Жить с пацанами из псов-это...

— Рюноске… Ты дома? — звучит забавно, но всякий раз, когда ты приходишь домой, твой голос становиться на несколько октав ниже и тише.Ты до сих пор терзаешься сомнениями, от страха ли так низок твой тон, или от волнения. Ты уже и сама не понимаешь, боишься ли ты его или нет? К сожалению, точного ответа ты не смогла отыскать, потому и продолжала мысленно апробировать и изучать ваши с соседом отношения.Определённого и дикого страха ты не испытывала, но приходя домой, тебя одолевал ненавистный страх перед чем-то.Стоя возле двери, ты прислушивалась к звукам. Гробовая тишина подобно невидимому дыму проносится по всему дому, отравляя своим токсичным и ядовитым молчанием, заставляя ноги перестать держать и контролировать равновесие, а в голове всё смешивается в противную массу, подобно, как бы это не смешно звучало, каше с камочками.Ты не любитель подобного, ведь любое повисшее молчание, даже хоть минутное, выводила тебя в неистовое напряжение и агрессию. В коридоре тепло, значит отопление уже подключено, а значит, что Акутагава уже дома.Как ты это поняла? Всё просто.Ещё на прошлой неделе вы с твоим соседом обсуждали насчёт того, кто пойдёт и заплатит за отопление.Обычно это ты идёшь чтобы заплатить, но предстоящая неделя напомнила тебе о том, что из-за некоторых неполадок, работа слегка усилиться.Именно по этому у вас и были разногласия.У тебя проблемы на работе, а у Акутагавы— проблемы в гражданском обществе.Не зря же почти на всех улицах Йокогамы висят чудные фотографии парня с громкими надписями «РАЗЫСКИВАЕТСЯ». Да, вот уж с кем тебе «посчастливилось» жить, так это с одним из самых опасных преступников портового города Японии, которого боятся почти все, включая даже самих членов Портовой мафии.Но ты понимаешь один факт: все боятся Акутагаву Рюноске только из-за его способности.И ведь правда, мало кто хочет быть разорван на части «Расёмоном», по сути, именно из-за своего дара Рюноске смог найти хоть какой-то потенциал в своей жизни.Точнее, именно Дазай Осаму смог найти в нём этот самый «потенциал» в качестве жестокой машины убийств.Да, это ужасно, но это был единственный выбор тогда для Рюноске.Иначе бы он продолжил скитаться и не дожил бы до своих двадцати.Всё, что связано с Акутагавой очень и очень сложно и запутано, подобно клубку ниток. Ты насторожилась подобной тишине, хоть и знала, что в доме явно кто-то есть.Повесив ветровку на крючок раздевалки в коридоре и бросив сапоги куда-то в угол узкого помещения, ты надеялась, даже нет, молилась, чтобы твой сосед был в хорошем настроении.Вдруг ты остановилась на половине своей священной выдуманной молитвы и осеклась.Ты даже усмехнулась своим мыслям, озвученным в голове пару минут назад. Рюноске никогда не бывает в хорошем настроении.Даже если ничего не происходило, мужчина всё равно найдёт повод порычать и, не дай боже, покусать, словно дикая, сорвавшиеся с цепи собака.А покусает он явно больно и жестоко, просто разорвав или продырявив насквозь. Ещё шаг, ещё и ещё.Тебе казалось, будто ты главная героиня какого-нибудь фильма ужасов в стиле «крика» или «хеллоуина».Только ты находишься в одном доме не с таинственным убийцей в маске и не с Майклом Майерсом.Хуже.Ты живёшь с Акутагавой Рюноске. Стоило тебе приоткрыть вход в спальню Акутагавы, как сзади, прямо в миллиметрах от твоего лица оказалось острое лезвие «Расёмона».Ты сжала потными руками ручку двери, явно ожидая всего самого ужасного. — Ты припозднилась, — затем послышался громкий кашель со стороны соседа. Ты поджала нижнюю губу и свела брови вместе.Да, на этой неделе работы стало больше, ты собственно осведомила об этом соседа, но сегодня пришлось работать допоздна, отчего явно мужчина не был доволен. — Д-да, — неловко и слегка дрожа согласилась ты, — понимаешь, столько проблем навалилось… — Мне не нужны твои оправдания, — лезвие исчезло в плаще Рюноске. Ты невольно вздохнула, но не расслабилась.Это кажется странным, но ты места себе не находила от того, что тебе казалось, будто Акутагава чего-то не договорил.Вот тут он сказал про твои якобы «оправдания», и замолчал, но ты чётко понимала, что что-то ещё должно было быть в предложении.Ты легонько повернулась к мужчине, ожидая, что он вспомнит недосказанное и окончательно сформирует фразу своим равнодушным и твёрдым, подобно твёрдой, каменной скале, голосом. — Просто в следущий раз, когда задерживаешься, хоть предупреждай. Ты думала, что всё закончено, но нет.Рюноске по прежнему продолжал эпатировать.Ты должна признать должное: удивлять мужчина умеет.И не абы как, а неожиданно.И даже не неожиданно, скорее… Экстравагантно? Вполне. Ты зашла на кухню и в носовые каналы резко ударил приятный запах.Не сказать прям «невероятно приятное благоухание», но невидимый дымок явно пришёлся тебе по вкусу.Раскрыв глаза, ты обнаружила на столе миску с бататовой кашей* — Сейчас не раннее время, так что лучше ночью ничего жаренного или приторного не есть, — начал Акутагава свои нотации, — потому я просто приготовил тебе кашу.Ешь и отдыхай. Заботливость Рюноске тебя смутила и одновременно обескуражила.Обычно, когда ты приходила домой позднее обычного, то мужчина просто ворчал на тебя, а потом уходил спать.Но сегодня что-то не то.Стоит-ли спрашивать? Стоит-ли искушать судьбу и наживать себе ещё больших проблем со стороны твоего соседа? Ты так и продолжала стоять истуканом в центре кухни и размышлять над этими внезапными действиями пса мафии. Хах, «пёс мафии»…Звучит как какое-то оскорбление, но Акутагава сам так себя называет и не видит в этом ничего странного.Наоборот, мужчина без тени стыда или смущения именует себя цепной шавкой опасной организации, да и вообще, Рюноске готов уничтожить тех, кто не разделяет и тем более, насмехается над иерархией Портовой мафии.Так что, ты узнала об прозвище своего соседа раньше, чем его собственное имя и фамилию.Ведь в вашу первую встречу он так и представился… Ты подошла к окну.Операясь локтями на подоконнике, ты высматривала дивный пейзаж ночной Йокогамы.Всё сияло от миллиардов ярких и разноцветных огоньков и огней.В больших зданиях до сих пор светили множество окошек, а на слегка прохладной улице гуляли молодёжь и опаздывающие домой работники, спешившие поскорее в тёплый, уютный домашний очаг, где возможно их ждут дети и супруги.Большое колесо обозрения сверкало то красными, то зелёными, то другими цветами, отражая всё это в прозрачной, чистой и гладкой поверхности моря, которая едва колыхалась под воздействием ветра.Сегодня небо было абсолютно чёрным, присмотревшись, ты начала любоваться маленькими точками, гордо называемые «звёзды». Прищурившись, ты подняла руку вверх и указательным пальцем соединяла звёзды, превращая их в созвездия. — Орион, — тихо в пустоту прошептала ты, — Кассиопея… Лебедь… Андромеда… — Ты пропустила дельфина и Водолея, — произнёс голос сзади, отчего ты вздрогнула и повернулась назад. Рюноске стоял рядом и продолжая кашлять в кулак, смотрел на небо, куда смотрела и ты до прихода соседа.Спустя минуту ты заметила, что на Рю нет привычного плаща и рубашки.Брюнет с пепельными кончиками был в чёрной, свободной рубашке и такого же цвета брюках, что явно показывало его нелюбовь к ярким и вырвиглазным оттенкам.Ты предлагала Акутагаве хоть как-то изменить свой гардероб, но сам мафиози личность через чур ортодоксальная.Вроде не верующий, но никогда не изменит своих принципов и решений. — Я думала, что ты пошёл спать, — подметила ты, поворачивая голову в сторону неба, которого ты не могла дотянуться в силу стоящего между вами стекла окна и элементарных научных причин. — Собирался, но ты потревожила мой покой своими изучениями созвездий, — Акутагава подошёл ближе и прижавшись поясницей к подоконнику, повернул голову туда же, куда и ты. Между вами двумя повисло молчание, которое ты терпеть не могла, но не решалась нарушить, дабы не испортить такую редкую, даже можно сказать раритетную, но красивую идиллию.Нет, меж вами не было идиосинкразии, но такое спокойное время было для вас почти невозможным в силу ваших характеров.Ты незаметно для себя перевела взгляд и уставилась на Рюноске, который вовсе не замечал пристального внимания, ну или же не хотел замечать. Акутагава был для тебя некой трансцендентальностью, которую ты не могла познать.Как бы ты не пыталась быть ближе, ты всё равно удалялась от соседа на несколько добрых километров, давая тебе понять одну простую вещь: ты никогда не поймёшь его. Забудь.Ты никогда не поймёшь его! Таковы были сказанные однажды слова помощницы и по совместительству, телохранительницы Акутагавы, Ичиё Хигучи.Это женщина была одной из причин, по которой ты не могла добраться до Рюноске, ведь на пол пути была она.Ты не дура, понимаешь же, какие чувства Ичиё испытывает к своему семпаю, отчего ты просто опустила руки и сдалась, поздравляя её с победой. Каково же было твоё потрясение, когда вместо мужчины, ты обнаружила в гостиной вашего дома саму Хигучи, глаза которой сияли не тем злым отблеском огня, а маленькими и бушующими искорками стыда и сочувствия. — Я не договорила тогда, — сразу переходя к причине своего внезапного прибытия произнесла Хигучи, — да, ты никогда не поймёшь его, в прочем, как и я… Как и все.Мы все далеки от Акутагавы-семпая, впрочем, так я думала. Блондинка медленно опустила голову вниз, сжимая свои женские и грубые от ручек пистолетов руки в кулаки.Ты ожидала всего: от криков до массовых выстрелов и мгновенной смерти.Но вопреки твоей аберрации, Хигучи присела на колени и опустив голову вниз, слёзно умоляла лишь об одном: — Пожалуйста! Позаботься об Акутагаве-семпае! Сделай его самым счастливым человеком на свете! Только ты сможешь сделать это! Прошу тебя! Ты оцепенела от внезапных действий и слов мафиози, отчего все слова застряли в горле, подобно кому, который не собирался вылезать.Ты настолько была в потрясении, что не понимала что происходит, но чётко поняла одно: Хигучи верит в тебя.Тебе всегда казалось, что эта женщина готова была тебя сжечь на костре, но все дела обстояли в точности наоборот. — Х-хорошо… Это были тогда твои единственные слова, сказанные в тот вечер, который помог тебе раскрыть истинную личность Ичиё Хигучи и обрести новую подругу.Да, блондинка до сих пор печётся об Рюноске, но это всё для того, чтобы вы наконец-то смогли открыться друг другу и сделать пса мафии счастливее. Ты вздрогнула, стоило тебе ощутить тонкие и худощавые ладони, что обвили твою талию, прижимая твою спину к холодной и едва вздымающиеся груди.Ты ощущала на себе тяжёлое дыхание мужчины, которое сначало веело теплом, потом мерзким и неприятным холодом, но от всего этого ты испытывала не опознанную тобою ранее эйфорию, от которой щемило сердце и кружилась голова.Между тобой и Акутагавой всегда была некая паутинка**, что разделяла вас, как рай разделяла ад.Для Рюноске ты была подобна Будде, что решил опустить тоненькую паутинку из рая, чтобы спасти никому не нужного грешника из озера крови, находящегося в самой преисподнии.Рюноске был подобен Кандате, который цеплялся за эту тонкую ниточку, желая избавить себя от лютый мучений и оказаться в царстве небесных. Ты не Будда, а Акутагава Рюноске не кандата, но вы оба испытываете нужду в друг друге и никто, даже сквозь года, не сможет уничтожить или перерезать нить судьбы, что была алого цвета, которая ещё давно переплела вашу жизнь друг с другом. Безмолвно наблюдая за звёздами на небе, вы прижимались друг к другу сильнее, желая слиться в одну красивую статую, символизирующую нежную и платоническую любовь, подобно любви Психеи и Амура. — Сегодня и в правду дивная ночь, — подал голос твой возлюбленный, утопая в неизвестному ему ранее счастье, обнимая твоё тело. «Даже самые жестокие псы тоже имеют право на счастье»