Убей или умри!

      Сознание возвращалось медленно, с трудом. Зверски болела и кружилась голова, к горлу подступала тошнота, а перед глазами мелькали картины то ли реальности, то ли горячечного бреда – они были настолько смазаны и скоротечны, что точнее определить оказалось невозможно.       Холод, вокруг грязь и сырость, весь мир заслоняют чьи-то изрядно поношенные сапоги. - Вам нужно исцелить душу?       Вкрадчивый голос так и сочится патокой, а грубый хохот, на фоне которого снова и снова настойчиво повторяется вопрос, наводит на мысль, что речь идет не об исцелении, а о продаже вышеупомянутой души...       ...Снег, нет ничего кроме снега. Он серой пеленой отгородил меня от живых, превратив всех людей в бесформенные тени, кривляющиеся по ту сторону…чего? - Я сделал, всё что смог, как видите, результата нет. Предлагаю убрать отсюда тело. Куда хотите, это уже не моя забота! И сообщите его покровителю в столицу, он все равно узнает про несчастный случай, лучше пусть раньше и от нас, чем спустя время и неизвестно с какими комментариями!       ...Мир качается в такт натужному пыхтению.       - Тяжелый, зараза! Затаскивай его сюда! Дальше тупик, там и бросим. Мусором сверху присыплем – никто вовек не найдет!       - Точно! Будут спрашивать – скажем, тело прямо в руках исчезло! Целитель же сказал, пара-тройка часов, не больше, и отправится в потоки эфира. А мы пока проверим, что у него в карманах ценного.       Меня собираются ограбить? На последних крохах магической энергии творю довольно простое, но действенное заклинание. Губы едва двигаются, однако слово-активатор произнесено. Оковы холода заставляют негодяев застыть гротескными статуями, жаль, ненадолго. Это, скорее, жест отчаянья, чем настоящее сопротивление, но безропотно покориться обстоятельствам не по мне. Практически на одной злости и силе воли сжимаю непослушными пальцами свой «солдатский медальон» - простую прямоугольную пластину с выгравированным званием и именем на трех языках, вручаемую каждому даэву после церемонии в Храме. Зачарованный Верховным Жрецом амулет должен послать сигнал одному-единственному «абоненту». Хеймдаллю. Цепочка медальона больно впивается в шею, только передвинуть руку, чтобы уменьшить ее натяжение я уже не могу. Кажется, успел…       ...То же серое небо над головой, колючий снег. Холодно. Рядом кто-то матюкается, но слов не разобрать. Самое печальное, что точно не Хеймдалль, голос совершенно другой, хотя и чем-то знакомый. - Эй, ты еще жив? Жуткий акцент и смешное коверканье слов ни с чем не спутать, однако что здесь может делать элийский убийца? - Кому же ты так мешаешь, парень?       В тупике, где мы находимся, ветра нет, но с крыш срывается ледяная крупа, заметая всё белым саваном. Да что не так с моей смертью? Сколько даэвов спокойно переносят возрождение – посидят немного у Кибелиска, придут в себя и никаких проблем, а я уже сколько балансирую на грани, того и гляди, растворюсь в сиянии эфира. - Послушай, ты полностью уверен в том, кого пытался вызвать?       Странный убийца и вопросы у него тоже странные. Только сил нет ответить. Закрываю и открываю глаза в знак согласия. Поймет? В ладонь ткнулась странно-теплая металлическая пластина, горячие пальцы легли поверх моих и сжали, помогая послать заветный сигнал. Мир снова стал серым и начал куда-то уплывать… Шинсо       Браслет на левой руке противно завибрировал и затих, напоследок довольно чувствительно кольнув запястье магическим разрядом. Убийца привычно потер саднящую кожу, чуть сдвинув вверх абсолютно гладкую без малейших украшений, черную полоску металла, и негромко выругался. Может, обойдется? Да кого он обманывает! Парень обреченно вздохнул, печально глядя на уставленный тарелками стол. Уже в который раз обед накрылся медным тазом! Ничего, совсем скоро он будет свободен от обременительных обязанностей, взятых, к слову, совершенно добровольно. Немного потерпеть и всё, в следующий раз будет умнее и не станет давать обещаний под влиянием момента. Грррр! Ну кто знал, что невинная просьба брата обернется таким геморроем!       Хорошо хоть ночное время ему удалось отстоять. С диким скандалом и почти разорванными отношениями с семьей. Убийца скривился, вспоминая, как сигнал браслета прилетел тогда в разгар любовных утех. Кувыркаться в кровати, когда запястье дергает и шибает болью, то еще удовольствие. А утром слезы, сопли, вперемешку с попыткой надавить на совесть – за язык же никто не тянул, сам предложил подобное решение проблемы, вот и отдувайся. Так что пропущенный обед – это ерунда, тем более, будет на ком сорвать дурное настроение.       Шинсо дождался, когда браслет снова даст о себе знать, и только потом неторопливо разорвал свиток телепортации, не забыв заранее позаботиться о маскировке. Ему хотелось сначала взглянуть на будущую жертву со стороны. Девять шансов из десяти, что ситуация не стоит и выеденного яйца и племяшка вполне могла бы сама справиться, если бы… Убийца снова скривился, почти с ненавистью крутанув на руке браслет, ассоциирующийся у него с кандалами каторжника.       В их роду даэвами становились довольно рано, поэтому, когда Лика встретила свое совершеннолетие, так и не переродившись, брат с женой окончательно пали духом. И решили превратить недолгую, с точки зрения бессмертных, жизнь единственной дочери в сказку. А потом случилось чудо, девушка обрела крылья. Капризная, избалованная, ничего не умеющая и не желающая учиться племянница была, между тем, чудо как хороша и умудрилась вскружить голову не одному даэву из «золотой молодежи». Шинсо ничуть не удивился, узнав о помолвке Лики. Завидный жених, блистательная партия, брат с женой на седьмом небе от счастья и вдруг нежданчик! Семья жениха, представители старой военной аристократии, непременным условием свадьбы поставили получение невестой определенного воинского звания. Не бог весть какого, однако, ни деньгами, ни связями без службы в отдаленных гарнизонах его не получить.       Экипировали племянницу, не жалея средств, Шинсо сам помогал подбирать оружие и доспехи, только без толку. Тренироваться под палящим солнцем? Руки загрубеют, кожа обгорит и вообще, не царское это дело! А еще, это же зона войны, в ней смертельно опасно! Примерно такие аргументы повторялись на все лады в перерывах между рыданиями, когда племяшка поняла, что придется уехать из столицы. Идея нанять телохранителей тоже разбилась о капризы и условности. Ревнивый жених оказался категорически против мужской охраны, а Лика принципиально не соглашалась на специалистов-женщин. Семейные пары забраковал брат. Они, видите ли, будут больше уделять внимание друг другу, чем подопечной. Дикое мнение непрофессионала, но переубедить ни одну из заинтересованных сторон оказалось невозможно. И вот тогда не совсем трезвый, вернее, совершенно нетрезвый убийца пообещал по мере сил приглядывать за племянницей, не давая ее в обиду, а на боевые задания вообще ходить вместе с ней. Сколько он потом корил себя за длинный язык, однако, слово не кайлини, вылетит – не поймаешь.       Оказавшись в Элтенене, Шинсо перво-наперво отправился к Кибелиску и не прогадал. Лика была тут. Жаловалась Целителю Душ на жизнь, знакомая картина. Тот, старательно удерживая на лице одухотворенное выражение, важно кивал, не вступая в диалог. Умный, зараза! Хоть что ответь – повиснет на ушах до вечера. А так, вроде, и помощь оказал, и напрягаться не пришлось. Выговорившись, девушка недовольно оглянулась, не найдя в толпе дяди, поджала губы, и побрела к выходу. Дура! Неужели трудно подождать или вообще заняться чем другим? Впрочем, Лика и логика – вещи несовместимые. Интересно, хотя бы не переться на то место, где уже два раза убили, ума хватит? Хватило. Племянница бросила затравленный взгляд в одну сторону и пошла в другую. Хороший шанс отвязаться от охотника за твоей головой. Был. Теоретически. Асмодианского волшебника, скользящего параллельным курсом, прячась за деревьями, Шинсо заметил сразу.       Обычно, любителей беспомощных несопротивляющихся жертв, убийца наказывал жестко, чтобы не сказать жестоко, предпочитая предварительно сильно калечить, чтоб впредь было неповадно. Но сейчас он просто шел следом, не снимая маскировки, и недоумевал. Асмодеанин явно «халявному килу» не радовался, даже наоборот, смотрел на одинокую жертву разочарованно. Да и действовать начал весьма оригинально. Никакой магии – подошел, попугал, а потом вообще без изысков свернул девушке голову, предварительно потребовав: - Зови своего покровителя, детка, если не хочешь умирать снова и снова!       Очень интересно! Шинсо привычно потер саднящую кожу под браслетом, и потянулся за очередным свитком телепортации. Кто этот странный волшебник? Из старых врагов, скрывает за унылой броней истинный уровень мастерства? Нет, вряд ли. Абсолютно незнакомое лицо. Ладно, сейчас пора снимать маскировку и демонстрировать племяннице, что помощь прибыла, а то та уже на грани истерики. Ну, да хранят нас боги! Сейчас наступит момент истины.       Парнишка при виде Лики снова скорчил уморительно-недовольную гримасу, однако, сразу обратил внимание на довольный вид «жертвы» и начал крутить головой в поисках «группы поддержки». Чуть забежал вперед, вернулся, снова нетерпеливо рванул к поляне с цветами, хе-хе, ждет засады? Племянница, напевая, принялась заготавливать сырье для аптекаря, а волшебник пару раз оббежал поляну вокруг, соблюдая максимум осторожности и замер, о чем-то задумавшись. Наморщил лоб, потер переносицу, внимательно всмотрелся в тени, обреченно вздохнул и сделал шаг вперед. Шинсо улыбнулся. Хороший мальчик. Быстро сообразил, что ему противостоит убийца и, не пробившись сквозь маскировку, специально подставился, провоцируя на ответные действия. Позволять ему в четвертый раз отправить Лику на Кибелиск не было никакого смысла – всё, что хотел, ассасин уже узнал. Быстрый росчерк кинжала, мертвое тело у ног, моментально истаявшее дымкой. Ага, где-то недалеко у гостя с темной стороны спрятана ника. Пройти по эманациям смерти, как по путеводной нити сможет далеко не каждый, но Шинсо освоил этот трюк в совершенстве.       А вот и новая загадка. Асмодеанину было настолько плохо, что волей-неволей закрадывалась мысль о первой смерти. Бред! По обе стороны Бездны всем новичкам рассказывают про эту важную веху в жизни любого даэва. Полная перестройка организма под дальнейшие воскрешения происходит именно во время первого возрождения, поэтому так важно, чтобы душу и тело притянул полноценный Кибелиск. Да и ощущения настолько ниже среднего, что требуется совместная работа Целителя Душ и обычного врачевателя, иначе последствия могут быть необратимыми. В особо тяжелых случаях вплоть до окончательной смерти и растворении в потоке эфира.       Волшебник застонал, потянулся к поясу за зельем восстановления, но непослушные пальцы лишь соскальзывали с простенькой застежки, не позволяющей рассыпаться флаконам, хранящимся в специальных кармашках. Шинсо немного понаблюдал за бесплодными попытками добраться до лекарства, затем аккуратно поддел ремешок, стараясь остаться незамеченным. Асмодеанин из последних сил сжал флакон, подтянул его ко рту, зубами вытащил пробку и благополучно принял стандартную дозу зелья. Отлично! Теперь тебе самое время убраться домой, парень! Но волшебник, чуть отдохнув, побрел обратно к крепости. Убийца усмехнулся и легко уничтожил нику. А сейчас? Тот вздрогнул и продолжил путь. Шинсо скользнул следом. Парень едва держался на ногах, однако сдаваться не собирался. Что он там бормочет? «Обязательно узнать кто и запомнить…Такими противниками не разбрасываются…Лишь бы успеть накинуть «Дар железа»…Тренировка…»       Тренировка? Ассасин выругался от наплыва чувств. Ну асмодианин и дает! Встать у того на пути и снять маскировку было делом одной минуты. Волшебник, как и собирался, старательно проговорил заклинание. Медленно, в реальном бою бы не успел, но стоит сделать скидку на состояние. Рассматривает, стараясь запомнить. Легкая улыбка тронула губы убийцы.       - Надеешься когда-нибудь встретиться и взять реванш?       - Не понимаю! Ах да! Шинсо старательно повторил вопрос на асмодеанском, без уверенности, что его поймут – все же язык он знал плохо.       Парень утвердительно кивнул и от такого простого движения чуть не грохнулся на дорогу. Ну, точно первая смерть! Убийца задал еще пару вопросов, когда почувствовал – время вышло. Едва успев обменяться с асмодеанином медальонами, убийца довольно потер руки – договориться об отложенном поединке и не соблюсти формальности, означало потерять лицо. Пусть сейчас мало кто следует традициям, лично для него было важно выполнить все эти древние канонические требования. И не имело значения, что волшебник во время обмена вряд ли находился в сознании – тот подтвердил свое решение, как любят говорить юристы, в здравом уме и твердой памяти, остальное несущественно!       Шинсо вернулся домой и с удовольствием пообедал, затем распорядился позвать Сонирим. Юная ученица мастера телепортации обладала невероятным даром – куда бы не попросил перенести ее клиент, отправляла девчушка его исключительно в Асмодею. Убийца, едва узнал о подобном таланте, сразу пригласил Сонирим работать на себя. Солидное жалование, небольшое изменение внешности, произведенное преданным ассасину специалистом, серьезная клятва о неразглашении тайны, и особняк Шинсо пополнился очередной редкостью. Официально Сонирим теперь считалась погибшей во время налета асмодиан на Элтенен, а в имение убийцы появилась Сольви, то ли секретарша, то ли помощник библиотекаря, то ли просто дальняя бедная родственница, в судьбе которой ассасин решил по капризу принять участие.       Сигнал от медальона заставил убийцу хищно улыбнуться. Шинсо энергично вскочил с кресла, сделал знак Сольви начинать перенос и спустя несколько ударов сердца уже любовался суровыми пейзажами Морхейма. Ну что же, пришло время немного развлечься. Асмодеане, разумеется, не могли упустить такой прекрасный шанс заманить его в ловушку. Только бедняги не подозревают, что сейчас они не охотники, а дичь.       Ассасин легко проник в крепость и скользнул в неприметный тупичок на самой окраине. Открывшаяся картина заставила его замереть на месте, затем спешно просканировать окружающее пространство. Никого! Только пара идиотов из обычных людей увлеченно пинали тело даэва, срывая на нем собственные страх и злость. Ну, это уже наглость! Простецы превратились в трупы, едва ли успев понять, что произошло. Смачно выругавшись, Шинсо спросил, не надеясь на ответ: - Эй, ты еще жив?       Веки волшебника дрогнули и поднялись. В мутном взгляде скользнуло узнавание. Да ему и помощь-то никто не оказывал, отволокли от Кибелиска подальше и бросили, вдруг понял убийца. - Кому же ты так мешаешь, парень?       С крыш срывалась ледяная крошка, потихоньку заметая три тела, лежащие на земле – два мертвых и одно балансирующее на грани жизни и смерти. Ассасин задумался. Оставлять асмодианина здесь нельзя, утащить с собой – умрет в процессе переноса. Стоп! Он же не знал, что на шее теперь чужой медальон! - Послушай, ты полностью уверен в том, кого пытался вызвать?       Волшебник медленно закрыл и открыл глаза. Понятненько! Вложить в коченеющую ладонь пластину и своей рукой сжать ледяные пальцы оказалось минутным делом. А теперь в сторону и усиленную маскировку. Шинсо довольно улыбнулся, когда вывалившийся из направленного портала стражник упал перед его асмодианином на колени.       - Раэн? Держись! Держись, балаур тебя задери! Не смей терять сознание!       Вспышка портала и в тупике остались валяться лишь незадачливые грабители. Убийца медленно, чуть нараспев начал тихо читать длинную формулу возвращения. Больше ему тут задерживаться не имело смысла.