на чем-то помешан, Вальбурга — на чистокровности, Сириус — на противостоянии семье, Орион — на выгоде рода и так далее. Белла была помешана на силе, своей или чужой — не важно. Важно, что Волдеморт воспользовался этим и, показав силу, привязал после этого свой образ как абсолют. Белла просто физически не могла представить, что кто-то может быть сильнее Гонта. А если бы его кто-то все-таки победил, то сочла бы это хитростью, обманом, подлостью, даже если бы это был честный бой. Вытравить настолько сильно привязанный образ силы он не мог — разум не терпит пустоты и вернул бы Гонта на место. Зато он смог подставить свой образ. Теперь же оставалось дождаться лишь окончательного слияния двух очищенных личностей.