Heroes and Villians

Лекарь Назгули почему-то сразу понравился. Она даже не поняла причину этой симпатии. Рыбак не был привлекательным. Он был даже некрасивым и уже не юным. Наверное, он был, именно был, не казался, обычным, а не ужасно непонятым и пытающимся поразить и ошарашить знаниями, как, например эльф. Он совершенно точно был человеком, хоть Назгуль и не определила, из какого он народа и ей было безразлично, с кем предстоит беседовать. Он мог быть дунладцем, гондорцем, рохирримом, даже полухарадцем, но немного напоминал знакомого ей Рыбака из Дейла, не обликом, но аурой. Глаза этого рыбака были обычными, кожа — смуглой, а голова то ли лысой, то ли гладко выбритой. И он не казался злодеем, вернее, попыткой изобразить злодея. Он просто сидел на берегу озера и удил рыбу. Но Назгуль, несмотря на уверенность, что не ошиблась, всё-таки решила уточнить, чтобы не сомневаться в новом знакомом. — Вы лекарь, да? — спросила она и присела рядом с ним. — Лекарь, — тот кивнул и усмехнулся, — лечить во всяком случае умею. А ты, получается, та девушка из тёмных. Слышал о тебе, мне рассказали, точнее. Назгуль немного растерялась. Ей не хотелось славы, она вообще не собиралась становиться знаменитостью, но живущие в ПЦ уже рассказывают о ней друг другу! Правда, вспомнив, что она уже успела поболтать с садовником, дунландкой, гномой, библиотекаршей и прочими, могущими рассказать о новом знакомстве, Назгуль временно успокоилась. — А кто? — всё-таки спросила она. — Конечно, если не секрет. Садовник, да? Почему-то Назгули показалось, что рыбачащий лекарь скорее станет общаться с садовником, знающим, где растут целебные травы и который может накопать червяков для рыбалки, а не с дунландкой, мечтающей выйти замуж. Судя по облику, она годилась лекарю в дочери, но не в будущие супруги. — Он самый, — подтвердил лекарь. — Но обо мне ты, наверное, не от него узнала? — Не от него, — подтвердила Назгуль, — от… от знакомой. Мы разговорились, ну я… удивилась, что здесь лекарей нет. Слово за слово, она вас и упомянула. Ну я и… у меня лечебные зелья кончаются, — спохватилась она, вспомнив, что здесь дунландке почти не солгала. — Вот даже как, — протянул лекарь и выудил из озера рыбку. — Помогу, чем смогу, раз нужно. — Нужно, даже очень, — Назгуль улыбнулась и, наконец, спросила, что хотела. — А вы… вы… вас… вас зов привёл? Тут рассказывали о зове… — Да никакого зова, — лекарь вновь забросил в озеро удочку. — Сам пришёл. Я же не только лекарь, но и музыкой увлекаюсь. Вот, решил попробовать сюда попасть. Взяли. Назгуль задумалась. Она, конечно, слышала речи эльфа о жителях Арды, только и мечтающих о музыкальной карьере, но они не показались Назгули убедительными. И вот она разговаривает с лекарем, пришедшим сюда заниматься музыкой. Как Назгуль ни старалась, а понять ПЦ не могла. — И что вы тут делаете? — спросила она, чтобы не терзаться думами. — Ну, с музыкой в смысле. — Я тут пою и сам себе аккомпанирую, — Лекарь вытащил из озера ещё одну рыбёшку. — С музыкой, в смысле. — А откуда у вас песни? — удивлённо воскликула Назгуль, даже не подумав, какое впечатление может произвести на лекаря таким вопросом. Может, тот не интересуется жизнью ПЦ и не знает, что песни здесь есть далеко не у всех артистов. У него песни вполне могут и быть, потому что Маг, наверное, не хочет упускать целителя. Однако, ответа, который дал лекарь, Назгуль не ожидала! — Сам пишу, — просто сказал он, — так, знаешь, многие музыканты делают. — Знаю, у меня брат такой, — пробормотала Назгуль, но тут же спохватилась. — А другим, другие артисты ваши песни тоже исполняют, да? — Нет, — лекарь покачал головой, — не исполняют. И написать не просят. Не обращаются ко мне. — А лечить? Тоже не просят? — пробормотала Назгуль. Вообще она хотела пошутить, вспомнив свои беседы с эльфом, но подумав, решила об эльфе не спрашивать. Может, он хотел сохранить посещения лекаря и обращения к нему за перевязкой в тайне от неё по непонятной Назгули причине. Но нечаянно она угадала. Лекарь усмехнулся. — Не просят, хочешь верь, хочешь — не верь! — ответил он и снова выудил рыбку. — Может, свет добра так влияет. Не проголодалась, девушка? Рыбы хочешь? Если нет, у меня чай есть, с лепёшками. — Спасибо, не откажусь, — ответила Назгуль. Не только из-за законов гостеприимства, но и в самом деле почувствовав голод. Пока лекарь разливал по кружкам чай, Назгуль думала, как же ей поступить. Наверное, в самом деле пора обратить внимание на планы отца. Зная его фантазию, Назгуль бы не удивилась, если бы он рисовал план того, наверное, несуществующего подземелья. А дядя уже мог обнаружить что-то, нужное им для разгадки тайны их хоббитов. Зачем их пригласили в ПЦ? Зачем они согласились? Почему именно они услышали тот зов? И вообще, к чему зов, если в ПЦ приходят и без него, как пришли дунландка и лекарь? К чему на самом деле нужно показывать по изобретению тех, кого не взяли в ПЦ? Почему-то словам эльфа Назгуль не поверила, но для себя решила, что Маг просто хочет напомнить обитателям Арды о ПЦ, его силе, ну и о себе, конечно. Она, разумеется, не была уверена в своей правоте, но всё хотя бы казалось разумным. Потому Назгуль решила немного понаблюдать за передачами о ПЦ и, разумеется, сравнить их с тем, что здесь происходит. Потому напившись чаю и съев три лепёшки, Назгуль, искренне поблагодарив лекаря за угощение и беседу, решила ненадолго вернуться в башню, чтобы поделиться разведанным с дядей и узнать, что задумал папа.