молодая принцесса

      – а у тебя бывший, смотрю, – глеб делает паузу, улыбается криво, играя с её чувствами, как в детстве играл в дэнди. – гей. он всегда любил играть в мои игрушки, вздыхает катя, но не знает, что ответить. голубин сам устраивает эту игру и сам же в ней проигрывает, пытается вернуть её – больше теряет. теряет алесю, теряет своё творчество и наконец индивидуальность. а ведь это кищук – бренд, лишь модная вещь. а глеб… а глеб просто недорэперок. и ведь она пыталась сбежать от этого, на эфире отвечая быстро, что не слышала о нем уже давно. отмахивается неловко, не зная, что утонет в этом по самое горло. потому что глеб дал в рот всей этой моде. о том, что из-за него пролилось много слез, кищук молчит. плевать-плевать-плевать, лишь бы сейчас не уходил, когда рядом совсем никого. согласна быть послабее и полностью сдаться, упасть на самое дно, лишь бы где-то там голубин смог её поймать и спасти. лучше бы он оказался геем, чем тогда ушёл. у кати все парни – в первую очередь лучшие друзья. катя не бежит целоваться на первом свидании, не расстегивает лифчик на третьем, но побывать на свидании и принести домой цветы ей всегда хочется. глеб знает об этом прекрасно, поэтому домой к ней заходит обычно. она бы не удивилась, если бы у глеба оказались свои ключи, только тот культурно звонит в дверь и мягко перекладывает букет ей в руки, не прикасаясь и не целуя. ей ведь нужен лучший друг, она одна без своей стаи. да, так бывает. а ещё она надеялась, что он оставит её в покое и будет лучше слушать своих друзей, из круга которых исключил морти и лучшего из лучших. но ему поебать, где она и с кем по ночам, больше не хочется нажимать на курки и быть в дерьмо. неактуально как-то, как и весь их роман. просто друзья! не виделись давно, бла-бла-бла, каждый день – одно дерьмо, и он никогда не признаётся, как и катя о своих слезах, что не сорвался бы, если бы не скучал. «с выходом альбома, молодая принцесса» – застревает где-то в горле. бесит, что кищук касался акура. кто угодно, лишь бы не этот утырок со своим «в серебре как кищук». он в серебре как блонда из первого состава – никому уже нахуй не нужен. не его проблема, но парится день за днём, потому что слишком бесит, что рядом с ней долбоебы. стайкой или кружком, катя выбирает лучших утырков из худших людей. хочется стереть помаду и поцелуй томми кэша.       – он не гей, – мягко отвечает, вертит в руках одну из ста роз, думает, что даже две сотни ничего не стоили мертвому ублюдку. – это поэтический образ, придуманный…       – на эмоциях от того, что он гей, – перебивает, виновато пожимая плечами. помнит, что кате такое не нравится. – мы в одних кругах, молодая принцесса.       – меньше стресса, – огрызается, но такое дерьмо глеб не слушает. они выглядит преувеличенно по-домашнему, и катя думает, что если бы раньше все было так, они бы справились. глеб на её диване, раньше – она на его, она на нём, только раньше и глеб на хую вертел джикью не только для удачной рифмы. она лучше всех этих сук, он – молодой меладзе, нуждающийся в её теле, с папой и при бабках. ей ни папа, ни бабки не нужны, но думает, что ей до лампы даже на любовь. катя заберёт с собой тех, кто её делал лучше. принцесса в неоне.