***
Риф боролся со всем, что у него было, чтобы остановить потоки, даже изменить свои плетения на менее смертоносные формы. Чтобы освободить саидин, повернись против похитителей, уничтожь ошейник. Свет, он бы согласился отпустить кровавое оружие! Но все это оказалось напрасным, когда огненные стрелы, непрерывным потоком, срывались с его пальцев, падая на его друзей и его любовь. Единственным утешением для Рифа было то, что Боде, казалось, была в порядке. Он знал, что на ней его тер’ангриал, и не чувствовал от нее боли. И само ее присутствие, хотя и пугающее тем, что она может быть убита (а Ирелла, несомненно, сосредоточится на ней), зажгло искру надежды в его груди. Боде, возможно, была импульсивна, но далеко не глупа. У нее должен быть план. Риф вскрикнул от шока, когда иглы, казалось, пронзили его кожу с головы до ног. Ирелла подошла к нему с жестокой усмешкой на лице. — Ты действительно слаб в Земле и Огне, не так ли? — спросила она. Ее глаза сузились, но усмешка осталась. — Возможно, пришло время использовать свое оружие, чтобы лучше всего подходить к его изготовлению. — Рифу не понравилось, к чему она клонит. Риф хмыкнул, когда ему пришлось поднять руки, направляя Воздух и Воду, чтобы вызвать завесу облаков. Темные тучи, наполненные дождем… и молниями. Риф почувствовал, как краска отхлынула от его лица, непроизвольное действие, которое мужчина в ай’дам не мог контролировать. Он почувствовал, как тянется к тучам и вырывает из них копья молний. Кровь и пепел, почему он так хорошо ладит с погодой?! Риф съежился, когда ударила молния, хотя и знал, что Боде может защитить себя от нее. Аливия, вероятно, тоже знала, просто наблюдая за их тренировками. Он стиснул зубы при звуке безумного смеха Завьера, затем ухмыльнулся его яростным крикам, его истерике по поводу их выживания. Завьер продолжал бросать в них огненные шары; Ирелла, казалось, обдумывала варианты. Риф изо всех сил старался дышать глубоко, чтобы держать нервы под контролем. По крайней мере, он знал, что с Боде все в порядке. Это еще не конец. Словно отвечая на его мысль, начался ливень.***
Мэт выругался себе под нос, когда почувствовал, как ударные волны прокатились по всей усадьбе, от всех направляющих Силу, идущих снаружи. Он поставил ашандарей на пол, чтобы не упасть. Если они будут продолжать в том же духе, поместье рухнет с горного склона. Это решило бы проблему предателей, но убило бы «друга» Боде и его самого вместе с ним. Мэт повернул голову на резкий свист Тома и жестом велел ему идти дальше. Мэт махнул рукой и продолжил. Когда Аливия пришла к нему с просьбой Боде о помощи, он почти не колебался. Как он мог отказать своей младшей сестре? Но это не означало, что ему это должно нравиться. И потребовал, чтобы он сам спланировал их атаку. Удивительно, но для Айз Седай, даже для его сестры, она ни разу не спорила с ним по этому поводу. Это была его идея, способ отвлечь их внимание от Рифтена. Пока все направляющие были заняты, он прокрадется через заднюю дверь и найдет способ вытащить Рифтена из этого «затруднительного положения». В конце концов, как может мужской ай’дам отличаться от женского. Не говоря уже о том, что он осмотрел их перед тем, как спрятать. И, конечно, было приятно, что снова появился Том. Это было похоже на старые добрые времена, когда они спасали Морейн от трижды сожженных лисьих морд Элфиннов. Наконец они приблизились к парадному входу в удивительно просторное поместье; насколько богаты были эти Завьеры? Мэт выглянул и увидел троицу, о которой шла речь. Завьер то дико хохотал, то начинал впадать в детскую истерику, швыряя плетениями в Боде и ее друзей, а девушка стояла в гробовой тишине. Рифтен был неподвижен как камень, в этом не было ничего удивительного. Дождь лил вокруг них, молнии сверкали и вспыхивали на склонах. Кровь и пепел, почему дождь?! Мэт вздохнул и указал на Тома, потом на Иреллу. Он ненавидел причинять девушкам боль, но если она немного отвлечется, это облегчит его работу. Том мрачно кивнул и приготовил нож. Мэт приготовил ашандарей, показывая пальцы. Три, два, один! Мэт выскочил из укрытия, мимо него пронесся нож Тома и вонзился в ногу Иреллы. Она взвизгнула, как поросенок, и рухнула на пол. Рифтен вскрикнул, когда его тоже повалили на землю. Вообще-то, хорошо. Он был уже над Рифтеном, когда Завьер повернулся к нему лицом и выстрелил огненным шаром. Мэт почувствовал, как его медальон похолодел, растворяя плетения перед ударом. Бывший лорд застыл в замешательстве, на что Мэт и рассчитывал. Он опустился на колени и провел ладонями по ошейнику Рифтена, с привычной легкостью находя спусковой механизм. Ошейник расстегнулся. Повинуясь инстинкту, Мэт встал и ударил копьем, перехватывая удар меча от Завьера, который сильно помял лезвие меча. Мэт молниеносно нанес ответный удар прикладом в промежность, а затем нанес удар по плечу. Атаки ничего не дали, возможно, какая-то воздушная броня, но его первая атака заставила Завьера вздрогнуть. Мэт продолжал давить, отталкивая его от балкона. Пришло время для второй фазы.***
Рифу казалось, что он под водой, что все звуки и виды размыты и искажены. И он был совершенно уверен, что дело не только в дожде. Боль, которую он чувствовал от ай’дам, как мышечные судороги по всему телу, исчезла. Он просто исчез, как будто его никогда и не было, только биение его сердца свидетельствовало о том, что он действительно был там. Он ощупал шею. Его пальцы встретились только с теплой кожей. Он был свободен? Он был свободен! Риф сел, чувствуя боль от всего, что он сделал за последние несколько дней, промокший от дождя, который не хотел вызывать, и его взгляд остановился на Ирелле. Она выглядела убийственно. И в ужасе. Можно ли выглядеть убийственно и испугано одновременно? Она хорошо справилась. Риф дернулся в сторону, едва избежав огненного шара, и бросился за опрокинутый стол. Риф сосредоточился и стал искать пустоту. Он чувствовал, как в груди горит ярость, жажда мести. Это было похоже на более слабый отклик саидин, который бушевал и пытался тащить его за собой. Нет! Он искал пустоту и питал ее всем: яростью, унижением, страхом, местью. Он опустошил себя и почувствовал свет саидин. Он схватил его и упивался борьбой, в которой снова сражался сам. Пора делать свою работу. Риф выскочил из-за стола и выстрелил клинками Воздуха, рассекая камень там, где только что была Ирелла. Очевидно, она использовала свои собственные плетения в качестве прикрытия, чтобы уйти. Он должен отдать должное этой женщине. Она была полна решимости уползти с ножом в ноге. Какая-то часть его видела, что Мэтрим яростно сражается с Завьером, копье к мечу, а плетения Завьера тают вокруг принца Воронов. Риф слышал истории о том, как Мэтрим сражался с обоими принцами Андора с помощью посоха. И победил. Он легко справится с этим надменным придурком. Ирелла швырнула в него еще один огненный шар, который он подавил потоками Воздуха и Воды. Затем он сплел Воду, чтобы собрать тысячи капель дождя в волну, которая смыла женщину. Она села отплевываясь, и земля вырвалась из-под ног Рифа. Риф сел и огляделся. Мэтрим тоже лежал на земле. Либо Ирелла предпочла оглушить их обоих, либо Завьер сумел проникнуть в пределы защитного медальона Мэтрима. Пожилой мужчина помогал принцу Воронов подняться, погоди, это Том Меррилин? Страж Морейн Седай? Риф встал на дрожащие ноги, отпустил саидин и подошел к перилам балкона. Он увидел квадрат света, прежде чем тот исчез. — Риф? — При звуке своего имени он напрягся и обернулся. Боде смотрела на него широко раскрытыми глазами, почти робко. Какая-то его часть смеялась над этим; он никогда не считал Боде робкой. Боде бросилась к нему и обняла за плечи. Риф рассмеялся и обнял ее за талию. Она сделала это. Возможно, были замешаны и другие, но он знал, что она была наконечником копья. Она спасла его! Риф разорвал их объятия и поцеловал ее так, как никогда раньше. Она отреагировала страстно. Они расстались слишком быстро, задыхаясь и ухмыляясь, как дураки. Боде взяла его лицо в свои ладони, ее глаза наполнились печалью. — Риф, мне очень жаль. Я должна была быть там. Они бы никогда… — Риф заставил ее замолчать, чмокнув в щеку. Он послал волну эмоций через Узы — любовь, радость, облегчение, он даже добавил прощение, когда оно не было нужно. Это была их форма общения, выходящая за рамки слов, и он чувствовал, что Боде успокоилась. Из глаз Боде брызнули слезы, и он почувствовал, как его щеки тоже увлажнились. Только тогда Рифтен осознал, что буря разразилась. Дождь прекратился.***
Ирелла стиснула зубы от лихорадочного тепла, исходившего от Исцеления Завьера. Он утверждал, что у него мало Таланта к этому, он едва может залечить ее рану. Какой сюрприз от такого жестокого человека. Когда он закончил, Ирелла отшатнулась от него, спокойная снаружи, в то время как все внутри нее кипело. Их победили с такой легкостью! Старшая из Родни, отпущенная на волю бывшая дамани, знаменитая слабая Айз Седай, и Бодевин победили их вместе с ее глупым братом и старым Стражем! Это невозможно! А как насчет ее планов?! Она бы сожгла в прах это высокомерное имя, только слугам, только тем, кто готов следовать за ней, позволено жить. Затем она сотрет с карты это ядовитое пятно, кишащее отвратительными насекомыми, Черную Башню. Мысль Иреллы была прервана самым невероятным звуком, учитывая ситуацию: смехом, граничащим с безумием. Она оглянулась через плечо и увидела, как Завьер опирается на стол, его леденящий душу хохот становился все громче. И как только он приблизился, то замолчал, как будто ничего не произошло. — Похоже, наши противники умнее, чем мы думали. И еще более удачливы. — Ирелла стиснула зубы, неохотно соглашаясь с этим. Это было единственное, что имело смысл. — Что нам теперь делать? — спросила она. Она была в растерянности, не в состоянии придумать даже основы для спасения от этого полного провала. Завьер усмехнулся и сжал кулак, хрустнув костяшками пальцев. — Они будут рады, что остались живы. Остальные будут считать, что проблема решена. Они все ослабят бдительность, Надежда притупит их чувства. И именно тогда мы запустим запасной план. — Когда он объяснил ей свой план, что этот запасной план придуман на случай, если они потерпят неудачу, Ирелла улыбнулась в предвкушении.***
Риф терпеливо ждал, пока закипит вода для утреннего чая, под воздействием тонкого плетения Огня, которым он чистил чайник. Это было почти так же, как когда он впервые начал учиться направлять, так страстно пытаясь нагреть горшок с тушеным мясом для своей первой горячей еды за несколько недель. Сейчас он был почти потрясен тем, что снова может управлять своей Силой. И после всего лишь нескольких дней плена. Он вздрогнул, удивляясь, как Аливия справлялась с этим четыреста лет. Еще через несколько мгновений вода закипела, и он бросил туда чайные листья, позволив своим мыслям вернуться к прошедшим дням. После того, как Завьер и Ирелла сбежали, Сумеко хотела попытаться разыскать их. Или, точнее, выследить Иреллу. Морейн Седай остановила ее, указав, что есть те, кто больше подходит для слежки за ними и они уже работают над этим. Не говоря уже о том, что Айз Седай хотели бы получить ее отчет об этом «событии». Боде немедленно открыла Врата в Тир, чтобы рассказать все М’Хаэлю и Престолу Амерлин, а также ее Хранительнице Летописей, Айз Седай, нескольким Теламонам и Аша’Манам. Они слушали доклады Бодевин и Морейн, в то время как Флинн пытался сделать для Рифа все, что мог. Старик решил, что Риф просто нуждается в отдыхе, и сделал новое Исцеляющее плетение, которое погрузило его в глубокий сон, восстанавливающий силы. Он проспал три дня и проснулся, чувствуя себя новым человеком. Проснувшись рядом с Боде, он почувствовала себя намного лучше, Боде заставила его позавтракать яичницей, хлебом с маслом и беконом, и сказала, что Завьера и Иреллу еще не нашли. Риф покачал головой, чтобы отогнать мрачные мысли, снял чайник, поставил его на сложенную скатерть и налил две чашки. Он бесшумно прошел по коридору в спальню и опустился на колени, чтобы посмотреть на Боде. Он улыбнулся про себя: она всегда казалась такой спокойной во сне. Ее нос слегка дернулся, а глаза распахнулись. Она улыбнулась ему в ответ. Риф потянулся за поцелуем… и со стоном отшатнулся назад, когда от его воротника начал исходить жар. Булавка Дракона светилась. Вызов? Одним из новых аспектов становления Аша’Маном было дополнение к булавке Дракона. Это было похоже на Поиск, вызванный тер’ангриалом, созданным по описаниям из книги Лорда Дракона. Это может быть массовым Вызовом к М’Хаэлю. Или Вызов с таким жаром мог быть только крайней Необходимостью. Что могло случиться так скоро? Беспорядочные мысли Рифа прервала Боде, положившая руку ему на плечо. Она смотрела на него со смесью любви и терпения, хотя в их отношениях чувствовалась доля разочарования в тот момент, когда их прервали. — Иди, — сказала она, — я приду, когда смогу. — Риф улыбнулся ей и чмокнул в щеку, прежде чем выскочить из дома.***
Логайн попытался привести свои мысли в порядок, прежде чем обратиться к Аша’Манам. В этой комнате было труднее, чем где-либо еще, но он заставил себя терпеть. Чтобы понять всю чудовищность его неудачи. Комната, большая комната во дворце, была переделана в библиотеку после Последней Битвы. Книги будут перенесены в Черную Башню, когда она будет построена. И… тут был беспорядок. Книги были разбросаны повсюду, мебель разбита, ящики опрокинуты. Все было перевернуто. Но хуже всего было то, что в центре комнаты находилась масса расплавленной бронзы, которая раньше была настольной лампой. Лампа была выкована некоторое время назад, но не только, как лампа. Это было сделано маскировкой, местом, где можно было спрятать что-то на виду. Это сработало хорошо, но явно недостаточно. А другой предмет, который должен был выглядеть как украшение стола, был украден. Логайн вышел из библиотеки и вышел на лужайку, ступив на мраморный блок, чтобы обратиться к Аша’Манам. Он сглотнул, прежде чем заговорить, его взгляд скользнул по толпе и остановился на Арасоне, прежде чем оглядеть их всех. — Аша’Маны, у нас чрезвычайная ситуация, невиданная со времени Последней Битвы. Сакарнен был украден.***
Слова Логайна эхом отозвались в ушах Рифа. Кусочки складывались в общую картину, как это часто бывало. Черная Башня спасла одного из своих. Все вздохнули с облегчением. Никто не ожидал нападения. Особенно чтобы украсть что-то у сильнейшего из них. Завьер. Это должно быть он! Риф почувствовал, как внутри него поднимается ярость, смешанная со страхом. Он почувствовал, как у него перехватило дыхание, как по щекам покатился пот, как побелела и покрылась липким потом кожа. Завьер, его мучитель, лишивший его свободы, держал в своих руках самый могущественный са’ангриал в Черной Башне, даже более могущественный, чем Калландор. Один из них был спрятан на три тысячи лет в целях безопасности, он сеял хаос на полях Меррилора, чтобы вызвать на поединок Эгвейн ал’Вир. Тот, который сам Риф вернул в Башню. Ирония ощущалась на языке, как желчь. Риф выдохнул и скормил все это пустоте, пытаясь восстановить хоть какое-то подобие спокойствия. Он сосредоточился, пытаясь прислушаться к приказам Логайна. М’Хаэль разговаривал с Аша’Маном, который качал головой. Логайн поморщился и начал объединять Аша’Манов по двое, по крайней мере, с одной Айз Седай. Создавая Круги для атаки, для противостояния тому, кто украл са’ангриал. Риф чувствовал себя, как в тумане, когда Логайн подошел к нему. — Арасон, иди домой, — сказал он мягким, но твердым тоном, не терпящим возражений. Ответ Рифа застрял у него в горле. Он сглотнул и опустил глаза. Он знал, что это ребячество, но ничего не мог с собой поделать. — Арасон, — Риф поднял голову, — ты достаточно настрадался от рук Завьера. И… — он повернулся к окружающим, — Белая Башня сообщила, что Жезл Воры тоже украден. Мы можем только предположить, что это была Ирелла. Иди домой и продолжай отдыхать. Остальные разберутся с этим. — Он похлопал Рифа по плечу и ободряюще улыбнулся, прежде чем двинуться дальше. Риф спорил сам с собой, и даже ему пришлось признать, что он быстро принял решение. Он бросился к своему дому. Возможно, это и неподчинение, но он должен был довести дело до конца.