Поздно мы с тобой поняли...

Артема она обнаружила стоявшим за стойкой в середине дальней стены студии, окруженным разноцветными бутылками, какими-то агрегатами, шейкерами, разномастными бокалами, ведерками со льдом. Всё это великолепие было подсвечено огнями, сиявшими всеми цветами радуги, отчего вид у Морозова был таинственный и завораживающий. Леся даже несколько оробела и просто стояла, издали наблюдая, как он ловко управляется с приготовлением коктейлей. Еще один бармен смешивал коктейли за отдельной стойкой. Она несколько раз сжала руки в кулачки, потом, разжав, посмотрела на них: пальцы еле заметно дрожали. Она немедленно рассердилась на себя за такое малодушие и, задрав нос, решительно подошла к стойке, за которой священнодействовал Артем. Он в этот момент осторожно начал переливать из шейкера готовый коктейль в высокий бокал, машинально бросил на нее короткий взгляд и, вздрогнув от неожиданности, разлил почти всё мимо бокала. Выругавшись про себя, выдернул из коробки пучок салфеток и резкими нервными движениями вытер образовавшуюся лужицу, потом, не глядя, швырнул мокрый ком в корзину, выплеснул остатки коктейля в стоявшее за спиной ведерко и, отставив пустой бокал в сторону, оперся ладонями о стойку, свысока глядя на Лесю с непередаваемым выражением лица. Она выпрямила спину и с вызовом громко сказала: - Привет! - Ну, привет! – небрежно ответил он. – Ты, я смотрю, в своем репертуаре. - В смысле? – подняла брови Леся. - В коромысле. Как только появляешься, сразу происходят какие-то катаклизмы, - ворчливо пояснил он. - Какими судьбами здесь? Леся невольно бросила взгляд через плечо, где их общий знакомый Василий самозабвенно танцевал с Аллой. Артем проследил за её взглядом и, увидев, на кого она смотрит, язвительно заметил: - А-а, ну, конечно. Как я мог не догадаться?! Мой лучший друг Василий! Большой любитель совать нос в чужие дела. Леся повернулась к нему и не менее язвительно парировала: - Кто бы говорил! - Ты о чем? - Это же ты разыскал Никиту, притащил его ко мне на выставку, наговорил ему, что я от него без ума. Или это не считается …су… сы… сованием носа в чужие дела? По лицу Морозова пробежала еле заметная тень, но он немедленно справился с собой и, дернув носом, поинтересовался: - Ну, и как поживает твой обожаемый ЛОР? - Понятия не имею! Можешь позвонить и спросить, если интересно. Ты же с ним на связи: такое живое участие в его жизни принимаешь! Она обогнула стойку и, потеснив его, придвинула к себе шейкер: - Не объяснишь, зачем ты это сделал? Изумленный Морозов посторонился и, сунув руки в карманы джинсов, помолчав, сдержанно ответил: - Если надо объяснять, то не надо объяснять. - Ну, конечно! Кого хочу я осчастливить, тому уже спасенья нет, угадала? Отличная стратегия! - выпалила Леся, резкими движениями наливая в шейкер разные напитки. - При чем тут стратегия? - пожал плечами Артем, внимательно наблюдая за её руками. – Я сделал то, что считал нужным. И наилучшим для вас. Для тебя, - поправился он. Леся скептически хмыкнула, резким движением закрутила крышку шейкера и стала его трясти, от этого трясся и её голос: – Нет, мне просто интересен ход твоих мыслей. Вот так проснуться с утра и решить: о, давненько я не совершал добрых дел, все старушки уже у дороги заждались, котятки устали болтаться на деревьях! Что уж говорить про Олесю с Никитой, которые сидят у окна, ждут не дождутся Бэтмена Морозова, когда уже он наденет красные трусы поверх трико и примчится их спасать! Так было дело? – она перестала трясти шейкер и, придвинув к себе высокий стакан, насыпала туда льда и стала осторожно переливать напиток из шейкера. - Бред какой-то. При чем здесь трусы? – пробормотал Артем и сам себя прервал: - А чего это ты такое делаешь? - Хм, сейчас я расшатаю вам здоровье! – злорадно ответила Леся, воткнула в стакан две соломинки, зонтик и нацепила на край стакана разрезанный до половины кружок лайма, после чего катнула к Артему готовый коктейль по гладкой крышке стойки. – Прошу. Он ловко поймал стакан, осторожно понюхал питьё, потом посмотрел на просвет: - Скажи честно, отравить меня решила? - Что значит – отравить? – оскорбилась Леся. – Я, может быть, весь вечер вчера интернет штудировала: готовилась удивить тебя тем, чего ты не знаешь! - И что же это такое может быть? – он медленно втянул через трубочку напиток и вдруг схватился за горло и закатил глаза. Леся ошарашенно уставилась на него, потом в испуге дернула к себе стакан, глотнула через край и тут же закашлялась, даже из глаз брызнули слезы. Артем закатывать глаза перестал, с усмешкой взял её за плечи и осторожно похлопал по спине. Она подняла на него мокрые глаза и, мгновенно поняв, что он её разыграл, взмахнула кулачком. Артем перехватил её за запястье и одним движением притянул её к себе. Когда он через томительную минуту оторвался от её губ, Леся едва устояла на ногах: колени вдруг ослабели, и она вцепилась в его плечи. - Вот, значит, как обстоят дела, - словно бы про себя проговорил Морозов, и Леся, едва переводя дыхание, ответила, глядя на него снизу вверх: - Дошло наконец? - Видимо, железо немного затупилось, - тихо смеясь, отвечал он. - Не затупилось, а затупило, причем конкретно, - выразительно посмотрела она на Морозова. – Так конкретно, что кремень здорово пострадал по вине этого самого железа! - Самого тупого в мире железа! - Ну, ладно, не надо уж так уж о моем любимом человеке говорить, - запротестовала Леся, а он прищурился: - Чего ты сказала? - Что кремень тоже пострадал. - Нет, не то! Последнее, про любимого человека. Это сейчас что, серьезно, или...? - Если бы было "или", меня бы тут не было, - запальчиво ответила Леся, потом повернулась к своему коктейлю. – А что это ты тут изображал? За горло хватался… - Ну, шутил я, шутил, - рассмеялся Артем. - Да у вас, как я погляжу, всё в полном порядке! – у стойки нарисовался Василий, который смотрел на них с улыбкой, приобнимая Аллу. – А это что, что-то новое? – он схватил стакан и потянул из соломинки напиток, потом, почмокав губами, важно изрёк. – Темыч, ну, это прям - бомба. Как называется? - А про название надо спросить у автора, - хитро глянув на Лесю, усмехнулся тот. - Ну-у..., пусть будет "ОлеАрт", - вздернув нос заявила Леся, а Василий изумленно произнес: - "ОлеА-арт"? Лесь, так это твоих рук дело? Хм, Тёмыч, да ты здорово умеешь влиять на людей! Ребята, кажется, вам двоим надо открывать свой бар с фотоуклоном. Так, дайте нам еще соломинку. Алла, ты должна это попробовать! Тёмыч, вы, кстати, знакомы? - Ну, конечно мы знакомы, - усмехнулся Морозов протягивая соломинку. - - Между прочим, это Алла сказала мне, что ты проводишь набор ассистентов, - заметила Леся, а Артем удивленно переспросил: - Это правда? Ал, ну, я твой должник! Хотя мне всегда казалось, что ты меня недолюбливаешь. Алла выпустила соломинку и, прищурившись, заметила: - Ну, кофе ты мог бы просить у меня и менее высокомерно. И появляться в издательстве менее пафосно. Морозов рассмеялся: - О, да, включать звезду - это моё любимое. Каюсь - грешен! Тут встрял Вася: - Скажи спасибо, должник, что за тебя уже рассчиталась Олеся, - познакомила нас, - и они с Аллой обменялись многозначительными усмешками. - А тебе я еще припомню, друг мой: был знаком с такой потрясающей девушкой, а меня даже не поставил в известность. Алла снова потянула напиток через соломинку и, оторвавшись, восхищенно сказала: - Слушайте, коктейль, правда, классный! Лесь, неужели ты еще и в этом талант? - Да какой там талант! - замахала руками Леся. - Просто хотела одну высокомерную звезду поразить, - и она бросила смеющийся взгляд на Морозова. Он в ответ притянул её к себе, и поцеловал где-то возле уха, отчего она поежилась и рассмеялась. - Ребята, отличный вечер, - провозгласил Василий и попросил: - Лесь, а давай ещё по "ОлеАрту"?