Поздно мы с тобой поняли...

- Лесечка, как я рад! – Андрей Петрович с распростертыми объятиями кинулся к вошедшей Олесе. – Лида говорила, что ты должна заехать, но я, честно говоря, даже не поверил. У меня тут небольшой отпуск образовался, буквально несколько дней, вот решил кое-какой ремонт на балконе сделать, ну и так, по хозяйству. Давай-ка мой руки и - на кухню, я такое блюдо приготовил, закачаешься! - Здрасьте, Андрей Петрович, - смущенно кивнула Леся, освобождаясь от обуви и курточки. – Да я, вообще, ненадолго. - Ну, что значит – ненадолго? Даже слышать не хочу. Совсем нас позабыла. А тут Лида говорит, что ты в Москве. - Меня просто у мамы сегодня ждут. Бабуля вернулась из круиза, небольшой привет-фуршет… - А, так Елена Николаевна в Москве? - В Москве, - кивнула Леся, проходя к ванной. - А Лидия Васильевна… она как…? Андрей Петрович недоуменно пожал плечами: - В смысле – как? Замечательно. За пирожными пошла, сейчас должна вернуться. Леся закусила губу, потом уточнила: - А чувствует она себя как? - Да всё в порядке! Спасибо, что так о ней заботишься, но уверяю тебя, Лида в полном порядке! Леся сердито дернула бровями и, развернувшись, отправилась в ванную. Включив воду в умывальнике, она мрачно уставилась в зеркало. «Ну, что, развели тебя, как девчонку?! Забыла, что она Никите устроила тогда, в гостинице? Изобретательная женщина! Ну, ладно!» Она вытерла руки, встряхнула волосами и вышла в коридор. - Вот, садись сюда, на свое место, - Андрей Петрович уже вовсю хлопотал на кухне, накрывая на стол. – Да рассказывай свои необыкновенные новости. Лида говорила, что у тебя своя выставка открылась в «Братьях Люмьер». - Открылась. Только это не моя выставка, а нашего колледжа. Я просто участвую. - Ну, - просто! – воздел он руки. – Это не просто, дорогая моя! У меня, по крайней мере, нет ни одного знакомого, который мог бы похвастаться таким достижением. - Наверное, потому, что врачи не выставляют свои работы на всеобщее обозрение. - А-ха-ха, ты права! – рассмеялся Андрей Петрович. – Вряд ли кому было бы такое интересно. - Ну, почему же? Есть специальные разделы фотографии: судебная там, криминалистическая, клиническая, - пожала плечами Леся. - Ты знаешь, а я в этом совершенно не разбираюсь. Но тебе верю. Так, - он, отвернув манжет рубашки, посмотрел на часы, – что-то Лида задерживается. Надо было мне самому сходить за пирожными, а то она обязательно что-нибудь не то купит. Леся, ты какое вино будешь – белое, красное? Или, может, что покрепче? - Андрей Петрович, вы, пожалуйста, не беспокойтесь, - попросила Леся. – Я ненадолго совсем. - Ну, это я слышал, - отмахнулся он от неё. - Но под мясо-то! - Под мясо? Ну, тогда, наверное, красное, - неуверенно ответила Леся. - Как вообще твои дела с учебой? Никита говорил, ты в колледже учишься в Тетюшеве. - Пока да, учусь там. А с нового года, наверное, буду учиться в Москве, в архитектурной академии. Пригласили на кафедру фотоискусства, - сдержанно рассказывала Леся. - Правда, много досдать нужно будет. Экзамены, зачеты, творческие работы. - Ничего себе, вот так новости! – развел руками Андрей Петрович. – Леся, ты умеешь удивлять. А как мама? Она совсем в Москву переехала, наверное? - Я думаю, да. Они с Евгением Николаевичем распишутся на днях. - Срок-то большой? Когда ждете прибавления? - Мама говорила, в декабре. - Ну, и традиционный вопрос: кого хочешь – брата, сестричку? - Да мне неважно, - улыбнулась Леся. – Лишь бы были оба здоровы: и мама, и малыш. - Отличный тост! – Андрей Петрович щедро плеснул вина в бокалы и протянул один Лесе, а сам поднял второй. – За здоровье! Леся, помедлив, пригубила вина и отставила бокал в сторону. В этот момент в коридоре послышался шум, хлопнула дверь, и голос Лидии Васильевны провозгласил: - Я вернулась! Андрюша, какие ароматы! Леся повернула голову и обомлела: в дверях появились Лидия Васильевна и Никита, которого она подталкивала за плечи: - А вот и мы! Никита замер на пороге, во все глаза глядя на Олесю, а она поднялась со стула и хмуро кивнула ему. - Никита! Вот здорово, - обрадовался Андрей Петрович. – А к нам как раз Леся забежала. - Да, совершенно случайно, - иронично заметила Леся, глядя на Лидию Васильевну. – А вам, я смотрю, уже лучше. - Да, всё в порядке, - пробормотала та, умоляюще глядя на Лесю, потом торопливо заговорила. – Сынок, отправляйся мыть руки, будем обедать. Так всё вкусно тут у вас. Вот, Андрюша, самые свежие купила! Андрей Петрович взял из её рук коробочку и придирчиво рассмотрел сквозь прозрачную крышку лежащие в кружевных салфеточках белоснежные буше и румяные эклеры, потом удовлетворенно кивнул: - Выглядят чудесно! Лидочка, спасибо. А мы с Лесей тут уже по аперитивчику приняли. Так что садитесь давайте, пока всё не остыло. Вернувшийся Никита молча опустился на стул рядом с Лесей. Он еще не проронил ни одного слова, она тоже была молчалива: отчасти из-за вероломства Лидии Васильевна, отчасти от неловкости, которая плескалась сейчас возле самого её горла. Она вяло ковырялась в тарелке, едва слушая, что там оживленно говорит Андрей Петрович, рассказывая какую-то смешную историю из своей лечебной практики. По сути, говорил за столом только он. Никита отделывался односложными фразами. Лидия Васильевна к месту и не к месту вставляла какие-то комментарии, но тоже была скована, пытаясь поймать взгляд Олеси, избегавшей смотреть на неё. После мяса плавно перешли к десерту. Леся украдкой поглядывала на часы. Андрей Петрович, заметив это, спросил: - Лесь, может, ты у нас останешься? Переночуешь, а завтра уже к маме. - Да, Олеся, оставайся, - запнувшись, попросила Лидия Васильевна. Это сыграло своего рода роль катализатора. Леся отодвинула тарелку с недоеденным пирожным и положила ладони на стол: - Спасибо вам за прекрасный ужин. Но мне пора. Да и Лидии Васильевне пора отдохнуть, - она с намеком взглянула на смутившуюся свекровь, но решила тему не развивать, видя, как боится та новых разоблачений. Андрей Петрович разочарованно протянул: - Ну, вот, а ты ведь так ничего и не рассказала про свои дела. Вы знаете, Лесю пригласили учиться в Москву. Вот новость так новость! - Да что ты говоришь! Леся, это же здорово! - воскликнула Лидия Васильевна. - Как-нибудь в другой раз расскажу, мне действительно уже давно пора. С этими словами она поднялась из-за стола. - Олесь, я провожу, - вызвался Никита, вставая следом. - Как хочешь, но это необязательно, - небрежно ответила она. - Провожу, - упрямо нагнул голову тот. В прихожей Андрей Петрович обнял Лесю: - Лесь, ты не забывай, заходи почаще. Никита, что ты молчишь, приглашай! - Я приглашу, - сдержанно кивнул тот. Лидия Васильевна тоже подошла попрощаться и, обняв слегка сопротивляющуюся Лесю, тихонько сказала на ухо: - Спасибо, что не рассказала. Потом она отклонилась, держа Лесю за обе руки: - Прости меня. Та независимо пожала плечами, потом, взяв сумочку, попрощалась и вышла за дверь. Никита вышел за ней. Они молчали, пока ждали лифт. Пока ехали в лифте, тоже прятали друг от друга глаза. И уже на крыльце Никита подал ей руку, помогая спуститься со ступенек. Леся, помедлив, оперлась на прохладные твердые пальцы. - Тебе необязательно провожать меня. - Нет, я провожу. Хотя бы до метро. Леся кивнула, и они отправились вдоль по улице по направлению к станции. - Ты прости меня за сегодняшнее, - тихо попросил он. - А что было сегодня? - Ну, я молчал всё время. Ты, наверное, подумала, что я злюсь на тебя, но это не так. Я просто, - он запнулся, потом продолжил, - я не ожидал тебя увидеть. Мама так меня упрашивала прийти на обед. Думал, она снова какую-то каверзу подстроила. - Она и подстроила, - фыркнула Леся. - Что? - Так, неважно, - махнула она рукой. Потом спросила: - Она сказала, ты из дома ушел. И где ты теперь живешь? Он помолчал, потом буркнул: - Неважно. Леся усмехнулась: - У Сони? - Откуда ты…? – потрясенно переспросил Никита. - Просто угадала. Она остановилась и взяла Никиту за рукав: - То, что мы с тобой расстались, не означает, что мы должны возненавидеть друг друга. Я очень хочу, чтобы ты был счастлив. Слышишь? Никита кивнул, молча глядя на неё больными глазами. Она приложила ладошку к его щеке и, привстав на цыпочки, легко коснулась губами его губ: - Прощай. С этими словами она развернулась к краю тротуара и остолбенела: прямо перед ней с резким звуком затормозил черный БМВ. Тонированное стекло опустилось: на неё из открытого окна авто пристально смотрел Морозов.