Долгожданная встреча

Он не помнил своих родителей. Не знал о своём прошлом. Не понимал, откуда у него взялась старая шляпа и гармошка, от которых веяло теплом и заботой прежней жизни. Но он не тосковал по этому поводу. У него была прекрасная семья, которая принимала его со всеми недостатками. Друзья, которые всегда были рады послушать его истории и трель губной гармошки. И этого было достаточно. Так он думал. До тех пор, пока Муми-папа в один прекрасный день не решил поведать детям историю о своей бурной и весёлой молодости, полной опасных Приключений на «Морском оркестре». Когда Снусмумрик услышал о своём отце в груди болезненно защемило. Он снял с головы свою старую шляпу. Снусмумрик считал, что эта вещь, такая обыденная и привычная для его глаз, никогда не покажется чем-то новым. Но сейчас он смотрел на неё совершенно иначе. И, кажется, начал вспоминать. Где-то в закоулках его памяти, там, куда он так боялся заглянуть, проскальзывали блеклой тенью воспоминания давно минувших дней, когда он был совсем маленьким. Его переполняло чувство родительского тепла и заботы, которые он совсем позабыл. Это было не то, что он ощущал, находясь в Муми-семье. Это было что-то совершенно новое и необычное. Слушая о своём отце, он всё сильнее сжимал старую шляпу. Точно, это была шляпа, которую отдал ему отец. В то время он был совсем крохой и мог уместиться в ней с головой. — Зачем ты даришь ребёнку такую огромную шляпу? Он же утонет в ней, — произнесла Мюмла-мама с лёгким смешком. — Я уже устал искать его по всему дому с моей шляпой в обнимку. Теперь у него будет своя, — привычно проворчал Юксаре и потрепал радостного кроху Снусмумрика по волосам. Этот маленький кусочек воспоминаний, внезапно всплывший в памяти, заставил парня грустно улыбнуться. — Снусмумрик, всё в порядке? — прошептал Муми-тролль, чтобы не помешать другим слушателям, и взглянул на Снусмумрика. — Да, всё в порядке, — парень перевёл взгляд на Муми-тролля и улыбнулся самой искренней из его улыбок. Он действительно был счастлив. Счастлив узнать, что у него есть родители. И с тех пор он чаще наведывался в Муми-дом. Всё для того, чтобы не упустить возможности услышать долгожданное продолжение. Он слушал с таким упоением и вниманием, что Муми-папе даже было жалко обрывать рассказ, как он любил, на самом интересном моменте. А Снусмумрик вспоминал всё больше. О том, как отец играл ему на гитаре песни на неизвестных ему языках, о множестве братьев и сестёр, с которыми он доводил сторожей до белого каления, о том, как он жил с Юксаре на яблоне, и о коротких ночных вылазках, когда Снусмумрик сбегал из дома, чтобы в тайне ото всех научиться играть на самодельной губной гармошке. Всё это грело его душу не хуже запеканки Муми-мамы, которую она тайком относила Снусмумрику воскресными вечерами. Но рано или поздно каждый рассказ, даже самый лучший и трогательный, заканчивается. Бурная молодость Муми-папы сменилась спокойными днями у камина вместе с молодой Муми-мамой, а больше о судьбе Юксаре Снусмумрику узнать не удалось. Как бы он не расспрашивал Муми-папу, он упрямо отказывался говорить. Но Снусмумрик видел во взгляде взрослого тролля, что тот что-то скрывает. Что-то очень важное. — Скоро ты сам всё узнаешь, — отвечал Муми-папа, ободряюще похлопывая мумрика по плечу, а после уходил в свою комнату, оставляя Снусмумрика растерянно смотреть ему вслед. Тучи сгущались на горизонте. Порывы ветра завывали над головой с такой силой, что палатка Снусмумрика опасно исказилась, а колышки, вбитые в землю, норовили вот-вот освободиться от объятий земли. Обладатель зелёной шляпы торопливо собрал вещи и изо всех сил старался поскорее свернуть палатку. Да, пускай, он не был так привязан к этой палатке, как к старой гармонике или шляпе, и ему было бы совсем не грустно (ну, разве что чуть-чуть), если её унесёт ветром, но всё же снова искать новую палатку было делом муторным и требующим некоторого количества времени. Всё таки сумев собрать все свои вещи, Снусмумрик, подгоняемый ветром, направился к Муми-дому, чтобы переждать непогоду. Начался дождь. Добравшись до веранды, он остановился, обернувшись и вглядываясь в грозные серые тучи, в очередной раз повторяя себе: «Как же это захватывающе!». Но его мысленные восхищения неукротимой стихией прервал скрип входной двери за спиной. — Снусмумрик! Решил переждать у нас непогоду? — Жизнерадостный голос Муми-тролля заставил парня невольно улыбнуться. — Да, Муми-тролль. Боюсь, моя палатка не выдержит такого ветра. — Ну, тогда не стой на пороге! Ты как раз вовремя, моя мама приготовила печенье, — Муми-тролль улыбнулся, вильнув хвостом и утягивая парня внутрь. Снусмумрик сразу почувствовал тепло и уют, а также приятный запах свежей выпечки. — О, Сфусмумфик! — Рот Сниффа был полон печенья. Пока зверёк отвлёкся на прибывшего гостя, Малышка Мю воспользовалась случаем, стащив половину печенья из вазочки. — Мю, так не честно! — Проворчал Снифф, вставая из-за стола. — Всё честно! Ты сейчас всё умнёшь за обе щёки и другим ничего не останется! — Малышка Мю хихикнула и убежала на верхний этаж. Оскорблённый зверёк последовал за ней. — Ох, вот дела… — Вздохнула Муми-мама. — Снусмумрик, садись за стол, здесь ещё осталась горстка печенья для тебя. — Нет, спасибо, Муми-мама, — Снусмумрик вежливо отказался, снимая с себя промокший дождевик, под которым была белая майка, и осторожно поставил ботинки у входа. Шляпу он лишь отряхнул и надел обратно на свою голову. Всё таки с ней он не расставался никогда. Вновь оглядев комнату он заметил, что Муми-папы в ней не было. Скорее всего, он сидел в своём кабинете и писал мемуары. Через некоторое время Снусмумрик уже болтал с Муми-троллем в его комнате. Хвост зверька увлечённо махал, когда он вспоминал об их Приключениях со Снусмумриком. Парень же улыбался, с приятным теплом наблюдая за восторженными рукоплесканиями Муми-тролля. Чуть позже к ним присоединились и Малышка Мю со Сниффом и в комнате стало привычно шумно для этого дома. А дождь за окном всё не утихал, отбивая свою мелодию. На нижнем этаже вновь раздался скрип двери и тогда все в доме на секунду затихли. — Фредриксон! — Донёсся радостный возглас Муми-папы. — Привет! Привет! — Так же радостно воскликнул кто-то в ответ. Вся детвора подорвалась с места, спускаясь на первый этаж и приветствуя нового гостя. Снусмумрик же замыкал это шествие, спокойно ступая по скрипучим половицам. — Добро пожаловать! Не хотите ли кофе? — Подключилась к разговорам Муми-мама. А Снусмумрик медленно оглядел незнакомцев, сошедших из мемуаров Муми-папы, не веря своим глазам. — Спасибо, спасибо. Чашечку мне и чашечку привидению. И ещё несколько чашечек для тех, кто ещё за дверью. — А там ещё кто-нибудь? — Родители пришли. Только они, вроде как, стесня… — Снусмумрик не услышал, что было дальше. Его сердце бешено застучало, а руки задрожали. Он резко распахнул дверь и выбежал босиком на улицу, прямо под дождь. На него обескуражено смотрели множество глаз, но среди них были лишь несколько (на самом деле большинство), которые сейчас интересовали его больше всего на свете. Мюмла-мама, окружённая детьми, Мюмла и Юксаре с погасшей трубкой во рту. Юксаре нерешительно сделал шаг навстречу сыну, пока тот не мог и пошевелиться, потрясённый внезапным появлением когда-то самых дорогих ему людей. — Снусмумрик? — Отец сделал ещё один шаг навстречу. В его глазах, синих и холодных, словно океан, сейчас плескалось столько надежды и сдержанной радости, что это невольно завораживало. На лице Снусмумрика расплылась самая счастливейшая из его улыбок, не похожая ни на одну из предыдущих. Переполненный радостью он решительно преодолел разделяющее его от родителей расстояние и заключил их в самые крепкие объятия. Юксаре, сначала растерявшись, выронил свою излюбленную трубку, но вскоре обнял его также крепко, как и Мюмла-мама, растроганная до слёз. Через секунду к ним присоединилась и Мюмла с малышами, которые доставали Снусмумрику лишь по колено. И даже Малышка Мю, сначала лишь раздражённо фыркая, наблюдая за этим зрелищем, смягчилась. — Я скучал, — тихо произнёс Снусмумрик и этим простыми словами было сказано всё.