Сердце охотника

Он очень похож на отца. Иногда мать даже не может сдержать подступивших слез, глядя на своего мальчика, и поспешно отворачивается, чтобы тайком вытереть лицо. Малыш щурит карие глаза, совсем как отец, приоткрывает рот, когда чего-то не понимает и оглядывает все вокруг внимательным цепким взглядом. В четыре месяца он с любопытством рассматривал все, что мелькало перед его кроваткой, и чаще всего это был отец. Дерил осторожно клал ребенка на колени, придерживая его спинку и голову. Тихонько качал его взад и вперед, мурлыча себе под нос простенькую песенку без намека на рифму. Скорее всего, он просто старался нежно произносить первые слова, приходящие на ум. В первое время у него это получалось тяжко, казалось, его хриплый голос попросту не приспособлен издавать такие звуки. Когда отец заглядывал в кроватку сына и разговаривал с ним, малыш пытался засунуть ему в рот пальцы, будто пытаясь поймать его слова. Иногда он протягивал ручонку, и растопырив пятерню, ловил мозолистую ладонь. Он мог долгими минутами рассматривать ее. Или поймать отца за нос. Или за волосы. Когда Дерил брал шестимесячного ребенка на руки, малыш, сосредоточенно наморщив лоб, исследовал нагрудный карман его рубашки, и все время находил там что-то интересное. Забрать это обратно удавалось с большим трудом. Когда мать была беременна, отец шатался по тюрьме бледный, вечно недоспавший и совершенно несчастный на вид. Пара часто ссорилась, в результате чего Дерил выбегал на улицу, как ошпаренный, а она оставалась, причитала и злилась, сложив руки на огромном животе. Но он возвращался обратно с цветущей веточкой шиповника, тихо клал ее на стол, зная, что обиженная женщина, сидящая к нему спиной с вязаньем в руках рано или поздно обернется и перестанет обижаться. Дерил никогда не хотел стать мужем или отцом. Вернее, не задумывался об этом, не осознавал важность этой цели до того самого момента, когда мать, вся бледная, посреди ночи сообщила: "кажется, началось..." Дерил нервничал даже больше, чем она сама. Постоянно что-то говорил. Задумывался на минуту, глядя в мокрое от пота лицо женщины, которая не издавала ни звука, и выдавал: - Может, покричишь? Ну или поругайся на меня, ты же это любишь. Только не молчи! Когда она отдыхала в камере, он в тридцатый раз заглянул к ней с вопросом о самочувствии и, оценив ответную реакцию и взгляд исподлобья, констатировал: - Ага, плохое настроение возвращается. Значит, выздоравливаешь. Мальчику уже шесть. Его отец - острый на язык, но мягкий, справедливый и любящий, погиб год назад. Сын помнит, как в четыре года таскал по тюрьме отцовские стрелы, и Дерил не переставал ругаться, находя болты в самых непредсказуемых местах. Ребенок помнит колючие отцовские щеки, как отец целовал маму, как сипло выдавал на любую неприятность свое коронное: "Хреново, сынок. Нужно разбираться с этим". За что получал подзатыльники от своей второй половины. Все происходит так быстро - еще вчера мальчишка учился ходить, а уже завтра он дышит сигаретным дымом, чувствуя себя взрослее, чем он есть на самом деле. Без отцовской поддержки и жизнь становится не в радость. Кто наставит обратно на твой путь, если собьешься с него? Отругает, поддержит, расспросит о самом обычном вечере самого обычного дня: " Ну что, старина, рассказывай?". Почему не довелось почувствовать азарт погони вместе с отцом? Когда улепетываешь от мертвецов и наконец останавливаешься, когда сжимаешь в кулаки вспотевшие ладони и чувствуешь тяжесть в солнечном сплетении. И смеешься, что легко отделался. Но нет хлопка ладонью по лопаткам с одобрительным: "Молодчина!", да так, дыхание выбивает на секунду. Когда приходит совсем уж невыносимая тоска, мальчик идет к Джудит. Высокая веснушчатая девчонка старше его на два года, но даже пистолет в руках держать не умеет, и хнычет в каждый подходящий и не подходящий для этого момент. Но с ней всегда можно поговорить, и она веселая, когда хочет. Если не начинает лезть в душу, с самым понимающим и грустным выражением голубых глаз. Тогда Диксон-младший только с досадой взмахивает рукой и уходит в лес. Девчонки! Зачем они вообще ему нужны? Но мальчик возвращается из леса с горстями ягод в карманах. Он и Джудит закидывают их в рот по одной, устроившись на самом верху поленницы и подставив солнцу и без того загорелые лица. Мать смотрит на сына и думает о том, как он похож на своего отца. Душа, умеющая болеть и выздоравливать. Чуткое сердце, до которого трудно добраться, которое трудно излечить. Но, можно быть уверенным, для этого найдется человек. Женщина смотрит на дочку Рика Граймса и понимает, что она права. Дерил хотел бы быть рядом, а не вдали, наблюдать за тем, как растет его сын. Возможно он боролся бы за него. Возможно, он бы умер за него. Может быть, он бы просто жил и понимал, что стал человеком, любовь и забота которого согрела еще одно благородное сердце.