Лучший во вселенной пианист

      Тьяго на самом деле очень любил, когда Ана садилась за фортепиано в его резиденции и наигрывала самые разные мелодии, иногда это было что-то из классических произведений, иногда ее собственные композиции, а иногда даже акустические версии современной музыки. Он мог часами наблюдать за тем, как рыжеволосая девушка сидела за инструментом и что-то писала в своем блокноте, иногда пробуя сочетания нот на фортепиано. Ана в творчестве была великолепна.       В Бразилии так и было, по-домашнему уютно, будто Ана была не просто постоялицей их резиденции, а членом их дружной семьи. Каждый вечер его мама накрывала стол в гостиной, отец настраивал фортепиано, чтобы звук был чистым, после нескольких дневных уроков, а Ана весь вечер радовала их своей игрой. Сколько бы ее не уговаривали просто поужинать с ними, всегда отказывалась. Ее связь с инструментом была нерушима.  Такая идиллия продолжалась до тех пор, пока в один из зимних дней она не сбежала, даже не оставив ничего в напоминание о себе. Аны будто здесь никогда и не было.         Тьяго даже не поверил своим глазам, когда в его уже аргентинской резиденции появилась девушка с такими знакомыми рыжими волосами, по которым он успел даже соскучиться. Не так сильно как по обладательнице этих самых волос. Он даже не смел мечтать о новой встрече с такой таинственной аргентинкой, при виде которой дыхание сбивалось, а сердце выстукивало в ритме вальса. Это можно было назвать лишь чудом. И в этот раз Тьяго не собирается ее отпускать, она больше не сможет так просто уйти не попрощавшись.       Около этого рояля она выглядит так же гармонично и естественно, как и около фортепиано в Бразилии. С собранными в пучок на голове волосами и очками на носу, Ана привычно наигрывала неизвестную Тьяго  мелодию, выглядя при том очень задумчиво и сосредоточено. На лакированной поверхности рояля были разбросаны свежераспечатанные листовки, текста которого он не видел из-за дистанции.       Тьяго так и застыл в дверях в гостиную, не смея  нарушить эту почти домашнюю атмосферу. Но она его все равно заметила. -Ой, Тьяго, ты давно здесь стоишь? – слегка покраснев, спросила Ана и закрыла клавиши крышкой. Он уже и забыл, насколько милой она бывает, когда краснеет, - Я просто задумалась. -Недолго, - улыбнулся в ответ он, пересекая комнату и вставая около окна, опираясь на него. – Ты же знаешь, что я очень люблю слушать твою игру. Что за листовки?       Он берет один из листочков, но не успевает вчитаться –Ана легко выдергивает листовку из его рук, складывая теперь уже все в одну аккуратную стопочку. На лице появляется растерянная улыбка. Ему нравиться, когда она улыбается. -Я же должна как то зарабатывать, Тьяго, чтобы оплачивать мое жилье здесь, - ответила рыжая. – Буду давать частные уроки игры на клавишных . -Ты не обязана мне платить, мы не чужие друг другу люди, - ответил он, обняв девушку. -Я так не могу, ты же знаешь, начинаю чувствовать себя бесполезной, - вздохнула Анна, подвинувшись на стуле, чтобы и Тьяго мог сесть рядом.  – Я пыталась раздать их на улице, но пока никто не звонит. -Я помогу их распространить, - проговорил мужчина, надеясь вновь поднять ей настроение, - А пока у тебя есть один ученик, это я.       Тьяго уселся на стул рядом с Аной, едва не столкнув ее со стула, и сложил руки на крышке, готовый хоть сейчас постигать науку игры на рояле. Рыжая рассмеялась, представив, как намучается с ним – она просто не представляла его за инструментом. -Начнем с основ, - улыбнулась она, даже не пробуя спорить.       Тьяго не собирался учиться играть на рояле, ему не было это нужно, но видеть улыбку Анны хотелось очень сильно, а ей легче поднять настроение при помощи музыки. Эти уроки стояли того, чтобы тратить на них свое свободное время       Девушка вновь подняла крышку инструмента, касаясь своими тонкими пальцами белых клавишь. Она  проводит рукой от «до» до «соль», задевая ладони Тьяго. -Я рада, что вернулась, -она вновь улыбнулась, заставив мужчину самого глупо заулыбаться. -А я то, как рад, что ты опять с нами, - ответил он. – Знай, что тебя я больше не отпущу -Я больше не уйду.       И прежде, чем Тьяго вставит что-то колкое, как умел только Тьяго, она заткнула его поцелуем, переплетя их пальцы.       Дейзи решила, что зайдет чуть попозже, а сейчас она просто обязана все рассказать Пьетро.