Heroes and Villians

В итоге в поход, кроме Назгула и Радагаста, пришлось собираться Назгули, её дяде и почему-то Музыканту, что удивило всех, кроме самого Музыканта. Никто не понимал, как в походе могут пригодиться его странные инструменты и тяга к экспериментам, но пускаться в путь вчетвером Назгул не хотел категорически. Назгуль думала, что отец, наверное, хотел видеть среди напарников по походе Рыбака, ведь именно Рыбака папа взял в напарники, когда отправился за изобретением Светлых, с которого всё и началось и он был сильнее музыканта и, наверное, больше приспособлен к трудностям. Но сейчас рыбак отказался, сославшись на хоббичий огород, которому требовался присмотр и забота. — Я ж всё тут отладил, да и енти ваши, которых с кухни петь отправили, ух хорошо огород устроили, только поливай, поли да прочий порядок наводи, — счастливо пояснял он, стоя у грядок и опираясь на метлу. — Вот, рыбы, которая похуже, жду, с поварятами вашими связался, попросили эксперимент провести… После его слов дядя кашлянул, видимо, представив, как станет пахнуть над хоббичьим огородом от такой подкормки и прикинув, как быстро аромат удобрения достигнет его комнаты. Назгуль, чьи окна выходили на огород, постоянно жаловалась ему на долетающий до неё табачный дым, когда уставшие Радагаст и Рыбак садились отдыхать, очень понимала дядю. Назгула, правда, сильнее насторожило не ожидаемое Рыбаком удобрение, а упоминание им хоббитов! Коршуном подлетев к Рыбаку, он, схватив того за пуговицу и не медля ни секунды спросил, как же удалось связаться с хоббитами на большом расстоянии и не просили ли они помочь им каким-нибудь оружием или ядом. Рыбак, удивившись, немедля пояснил, что разговоры о непривычной хоббитам подкормке были ещё до отбытия их на конкурс по поварскому искусству, а перед уходом отсюда они очень просили Рыбака записать, как рыбное удобрение повлияет на каждое подкормленное растение. Назгула этот ответ удовлетворил, и он тут же отправился собираться в дорогу, решив прихватить с собой заодно и парочку склянок с ядом. На всякий случай. Рыбак, похмыкав, отложил метлу и, пояснив Назгули, что хочет помочь им собраться, отправился не следом за Назгулом, а к колодцу. Назгуль, недолго подумав, решила, что полив огорода нельзя откладывать и, устыдившись своего неумения заботиться о растениях, удалилась к себе, чтобы, наконец, поразмышлять о том, что могло ожидать её в дальнейшем. А обдумать ей предстояло многое: как скоро они доберутся до цели и какие испытания им предстоят, стоит ли брать с собой меч, которым Назгуль не умела пользоваться, но точно знала, меч нужен каждой героине, иначе героиня не будет считаться значимым персонажем истории, нужно ли брать пергамент со сказкой и, разумеется, не ошибся ли папа, когда сказал, что победители те, на чьей стороне хоббиты. К тому же, её не оставляла мысль о пленном Маглоре. Может, силы Добра заманили его в свой ПЦ обещанием Сильмарилла, но вспомнили, что на Камни феаноринги уже не имеют права, заставили творить песни для поступивших в ПЦ новых звёзд в искупление Клятвы? Может, Маглор однажды станет для ПЦ своеобразной наживкой, на которую потянутся новые таланты… Ну, наверное, и не только таланты. Назгуль даже не понимала, почему слова папы так встревожили её. Может, она видела в этом развитии событий что-то, искажённое и для них, и для добра? Думы Назгули прервал голос Рыбака, просившего её помочь со сборами провианта для похода, а затем заскочить к Радагасту и передать тому записочку от Назгула. — Наверняка снова грибы, — пробормотала она и, вздохнув, отправилась к кладовым, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей.