Клятва. Ночи в белом атласе

Ха Чжин закрыла за собой дверь и подошла к зеркалу. Она начала пристально рассматривать себя и сравнивать с Хэ Су. Первое, чему Ха Чжин поразилась, приняв себя в теле другого человека, — своей коже. «Она даже тысячу лет назад при помощи овощей поддерживала лицо в идеальном состоянии». Ха Чжин дотронулась до щек и слегка потянула их. Кожа подростка существенно отличалась от кожи молодой девушки, но Ха Чжин явно преувеличивала эту разницу. Особенно сейчас, когда ей было для кого стараться, чтобы выглядеть хорошо. Ха Чжин взяла телефон — часы показывали, что уже половина второго. А сразу под этими цифрами светились еще две: 27 пропущенных от Ан Ми Ён и одно сообщение с неизвестного номера. Ха Чжин решила позвонить подруге, но Ми Ён ее опередила своим двадцать восьмым звонком. — Ха Чжин, — озабоченно протянула Ён гнусавым голосом. — Прошу, не говори, что надела на свидание шкуру медведя, и Ын убежал, — выдохнула Ха Чжин. — Что? — шмыгнула носом Ён. — Нет, ничего, рассказывай. Если ты решила взорвать мой телефон, значит, что-то произошло. — Я больше никогда не буду пить… Я просто подошла, а он, а потом я, а потом он кулаком, а я растерялась и дала сдачи за него, а потом нас выставили, — в трубке доносилось хныканье и периодическое сморкание. — Пак Со Дэ тебя ударил? — Ха Чжин подорвалась со стула. — Не он, а я. — Ты его? — недоуменно потрясла головой Ха Чжин. — Так, Ми Ён, успокойся и расскажи по порядку. Пока я ничего не понимаю и потому не могу помочь. — Мы пошли на концерт, — Ён глотнула воды и стала звучать внятнее. — Все было изначально хорошо. Я ждала свой третий коктейль у бара. Вдруг какой-то огромный мужчина попытался протиснуться ближе к сцене и чуть не раздавил всех вокруг, включая Со Дэ. — И, конечно, ты не могла оставить это просто так, — хохотнула Ха Чжин. — Разумеется, — в голосе Ми Ён прозвучали нотки гордости. — А что, если бы тот мужлан его покалечил? Я схватила бокал, направилась к сцене и просто сказала: «Извините, вы бы не могли не мешать тем, кто пришел сюда и раньше и занял место?» Он ухмыльнулся, сложил руки и отвернулся. Затем я просто положила ему ладонь на плечо и снова повторила «извините». — Зная, как ты умеешь «просто класть руки», я переживаю, как бы у парня не оказался перелом ключицы. — Нужно было все-таки сломать, — язвительно ответила Ми Ён. — Он схватил меня за запястье, повернулся к Со Дэ и сказал: «Уйми свою девку». Со Дэ начал что-то тихо говорить и оправдываться, что я не его девушка. Бедный, ему было страшно по моей вине, — в этот момент Ха Чжин иронично закатила глаза, а Ми Ён продолжала. — А затем он на секунду умолк. В мгновенье его взгляд стал другим, и он сказал: «Отпусти ее». Я буквально слышала сталь и злость в его ангельском голосе. Он так переживал за меня, — снова шмыгнула носом Ми Ён. Рассказывая это, она звучала так, будто ей вручили «Оскар». — Это было слишком смело с его стороны. Я разволновалась — не хотела, чтобы Со Дэ из-за меня досталось. Я вывернулась и ударила громилу. При этом бокал вылетел у меня из рук, и весь коктейль оказался на рубашке Со Дэ. Вместо того чтобы честно сразиться со мной, верзила повернулся к Со Дэ и ударил его в лицо. Бедный, у него ноги подкосились. Я не могла терпеть это унижение и сделала с хулиганом то же самое. В итоге… — Ты его вырубила? — закончила Ха Чжин, пытаясь сдержать хохот. Как же это все ей напоминало сцены тысячелетней давности. — Ну, в общем, да, — виновато протянула Ми Ён. — А после этого к нам подошли охранники и выгнали. И они порвали Со Дэ рубашку. — Ну, рубашка — самое обидное в этой ситуации, — прыснула Ха Чжин. — Не смешно. Он был такой разгневанный. Я даже не знаю, что теперь делать, Ха Чжин, — потоки слез ворвались с новой силой. Ха Чжин начала сомневаться, что это Сун Док. Та была более боевой — по крайней мере не рыдала. — Ну же, перестань, Ми Ён. Расскажи, как вы попрощались. Ми Ён внезапно прекратила истерику. Она вспомнила, как Со Дэ посадил ее в такси, а после провожал машину взглядом. Как переживал, не заболела ли она. Ми Ён рассказала об этом подруге, не забывая сто раз похвалить обеспокоенный взгляд и восхититься взволнованным голосом своего принца. — Все будет хорошо, поверь мне, — сказала Ха Чжин в конце монолога подруги. — Мне ему написать? — Не нужно. Просто жди. Ха Чжин знала, что в этом случае молчание — золото, а слово — за Ван Ыном.

***

«Я все еще не доверяю тебе». Ха Чжин наконец открыла сообщение и сразу поняла, от кого оно. Он наверняка ожидал вопроса, откуда взял ее номер. Но вопросы «кто это?», «откуда у тебя мой номер?» и «почему?» — очевидны. Тэ Кван знал, что Ха Чжин поймет, кто отправитель. Ему не было важно, что она ответит. Ему интересен был сам факт ответа. Поэтому Ха Чжин пересилила желание удовлетворить любопытство Тэ Квана и с победным чувством легла в кровать. 1:0. Однако из-за любопытства собственного уснула под утро.

***

— Нет… Уберите… Почему вы хотите сделать это со мной? — Ха Чжин барахталась во сне и пыталась отбиться от воображаемой дрели. Девушка проснулась, но звуки бомбардировки не затихли и доносились с улицы. Ха Чжин подошла к окну. Внизу стоял ревущий мотоцикл — водитель бернаутом* жег резину об асфальт. Все соседи повылазили из окон и недовольно выглядывали хулигана. Безобразие — мало того, что нарушает покой порядочных жителей в выходной в 8 утра, так еще и таким варварским способом! Кто-то уже угрожал полицией, но Тэ Кван не отреагировал. «В прошлом он хотя бы имитировал вой волка, когда вызывал из Дамивона. Обновления», — подумала Ха Чжин и улыбнулась. На телефон пришло сообщение: «Выходи. Иначе тебе придется переехать в другой район». Со Тэ Кван смотрел в окно Ха Чжин. Девушка помахала, намекая заглушить мотор. Сборы заняли минут двадцать, пять из которых она провела в парадном, пытаясь отдышаться. Таких экстренных приготовлений у нее никогда не было. — Если бы пришел с магнитофоном, было бы хоть тише**, — улыбнулась Ха Чжин, подойдя к Тэ Квану. — Меня устраивает мой район, зачем портить мне репутацию? — Считай, что я улучшенная версия Джона Кьюсака. А спеть ту песню я могу лучше, чем Питер Гэбриел. Ты хочешь, чтобы все было прямо, как в подростковых фильмах? — теперь победное чувство накрыло Тэ Квана. 1:1. — Зачем приехал так рано? — проигнорировала вопрос Ха Чжин. — Я думала, мы встретимся позже. — Ехал в магазин за едой. Проезжал мимо и хотел проверить, все ли в порядке с молчуньей. «Значит, молчание и правда — золото. 2:1», — Ха Чжин не могла подавить победную улыбку. — Спасибо за беспокойство. А продукты где? — самодовольно заметила девушка. — Я передумал, — растянул саркастическую улыбку Тэ Кван. — В любом случае ты уже здесь, поэтому мы можем поесть вместе. — Как для псевдоотношений это слишком похоже на свидание. — Это могло бы быть свидание в том случае, если бы перед этим я остался у тебя на ночь, — ухмыльнулся Тэ Кван и надел на голову Ха Чжин шлем. 2:2. Такого ответа она не ожидала и откровенно смутилась. Если бы не шлем, ее пунцовое лицо заметила вся улица. Жители которой все еще следили за хулиганом и его девушкой. Тэ Кван поводил ладонью перед лицом Ха Чжин. Она уже минуту стояла как статуя и смотрела в одну точку. — Садись, — девушка послушалась. Она подумала, что удачно надела джинсы. — Не буду говорить очевидное, — Тэ Кван взял руки Ха Чжин и скрестил их у себя на животе. 3:2 — она не просто держалась, а обнимала его. В целях безопасности. — Я буду в порядке, — Ха Чжин выжала из себя все силы, чтобы отодвинуться от Тэ Квана и держать его за талию отстраненно. 4:2 — Тэ Кван молча нажал на газ, и мотоцикл сорвался с места. Ха Чжин приняла исходное положение, вплотную прижавшись к спине водителя. Спустя несколько минут девушка привыкла к скорости. Она настолько плотно сжимала веки, что открыв глаза, потекли слезы. Ха Чжин начала смотреть по сторонам — сейчас они ехали по мосту Джамсу, который ведет к району Ёнсан. — Ты хочешь сводить меня на мороженое в Ёнсан-гу? — спросила Ха Чжин, когда мотоцикл остановился на светофоре. — Мы едем в Чонно-гу. Но там оно тоже продается.

***

Тэ Кван припарковался, слез с мотоцикла и подал руку Ха Чжин. Подняв глаза, девушка похолодела. Они приехали к главному историческому музею Сеула. — Мы идем смотреть экспозицию? — Ха Чжин догадывалась, к чему все идет. Тэ Кван ничего не ответил и открыл перед девушкой входную дверь. Они поднялись на второй этаж — здесь проходила выставка работ периода Корё. Тэ Кван вышел из коридора и направился вперед. Быстрым шагом он пересек часть зала, оглядываясь по сторонам. Ха Чжин все еще стояла на месте и не знала, стоило ли ей последовать за ним. Она сделала шаг вперед, но к ней подбежал Тэ Кван. Выражение лица было взволнованным, но он слегка улыбался. — Пойдем, — Тэ Кван взял Ха Чжин за руку и мягко потянул за собой. Пытаясь не отставать, она еле успевала за шагами его длинных ног. Парень все еще смотрел по сторонам, будто боялся потерять из виду то, что ему было нужно. Словно он знал, что кто-то собирался похитить важный экспонат. Они остановились перед картиной. В груди Ха Чжин тяжело ударило. Рядом с ранним портретом Кванджона, Ван Со, встал Со Тэ Кван. — Это я. Четвертый король Корё.

***

— Что ты сейчас имеешь в виду? — осторожно спросила Ха Чжин. Она понимала, что перестает ощущать под собой землю, и чтобы не накрутить себя, решила уточнить. — Когда я только начал видеть те странные сны, прочел об этом короле все, что нашел. Мне было интересно, смогу ли я изменить свое поведение во сне, если буду знать обо всем наперед. И мне казалось, что я поступаю абсолютно правильно. — Во сне ты взошел на трон? — Ха Чжин избежала слова «уже». — Нет. Но я понимаю, что это неизбежно. Я словно живу головой того человека. И действую в точности так, как нужно было в то время и в том месте. Если бы похожий выбор стоял передо мной сейчас, я бы никогда так не поступил. — Какой выбор? — сглотнула Ха Чжин. — Сегодня мне снилось, что я пытался уговорить короля отменить брак с той девушкой. Я говорил тебе о ней. Ха Чжин попыталась не меняться в лице. Но сжав кулаки, она до крови впилась ногтями в кожу. — Ты бы позволил бракосочетанию состояться? — Конечно, нет. Я ненавижу, когда людей к чему-то принуждают. Во сне я нашел свидетеля, который подтверждал предательство родственника невесты. И придумал, как держать ее семью в рамках. В итоге этот аргумент был неубедительным для короля. Я ощущал, что умру, если девушка выйдет замуж за Тхэджо. И в этот момент она решила порезать руку, чтобы оставить шрам. Королевой не может стать та, на теле которой есть изъяны. Больше всего я боялся, что она умрет от потери крови. Дороже ее никого не было. Идиотский закон, — фыркнул парень. — И как Тэ Кван, я считаю, что можно было сделать все проще и без кровопролитья. Я бы предложил свою кандидатуру вместо короля — так девушка стала бы первой женой и принцессой, а не еще одной наложницей. Статус выше, и это позволило бы иметь большее воздействие на влиятельных родственников. А со временем мирно или при помощи атаки решить вопрос с семьей, которая на нее давила. Но как Ван Со, я поступил иначе. Я опирался на знания будущего, но не мог ими воспользоваться. Что странно, — задумался Тэ Кван, — все, что я делал для той девушки во сне, я бы делал и здесь. Хотел спасти ее от принудительной свадьбы с королем. Готов был жениться, отказаться от титула и вывезти ее из дворца. Даже если бы это был просто предлог — я хотел сделать для нее все, что в моих силах. Хотя не уверен, что мог бы ее отпустить, как обещал. Я даже запретил ей любить другого, хотя знал, какой из братьев это был. Ради нее я готов был бы отдать жизнь и пережить годы пыток. Если бы потребовалось сохранить жизнь той девушке, но отказаться от нее, я бы это сделал. Хотя это было бы хуже смерти. Говоря это, Тэ Кван смотрел в глаза Ха Чжин. Он будто умолял ее дать хоть кроху правды — подсказку, которая помогла бы не сойти с ума. Сколько еще он будет видеть все происходящее, не имея возможности повлиять на все как Тэ Кван, а не как Ван Со? Жизнь Тэ Квана разделилась на до и после. Днями он пытается утонуть в музыке и репетициях. Он тонет, не прося о помощи, только чтобы забыться, пока солнце не сядет за горизонт. Ему нужно дожить до вечера, чтобы узнать, будет ли конец этим мучениям. Чтобы не ловить на себе взгляды презрения и страха. Чтобы хоть во сне не чувствовать, что мать его никогда не любила. Чтобы не пытаться доказать всем, что он не животное. И чтобы узнать, кто она. Чтобы знать, кого искать или забыть. Ха Чжин не могла ответить ему или дать надежду, что ей все известно. Теперь, когда сам Ван Со говорит о своих чувствах, ее душу разрывали миллионы маленьких затупленных лезвий. Больнее всего было смотреть на него таким. Такой же испуганный взгляд она видела тогда, когда увидела его впервые без маски в купальне. Она знала, что сейчас слова Ха Чжин ничего не изменят для Тэ Квана. Но тогда слова Хэ Су помогли Ван Со. — Ты написал, что не веришь мне, — Ха Чжин подошла ближе к Тэ Квану и положила руку на его плечо. — Доверять другим всегда сложно. Поэтому, если ты доверишься мне, я никогда тебя не предам. Тэ Кван смотрел на Ха Чжин взглядом, полным отчаяния. Взглядом человека, который годами каждый день пытается понять мир и собственную историю, но на следующее утро его накрывает амнезия. Тэ Кван забрал со своего плеча ладонь Ха Чжин и притянул к себе. Он обнял ее и прижался щекой к ее голове. — Тогда я отдам себя в твои руки. Ты должна быть готова. С этого момента ты принадлежишь мне. * Пробуксовка. В данном случае на месте. ** Отсылка к сцене из фильма «Скажи что-нибудь» с Джоном Кьюсаком. Он стоял перед домом главной героини с бумбоксом, из которого звучала In Your Eyes Питера Гэбриела.