Капитан Джек Ласточка.

      Поглощенная своими мыслями девушка вот уже четвертый час не могла уснуть. Голова болела от перенапряжения, а на глаза наворачивались горькие слезы. Неужели, все то, что она копила внутри себя, так и останется несказанным? Эли надеялась на то, что это просто кошмарный сон, но слишком реальными были его глаза. Все, что связывало их, растаяло так же быстро, как следы от фар машин на потолке. Она так много еще не успела сказать ему.       За весь вечер, что Джек провел у нее в гостях, она ни на чем не смогла сосредоточиться. Ее взгляд блуждал по стенам, полу, потолку, идеально прибранному столу. Она смотрела, куда угодно, но только не в его глаза. Ее руки тряслись, словно листья осины на холодном осеннем ветру. Молодой человек почувствовал ее напряжение, и, списав все на волнение, старался не вдумываться в настоящую причину этого чувства.       Посмотрев на часы, где короткая стрелка уже немного перевалилась за цифру пять, Элиссон села за свой письменный стол и взяла в руки любимую перьевую ручку. Слова сами приходили ей в голову, девушке нужно было лишь успевать записывать их. Через пятнадцать минут она отложила в сторону свое «перо» и посмотрела на исчерканный лист. Девушка прочитала вслух.

«Я вновь одна. Ты мне нашел замену. Ты рассказал мне все. Увы и ах. Так, может, лучше, чем терпеть измену И чувствовать чужое на губах. Я не кричу. Не требую вернуться. Тебе ведь хорошо и без меня. Мне проще молча скромно отвернуться И улыбнуться, чем, тебя кляня, Бросать посуду с нецензурной бранью, Рыдать у всех прохожих на виду. Я сильная. И раненою ланью При виде волка глазом не веду. Вонзай ножи мне в сердце и поглубже. Мне будет проще так тебя забыть. Ведь не бывает ощущенья хуже, Чем продолжать убившего любить.»

      Сложив лист вчетверо, Элиссон убрала его в маленькую книжицу с фотографией белых полевых ромашек, обвязанных голубой лентой, на обложке.       От возвращения Джека она ожидала чего угодно, но не этого. Однако, прошел целый год, и она вполне могла догадаться о том, что он нашел себе девушку. Но свыкнуться с этим ей было очень тяжело.       Девушка тихонько включила свой старый патефон, доставшийся ей от бабушки, и поставила пластинку с песнями Элтона Джона. Упав на постель, Эли закрыла глаза и погрузилась в свои мысли и мечты. Спустя пару десятков минут, в комнате раздавалось тихое и уютное сопение девушки, обнимающей холодное и мокрое от слез одеяло.