вода

— туалет женский, годфри. она плавает в пучине псевдо-мраморного мира школьного туалета, вся блестит, как шар под потолком на белом танце — планета без орбиты. розовая, велюровая, всплеск чистого ценника без уценки. а роману и на руку — сам такой: — ты ревешь что ли? он в меру рафинированный, выкрахмаленный, сглаженный спиртом в бутылке, надушенный чужими духами. дешевка. сплюнь, лидия, твой парень (был) — шлюха. — питера не пустили? — у него усмешка косая и размытая. следы от туши по щекам где-то в той же плоскости, — в школу нельзя с животными, ты знаешь. — психически неуравновешенным обмудкам тоже. но ты тут. они произвольно топятся в воде своих же разговоров, только годфри пачкает свои глаза о марево праздных волос лидии, а ей похуям вообще на все — пореветь в одиночестве и то не вышло. роман ей горлышком бутылки кивает, она ему средним пальцем перед носом (хотя он все равно дальше него не видит, чего стараться?). мартин выплывает — в дерево капотом врезается по дороге домой. * в городе стыло, как у лидии на душе, оттого и юбку покороче нацепила. вдруг изнасилуют и убьют — вот потеха. будет сверху наблюдать за похуизмом питера да за алкоголизмом романа. работенка что надо! — ну чего, принцесса, — плывет прямо у бордюра на своем «кабрике», — сломала свою игрушку? — смотри свою не сломай. ладони вперед в целях мира. хотя какой тут мир, если везде война? мартин решила подытожить: — к черту иди, а. «хотел бы я к черту провалиться, когда бы сам я ни был черт». * стручковая фасоль кончилась. вот досада — самый большой супермаркет города, а ни замороженные овощи не купишь, ни спокойствие душевное не получишь. мартин ковыляет на кассу с не взвешенным пакетом черри, редбулом без сахара, какой-то популярной бутылкой воды для фотографий в блоге и натертыми мозолями. берет еще жвачку без сахара для ровной цены в чеке. под оставшийся шлейф пота от жирного мужика по продуктовой ленте ей катят бутылку сухого и кидают рядом стручковую фасоль. — говорил же, сахарозаменитель хуже самого сахара. мартин ждать уже не может, когда роман сдохнет от своих зависимостей. чужак в городе — тварь живучая, ничего не попишешь. особенно когда у тебя нет планов на жизнь и есть деньги от мертвой матери, такое случается (как и их былой союз). — калорий меньше. — питеру нравится кости ебать? собаки мясо любят, лидс. провожает его взглядом, чтобы точно ушел и нож в спину получил в подарок: — и пачку кэмэл блю можно тоже. * она невольно ведет список встреч с годфри за последний месяц. на каждой перечисленной затягивается косяком, и все вопросы куда-то уплывают. выпускает мысли о своеобразном предательстве (по-женски — об измене) сизым дымом на школьной стоянке. * от питера хейла пахнет хмелем и фаренгейтом* — значит, дела плохи. — перешел с виски на пиво? — перешла с меня на романа? блять. — на выпускной придешь? * лидию настолько заебали вопросы, что она стоит босиком на стремянке и вешает со скоттом шарики на арку входа в школу. теперь для юбок официально подходящий градус (как и в желудке годфри). — бля, повыше, лидс. — чего ты там не видел? он опирается плечом о стену, поставив яблочного — весна! фрукты! — джим бима рядом с ногой и смолит косяк под окном администрации. скотт хмурит брови, но молчит — тандем юной истерички и юного алкаша забавный все-таки. всем по вкусу, все любуются. — забыл уже что к чему... в романа летит сдутая резина розового шарика. * мартин силой опускает голову элиссон пониже, чтобы все прокрасить; у них девичник перед окончанием школы — то-то бутылка с аперолем на самом издыхании. — ну и во что ты опять влезла? — арджент дает подруге закрасить корни, закуривая сигарету в натяжной потолок. ей только в радость следить за назревающим замесом, как и всей компании. лидия — подопытный кролик, роман — просто алкаш. — надеюсь, не в его ширинку. снова. — ты же хочешь с ним общаться. — я хочу, чтобы он уже спился к чертовой матери. — ты питеру ври, а не мне, — бычок отпинывается в открытое окно с ровным горизонтом заката. — не вру я ему. — а себе — да. малия приносит карты и еще одну бутылку апероля. на случай открытых сердечных ран. * на выпускной лидия в забытье, на такси и без пары. стрелки рук малии — панель чистой воды. потом стоит у крахмальной — от ассоциации хочется сразу пойти построить из себя бедную булимичку — скатерти, льет в теплый брусничный пунш водку из фляги питера. жаль только что голова не о нем, да и все равно/ровно уже так. по ху й. — туалет мужской, мартин. он стоит нацелованный, с трезвыми глазами. беззаусенцевый с раскрытыми верхними пуговицами. у лидии в глазах дуохромность цвета течет вниз, к потолку. или куда? у романа все такое ясно выстроенное, что ей стыдно за себя такую эфирную и утекающую по нелегально пронесенной водке. — бабочку шлюха стащила? — а ты сама хотела это сделать? «делала уже». валяется дома у нее, игрушка для собаки. мартин блюет в промежуток между их отношениями — бархатными босоножками и лакированными туфлями. зато все по цене, с накруткой и налогами. — питер бросил? «вы оба». — тебе пить нельзя, знаешь? — ты, блять, шатаешься. — дура ебаная, мартин, блять, ало... она закуривает ему в лицо; пожарная тревога оставляет их барахтаться в высказанном море, утопающих ценниках и несоразмерно-пьяном трахе. их в главном зале объявляют королем и королевой выпускного. а какая разница, все равно у обоих короны на головах с детства. * лидия едет подавать документы в пенсильванию, роман уезжает из города. у него оргазм от автомобильного минета, у нее щемит сердце. один из двух не выплыл.