Одна неделя наоборот

Одна неделя наоборот 4 глава - Хорошо погуляли. - говорила Орловская, попутно запирая дверь. – Ты была права, нужно почаще так прогуливаться, а то скоро мхом заросту. - А ты сомневалась? – снимая свою куртку, удивлённо спросила Черченко – Я никогда плохого не посоветую. Только если специально.. – тихо добавила старшая. – Я вот не знаю, почему ты постоянно дома сидишь. Вроде и погода хорошая, самое то для прогулки, а наша Наташа сидит дома. - Вот такая я. – сквозь тихий смешок проговорила младшая, вешая две куртки - свою и сестры, которую же успела забрать по дороге к вешалке. Повесив их, она направилась на кухню. – Я пойду, чайник поставлю. Тебе чай или кофе? - А можно что-нибудь покрепче? - сев на диван попросила Ольга, немного уставшая после прогулки. - Подожди, я сейчас. - Знаешь, хоть я и ругала тебя недавно за то, что ты тряпка, но мне нравиться, как ты сразу выполняешь эту просьбу, – после этих слов она полностью легла, в попытке немного успокоить головную боль, которая стала еще сильнее во время их прогулки. По правде говоря, она появилась ещё с утра, но украинка не обратила на её внимания, сославшись на недосып. – Даже лишнего слова не скажешь, в отличие от своего братца. Он даже тихонечко выпить не дает. Сразу начинается:«Алкоголичка», «Пьяница» и так далее по списку. - Тебе что брать? - перебила монолог своей сестры она. Кто вообще так тупо ссориться, а потом сидит и не говорит причины? - Ещё спрашиваешь? - Ты серьёзно? – спросила Орловская, открывая жёлтую коробку, в которой аккуратно лежала маленькая бутылочка коньяка, которая, как утверждал Россия, было очень качественной и дорогой. – Обычно Иван на неё даже смотреть запрещает. - Ничего с твоим Иваном не случиться, если его дорогая сестра немного отдохнёт. - Ты уверенна? - Не беси меня…. – злилась старшая. - Но…. - мямлила белоруска, остановившись – Ты же… говорила… что я не должна быть тряпкой. Поэтому нет, не дам! - Боже… - ныла Ольга. – Почему ты воспринимаешь всё так буквально…. Я же не говорила, чтобы ты отказывала всем, кто тебя о чем-то попросит. Дурочка… - У тебя и так вид нездоровый, а ты ещё и пить захотела. – начала оправдываться Наташа. – Здоровье не берёжешь. - Ха-ха-ха – смеялась украинка. – Я, конечно, всё понимаю, но неужели ты настолько боишься Ивана. Нашла кого бояться. Его же обычная муха уделает. - Д-да.… Нет, не переводи тему! – направляясь назад, громко, чтобы слышала сестра, говорила Беларусь. Может она и была тихой девочкой, но голос у неё был звонкий, и, если это нужно, он будет хорошо слышен. – Моё слово окончательно. Вот! - Можно я просто расслаблюсь.. – жалобно просила Черченко, закрывая лоб рукой. – И без тебя голова ноет. - Голова? – быстренько положив бутылку обратно, Орловская подбежала к сестре. – Как давно? Почему не сказала? Сильно? Принести чего-нибудь? Прости, что не заметила… Тебе, наверное, очень неприятно, да? – засыпав Ольгу вопросами, тараторила белоруска, отчего голова Черченко загудела ещё сильнее. - "Зачем я ей рассказала?" – мысленно ругала себя украинка. - Может водички? - Лучше водочки. - Нет! – грозно, как она считала, сказала младшая – Ничего не говори. Это даже не обсуждается. - Подож… - Я сказала, что это не обсуждается. – перебила свою сестру Орловская. Конечно, Черченко очень удивилась такому поведению. И, заметив удивление, Беларусь тихо засмеялась. – Ой, прости. Я, наверное, увлеклась… - Понятно.. – смогла выдавить из себя Украина. – Слушай, не нужно так волноваться. - Как я могу не волноваться? Ты же моя сестра. – улыбалась Орловская, глядя прямо в глаза Ольги. – Плюс ко всему, твоя поддержка и речь сегодня утром для меня о-о-о-очень много значит. Поэтому я хочу отплатить тебе тем же. Она смотрела прямо в глаза своей сестры и, неожиданно для себя, только сейчас заметила какого они необычного цвета. Раньше ей всегда казалось, что их цвет – это обычный голубой, как небо или цветной лист для поделок. Однажды, она даже сравнивала его, лист, и её глаза, правда, на расстоянии, но это не помешало сделать выводы. Сейчас же, Орловская, вглядываясь, точно определила: её сестра бирюзоглазка. Может такого слова в словаре и нет, но, скажите пожалуйста, как ещё правильно назвать эту красоту? Вот и Наташа не знала. Солнце, лучи которого, проникая через окно, светили прямо на лицо старшей, ещё лучше подчеркивая необычный, но очень красивый цвет, блестевший на свету. - Ты чего пялишься? – не понимая такого поведения, спросила Черченко, немного отталкивая сестру. - Ты знала, что у тебя такой красивый цвет глаз! – восхищенно воскликнула белоруска. - Ах! Правда?! – с сарказмом ответила украинка, отвечающая таким тоном на все, что по её мнению звучит глупо. – Ого! Я и не знала. Как же приятно узнавать что-то новое. - Буду звать те6я бирюзоглазка. - Нет такого слова, – сказав это, Украина попыталась встать, но безуспешно – голова снова разболелась. – Ой… - Опять голова? - Нет, печень, блин. Что за глупые вопросы? – не успела договорить Ольга, как почувствовала на своем лбу ладошку Орловской. - Жара вроде нет, но голова тёпленькая. - А какой она должна быть? Я же живой человек! – злилась украинка, отвернувшись в сторону. - Знаешь, я пойду куплю лекарство от головы, а то, не дай бог, температура поднимется. - не слушая сестру, белоруска направилась за своей курткой и через минуту направилась к выходу, считая мелочь. – Я скоро буду. Дверь тихо хлопнула, оставляя Ольгу наедине с тишиной. Для неё это были лучшие минуты с тех пор, как она проснулась. Не было никого, кто злил, раздражал, бубнил около её. Не было Ивана и Наташи. А это уже что-то. Она искренне не понимала, почему её заботит то, что будет с ними? Почему сегодня она вмешалась в их обычную воспитательную беседу? Разве это не обычное дело? Почему рассказала о своих чувствах этой белоруске? Что вообще с ней происходит? С самого утра что-то не давало ей покоя. Всё казалось таким непривычным, таким неправильным. Вроде бы всё осталось таким же, но одновременно и совсем другим, не таким, как надо. Причина этого чувства, сколько девушка не обдумывала, так и не объяснилась. Начнём с самого начала. Она не понимала, с каких это пор она защищала свою сестру перед Иваном. Может, когда Беларусь была маленькой, Ольга могла ещё хоть немного её поругать, направить так сказать, ну а теперь какой в этом смысл? Наташа уже большая девушка, и её проблемы Украины не касаются. А насчет Ивана, то это проще пареной репы. Он же только на словах мастер, а в настоящем бою только командовать и умеет, а воевать с человеком, который равный ему по силе, боится. Но почему же она знала, что он не ударит её? Может, Ольга слабее по силе, но по уму никто из её семьи с ней не сравниться: Черченко прекрасно понимала, когда нужно вовремя уйти или когда нужно промолчать. Тогда почему она вмешалась?! Почему вопросов с каждым разом становиться всё больше и больше, а одного единственного ответа, объясняющего всё, до сих пор нет! – ныла на весь дом украинка, ворочаясь из стороны в сторону. – Что со мной сегодня не так?.. Да ещё и этот чёртов литовец как-то странно смотрел! – продолжала своё рассуждение Черченко. – Будто на человека не похожа. Да и он не лучше. С каких это пор он стал таким вежливым и добрым? – последние слова она старалась произнести максимально брезгливо. – На кой чёрт так выёживаться? Аж бесит! Её раздумья длились ещё несколько минут, и с каждой новой теорией, которая смогла бы помочь, ситуация становилась всё более странной и глупой, превращаясь уже в научную фантастику, что выходила за грань разумного. Но усталость всё-же дала о себе знать:На диване лежала спящая девушка.