Ох уж эти мужики! (Повелитель 1)

В тронном зале башни было шумно. Нет, обычно там шумели часто – делегации от подвластных земель выпрашивали поблажки, или прихвостни затевали ссоры, или шут расходился не на шутку. Но сейчас под высокими сводами звенели гневные женские голоса. Сидящий на троне повелитель вздохнул и подпер подбородок рукой. А ведь все так хорошо начиналось… Был канун Середины Зимы. Того самого праздника, что запомнился повелителю на всю жизнь. Он не особо любил этот день и не отвлекался на какие-то приготовления, затеянные заскучавшими женами. На данный момент его куда больше интересовала подвешенная прямо в воздухе карта, но голос Кельды сбил его с мысли. -Правда красиво, ведьмачонок?— спросила она, садясь на подлокотник трона и небрежно отодвигая в сторону карту,— мне напоминает о тех днях, когда мы впервые познакомились… Повелитель поднял голову, слегка раздраженно сощурив глаза, и обомлел. Прихвостни деловито развешивали по всем выступам тронного зала гирлянды разноцветных бумажных фонариков. Один залез на самый верх колонны, не удержался и с воплем полетел вниз, приземлившись прямо на собрата. Тот не ожидал нападения, и между ними тут же завязалась шумная потасовка, а нашедший себе развлечение Шут принялся прыгать вокруг и подбадривать обоих. -Бей! Кусай! Рви-дави! Вышедшая из коридора Фея брезгливо обошла их и, приблизившись к трону, степенно обратилась к повелителю. -Вам не кажется, мой лорд, что все это… Слегка безвкусно? -Что?!— возмутилась Кельда, игриво гладившая не прикрытую доспехами руку повелителя, пальцами повторяя контуры узоров на его коже. Заслышав такое, она возмущенно уставилась на Фею. Та невозмутимо взглянула в ответ и сложила руки на поясе. -Довольно плебейский праздник… У нас все было куда изящней. -Да что вы вообще понимаете в праздниках?!— рявкнула Кельда, вскакивая на ноги,— только и знаете, что пить вина да распевать свои песни! Повелитель уже тоскливо подумывал, как остановить разгорающийся скандал, когда из-за трона вышла изучающая свои ногти Джуна. -Что это тут развешено?— рассеяно поинтересовалась она,— фонарики? Красиво... А белые полотнища под потолком в коридоре изображают снег? И Кельда, и Фея уставились на нее с крайне нехорошими выражениями. Кельда вообще была зла, а Фея изящно приподняла бровь и уточнила. -Ты о паутине, моя дорогая? Так это же твой вклад в подготовку к празднику… Джуна поджала губы. -Между прочим…— обиженно протянула она. Повелитель отвернулся. Ведь все так хорошо начиналось… Его взгляд упал на деловито ползущего по подлокотнику паука. В чем-то Фея была права: Джуна до смерти боялась пауков, и когда наткнулась на зеленого, несущего молодняк в инсектарий, завизжала так, что бедолага с шипением попытался убраться подальше, по дороге растеряв половину ноши. Кто был виноват – Джуна, бродившая не там, где надо, или зеленый, решивший срезать дорогу жилыми коридорами – было решительно непонятно. Срочно вызванные зеленые отловили большую часть насекомых, но оставшиеся разбежались по всему замку и, что хуже всего, росли не по дням, а по часам, заплетая паутиной все вокруг. Повелитель аккуратно взял паука за тело и неторопливо насадил на один из шипов, украшающих трон. Тихонько хрустнул хитин, и насекомое вяло зашевелило лапами в воздухе. Усмехнувшись, повелитель встал и поднял прислоненный к подлокотнику топор. Визжавшие на всю башню дамы осознали, что они остались одни, только когда с грохотом сработал телепорт. В Эверлайте было пасмурно и хмуро. Повелитель шагнул из телепорта, глубоко вдохнул прохладный, пахнувший солью и водорослями воздух, потом огляделся. Здесь тоже готовились к празднику, но немного не так, как на севере. Дома были украшены гирляндами цветов, яркими флажками, а со стороны эльфийского поселения доносилась заунывная музыка. Повелитель поморщился. На его вкус, даже «песни» шута были лучше. А в чем он вряд ли бы признался – так это в слабости к старинным балладам, которые иногда читала ему Кельда. Там были вполне неплохие описания битв и подвигов, которые были ему по вкусу. Фея, как-то раз застав их за сим занятием, попыталась приобщить своего повелителя к классической эльфийской поэзии, но он позорно сбежал, не выдержав и пяти минут слащавой высокопарной чуши. Дня два после этого Фея при виде него вздыхала и качала головой, мол, нет у вас никакого вкуса к литературе… Вынырнув из своих мыслей, повелитель обнаружил, что ноги сами принесли его куда надо – к складам. Двое прихвостней, охранявших ближайший вход, в честь наступающего праздника упились так, что спали в обнимку с бутылками, но повелитель не стал их поднимать. В обычное время им бы прилетело носком кованого сапога по ребрам, но сегодня он был слишком… Благодушен? Да, пожалуй. Со склада он вышел, неся в свободной руке весело позвякивающий мешок. Обратный путь до башни стационарного телепорта не занял много времени. Нордберг встретил повелителя легким снегопадом и яркими огнями города. Там было шумно и весело, в воздух то и дело взлетали разноцветные ракеты. Хмыкнув, повелитель развернулся и направился прочь. Сейчас ему не было дела до веселящихся людей – хотя в другой момент он может и испортил бы им праздник. Но не сейчас. Путь его лежал к горам, в заснеженный лес, куда редко забредали городские жители. Стволы деревьев чернели вокруг, а где-то вдали подвывали замерзающие волки. На мороз повелителю было плевать, так же, как и на невыносимый жар, зачастую царивший в его подземельях. Собственная кожа защищала его лучше, чем любая одежда. Снег скрипел под сапогами, когда он пробирался через сугробы. Наконец он выбрался на поляну, на которой стоял одинокий дом. Здесь явно жили – снег был расчищен, в окне горел свет, а на крыльце лежал здоровенный лохматый волк. Заслышав шаги, он поднял лобастую голову, но не рявкнул на чужака, а почти по-человечески вздохнул и положил морду обратно на лапы. Без замаха всадив топор в стоящую около крыльца колоду, повелитель перешагнул через волка и толкнул дверь. Она открылась, обдав его волной тепла, и осевший на доспехах и меховой накидке иней превратился в капельки воды. -Ты сегодня рано,— густым басом поприветствовал его хозяин дома, возившийся у печки. Выглядел он под стать голосу – ниже повелителя, но даже шире его в плечах, с огромной окладистой бородой, похожий на сонного медведя. Первое впечатление было довольно обманчивым. Повелитель молча кивнул и аккуратно положив мешок в угол сел на лавку около стола. -Твои опять шалят?— прогудел бородач, на что последовал еще один кивок,— бабы зло, эт я тебе верно говорю… Что б меня, да какая поймала? Э не-е-е… Повелитель хмыкнул, прислонившись к стенке. Он расслабился, зная, что скоро придет третий, и тот не заставил себя долго ждать. Снаружи заскрипел снег, коротко заворчал волк, и в дом в клубах морозного воздуха ввалился гном, тащивший бочонок почти с себя ростом. -Уф, упарился!— с порога пожаловался он,— это виданное ли дело, такая погода в канун Середины Зимы! -Виданное, не виданное…— философски отозвался хозяин, поворачиваясь, и ухмыльнулся в бороду,— эт кто тебя так? Гном смутился, огладил бороду, ничем не уступавшую хозяйской, и пробормотал. -Да женушка, будь она неладна, кто ж еще… Куда, мол, перед праздником намылился… А вот туда!— борода задиристо встопорщилась, резко гармонируя со свежим синяком, расплывавшимся у гнома под глазом. Повелитель опять незаметно улыбнулся. Шлем и скрывавшая нижнюю часть лица ткань надежно прятали его эмоции, и его могли выдать только чуть сощурившиеся глаза. О женушке гнома, которого звали Барук Секироносец, он был наслышан очень и очень, и от всей души радовался, что врятли когда встретится с сей грозной дамой и её чудовищной каменной скалкой. Как-то по секрету, после энной кружки пива, гном сообщил, что эта скалка досталась жене от её матери, вместе с любимой присказкой «Ох уж эти мужики!», и что он не уверен, насколько непричастен многострадальный тесть к гибели тещи. Гном с человеком степенно обсуждали недостатки жены Барука, а повелитель задумчиво смотрел на них. Вот уж никогда не знаешь, как судьба повернется. Гактор жил в этом доме с самого детства. Сын лесника, он не привык к большим скоплениям народа и потому никогда не стремился в город, предпочитая жить в одиночестве в родительском доме. С повелителем он столкнулся еще в детстве – двое мальчишек чудом сумели отбиться от волка, решившего поужинать юным повелителем. Потом они не виделись до того самого момента, как повелитель захватил Нордберг и пошел осматривать окрестности. Тогда-то он и натолкнулся на одинокий дом и Гактора, ставшего теперь разводчиком волков. Власть повелителя охотник не оспаривал, делить им было нечего, и как-то незаметно они сдружились, насколько это было возможно для людей столь разного положения. Барук же был давним гостем в доме Гактора – тот частенько менял у гномов добытые шкуры на их знаменитое пиво, а гном ходил к нему отдыхать от женушки. Так и встретились. -Ну что, мы это…— начал гном, косясь на бочонок, и повелитель покачал головой. -Сначала дело,— негромко напомнил он. Голос у него был приятный, не зловещий рев, как поговаривали некоторые особо впечатлительные подданные, а вполне себе человеческий баритон. Просто не любил он много говорить. Гном крякнул, но полез в карман, откуда с осторожностью извлек небольшой сверток и протянул повелителю. Тот аккуратно развернул чистую тряпицу и поднял великолепное ожерелье, блеснувшее отраженными в гранях камней огоньками свечей. Джуна будет в восторге, без сомнения… -Неплохо,— хмыкнул Гактор, доставая объемистые глиняные кружки. -А то же!— гордо отозвался гном,— мы плохого не делаем! -Оно правда,— согласился повелитель. Увесистый позвякивающий мешочек перекочевал к Баруку, а украшение было завернуто обратно и отложено в сторону. Теперь у него был подарок для Джуны. Неплохой магический талисман для Феи он припрятал еще с прошлого похода, справедливо рассудив, что пусть будет один, зато подарок, чем еще один, но трофей. -О моем не беспокойся,— ухмыльнулся Гактор, поймав взгляд повелителя,— будут тебе щенки, от самого моего Тороса! Самые лучшие, ить! Повелитель кивнул, стягивая шлем. Кельда будет в восторге от новых зверей, и теперь дамы уж точно на время оставят его в покое. Вообще… Он задумчиво постукивал пальцами по краю стола, пока Гактор доставал копченый олений окорок, а Барук восторгался притащенным повелителем вином. Что уж говорить, эльфийские вина всегда находили ценителей… Особенно если ценители всю жизнь провели возле пива. Повелитель поймал первую мысль, почти ускользнувшую. Все-таки дамы были вовсе не злом, что бы там не говорил Гактор, и не подтверждали синяки несчастного гнома. Уж на что его троица была невыносимой, но зато всегда можно было выбрать то, что в данный момент было по душе. Простота и прямота Кельды неплохо контрастировали с изысканной изящностью Феи. Даже пустой красоте Джуны находилось время. Что уж говорить о тех редких моментах, когда они единодушно переживали за него, своего повелителя. Обычно такое бывало, когда он отлеживался в башне после ранений… Или не менее единодушно радовались когда, как сейчас, он приносил подарки. Он еще раз взглянул на лежащий рядом со шлемом сверток и повеселел. Праздник явно будет приятным лично для него. А пока… Повелитель взял свою кружку, в которой уже плескалось вино. -За дам! Прекрасных и молчаливых.