Жить с пацанами из псов-это...

Осень встретила тебя резкой сменой температуры, сонливостью и первым осенним походом к врачу. Едва месяц начался, а твоими дружными спутниками стали упаковки таблеток и спреев, защищающие тебя от недругов соплей и кашля, разрывающими и заполняющими твою носоглотку. Ты не была шибко удивлена данному исходу, ибо осень выдалась довольно холодная и пасмурная, даже когда не успела и начаться. От видения сырости и слякоти за окном хотелось тяжело вздохнуть и лечь спать, ибо это единственное, на что хватает твоей энергии. От бросания то в жар, то в холод хотелось рычать, от головной боли хотелось вскрыть себе скальп и достать головной мозг, от мокроты и соплей казалось, что вот-вот ты выплюнешь и свои лёгкие, а горло так болело, что казалось, что изнутри всё рвётся и разрывается. А горькие таблетки и сиропы только добавляли ко всей картине грусти ещё больше отчаяния. Устало вздохнув, ты плюхнулась в очередной раз на подушку, сморкаясь в салфетку и выбрасывая использованный комок в рядом стоящий мусорный пакет. Голова всё так же гудела, снова что-то внутри вот-вот назревало и готово было выбраться наружу. Ты пыталась закрыть глаза и уснуть, но боль была слишком отчётливая, чтобы её игнорировать сквозь сон. Плохо и неприятно. Ты вяло сжала руку в кулак, мышцы напрягались, ногти впивались в кожу, ты чувствовало, как твоё тело слабело от простой простуды. Забавно. Серые облака по ту сторону стекла накрыли небо, закрыли собой яркий голубой цвет, раскрасив всё в мутные и хмурые оттенки. Всё в комнате потемнело и вся атмосфера стала более удушающей. Угнетающей. Донельзя нервирующей. По твоему телу пробежал холодок и ты сильнее укуталась в одеяло, дрожа в позе эмбриона. Чай уже остыл и ты просто не могла найти в себе сил просто встать и включить чайник. Плохо. Очень. Кое как находя в себе крохотные, мизерные частички физической энергии, ты оторвалась от подушки головой, а потом и вовсе встала с кровати одним резким действием, отчего в глазах стало немного темнеть и ты на пару секунд потеряла координацию. Совладав с собой, ты встала прямо, до небольшой боли в бёдрах и пошла дальше, однако почти с каждым шагом твоё тело и состояние больше призывало тебя лечь прямо на пол. И плевать, что ты уже давно не убиралась из-за болезни. Поставивь чайник, ты шумно села на ближайший стул, вздыхая и думая о том, что всё-таки, болеть совсем-совсем не круто. Каждый день испытывать головные боли, бьющие молотками тебе по черепной коробке, забитый нос и рвущее изнутри тебя горло ‐ совсем не хорошо, не капельки не весело. Когда ты представляешь себе больничный в виде приятного время провождения, трудно осознать такую естественную реальность. Какой идиот решил, что болеть ‐ это хорошо? Поудобнее укрываясь пледом и поджав коленки, ты умиротворённо прикрыла глаза, покусывая нижнюю губу. Из-за усталости ты почти не могла хоть на что-то реагировать. Хотелось спать. Очень сильно… Когда чайник закипел и из-под крышки начал вылетать клубы пара, ты нехотя раскрыла свои очи и дрожащими руками потянулась к ручке. Ты была слишком слаба и едва подняла предмет с кипятком, как вода резко полилась и вот-вот грозилась оставить на тебе ожоги, но резко кто-то прижал тебя к себе, а чужая рука обхватила ручку чайника и отвернула предмет в сторону. От внезапности всего, ты резко взбодрилась, осознав, что хоть секунда, и ты испытала бы дикую боль. Ещё бы немного и… — Уф, успел… Прямо над твоим ухом сказал чужой голос, тихий, томный и нежный, с лёгкой грубой хрипотцой. Чьи-то тёмно-каштановые волосы защекотали твою щеку, а рука, прижимавшая тебя, стала немного расслабляться. Ты помотала головой и повернула голову, хрипло и тяжело произнося: — О-ода?..

***

Чай из кружки отдавал терпким запахом, с нотками горечи чёрного чая. Лёгкий пар поднимался ввысь, кружился в воздухе и испарялся. Ты придерживала ручками кружку, немного дрожа и вздыхая, всё никак не находя в себе сил сделать хоть маленький глоток. — дай помогу, — сказал Сакуноске, прежде чем присел перед тобой на одно колено и, обхватив твою кружку, а вместе с этим и твои пальцы, своими руками, тот начал аккуратно дуть, чуть приоткрывая рот и поджимая легонько нижнюю губу. Ты смотрела на мужчину, от неловкости смущаясь и стараясь лишний раз не смотреть и не думать о том, как же Ода очаровател вблизи. Вдали, он кажется слишком холодным и мужественным, чертовски пугающим своим образом, но стоит ему подойти ближе, положить свою тяжёлую руку на твою макушку головы и посмотреть прямо в глаза, ты видишь уже другого человека. Доброго и заботливого. Настоящего Сакуноске Оду. Без изъяна. То, как он держит тебя за руку, когда вы переходите дорогу, то, как он приобнимает тебя, когда тебе холодно и то, как он целует тебя в лоб, уходя и приходя домой. Всё это сделано с искренностью. Всё это пропитано запахом нежности и влагой заботы. Всё это — Сакуноске. Любящий выпивать время от времени мафиози, что ни кого ни убил. Мафиози, никого не убивающий… кажется чертовски абсурдно, нереально и слащяво-сказачно. Но Ода здесь. Он — доказательство. Ода сам по себе доказательство забавной невозможности. Мужчина, работающий в криминальной организации, после работы навещает маленьких сирот и живёт под одной крышей с простой девушкой, как ты. Глупо? Возможно. Правдиво? Чтож, похоже да. Хотя, тебе не раз казалось, что это просто сон. Но сон уж слишком реален. И тепло, исходящее от пальцев мафиози, тоже. Его руки были в небольших едва видных шрамах и рубцах — свидетельствах его работы. Ты не понимала, почему он не найдёт другую работу? Такому, как он, не место в тени Йокогамы… Ты часто задумывалась, а реально ли это? Может быть, он всё-таки убивает кого-нибудь в уголках города в ночи, когда ему велено? Может, на кончиках пальцев всё-таки есть засохшая кровь? Ты стараешься об этом не думать. Ода о таком не соврёт. Ты ему доверяешь. — готово, т/и, — Ты просыпаешься от абстракции, хлопаешь глазами и смотришь на мужчину, пока тот слегка приподнял бровь вверх, вопросительно на тебя смотря. Ты не знаешь, что сказать, неловко прикусывая губу и кивая: — Спасибо, Ода, — робко улыбаешься ты, приподнимая кружку и делая глоток. Тёплый чай разливался по твоему больному горлу, от удовольствия ты прикрыла глаза и улыбнулась шире. Внутри тебя проходило тепло и приятный вкус напитка, а головокружение почти прошло, хотя что-то более приближённое всячески напоминало об этом. Сакуноске заметил это и так же улыбнулся, заправив локон твоих волос за ухо. От такого прикосновения ты покраснела, твои щёки стали горячими, а кровь разливалась по телу намного быстрее. Немного душно. — тебе хуже? — спросил мафиози и поцеловал тебя в лоб, на что ты сильнее покраснела и отвернулась. То, как он легонько прижался плотью своих губ к поверхности твоего лба, заставило тебя ощутить кучу нервных взрывов где-то в голове и в сердце. — В-всё хорошо, правда.– тихо ответила ты. Ты стала быстро пить чай, стараясь не обращать внимание на мафиози. Соберись, т/и, соберись! Внезапно, пальцы Оды обхватили твой подбородок и повернули твоё личико, а затем, Сакуноске робко поцеловал тебя в губы, отчего ты замерла в шоковом состоянии. Его губы тёплые, немного грубые, но на удивление, довольно ухоженные, с привкусом детского блеска для губ. Похоже, мужчина забегал после работы к детям и те хорошенько над ним поиздевались. Ты прикрыла глаза, стараясь не смотреть в очи напротив. Его глаза смотрели на тебя. С неприкрытой нежностью и плохо скрываемой издёвкой. Ему было забавно смотреть на то, как ты до побеления костяшек пальцев сжимаясь кружку и жутко нервничаешь. Мафиози даже стало стыдно, что даже не предупредил тебя, вдруг ты того вообще не хотела. Ты немного отодвинулась от него, прикрыв рот в небольшом приступе кашля. Чёрт… — О-ода, я же болею… Мафиози оторвался от тебя и хмыкнул, а затем, резко поднял тебя на руки и усадил на диван, сам укрывшись пледом и прижавшись к тебе. Ты стала ещё горяче физически и даже думала, что вот-вот сгоришь и прямо сейчас станешь пеплом. — значит, будем болеть вместе, думаю, Анго с Дазаем не сильно сопьются одни, если меня пару дней не будет, — Сакуноске улыбнулся и потрепал тебя по голове. А ты лишь рассмеялась и уткнулась Оде в плечо. Даже если тебе будет плохо, всегда рядом будет тот, кто скрасит твои дни. Хмурый и одновременно обаятельный Сакуноске Ода это гарантирует.

«Болейте от любви вместе»