Взгляд

       Кристофер проснулся первым. Он оглядел маленькое лицо девушки и погладил ее щеку.        Грин вздрогнула и через сон улыбнулась. Шистад не хотел нарушать ее сновидений, поэтому не вставал с кровати.        Он не мог наглядеться на нее. На эту маленькую в душе девочку. Она так много прошла и он надеялся, что остальное они пройдут вместе.        Алисса потерла глаза и открыла их. Юноша улыбнулся, а девушка лишь смотрела куда-то в пустоту. —Ты в порядке? —Я не вижу, — девушка запаниковала и попыталась встать с кровати, но рухнула на пол.        Шистад вскочил и поднял ее. Взглянул в ее глаза. Он не разбирался в ретинобластоме, но видел свечение.        Онкобольной быстро схватил вещи девушки и одел ее. Из глаз Алиссы бежали слезы.        Она не могла перестать плакать и лишь повторяла: «Я не вижу, я больше не вижу».        Кристофер поднял девушку на руки и та прижалась к его груди, рыдая навзрыд.        Юноша вынес Грин из палаты и крикнул медсестре о помощи. —Анна, она не видит. —Что? —Она не видит! —Отнеси Алиссу в ее палату, я побегу за врачом.        Шистад лишь кивнул. Грин пыталась разглядеть хоть что-то, но не могла, она чувствовала, как скрипят зубы ее парня.        Он положил ее на кровать и поцеловал в макушку.        Врач пришел достаточно быстро, он осмотрел Грин и попросил Анну приготовить операционную.        Они помедлили с лечением, ожидая ремессию, но глаз все же придется удалить.        Алисса сжалась в комочек и плакала лицом в подушку. Ей было холодно.        Она больше не увидит своих родителей, друзей, этот мир. Она больше не увидит Криса.        Они так много упустили, а сейчас у них не осталось времени.        Привезли каталку. Обмякшее маленькое тельце аккуратно положили на нее и повезли к операционной.        Шистад не двинулся с места. Его ноги будто онемели. Тело его не слушалось.        Он боялся идти за ними, боялся видеть Алиссу в таком состоянии.        Он не готов к этому.        Он с этим не справится.        Крис осилил себя и встал с кресла, но не за тем, чтобы бежать за врачами и каталкой.        Он встал, чтобы пойти в свою палату и не выходить оттуда.        Он не хотел видеть ее слепой и знать, что ему и ей придется жить так, пока Крис не умрет.        Шистад отпустил ее. Он не будет рядом с ней, когда та откроет глаза. Он не хочет видеть ее пустой взгляд.        Кристофер попрощался с Грин, швыряя в стену все, что попадет под его руку.        В это время врачи боролись за жизнь семнадцатилетней девушки с ретинобластомой.        Не многие умирают от ретинобластомы, но Грин была близка к этим 5% невезучих людей.        Анализы девушки перепутали, никто не заметил, что у Грин не может быть ремиссии, что ей предстоит срочное лечение. Очередная химиотерапия и срочное удаление глаза.        Глаза и мозг находятся поблизости. Звтягиваешь с лечением и бац, твоя злокачественная опухоль распространяется.        Это был случай Алиссы.        Врачи знали, что поздно. Каждый из них знал, что это вмешательство уже ничем не поможет.        Когда операция была завершена, а глаз заменян на протез, девушку перевезли в палату и ждали ее пробуждения.        Грин не обрадовалась новостям. Она плакала, умоляла не говорить родителям и позвать Кристофера. Ни одно из ее желаний нe было исполнено.        Родители Алиссы приехали в тот же вечер, она не хотела продпускать их, зная, что так будет лишь больнее.        Что чувствует умирающая девушка, которой обещали долго жить? Опустошенность? Боль? Страдания?        Никто не знает, кроме той самой девушки.        Через две недели Грин умерла у себя дома. Родители забрали ее на выходные и она уснула вечным сном на следующий день.        Кристофер не пришел на похороны.