Зелье

Часть 3. Ошибка Первая ночь в отеле прошла беспокойно. В те редкие минуты, когда усталость брала верх, мне мерещились картины давно минувших событий, перемешанные с реальностью. Я то и дело проверяла телефон: нет ли там сообщения. Но на экране высвечивались только оповещения об очередной распродаже. Мне была понятна вся бесполезность волнений. Тот, чьего ответа я ждала, скорее всего, уже забыл меня. На улице моросил дождь. Несмотря на это, в поисках хоть какого-то отдыха от надоедливых мыслей, я отправилась на прогулку. В центре было привычно многолюдно. На Карловом мосту меня чуть не сбил с ног сутулый мужчина в костюме скелета. Не подгадывая, я попала в Прагу в разгар Богемского карнавала. Средневековые улицы наводнили арлекины, гренадеры, ведьмы и диковинные животные. Я двинулась в общем нарядном потоке, который привёл меня на ярмарочную площадь. Бойкие торговцы втридорога продавали простой товар – глинтвейн и трдельники. Я взяла горячее вино и вернулась на старый мост. Напиток опьянил меня и тревога уменьшилась. Погода показалась не такой уж пасмурной, а совпадение моего приезда с праздником выглядело добрым знаком. Я выгребла всю мелочь из карманов и бросила в реку наудачу. Река спокойно приняла жертву. К 18 годам у меня уже были вполне чёткие представления о том, как достичь желаемого. Я понимала, что существует множество причин, по которым мы можем не встретиться. Например, наши души могли воплотиться с разницей в 50, 60 или даже 90 лет. Но я верила, что мне всё-таки удастся увидеть колдунью. В минуты сомнений я обращалась за помощью к гадалкам. Моих знаний в нумерологии, астрологии и картах Таро хватило бы на то, чтобы самой проводить консультации, но в трактовке собственных раскладов я не всегда была честна. Мнения ведуний всех мастей на мой счёт сходились: они определяли во мне «старую душу». – Хм, странная у вас задача, – нумеролог Татьяна, женщина средних лет с фиолетовой прядью в волосах, внимательно изучала квадрат Пифагора. – Вы пришли в род отца, чтобы выполнить материнскую задачу. – Что это значит? – уточнила я. – Здесь как-то сложно. Надо смотреть карты ваших предков. Я привыкла к таким размытым ответам и даже в них умудрялась находить нужное. Для окружения у меня была приготовлена весьма правдивая история о причинах моей любви к мистике. Работая над дипломом по теме «Категория судьбы в культуре», невозможно было обойти стороной древние верования и магические ритуалы. Пять лет на историческом факультете не прошли зря. Всё, что я прожила за шестьсот лет, благодаря книгам выстроилось в логичную картину. Мои поступки в предыдущих воплощениях, словно тонкие нити, вплелись в единый гобелен, вид которого теперь можно было наблюдать со стороны. После университета я почти сразу устроилась на работу. Должность менеджера в турфирме идеально соответствовала моим замыслам. Теперь можно было начинать поиски. Я долго не раздумывала над направлением первого путешествия. Пунктом назначения стала Саксония – земля на востоке Германии, граничащая с Чехией. Когда-то здесь стоял мой замок, от которого остался лишь остов, заросший травой. Увы, ни первая поездка, ни вторая, ни даже третья не принесли мне желаемого. Я лишь глубже погружалась в воспоминания. Горы по-прежнему вздымались, огибаемые лентой реки; деревья и цветы росли, подчиняясь природным циклам, но их вид меня больше не удивлял и не радовал. Здесь поселилась печаль утраты, которая превращает любой красочный пейзаж в однотонное серое пятно. Я так увлеклась исследованием прошлого, что не заметила, как и без того узкий круг близких людей, стал ещё меньше, а родители забили тревогу. Больше всего их волновало моё одиночество. «Неужели никто не обращает внимания на такую красотку?» – сокрушалась мама. Недостатка в поклонниках у меня не было, но я не хотела тратить драгоценное время на бессмысленные свидания. За несколько столетий я убедилась в том, что такие игры порой могли развлечь, иногда даже вели к привязанности, однако никто не мог заменить колдунью. Чтобы не вызывать вопросов, мне даже пришлось заключить сделку с одним из друзей. Миша был геем и, желая скрыть это от родителей, с удовольствием принял предложение стать моим «как бы парнем». В одной из жизней мы уже были женаты. Тогда я тяготилась браком по расчёту и своей холодной бесплодной супругой. Сегодня формальные отношения помогали сохранять наши тайны от посторонних глаз. За пять лет я успела исследовать все уголки Восточной Германии и Чехии. Реальность предоставляла мне возможности бывать в нужных мне местах. Наша фирма занималась обслуживанием форумов, конференций, выставок, и я не отказывалась ни от одного, пусть самого невыгодного и сложного, проекта, если он проходил в Европе. И в результате – ничего. Никаких подсказок, никаких знакомств, никаких знаков на пути. Меня мучили сомнения: всегда существовала вероятность, что колдунья уже умерла или ещё не родилась. Оба случая сводили на нет любые усилия. Однако я не сдавалась и проводила каждый день, готовясь к встрече: учила английский и немецкий (к моему великому сожалению, знания языков не сохранялись от предыдущих воплощений), тренировала тело в спортзале, чтобы увеличить запас времени на поиски. Одна история отвлекла меня от основной цели. У венгра Ласло был чеканный римский профиль и вовсе не серые, а тёмно-карие глаза. Профессор Гёттингенского университета, политолог, он выступал с докладом на одном из семинаров. – Спасибо за прекрасную организацию, – бархатистый голос с лёгким акцентом отвлёк меня от рутинного отчёта. В лобби-баре после традиционного финального банкета почти никого не осталось: гости разошлись по номерам, а желающие продолжения отправились в ближайший клуб. – С такими экспертами мероприятие было обречено на успех, – ответила я комплиментом на комплимент. – Не знала, что вы так хорошо говорите по-русски. – Мама у меня из России. Я – Ласло, – мужчина протянул руку для приветствия. – Нина. – Хотите кофе? Хотя это глупо спрашивать в три ночи. – Почему бы и нет? Мы недопили американо. На рассвете я крадучись выскользнула из его номера и осторожно, стараясь не столкнуться ни с кем из коллег, вернулась к себе. Наши тайные свидания продолжались почти два года. Каким-то образом наши тела тянуло друг к другу, хотя души никогда раньше не встречались. Чтобы не быть обнаруженными, мы создали свой ритуал, которому чётко следовали. Мероприятия я и Ласло покидали поодиночке, потом следовал ужин, после которого нас ждал отдалённый мотель, где мы наслаждались друг другом. Под утро Ласло, куря в открытое окно, заводил разговор о будущем, а я не слушала его. Ведь никаких совместных завтраков, дома и детей быть не могло: Ласло никогда не покинул бы жену – немку Ульрику и идеальный быт. Пусть ненадолго, я забыла о своём плане. Мне вдруг стали важны его сообщения в мессенджере; наши редкие фотографии и неопределённые перспективы путешествий вдвоём. Место прагматичных мыслей заняли мечты, в которых мы были вместе. Всё закончилось внезапно. В своём последнем письме Ласло был вежлив и прямолинеен: «Дорогая Нина! Случившееся между нами было прекрасным приключением. Однако некоторые вещи не надо объяснять, поскольку они очевидны. Уверен, ты согласишься со мной, что любое продолжение будет нечестным по отношению как к нам, так и к любимым нами людям. С удовольствием останусь с тобой на связи по деловым вопросам. Всех благ». Предсказуемый исход. За месяц до финального абзаца в нашей истории из его текстов пропали слова «целую» и «моя дорогая». Так и должно было произойти: я искала вовсе не Ласло. Но в области сердца кольнуло. Знакомое ощущение – я не раз испытывала его в женских воплощениях. Помню, как впервые родилась девочкой в семье галантерейщика в Париже XVIII века... Погрустив немного и поняв, что роман с Ласло увёл меня в сторону от основной задачи, я с новыми силами вернулась к поискам. Только теперь моё внимание сосредоточилось не на прошлом городов и стран, а на семейном архиве. Я надеялась среди старых писем и фотографий обнаружить подсказки, которые помогли бы мне выбрать правильный путь. Часть 4. Постоялец – У нас будет постоялец! – с порога заявил галантерейщик домашним. Младшая дочь порадовалась воодушевлению отца, она давно не видела его таким. Дела в лавке в последние полгода шли плохо, и семья едва сводила концы с концами. Парижане, увлечённые революционной борьбой, не очень-то раскупали сумки, веера и брошки. Появление квартиранта предполагало хоть небольшой, но постоянный доход. Известие о госте на целый день погрузило дом в суету. Решено было отдать постояльцу комнату младшей дочери на первом этаже, удобно расположенную рядом с холлом. – Он попросил место для встреч с друзьями, – объяснил отец. – Тебе же придётся занять спальню сестры наверху. Безропотно приняв новость о своём переезде, девушка поинтересовалась: – Кто он, наш постоялец? – Важный человек из правительства. И, кстати, не женат. Дочь вздохнула. С тех пор как ей исполнилось двадцать, отец стал видеть в любом холостяке потенциального зятя. Старый вдовец легко нашёл партии для старших сестёр среди соседских отпрысков, а вот судьба младшей никак не могла решиться. После разговора гость не выходил у девушки из головы. Какой он человек? Что изменится в доме с его появлением? Она ощутила волнение, как будто сама готовилась к путешествию. Мысли не давали ей уснуть. Только перед самым рассветом усталость победила тревогу, девушка погрузилась в дрёму, которую нарушил стук в дверь и собачий лай. Она накинула шаль и спустилась вниз. Едва девушка открыла затвор, как на неё обрушился большой белый пёс и облизал лицо. – Фу, Макс! Мы же договаривались. Так нас никто не пустит к себе. – Хозяин собаки с силой потянул за поводок. – Вы простите его, он так знакомится. Больше мы хлопот не доставим. – Было почти не страшно, – улыбнулась девушка, рассматривая посетителя. Одетый в поношенный камзол, он был невысок ростом и худощав. Обычная внешность за исключением глаз, серую радужку которых почти полностью скрывал чёрный зрачок. Верный признак близорукости придавал взгляду мужчины особую привлекательность. Тёмная бездна манила погрузиться в неё. – Что ж ты стоишь, доченька? – Отец бежал по лестнице с несвойственной возрасту прытью. – Проводи нашего гостя в комнату. Девушка выполнила приказание и поднялась к себе, хотя ей хотелось остаться с мужчиной: смотреть на него, слушать, просто быть рядом. Она ощутила в незнакомце близкого человека, который вернулся в её жизнь после долгого отсутствия. Вечером отец устроил торжественный ужин. От привычной скупости галантерейщика не осталось и следа: на столе стояла бутылка дорогого вина, хранимого для особых случаев. Из-за нарочитого внимания постоялец чувствовал себя неловко. Смущение он спрятал за пространным монологом о будущем Франции. – Надеюсь, я не сильно вас утомил, – завершил гость свою речь, окидывая взглядом примолкнувшее семейство. – Это очень… познавательно. Нам, конечно, далеко до вашей образованности. Но книги мы покупаем. Дочка читает. – Галантерейщик наконец-то смог перевести беседу в нужное ему русло. – Похвально, – произнёс мужчина, глядя поверх голов присутствующих. – Благодарю за гостеприимство. Мне пора готовиться к заседанию. Оставшись одна, девушка размышляла о постояльце. Никто раньше не вызывал у неё желания стать ближе. Она твёрдо решила узнать о госте больше. Однако это оказалось не так просто. Мужчина почти не бывал дома. Изредка девушка замечала его с книгами во внутреннем дворике. В такие моменты она под разными предлогами оставалась в гостиной, чтобы издали наблюдать за ним. Когда она в очередной раз протирала несуществующую пыль с окна, мужчина жестом пригласил её подойти. Готовясь к отповеди за любопытство, девушка робко переступила порог. – Извините, что отвлёк вас. Хотел попросить об одной услуге, – начал он. – Послушайте мой доклад, если, конечно, у вас есть время. Она кивнула. – Занимайте ложу, – мужчина указал на скамейку у стены и, сменив интонацию, произнёс: – Я обращаюсь к вам от имени отечества… За долю секунды тихий постоялец превратился в громогласного оратора. Его выступление, длившееся почти полчаса, было наполнено отсылками к античной истории и рассуждениям философов. И хотя девушка знала не все имена и сюжеты, мысли казались понятными, а страсть, с которой мужчина говорил, завораживала. – Ещё не умерли от скуки? – внезапно прервался он. – Что вы. Я как в театре побывала. Мужчина рассмеялся: – Сильно напыщенно? – Нет, увлекательно, – девушка задумалась. – И необычно: вы как будто становитесь другим человеком… Он оживился и впервые внимательно посмотрел на неё. – Я с детства учился ораторскому мастерству. Самостоятельно. Поначалу вынужденно – боролся с заиканием. Долгая битва. Как-нибудь я вам расскажу. Мне было приятно видеть вас своей первой слушательницей. – С радостью помогу снова. Тем более это не трудно. – Обязательно воспользуюсь вашим предложением. Встречи во внутреннем дворике стали постоянными. Порой из-за дождливой погоды они оставались в доме. Их общение не могло укрыться от домашних. Девушка старалась избегать многозначительных взглядов и расспросов отца. Да и что она могла сказать? Ей нравилось проводить время с гостем. Однако она по-прежнему не понимала его отношения. Он доверял ей свои детские тайны, шутил, расспрашивал о жизни и книгах, но чёрные зрачки ничего не выражали. «Возможно, его тяготит внимание семьи. Как жаль, что мы видимся только в доме», – размышляла она. Шанс сменить обстановку представился неожиданно. Галантерейщик задумал разбить сад под окнами гостиной. Привычное место для занятий оказалось недоступно, и гость предложил перенести обсуждения в парк неподалёку. Девушка согласилась. Она представила себя неспешно прогуливающейся под руку с постояльцем, как с женихом, и от этого на душе стало радостно. Идеальная картина осталась только в воображении. За пределами дома мужчина вёл себя отстранённо. На аллеях парка он держался поодаль, как будто они были случайными попутчиками. Когда избежать встречи со знакомыми не удавалось, он сухо представлял её как дочь хозяина. Равнодушие не пугало девушку. Она верила, что мягкостью и отзывчивостью привлечёт наконец его внимание. Как-то во время обсуждения очередного трактата, они заговорили о любви. – Для меня нет другой любви кроме любви к свободе, – произнёс гость, посмотрев ей в глаза спокойно и безучастно. – Я отказался от привязанностей во имя своей цели. Она промолчала. Хотя внутри разверзлась чёрная пропасть. Даже после этого признания девушка продолжала надеяться. Её и без того хрупкую мечту разрушили солдаты, вломившиеся в дом в предрассветный час. Они вытащили постояльца в одной рубашке из комнаты и увели по направлению к городской тюрьме. О казни мужчины девушка узнала от торговки на рынке: – Слыхала новость? Неподкупный-то оказался предателем и лишился головы. А правда, что он квартировался у твоего папаши, милочка? Она ничего не ответила на досужий вопрос. Внутри неё всё замерло. Ждать больше было некого. Продолжение следует.