Часть 1
20 мая 2013 г. в 20:34
Дождь. Мелкий, моросящий, осенний, когда стынет ветер на блеклых последних цветах, так похожих на чьи-то неяркие образы и мечты. Дождь. Горький, бесчувственный, когда нет сил и нет желания ждать и надеяться, когда точно известно, что чуда не случиться. Дождь. Сизый, вечный, и от этого еще более печальный в своем подвенечном платье из белого тумана. Дождь. Когда капли скользят по холодному стеклу, и кажется, что весь мир растворился в этом стуке, шелесте и плаче, весь мир стал дождем и теперь стекает по узкой ладони слезинками туч. Когда больше нечего жалеть, и остается только дождь, такой, каким он был лет триста назад. Возможно, и тогда, в те времена, кто-то так же, как и он сейчас, вглядывался в слившийся с потоками воды горизонт, понимая, что прошлого не вернешь, потому что возвращать-то уже нечего...
Серо. Глухо и беспросветно серо. Словно небо наконец рухнуло и накрыло всех серой кисеей. Так серо, наверное, только в могиле. Впрочем, нет, в могиле темно и спокойно. Серо. Словно все чувства разом увяли, как те белые розы, что были в его руках. А он так спешил за этими колючими кусочками несложившегося счастья, будто от этого зависела жизнь! Спешил, искал, зная, что она любит именно такие, жемчужно-белые, с легкой бахромой на краях лепестков. А в итоге шипы у нежных цветов обратились в грозное оружие, и на белые-белые, туго свернутые бутоны упали алые капли.
Глупо. Он ошибся в который раз, думая, что весь мир принадлежит ему. На самом деле были только семь роз и дождь, который не приносит ни счастья, ни облегчения. Очень глупо - верить словам других. Никогда, слышите, никогда не делайте этого, если не хотите потом стоять под дождем и не знать, зачем вообще жить! Глупо до безумия и просто до смешного: конечно, как он мог надеяться, что она придет...
Дождь. Он похож на невеселую усмешку висельника, который уже оттолкнулся от помоста, но еще не повис, судорожно ловя ртом последние крохи воздуха, а все летит, летит между серебряным небом и зеленью земли, между болью и горечью, между всем и всеми. Летит и все никак не может провалиться в бездну, и для него миг - за вечность, неповторимую вечность. Как же все просто! Дождь - улыбка, а сам он - висельник.
Серость. Серое. Серое-серебряное. Игра слов, понятная сумасшедшему. Серое и серое. Как смерть. А Непростительное - зеленое. Серебряное и зеленое. Все просто, не правда ли? Как и в дожде: кап, кап, кап - и ничего больше. Он - дождь, а она - восход, алый-алый, как кровь. Да, он медленно сходит с ума. Она, возможно, смогла бы удержать его от безумия, от грани, но ее нет и никогда не было, как не было серебряного и зеленого. Только серое. И вот это жуткое, как похоронный марш: кап, кап, кап.
Кончено. Все кончено. Он конченый человек. И эти розы, и дождь - они сводят с ума. Именно они, а не пресловутая любовь, о которой толкует Шмель с бородой. А ведь сам еще не старый. Откуда же он знает так много? И почему все, что он знает, оказывается правдой? К Моргане, к Мерлину, к акромантулу! Нет любви, он уже проверил. НЕТ! Если бы была, она сама бы пришла к нему: тоненькая-тоненькая, с черными волосами и синими глазами - только такая любовь и никак иначе. С огромными синими глазами...
Синими, как чистое небо, как застывший хрусталь, как море. А так ее нет, и все вокруг серо, серо, серо! И дождь стучит, стучит неведомым шифром, пытаясь уничтожить, раздавить, убить. Добить. Ошибка, все было ошибочно. Но с этим фарсом пора заканчивать. А любви нет, он точно знает. Знал всегда.
Он развернулся и, швырнув в пасть дождя букет, быстро направился к замку, прождав ее два часа и две минуты. Он никогда не узнает, почему она не смогла прийти, и то, что больше в своей жизни она не ходила ни на одно свидание, пропустив то самое, первое. С ним.
Он не знал этого, а потому выбрал неправильный путь. Но этот, единственный из тысячи его грехов, она забрала себе...
А дождь все лил и лил, смывая следы, смывая прошлое. Кап. Кап. Кап. Все ведь так просто, не правда ли? Все объяснимо. Кроме одного: Любовь все-таки существует.
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.