Prompt request ficlets Apr19 - QN

Камю отшатнулся, одной рукой прикрывая лицо от ослепительной красоты того, что ты держала в руках. — Ты… — выдохнул он, схватившись одной рукой за грудь, словно ему было очень больно. — Мои глаза, должно быть, обманывают меня. Это невозможно! Ухмылка на твоём лице была почти такой же широкой, как и глубина страдания Камю. Ты торжествующе держала коробку в руках. — Не понимаю, из-за чего ты так суетишься, это просто торт. — Ты полоумная! — взгляд Камю выражал одновременно вожделение, ярость и недоверие. — Неужели ты настолько невежественна? Неужели ты не знаешь, какое сокровище держишь в руках? — Конечно, знаю, — ответила ты, вырывая коробку из его цепких рук. — Это то, чем ты был одержим последние несколько недель, не так ли? Вот и вся причина, по которой я купила его, для начала. Перемена в настроении Камю была почти такой же драматичной, как и его недавняя вспышка. Теперь, излучая мир, любовь и милосердие, он блаженно протянул руки. — Понятно. Тебе следовало сказать это с самого начала, дурочка, — ослепительные искры его улыбки были недостаточно сильны, чтобы скрыть жадность в его глазах. Когда он шагнул к тебе, его взгляд жадно остановился на коробке, которую ты держала в руках. — Пойдём, я с благодарностью приму твой скромный подарок. Твоё усердие в приобретении того, что мне не удалось, не останется без награды. Я позволю тебе отведать изысканное сокровище за твою услугу. — Прости, но на самом деле всё наоборот. Его шаги замерли. — Что ты только что сказала? — Ты услышал меня с первого раза, — ты действительно увидела, как потускнел свет в глазах Камю, когда слова сорвались с твоих губ, как смертный приговор. — Это не для тебя. Звук падающего на колени Камю отозвался эхом, когда ты повернулась и положила коробку на стол. Приподняв крышку, ты неспеша любовалась тортом внутри. Это действительно было красивое кондитерское изделие, почти как произведение искусства. Было немного трудно поверить в то, что увиденное в самом деле съедобно. После того, как ты сфотографировала его на свой телефон, ты была в середине прокрутки списка контактов, когда услышала, как Камю, шатаясь, встал на ноги позади тебя. — Ты, должно быть, лжёшь, — прохрипел он, упёршись рукой о стену. — Не может быть, чтобы кто-нибудь ещё, кроме меня, мог оценить такую красоту и доброту, — он выпрямился, к нему постепенно возвращалось самообладание. — У тебя ещё есть время покаяться. На этот раз я прощу твой проступок, если… Ты поднесла палец к губам, когда раздался звонок. — Алло? Сесиль? — из-за твоей спины донесся громкий грохот, когда стена рядом с Камю начала рушиться, вызванная внезапной бурей, которая бушевала вокруг него. — Да, это я. Да, мне удалось получить его, спасибо тебе большое за помощь в этом. Ты можешь приехать прямо сейчас? Ты? О, он тоже здесь, но я уже обещала поделиться им с тобой... Твои пальцы покалывало от холода, когда телефон внезапно выхватили из рук. — Айджима, — прорычал Камю, его волосы развевались в воздухе от ярости. — СЯДЬ. ЗАМРИ. Тяжело дыша, Камю бросил тебе телефон. Ты с горечью смотрела на обледенелый телефон в своих руках и обиженно посмотрела на него. — Ты должен мне новый телефон. — Ты получишь столько телефонов, сколько захочешь, в обмен на Королеву. Ты посмотрела на торт с грандиозным названием перед собой, а затем снова на Камю. — Я не думаю, что этого достаточно. Неважно, я помню номер Сесиля и всегда могу позвонить ему снова... — Подожди! — единственная капля крови скатилась с губы Камю, когда он подавил рык. — Назови свою цену, дикарка. Я постараюсь исполнить все твои тёмные желания, даже ценой собственной души. Ты закатила глаза от того, насколько далеко он был готов зайти ради одного десерта. — Что-нибудь? — ты спросила в подтверждение. — Ты уверен? — Рыцарь никогда не нарушает своего слова. Клянусь, именем... — Всё, я поняла, — не обращая внимания на обиженного Камю, что не смог сослаться на титул своей королевы, ты отмахнулась от остальной части предложения и откинулась на спинку стула. — Во-первых, больше никаких обзывательств. Я уже привыкла к этому, но было бы приятно видеть тебя и не оскорбляться время от времени. — Как хочешь, — презрительно фыркнул он. — Если это всё… — Не только я. Я имею в виду по отношению ко всем. Камю помолчал. — Все? — недоверчиво повторил он. — Конечно, должны быть какие-то уступки, есть же идиоты, которых нельзя назвать иначе... Ты пристально смотрела на него, держа вилку над верхушкой торта, готовую вонзиться в него и изуродовать его поверхность. Он втянул в себя воздух. — Я постараюсь, — процедил он сквозь зубы. — Что ещё? — Я хочу, чтобы ты называл меня по имени. Он моргнул. — Разве я это не делал раньше? — Я имею в виду моё имя, — перебила ты его. — Самое время, не так ли? — …Полагаю, — неохотно признался он к твоему удивлению. — Похоже, твоим требованиям нет конца. Я полагаю, было бы слишком надеяться, что это последнее из них? — Ты сам захотел, — улыбнулась ты. — В следующий раз, когда вернешься в вечную мерзлоту, возьми меня с собой, — ты никогда не была там раньше, и мысль увидеть, где вырос Камю, заинтриговала тебя. Он задумался и вздохнул. — Хорошо. Это можно устроить, — он смотрел на тебя сверху вниз, его терпение было на пределе. — Это, конечно, последнее из твоих требований? Теперь всё или ничего. Ты сделала глубокий вдох, твои слова торопливо вырвались. — Есть мини-юбка Florence Nightingale Halloween, в которой, я уверена, ты будешь отлично смотреться... — НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! КАКАЯ НАГЛОСТЬ! Это было свидетельством того, насколько прочным был стол, когда он не сломался под силой кулака Камю. — Я… я не могу, — тяжело дышал он голосом человека, стоявшего на коленях в сильнейшей агонии. — Даже если это ради Королевы... Королевы... У тебя возникло ощущение, что человек, которого ты видишь, может разлететься на куски прямо у тебя на глазах, если ты надавишь на него сильнее. — Думаю, три из четырех не так уж плохо, — он медленно поднял голову и посмотрел на тебя, в его глазах постепенно вспыхнула надежда. — Тогда один кусочек. — Только кусочек? Очарование видеть, как Камю в самом деле умоляет тебя, заставило потерять бдительность. — Я могу согласиться на большую ложку, если тебе от этого станет легче. Единственное, что указывало на то, что Камю покинул комнату, был порыв ветра, который последовал за ним. Ты моргнула и он вернулся с фарфоровой тарелкой в руке. Ты постаралась крепко ухватиться за поднос, на который был поставлен торт, на случай, если он решит нарушить своё слово, и схватить всё это в любом случае. — Запомни, одна ложка. Его уверенность восстановилась, Камю просто смотрел тебе прямо в глаза, его высокомерие быстро возвращалось в полную силу. — Конечно. Сунув руку в карман пиджака, он вытащил что-то похожее на садовую лопату, только она была немного меньше, сделана из платины и украшена искусной резьбой. Изящно вращая её вокруг пальцев, он быстро разрезал торт со скоростью света, аккуратно разделяя его на две части, причем один кусок составлял более трех четвертей всего. Подсунув головку лопатки под большой кусок, Камю уже собирался положить его себе на тарелку, когда ты, наконец, оправилась от шока, вызванного тем, что тебе чуть не отрезали пальцы. — Не может быть, чтобы это была ложка! — ты возразила, ткнув пальцем в инструмент в его руке. Увидев, как он изогнул бровь, ты подавила желание швырнуть остатки торта в его ухмыляющееся лицо. — Это, во всяком случае, очень большая ложка. Если у неё есть ручка и закругленная головка, подходящая для черпания и подачи, то она соответствует стандартному определению ложки, независимо от её размера, — он поднял лопатку, края ненормально большого куска, который он отрезал и выбрал, заполнили поверхность лезвия до самых краев. — Смотри, одна ложка. Ты с недоверием смотрела, как он переносит на свою тарелку то, что уже нельзя было назвать одним куском торта, с размаху снимая его с лезвия. Взгляд, который он бросил на тебя, тщательно вытирая то, что он называл ложкой, ясно дал понять, что это его победа. К этому моменту ты задавалась вопросом, в чём разница между непредумышленным убийством и удушением Камю достаточным количеством торта. Какой из двух даст тебе более лёгкий приговор? Ты уже дошла до того, чтобы обдумывать, как избавиться от его трупа, когда чашка чая звякнула о край твоей тарелки. Оторвавшись от жалких остатков того, что ты считала несомненной победой, ты увидела на столе полный чайный сервиз. Камю стоял позади тебя, положив на тарелку оставшийся кусок торта и положив его перед тобой, пока ты была погружена в мысли об убийстве. Положив столовые приборы по обе стороны от твоей тарелки, он развернулся и расстелил салфетку у тебя на коленях, затем вернулся на своё место и скрестил руки на груди. Твое имя прозвучало из его уст, как призыв ангела-мстителя. — Я позволю тебе попробовать её великолепное Величество. Поторопись. Все мысли об убийстве временно улетучились из-за того, что он действительно сделал то, что обещал ранее, ты медленно потянулась за вилкой. Как только торт коснулся твоего языка, ты поняла, почему Камю был готов продать свою душу за один укус. Придя в себя, ты моргнула и обнаружила, что перед тобой очень пугающего Камю, сверкающего, как алмазный свод. Весенний ветер, сдувающий его локоны в привлекательный беспорядок, когда он предавался тому, что должно было быть самым неприличным видом, который ты когда-либо видела у него. Он выглядел так, словно пребывал в величайшем экстазе, когда-либо известном человеку. — Молодец, — изящно вытирая слезы блаженства, собравшиеся у него на глазах, он одарил тебя улыбкой, достойной святого. — Это было бы большим достижением для человека твоего положения, крестьянка. — Ты обещал! — Я обращался не к тебе, — спокойно ответил он, отправляя вилку в рот, чтобы откусить ещё кусочек торта, от которого ему удалось отломить треть. — Я просто описывал твой социальный статус. Верно, тогда это было убийство.