Горе матери

Семейку дружную когда-то Настиг ужасный, злобный рок, Который снизошёл за платой, На горечь страшную обрёк. Слегла однажды мать с недугом, Оставившим ужасный след. Из-за болезни близко друга Не подпускала много лет. Боялась заразить кого-то, Страдая от того сама, Но понимала, что недолго Ей оставляла жить судьба. И в день один уснула ночью, На утро не проснувшись вновь. И разрывали душу в клочья Мольбы знакомых голосов. Все думали, пришла та смерть. Отец и сын утратили надежду, Но в дом им постучался свет, Дал веру - будет всё как прежде. Тем светом был дворца учёный, Что прибыл по указу короля. Забрав из дома тело Сноуи¹, Он лишь сказал - "Она жива". Шли дни, недели, месяц новый, А новостей всё нет и нет. Никто не знал, что "за кулисой" Лишь ужас, страх посеял "свет"². К чертям пугают коридоры, Везде ты слышишь странный гул. Пробирки, склянки здесь разбиты, Остался эхом криков шум. А на полу решимость в шприце Чуть-чуть разлилась от удара. В сторонке веяло морозцем, Фигура белая стояла. И только ближе подойдя, Ты разглядишь тут мать Сноудрейка. Все не по плану - с ней беда, Всё тело стало жидко, клейко. Но страшно даже ведь не это. Другие делят форму с ней И из родного силуэта Не видно тех родных очей. Отчаянно звала сынишку, Сбиваясь через каждый слог. Увидеться с семьёй - излишки, Но та мечтала между строк. Но зрелище ужасно просто, Когда взывая и моля, Всё тело таяло. Погоста Ждала душа на зря боля. Но сердце матери чуть бьётся, А вместе с ним живёт мечта. Хоть и условия здесь скотски, Но греет веры теплота. Возможно скоро и не очень, Она увидит вновь свободу. Улыбки сверкнет огонёчек, Дороже стоивший из сотен. И вновь увидит матерь сына, Возьмёт под теплое крыло И скажет, как она его любила, В слезах смотря ему в лицо. Надежды были не напрасны, И вновь настанет встреча их. И пусть морали нет как в басне, Но здесь увидим нас самих. Что б не случилось с нашей кровью, Должны мы верить до конца, И не смотря на сотни рёвов, Судьба пришлёт счастьЯ гонца.