Лети на свет / Fly to the Light

Все мои символы веры не могут быть истинны, но один из них — правдив наверняка. Однако я верю во все это сразу, во все три версии Люка. Эта противоречивая вера кажется мне сейчас единственно возможным путем веры во что бы то ни было. Какова ни есть правда, я буду к ней готова. В это я тоже верю. Оно тоже может быть ложно. Маргарет Этвуд, «Рассказ Служанки» Ввалившийся в штаб Рокфор чуть не снес входную дверь с петель и настороженно огляделся. Сидевшие на диване остальные Спасатели аж подскочили. — Рокки! — встревожено вскрикнула Гайка. — Что произошло? — Э? — Рокки не сразу понял, о чем она, но потом взглянул на себя. Он выглядел так, будто вступил в бой с подметальной машиной и проиграл. Его одежда была изрезана и изорвана, он был усеян синяками и царапинами, а его усы, волосы и хвост были растрепаны и покрыты запекшейся грязью. — А, точно, — пробормотал он. — Я и забыл. Он так спешил проверить, как там Гаечка, что позабыл о том, через что прошел сам. Теперь, когда стало очевидно, что она в порядке, его раны напомнили ему, что он, в отличие от нее, не в порядке. Вдобавок весь путь до штаба он проделал бегом, поэтому его дыхание было прерывистым и сбитым. Он прислонился к косяку, стараясь выглядеть непринужденно, чтобы остальные не догадались, что он делает это, чтобы не рухнуть наземь прямо тут. Гайка подскочила к нему, проверяя серьезность его ран. — Что с тобой случилось? Идем, тебе нужно прилечь. Чип и Дейл взяли избитого друга под руки и помогли ему дойти до дивана. Вжик слетал на кухню и тотчас же вернулся со стаканом воды. Дав его Рокфору, он улетел вновь, уже вскоре вернувшись с медицинскими принадлежностями. — Я попал в засаду по пути домой, — пояснил Рокфор, делая глоток воды. Гайка принесла второй стакан с водой, но не для питья. Поставив его рядом с диваном, она смочила в нем кусочек марли и принялась обрабатывать порезы австралийца. Тот тем временем продолжал: — Я возвращался с вестсайдского рынка с продуктами, когда на меня напали из ближайшего переулка. Какому-то чудиле взбрело в голову заманить меня в ловушку, где меня поджидали его подельники, и ему это почти удалось, — он поморщился, когда Гайка счистила грязь с его порезов. — К счастью, я уже имел дело с ниндзя и их братией, поэтому они не вполне застали меня врасплох. Вдобавок не думаю, что они когда-либо сталкивались с уличным бойцом, что тоже было мне на руку. — Ниндзя? — спросил Чип, переглянувшись с Дейлом и Вжиком. — Господи, что здесь делают ниндзя? — Гайка закончила перевязывать раны Рокфора и принялась складывать медицинские принадлежности, но вдруг застыла. — Может, Буль-Буль снова на свободе? Рокфор помотал головой. — Нет, дорогая, эти деятели носили традиционный черный наряд, а не яркие дискотечные цвета банды Буль-Буля. — Рокки, — деликатно поинтересовался Чип, — а эти ниндзя, на них были какие-нибудь... опознавательные знаки? — Ну, я не стал задерживаться, чтобы проверить шрамы или тату. Черт, я даже не удосужился посмотреть, как выглядели их лица. Всё потому, что я заметил на них кольца. На каждом был такой же герб, как на Гаечкином письме. У Гаечки отвисла челюсть, но остальные не выказали удивления, лишь тревогу. — Как бы там ни было, — продолжил Рокфор, сделав еще один глоток воды, — как только я обнаружил эту связь, решил поскорее вернуться сюда, чтобы убедиться, что они не напали на вас или что-то такое. — У них был такой же герб? — переспросила Гайка. — Ты уверен? Рокфор кивнул. — Два повернутых друг к другу лунных серпа и пять звезд. — Точно такой же мы видели на базе якудза, — добавил Чип. — Что?! — хором спросили Гайка и Рокки, поворачиваясь к нему. — Мы обнаружили, что в город прибыла новая банда, — Чип сел на другой край дивана. — Мы отработали пару ниточек и сумели проследить за несколькими членами банды до чего-то похожего на штаб-квартиру якудза. Во всяком случае, — уточнил он, — их филиал в животном преступном мире. — И у них тоже были кольца, — вклинился Дейл, после чего пробормотал себе под нос: — Хотя они могли быть все женаты. Вжик подлетел к Рокфору и осторожно сел ему на живот. — Но зачем им нападать на Рокки? — спросил он пожатием плеч. — Да еще заманивать его в ловушку? — Хороший вопрос, дружище, — проворчал Рокфор. — Увы, ниндзя не очень разговорчивы. — Ну, какие-то ответы могут содержаться в Гаечкином письме... — начал Чип, но, когда мышка метнула на него удивленный взгляд, быстро добавил: — Гаечка, я не предлагаю тебе дать нам его прочесть, просто предполагаю, что это может быть как-то связано, — он помолчал, глядя на нее. — Это так? — Ну, вообще-то... — Гайка запнулась, затем вздохнула. Она села на пол и, немного помолчав, продолжила: — Нет, по крайней мере, я связи не вижу. Но вы можете и сами посмотреть. Я все равно собиралась показать его вам, когда сделаю объявление. — Объявление? — в заданном хором вопросе явственно чувствовалось беспокойство. Гайка кивнула. — Я планировала рассказать вам позднее, но, пожалуй, это можно сделать и сейчас, — она поднялась на ноги, выдержала паузу и сделала глубокий вдох. — Завтра утром первым делом я уезжаю в Японию. Все охнули. — Ну, походу, этого следовало ожидать, — Дейл прислонился к телевизору. — После того разговора с Чарли этим утром и прочего. Чип и Рокфор печально покачали головами, но не смогли подобрать подходящих слов. Вжик выжидающе посмотрел на Гайку. Его взгляд говорил: — Не хочешь объяснить им причины? Гайка моргнула, удивленная тем, что Вжик, судя по всему, был в курсе дела, но просто кивнула в ответ. — Ребята, вас это никак не касается, — ее голос был ясным и четким, как и ее решение. — Это касается меня. Из письма, которое я получила вчера вечером, следует... что, ну... — тут ее решимость пошатнулась под натиском неверия, но она сумела выдавить из себя слова: — Что мой отец до сих пор жив. Повисла мертвая тишина. Ее друзья медленно повернулись в ее сторону. — Я не утверждаю, что это так, — ее голос немного подрагивал, — но, судя по тому, что я прочитала, складывается впечатление, что... — она с трудом сглотнула. — Что это вполне вероятно. Поэтому я завтра уезжаю, чтобы выследить этого парня и выяснить, что он знает о моем отце. Последняя фраза отняла у нее больше сил, чем она рассчитывала, и мышка обнаружила себя быстро севшей на пол, чтобы на него не рухнуть. — Твой отец? — выдавил из себя Дейл после еще одной бесконечно затянувшейся паузы. — Гиго? — в голосе Рокфора невольно звучала надежда. Улыбка Гайки имела привкус горечи. — Я собираюсь выяснить. Правда это или нет, по крайней мере, я буду знать, — она подвигала конечностями, пока не ощутила, что силы вернулись, затем поднялась и ушла в свою комнату. Вскоре она вернулась с письмом в руке. — Э-м-м... — она опустила взгляд на конверт, затем подошла к дивану и бережно положила письмо на него. — Вот, пожалуйста. Можете читать, — она надеялась, что выглядит невозмутимой по поводу всего происходящего, но, по правде говоря, она была вынуждена разрешить им прочесть письмо. Попытайся она прочесть его им вслух сама, ее голос прерывался бы синхронно со вскипанием внутри нее родников вечной надежды, перебивающим ее слова. Рокфор сел на диван, а Чип и Дейл подошли с другой стороны. Вжик приземлился Чипу на шляпу, и все четверо стали читать, пока Гайка стояла у окна, закрыв глаза и впитывая солнечный свет. Письмо гласило: Дорогая мисс Гайка Хэкренч, Привет. Хотя вы меня не знаете, хочу сказать, что вы для меня будто сестра. Я слышал обо всех ваших детских проделках, всех ваших гениальных изобретениях и даже о ваших героических приключениях с командой Спасателей. Передайте привет Чипу, Дейлу, Рокфору и Вжику от меня и от вашего отца. Простите, я забегаю вперед. Вы должны простить мне мою сбивчивость, ибо я счастлив, что судьба дала мне шанс наконец-то написать вам и сказать, как ваш отец гордится вами. Я знаю его уже много лет, и практически каждый день он как минимум единожды упоминает вас. Он для меня как отец, и я научился ценить его мнение о личностях. И когда он рассказывает о вас, мое желание повстречать вас становится еще сильнее. Увы, этому не бывать. Понимаю, вы сейчас в сильном недоумении, ведь вы убеждены, что ваш отец погиб. Действительно, он потерпел крушение в Тихом океане и был на волосок от смерти, но он сумел отбиться от Великого Стервятника и выжить. Впрочем, я бы не назвал его полностью живым, поскольку частичка его никогда не оживет, пока он вас не увидит. Но судьба распорядилась так, что это невозможно. Прошу поверить мне, когда я говорю, что больше всего на свете он хочет увидеть вас, но в силу целого ряда смягчающих обстоятельств он не имеет возможности уехать, равно как и вам не стоит пытаться его искать. Если бы он знал, что я пишу это, он бы очень расстроился, но если вы приедете... ну, это трудно объяснить за столь короткое время. Достаточно того, что я пишу это письмо просто, чтобы вы знали, как сильно ваш отец вами гордится. Понимаете, у вашего отца очень строгий кодекс чести, и он не бросит свои здешние обязанности, пусть даже я пытался убедить его, что они того не стоят. Но я отвлекся. Мне уже пора, но я чувствую, что вам важно знать правду и знать, сколь много вы значите для вашего отца. Ваши последние свершения как Спасателя помогли ему преодолеть эти тяжелые времена. Прощайте, Гайка, и пусть солнце дарует вам свое благословение. Подписи не было, и если не считать восковую печать на конверте, письмо было полностью анонимным. Чип посмотрел на друзей, затем на Гайку. Она так и стояла у окна с закрытыми глазами, позволив солнечным лучам окутать себя. — Ребята, что думаете? — спросил Дейл, понизив голос. Рокфор нахмурился. — Все очень правдоподобно. Мы с Гайкой обсуждали смерть ее отца вскоре после переезда сюда, и это письмо соответствует всем важным пунктам. Самолет Гиго упал над Тихим океаном много лет назад, и с тех пор о нем ни слуху, ни духу. — Но если это правда, — Чип поскреб подбородок, — как он оказался связан с якудза? — Думаешь, он к ним присоединился? — читалось во взгляде Вжика. — Только не Гиго, — помотал головой Рокфор. — Ни за какие коврижки. Не добровольно уж точно. — Может, просто писавший письмо парень из якудза, — заметил Дейл. — В смысле, он нигде прямо не пишет, что Гиго к ним вступил. — Если Гиго действительно жив, — пробормотал Рокфор, украдкой поглядывая на Гайку, — мы не знаем, правда это или просто какой-то жестокий розыгрыш. — Слишком тонко как для розыгрыша, — принялся размышлять вслух Чип. — И потом, Рокки, как это увязывается с нападением на тебя? Или с тем обстоятельством, что этот клан начинает здесь свою деятельность? Дейл был мрачен, но просветлел от пришедшей ему в голову мысли: — О, может это уловка. Типа, чтобы убрать нас с дороги, — остальные посмотрели на него, сбитые с толку. — Боже, ребята, вы фильмы смотрите вообще? Они приходят сюда, и знают о нас. Они не хотят никаких неприятностей, поэтому посылают это письмо, чтобы заставить нас так волноваться об отце Гайки, что мы не сможем ничего поделать, чтобы помешать им окончательно обустроиться. Чип посмотрел на Рокфора и Вжика. В словах Дейла был резон. — Возможно, Дейл, — он вновь посмотрел на письмо. — Но, откровенно говоря, я думаю, они сочли бы нас скорей помехой, нежели угрозой. По-настоящему волновать их должен Толстопуз. — Более того, — Вжик указал на отрывок письма, — они должны иметь какие-никакие сведения о прошлом Гайки, а откуда они могли узнать о нем? — Верно, дружище, — кивнул Рокфор. — Как бы то ни было, деятель, написавший это письмо, знал кое-что о Гаечкином прошлом, и именно в нем она страстно желает разобраться, — он обернулся и посмотрел на нее, и в его голосе чувствовались нотки отеческой заботы. — Не могу винить ее в этом. И не хочу пытаться ее останавливать. Чип вздохнул и кивнул. — В таком случае, решено. Завтра утром поможем Гайке собрать вещи, и все вместе отправляемся в Японию. Дейл ушам своим не поверил. — Чип, ты серьезно? Тут в двух шагах от нас новая банда лавочку открывает. Может, я и не детектив, но даже я понимаю, что именно сейчас у нас больше всего шансов их остановить. Рокфор кивнул. — Дейл прав, малыш. Когда они обустроятся, их будет практически невозможно выкурить. — Мы обязательно их выбьем, мы просто идем к этому другим путем, — заверил их Чип. — Парень, который это послал, член того клана и наверняка даст ответы на имеющиеся у нас вопросы. У нас есть шанс решить проблему, начав сразу с ее корня, без необходимости прорубаться через внешние стены, — он не стал упоминать, что вдобавок ко всему не хочет отпускать Гайку туда саму. Остальные кивнули, также не став упоминать, как сильно им не хотелось, чтобы Гайка занималась этим предприятием в одиночку. — Значит, решено, — кивнув, сказал Чип. Он выпрямился, повернулся к Гайке лицом и откашлялся: — Эм-м-м... Гайка? Та молча открыла глаза и посмотрела на него с обезоруживающей улыбкой. — Мы... э-э-э... — он собирался сказать, что они поедут с ней, но внезапно ощутил, что это должно быть ее решение. — Мы бы хотели составить тебе компанию в путешествии в Японию. Если, конечно, ты не возражаешь. Дейл вскинул бровь и взглянул на Рокфора. Чип редко когда выражался столь деликатно. Рокфор пожал плечами, так как сам не понимал, почему Чип внезапно решил просить у Гайки разрешения. Гайка направилась к друзьям, размышляя. Для нее это было очень личное путешествие, но теперь они были ее семьей. В конце концов, она позволила им прочесть это письмо, так что было бы справедливо позволить им поучаствовать в этом деле до конца. — О’кей, — она улыбнулась. — Но мы отправляемся по-настоящему рано, поэтому вам стоит начать собираться, — она робко взяла письмо и направилась к себе в комнату. — Как закончите, просто оставьте вещи возле «Крыла Спасателей». Остальные Спасатели быстро разбрелись по своим комнатам и принялись перебирать все, что могло пригодиться. — Надолго мы едем, как думаешь? — спросил Дейл, когда Чип положил их чемоданы на нижнюю полку кровати. — Ну, — Чип призадумался, — надеюсь, что не слишком надолго, но поскольку это, по сути, поиски... — он пожал плечами. — На это может уйти месяц, а то и больше. Хорошая практика — взятых вещей должно хватить на пару недель. Если пробудем там дольше, просто постираем ту одежду, что есть, и пополним запасы, — он взял несколько курток, блокнотов и карандашей, чтобы сложить в чемодан. Дейл схватил любимые комиксы и несколько шоколадных батончиков, которые сунул под рубашки, пока Чип не видел. Он также взял набор для маскировки и недавно сделанную рогатку. Он рассудил, что надо быть готовым к любому повороту событий, надеясь, однако, что поводов применить рогатку по назначению не возникнет. «По чему-либо живому», — мысленно уточнил он. Ему все еще было тяжело переварить всю эту идею, что отец Гаечки жив. Он никогда не встречался с Гиго, если не считать рассказов Рокфора и Гайки. Несмотря на это, он был вынужден признать, что надеется, что Гиго жив. Главным образом потому, что боялся реакции Гаечки, если это окажется лишь мистификацией. Извлечь на свет божий надежды, которые она, несомненно, похоронила, только лишь затем, чтобы доказать, что Гиго на самом деле мертв, ну... он сомневался, что с таким справится кто-либо вообще. Хуже того, доказательств, что Гиго мертв, тоже может не оказаться, и этот вопрос останется открытым, а надежда продолжит жить. Увы, вздохнул Дейл, эта надежда может съесть Гаечку изнутри, а она этого даже не заметит. Или ей будет все равно. Он собрался идти к комоду за следующей порцией рубашек, когда вдруг заметил на полу маленький металлический диск. Подойдя к нему, он узнал в выгравированном на нем символе эмблему Спасателей. Улыбнувшись, он поднял его, вспомнив, что это такое. — Эй, Чип, — позвал он. — Я здесь, — Чип обернулся. — Погляди-ка, — Дейл передал находку другу и спросил с игривой улыбкой: — Узнаешь? Чип улыбнулся. — Ага, это Пэкрэт сделал. Пэкрэт был старым другом Спасателей с тех самых пор, как они помогли ему выпутаться из передряги с Толстопузом. Пэкрэт обожал делать всякие безделушки и картинки, почти как Гайка — изобретать. Он изготовил для них набор таких дисков, которые окрестил «Спасателемонетами». На каждой с одной стороны была изображена эмблема Спасателей, а с другой — порядковый номер. Перевернув монетку, Чип увидел, что она имеет номер 5. Пэкрэт не говорил, сколько всего он их изготовил, но где-то по штабу валялись штук примерно двадцать. — Ага, мы, видать, обронили здесь одну, — Дейл улыбнулся и вернулся к укладке вещей. — Кажется, Рокки собирал их, чтобы узнать, сколько всего их у нас. — Раз так, отнесу ему ее, — провозгласил Чип, выходя из комнаты. — Вернусь через минуту. Он беззаботно шагал по коридору, легонько проворачивая монетку пальцами и вспоминая приключение, в ходе которого они повстречали Пэкрэта. Оно оказалось длиннее и запутанней, чем казалось на первый взгляд, но тем приятнее было его вспоминать. Ибо как бы плохо порой ни шли дела, в конечном счете, им все равно удалось выйти абсолютными победителями. Его улыбка медленно угасла при мысли о грядущем путешествии. Да, все могло получиться не так плохо, как он опасался, но в то же время прошлые примеры приучили его ожидать худшего. — Готовься к худшему, надейся на лучшее, и будь что будет, — продекламировал он про себя. За несколько последних лет эта фраза стала чем-то вроде его девиза. И в приложении к данному путешествию она означала предвидеть худшее, а худшим вариантом было узнать не то, что Гаечкин отец мертв, а что он жив и работает на печально известный японский преступный синдикат. Якудза действовала преимущественно на Востоке, но рассказы о них расходились гораздо дальше и шире. И от одной мысли о работе Гиго на них у Чипа сводило живот. Чип резко мотнул головой, приводя мысли в порядок, и сделал глубокий вдох, чтобы сосредоточиться. Да, казалось возможным, если не гарантированным, что отец Гаечки связан с якудза, но это не означало, что он с ними заодно. Автор письма написал, что Гиго остался из-за какого-то дела чести и, вполне вероятно, мог считать, что не вправе уехать, пока не вернет долг. «Что это за долг, — мрачно подумал Чип, — и чем за него надо расплачиваться — вот что беспокоит». Подойдя к двери Рокфора, Чип энергично постучал. — Рокки, ты там? — Да, дружище, заходи, — ответил из-за двери Рокфор. Открыв дверь и переступив порог, Чип увидел, что его массивный друг осторожно массирует предплечье в том месте, куда попала бутылочная крышечка. — Ты в порядке? — Ну, я чувствую себя спарринг-партнером Брюса Ли, — усмехнулся Рокки. — Но я в норме. Это просто чтобы меньше пекло. Вы уже собрались? — Почти. Держи, — Чип бросил Рокфору монетку, которую австралиец ловко поймал одной рукой. — Дейл сказал, что ты их собираешь, поэтому я решил закинуть ее тебе. Только что нашли у себя в комнате. — О, спасибочки, — Рокфор усмехнулся. — Да, у меня где-то тут их банка. — О’кей, — Чип повернулся, чтобы уходить. — Мне надо закончить сборы. Увидимся у «Крыла». Рокфор кивнул, одной рукой продолжая тереть предплечье, а второй держа изучаемую монету. Занеся ее ему, Чип, в некотором смысле, оказал ему огромную услугу. Воспоминания о прошлых приключениях были идеальным средством отвлечься от трепета по поводу нынешних. Он знал это уже многие годы. Но как бы он ни пытался вспомнить любимые эпизоды приключения, о котором ему напомнила монетка, они все равно меркли по сравнению с текущей ситуацией. Гиго был его лучшим другом очень долго, дольше чем кто-либо, даже Вжик. Рокки случайно познакомился с мышью-пилотом в Южной Америке, где они обнаружили, что им следует действовать сообща, чтобы уцелеть в барной потасовке. Общими усилиями они прорубили просеку к выходу так быстро, что решили вернуться и повторить. После этого они вместе путешествовали по миру, словно были для этого созданы. Рокфор никогда не рассказывал об этом Чипу и Дейлу, но он ощущал, что между ним и этими двумя бурундуками установилась та же разновидность бессмертной дружбы, каковая была у них с Гиго. Они постоянно держали связь даже после того, как Гиго встретил Терику и женился. Рокфор удостоился чести быть шафером на свадьбе и, по его собственному мнению, еще большей чести оказаться в городе во время рождения Гаечки. Конечно, радость была горькой, поскольку после родов Терика прожила лишь несколько часов — ровно столько, чтобы успеть разок подержать Гаечку. Рокки был рад, что смог оказаться рядом и помочь Гиго и Гаечке справиться со всем этим. Он заезжал к ним при первой возможности, и даже составлял Гиго компанию в некоторых полетах. Да, последним совместным их путешествием стал пресловутый полет в Занзибар, но Рокки надеялся, что когда-нибудь Гиго его простит. И когда Гайка сказала ему, что он должен был унаследовать «Вопящий Орел», Рокфор понял, что прощен. — А ведь я так никогда перед ним и не извинился, — вздохнул задумавшийся австралиец. Монетка выскользнула у него из пальцев, несколько раз подскочила на ребре и плавно укатилась за дверь. Рокфор, по-прежнему обуреваемый давнишними переживаниями, лишь отрешенно проводил ее взглядом. Монетка катилась с минуту и в конце концов остановилась дальше по коридору. Как раз возвращавшийся с кухни Вжик услышал шум и полетел выяснять его причину. Он тоже улыбнулся, когда узнал монетку. Приземлившись подле нее, он без усилий поднял ее и задумался, откуда она могла здесь взяться. Оглядевшись, он увидел, что рядом находится комната Гайки, и дверь туда открыта. Решив, что, монетку могла обронить она, он поднялся было в воздух, но передумал, сочтя, что монетку легче будет нести пешком. Впрочем, эта была лишь одна из причин. Он также не хотел просто взять и свалиться мышке как снег на голову. Он решил, что сначала заглянет в дверь, дабы убедиться, что не прерывает ничего важного. И тут же мысленно усмехнулся собственным выкладкам. «Можно подумать, я способен потрясти ее сильней того письма», — подумал он. Он никогда не встречал Гиго, так как познакомился с Рокфором уже после «Занзибарского инцидента», как то событие стало принятым называть в штабе. Однако, подобно Чипу и Дейлу, Вжик был много наслышан об этой мыши-авиаторе. И каждый раз, слушая рассказы о нем, он ощущал оттенок чувств, которые Рокфор и Гайка к нему питали. Однако, положа руку на сердце, его больше беспокоила перспектива встречи Чипа и Дейла с Гиго, если он действительно жив. Пусть даже они ничего не сказали, ни вслух, ни про себя, Вжик был способен разглядеть возможные трения между ними и Гиго. Они ненавидели все, что огорчало или терзало Гаечку, и всегда стремились яростно защищать ее от всего угрожающего, неважно, физически или эмоционально. И тот факт, что эта предположительно выдающаяся мышь решила не делать даже такой мелочи, как послать дочери весточку о своем спасении, не говоря уже о том, чтобы навестить ее, не находил у них понимания. Однако тот факт, что в последнее время бурундуки стали оказывать Гаечке гораздо больше уважения в вопросах преодоления трудностей, вселял некоторую надежду. Если они смогут поверить, что она способна совладать не только с физической опасностью, но и с эмоциональным кризисом, то потенциально деморализующего столкновения можно будет избежать. Но лишь в том случае, если они верили в Гаечкину самодостаточность. Он вновь не смог сдержать усмешки, на сей раз от осознания иронии происходящего. Больше всего в Гаечке их восхищала изобретательность, с которой она выходила из передряг, но одновременно именно это они пытались задушить своей бережной заботой. «Надо полагать, такова любовь», — говорило его пожатие плечами. Выглянув из-за косяка Гаечкиной двери, он увидел, что она складывает инструменты и разнообразные металлические детали во второй рюкзак. Он постучал по косяку, привлекая ее внимание. — О, Вжик, привет, — улыбнулась мышка. — Что случилось? — О, ничего особенного, — улыбнулся Вжик. — Просто нашел вот это и решил, что это ты обронила. Он поднял монету на вытянутых руках и подошел к ней. Гайка взяла ее и изучила. — Нет... Не думаю. Те, что у меня были, я по большей части пустила на изобретения. — Я должен был догадаться, — закатил глаза Вжик. Гайка с широкой улыбкой похлопала его по голове. — Ты говоришь мне такие чудесные вещи... Серьезно, вряд ли это мое, но спасибо. Я оставлю ее себе, раз уж своих у меня не осталось. Вжик кивнул и удалился, сославшись на необходимость закончить сборы. Гайка проводила его взглядом, затем повернулась к своему рюкзаку и провела большим пальцем сторону монетки с эмблемой Спасателей. — После стольких лет... — негромко пробормотала она, обращаясь к самой себе, — я наконец-то получу хоть какие-то ответы. Она сунула монету в карман и продолжила сборы, напевая под нос колыбельную, которую часто пел ей отец, и которую сочинила ее мама. * * * Рано утром сумки уже были сложены подле «Крыла Спасателей». Солнце еще не взошло, но все были уже на ногах. Еще не встав с кровати, Дейл настойчиво пытался заснуть вновь, но в конце концов Чип и стакан ледяной воды убедили его этого не делать. И теперь каждый из Спасателей удостоверялся, что штаб полностью подготовлен к их отбытию в отпуск. Пока Рокфор помогал Гайке с загрузкой «Крыла Спасателей», Чип убедился, что все двери и окна надежно закрыты. Дейл убедился, что все электроприборы выключены, улучив момент на просмотр видеоклипа, пока не услышал чьи-то шаги. Проснувшийся первым Вжик взял на себя важную задачу известить всех их друзей и коллег об их отъезде без разъяснения конкретных причин. Он стремительно облетел окрестности, передав сообщения суперинтенданту МакДаджеллу, Фоксглав, Тамми и даже доктору Спеку . Те пообещали держать ухо востро в отсутствие Спасателей и, если вдруг случится что-то важное, сообщить им сразу после возвращения. К тому времени, как Вжик вернулся в штаб, все уже начали занимать места в «Крыле Спасателей». Солнце только начало показываться над горизонтом, а Спасатели уже вывели «Крыло» из ангара, надежно его за собой заперев. Они полной грудью вдыхали ароматы свежего утра и ветерок, суливший исполнение надежд и мечтаний. Когда «Крыло» рванулось к облакам, команда, невзирая на серьезность миссии, не смогла сдержать улыбок. Ранее Гайка разъяснила планируемый маршрут до Японии. Сначала они направятся к побережью, а для долгого перелета через Тихий океан воспользуются попутным авиалайнером. «Крыло» будет припарковано прямо на самолете, в каком-нибудь укромном месте, чтобы можно было воспользоваться им над Японией. Контрпредложений ни у кого не возникло. Причин тому было две: во-первых, это был лучший из возможных вариантов. Во-вторых, пусть даже вслух это ни разу не прозвучало, все знали, что это, по сути, Гаечкина миссия. Парадом командовала она. Перелет на побережье и даже первая половина трансокеанского путешествия (в отсеке для шасси авиалайнера) минули в молчании. Не то чтобы им не было, что сказать, просто никто не знал, как именно сказать это. Однако после нескольких часов полета на авиалайнере скука мало-помалу развязала им языки. Разговоры по большей части касались случившегося в Штатах и обнаружения вторгнувшейся якудза. Впрочем, обсуждать было практически нечего, поскольку все уже и так знали большую часть относящихся к делу фактов, а на одних предположениях далеко не уедешь. В конце концов, когда до Японии оставалось еще добрых десять часов лета, Дейл взял на себя поднятие вопросов, на которые, по его разумению, требовалось получить ответы до того, как они с головой окунутся в это предприятие. — Э-м-м, Гаечка? — его неуверенный голос привлек всеобщее внимание. Все ждали, когда кто-то сделает первый шаг. — Знаешь... Не хочу показаться нескромным... э-э-э... Сидевшая впереди Гайка развернулась к Дейлу лицом, и бурундук обнаружил, что его голос куда-то пропал. На лице мышки не было ни грусти, ни злобы, лишь любопытство и выжидание. Дейл почувствовал, что тонет в ее больших небесно голубых глазах, выражавших само лишь доверие. Как мог он спрашивать ее о чем-то столь личном, как предполагаемая смерть ее отца? Он отвел взгляд и посмотрел на сидевшего рядом Чипа. Тот моргнул, удивленный столь резкой передачей ему ответственности. — Э-м-м, Гайка, я думаю, Дейл хотел сказать, что он... ну, мы, хотели бы узнать... э-э-э... насчет... — Гайка повернулась к нему, посмотрев ему в глаза, застав его врасплох и обратив его решимость в прах. Он знал лишь то, что она неимоверно прекрасна, и что его сердце, судя по ощущениям, боксирует с сорокапятитонным штамповочным прессом. Осознав, что он безмолвно смотрит на нее уже почти минуту, Чип быстро перевел взгляд обратно на Дейла, вернув ему право задать вопрос. — М-м-м... — промычал Дейл, когда Гайка вновь посмотрела на него. — Э-э-э... мы... э-э-э... бы... э-э-э... — он вновь посмотрел на Чипа. Гайка, на чьих губах заиграла слабая улыбка, тоже перевела взгляд, чем усугубила и без того не самую простую для Чипа ситуацию. — ...хотели... узнать... — только и смог выдавить из себя Чип и посмотрел на Дейла. — ...э-э-э-... как... — взгляд. — ...ты... э-э-э... узнала... — взгляд. — ...э-э-э... что... — взгляд. — ...э-э-э... — взгляд. — ...э-м-м... — взгляд. Гайка тоже переводила взгляд на говорившего, постепенно расплываясь в улыбке, в итоге доросшей до оскала. Рокфор и Вжик, ухмыляясь, тоже наблюдали за вербальным вариантом игры в «горячую картошку», в ходе которой Чип и Дейл передавали друг другу составные части вопроса. — Вы хотите узнать, как, так сказать, умер мой отец? — спросила осклабившаяся Гайка. Бурундуки вслух удивления не высказали, но неохотно кивнули. — Все нормально, ребята, — вздохнув, сказала мышка. — Самые тяжелые переживания насчет всей этой ситуации уже позади. Если я до сих пор не научилась справляться с этим, то уже не научусь. — Гаечка, ты уверена, что все в порядке? — в голосе Чипа чувствовалось беспокойство. — В смысле, мы никогда прежде толком это не обсуждали. Кивнув, Гайка пожала плечами. — Никогда прежде разговор об этом не был так важен. В смысле, кроме меня, его знал только Рокки. — Что само по себе — огромная честь, — кивком подтвердил Рокфор. — Так что же случилось? — наконец-то собрался с духом для вопроса Дейл. — Насколько мне было известно, твой папа похоронен на кладбище возле аэропорта. Улыбка Гайки погасла, и она оперлась спиной на приборную доску, лицом к бурундукам. — Нет. Это было... в смысле... — она закрыла глаза. Эта тема явно давалась ей не настолько легко, как ей бы хотелось. — Давайте я начну с самого начала. Я узнала об этом где-то за год до вашего визита ко мне. Папа по-прежнему часто летал в дальние страны. Иногда он брал меня с собой, иногда нет. Само собой, он был членом местного филиала Звериного общества авиаторов, и ему до сих пор принадлежит индивидуальный рекорд налетанных миль. По большей части он брался за эти полеты ради самих полетов, хотя иногда доставлял в места назначения грузы. Как я уже говорила, иногда он брал меня с собой. Когда я была маленькой, он всюду брал меня с собой, не желая оставлять меня саму или в доме друзей. Когда я выросла и начала изобретать, он брал меня с собой, только когда улетал на пару недель или больше. В конце концов прекратилось и это. Не то чтобы мне не хотелось с ним летать, просто я уже была достаточно взрослой, чтобы позаботиться о себе, и у меня были свои собственные проекты. — В тот год один из его полетов, в Японию, проходил над Тихим океаном. Это было просто испытание одного из новых самолетов, которые заполучил местный филиал Общества. Ему были важны не место назначения или цель, а сам полет. Раз имелась возможность парить в облаках, он был счастлив, — по мере того, как ее взор обращался в прошлое, ее глаза медленно затуманивались. — Помню, он рассказывал, что эти полеты даруют ему чувство свободы. Ни награды, рекорды и медали, добытые по всему миру, ни его слава в рядах Звериного общества авиаторов нисколечко его не интересовали, — она моргнула и с улыбкой посмотрела на Рокфора. — Я тебе не рассказывала, что они назвали ежегодную премию за наибольшее количество полетов за год в его честь? Он говорил, что ему всё это безразлично, но я знаю, что он бы так гордился... — она умолкла, чтобы прочистить горло, и вновь посмотрела на Чипа и Дейла. — В общем, это был просто очередной полет, поэтому я с ним не поехала. У меня была целая куча идей для изобретений, которыми я собиралась заняться, а он должен был вернуться... — она невольно запнулась, сглотнула и не без усилий продолжила: — Он сказал, что вернется через несколько дней. Просто «полет конвейером», как он выразился. Приземление в Японии лишь для того, чтобы хорошо выспаться и заправиться, и сразу же вылет обратно. — Кажется, это был второй день после его отъезда. Я вернулась домой, и там меня ждала группа его друзей. Сперва я решила, что это просто визит вежливости, но когда они увидели, что я вошла, они замолчали. То, как они обменивались взглядами, сказало мне, что какая бы причина их ни привела, это что-то плохое, — Гайка свернулась комочком на кресле, обняв колени и прижав их к груди. — Помню, что вошла, стараясь делать вид, будто не понимаю, что происходит. — Ее голос понизился до шепота. — Но я понимала. Еще до того, как они стали переглядываться, где-то в глубине души, какая-то частичка меня понимала. Она отрешенно утерла выступившую слезу, но продолжила: — Думаю, они были слишком уж деликатны. Лишь мое собственное отрицание держало в узде то ужасное ощущение понимания, зачем они пришли, Я притворялась, что не понимаю, надеясь, что мои страхи окажутся ошибочными; даже сказала им первой, что моего отца нет дома, но он вернется через несколько дней. Кажется, я даже помню, что сделала ударение на слове «вернется». Но, как бы деликатно это ни было обставлено, они сообщили мне, что... — ее голос дрогнул, и чтобы продолжить, ей пришлось закрыть глаза и сделать глубокий вдох. — Что он не вернется домой. У нее на глазу выступила еще одна слеза, но на сей раз она не озаботилась ее утиранием. — Они говорили с ним по рации, — продолжила она безжизненным и истощенным тоном, — когда услышали его сообщение о проблемах с двигателем. Они беспомощно слушали, как проблемы все усугубляются. Потом самолет рухнул, и связи больше не было, — произнося последнюю фразу, она непроизвольно вздрогнула. Ее друзья не отваживались не то что говорить, а даже дышать. Они молча ждали, пока Гаечка собиралась с силами. — Его самолет упал над Тихим океаном, и ни его, ни обломки так и не нашли. Мне пришлось похоронить пустой гроб, — слезы покатились по ее щекам. — Это было больнее всего. Я не смогла попрощаться, не смогла обнять его еще разок и даже не смогла похоронить его рядом с моей мамой. Гайка помотала головой, подавляя эмоции до приемлемого уровня. — Но в то же время отсутствие тела всегда оставляло место для уголька надежды. Даже спустя месяцы после похорон, когда я смирилась с тем фактом, что он не вернется, этот уголек по-прежнему тлел на задворках сознания. И когда я получила это письмо, — она вздохнула и распрямила спину, — на него будто бензином плеснули. Он разгорелся сильнее, чем когда-либо на моей памяти. В смысле, вы вообще понимаете? — она с надеждой посмотрела на друзей. — Понимаете, каково это: желать чего-либо сильнее всего на свете, и внезапно получить это в виде очень реальной возможности? Она обвела друзей широко раскрытыми глазами, в конце концов остановив взгляд на Чипе. «Пожалуй, еще нет, — подумал тот про себя, глядя на нее в ответ, — но я на это надеюсь». Гайка снова сглотнула и поудобней умостилась на сиденье. — Что ж, — сказала она с кривой улыбкой, — это всё. Все, что вы всегда хотели узнать о Гайке, но боялись спросить. — Спасибо, Гаечка, — чуть заметно кивнул Дейл. — Дорогая, поспи, — Рокфор нежно положил руку ей на плечо. — Как достигнем Японии, будет не до отдыха. Гайка, ощущавшая себя выжатой в бельевом прессе, кивнула и легла на сиденье. Ее веки медленно опустились, но война сомнений и надежд в ее душе не утихала. Оставшиеся Спасатели смотрели на нее, дожидаясь, когда она наконец задремлет, и размышляя над тем, что она рассказала. — Рокки, — спросил Чип до сих приглушенным грандиозностью Гаечкиных откровений голосом, — ты знал обо всем этом? — Да, дружище, почти обо всем, — кивнул австралиец. — У нас был с ней разговор вскоре после переезда к вам с Дейлом. — Что ты об этом думаешь? — Чип произнес эти слова, вновь обратив взор на Гайку. Рокфор пожал плечами. — Я не знаю, Чиппер, что об этом можно думать. Как по мне, это вряд ли обман. Для меня загадка, зачем кому-то прикладывать столько усилий, чтобы так поступить с Гайкой. Чип кивнул. — Плюс, это маловероятно в силу необходимых глубоких познаний ее биографии. — Надеюсь, что так, — Дейл обеспокоенно посмотрел на друзей. — Потому что если все это окажется фальшивкой... не думаю, что Гайка с этим справится. Остальные лишь печально кивнули головами, прекрасно осознавая, какой стресс уже испытывает Гайка. — Что ж, други, нам тоже стоит пару храповицких задать, — Рокфор развалился на сиденье и надвинул летный шлем на глаза. — Готов поставить шарики против роликов, что только приземлимся, начнется заваруха. Вжик зевнул и кивнул, устраиваясь поудобнее на плече Рокфора. Дейл бросил еще один взгляд на Гайку, затем еще чуть поплотней втиснулся в сиденье и закрыл глаза. Чип, в свою очередь, просто продолжал смотреть на Гайку. Он беспокоился сильнее, чем готов был признаться остальным, но решил пока что держать язык за зубами. Группа уже обсуждала тот факт, что на восковой печати был тот же герб, что у клана Мохнонога, но никто так и не отважился высказать предположение, что Гиго мог каким-то образом быть связан с якудза. И все-таки, несмотря на улики, Чип не мог не согласиться с остальными. Гиго попросту был не из тех, кто добровольно сотрудничает с преступными синдикатами. Но в письме упоминалось, что он остается в Японии по собственной воле, так что же его там удерживает? «И, что более важно, — подумал Чип, — почему он решил позволить Гайке жить в уверенности, что он погиб?» Из письма явствовало, что ему точно известна ее работа со Спасателями. Более того, Чип полагал, что как бы далеко от Японии они ни жили, Гиго мог наладить канал связи с Гайкой чтобы, по крайней мере, дать ей знать, что он жив. Нахмурившись, Чип откинулся на спинку сиденья и надвинул поля шляпы на глаза. Гиго был не из тех, кто связывается с якудза, однако восковая печать свидетельствовала, что он был с ними связан, по крайней мере, опосредованно. Он также очень сильно любил дочь, однако решил от нее изолироваться. Из этого Чип делал мрачный вывод, что какими бы ни были его причины, они были крайне весомыми. Столь весомыми, что любой из членов команды может оказаться к ним не готов. Все остальные ожидали, что это будет, скажем так, простая операция по поиску и спасению. Но Чип пытался вычислить, как и в какой мере с этим всем может быть связан клан Мохнонога. Почувствовав, что его разум утомился бегать разными дорожками, Чип позволил низкому гулу авиалайнера себя убаюкать. * * * На подлете к полосе авиалайнер выпустил посадочное шасси. Спасатели были наготове, и «Крыло» без промедления вылетело из самолета и отлетело на безопасное расстояние. Рокфор, осклабившись, указал на их пункт назначения. — Вон там! Вон там! — торжественно провозгласил он. — Гора, точно китовый горб! Это Кукуруку! — Спасибо, капитан, — с улыбкой ответил распознавший литературную отсылку Чип. — О’кей, — Гайка опустила взгляд на панель гирокомпаса. — Чарли сказал, что получил письмо в таверне на северном склоне. Значит, стоит начать с городка у подножья. Она направила «Крыло Спасателей» к исполинской горе, затем вокруг нее, и наконец посадила его в небольшом городке Михиуси, прижавшемся к подножью крутого склона. Они быстро высадились, радуясь возможности покинуть самолет и хорошенько потянуться на теплом солнышке. — Наслаждайтесь, ребята, — Рокфор махнул рукой в сторону горы. — Как начнется подъем, температура очень быстро упадет. — Отлично, слушайте сюда, план такой, — Гайка показала на гору. Надо выяснить, где та тропа, по которой шел Чарли, так что давайте разделимся и начнем поиски. Поспрашивайте местных, кто-то должен знать, где она. Встретимся здесь через час. — Так точно, — ответил Дейл, направляясь прямиком к горе. Остальные, не мешкая, последовали его примеру, вскоре разойдясь в разные стороны, дабы охватить как можно большую территорию. Дейл отрабатывал сектор прямо впереди них, в то время как Рокфор и Гайка взяли на себя ближний левый и дальний левый сектора соответственно. Вжик занимался ближним правым сектором, а Чип осматривал дальний правый район города. Некоторое время Дейл просто бродил туда-сюда, но тут его желудок начал урчать. Он не ел нормальной еды с самого отлета, поэтому решил поискать, где бы перекусить. Расспросив нескольких попавшихся по дороге мышей, он узнал, как пройти на улицу, испещренную ресторанами и пабами. Какое-то время походив взад-вперед по улице, он в итоге выбрал уютный на вид паб для животных, раскрашенный в яркие оттенки красного и желтого — его любимые цвета. Войдя, он подождал, когда глаза привыкнут к полумраку, который, как он рассудил, служил для создания стильной атмосферы. Оглядевшись, он сел за маленький боковой столик, стоявший подле чего-то, напоминающего некую разновидность сцены. Занавес был опущен, подсветка выключена, отчего создавалось впечатление, что ее использовали исключительно для вечерних шоу. Миниатюрная самка-саламандра подошла принять его заказ. Дейлу стало любопытно, распространены ли саламандры в Японии, но потом он вспомнил, что, как говорится, чей бы бурундук пищал. Просмотрев меню, он заказал большую порцию холодной закуски и что-нибудь попить. Он не собирался задерживаться здесь надолго. Он рассчитал, что ему хватит около десяти минут, чтобы набить желудок, после чего он продолжит поиски. «Минуточку, — подумал он с улыбкой, — может, кто-то из здешних в курсе, где начинается тропа». Но, оглядев редких посетителей, он ощутил, что не хочет приставать к ним с расспросами. Не то что бы они выглядели сколь-либо угрожающе или враждебно настроенными, просто он уже и так привлекал слишком много внимания как единственный бурундук. Его броская гавайка лишь усугубляла ситуацию. Однако, когда официантка вернулась с заказом, он спросил ее, слыхала ли она о тропе. — О, она где-то здесь, — пожав плечами, ответила саламандра. — У меня никогда не было повода ею воспользоваться. Ею вообще немногие пользуются, поскольку в горах почти ничего нет, разве что капканщики да отшельники. — Эх, — вздохнул Дейл, когда она поставила перед ним еду. — Что ж, спасибо и на том. Она ушла, и Дейл принялся за еду, только сейчас осознав, как сильно проголодался. Он заглотнул почти половину порции, когда вдруг ощутил легкое постукивание по плечу. Он обернулся и едва не подавился. Перед ним стояла неимоверно прекрасная юная самочка мыши. Даже при столь тусклом освещении было видно, сколь нежная, вне всякого сомнения, у нее кожа. Густые черные волосы игривым водопадом спадали на плечи. На ней было изысканное белое шелковое кимоно, свободно подпоясанное красным кушаком. Однако это не мешало плотно облегавшему ее плечи и бедра кимоно подчеркивать ее грациозную и хорошо сложенную фигуру. За ее спиной был виден вздернутый тонкий изящный хвостик, показывавший, что реакция Дейла ее забавляет. Улыбаясь уголками губ, они терпеливо ждала, когда он проглотит все, что набрал в рот. — Простите, — наконец выдавил из себя бурундук, стуча себя в грудь в надежде, что она воспримет его реакцию как вызванную закупоркой трахеи, а не мозга. — Должно быть, что-то попало куда-то не туда. — Несомненно, — она коротко засмеялась. Не снисходительно, но заинтересованно. — Вы в порядке? — Конечно, без проблем, — Дейл как бы мимоходом сцепил руки в надежде, что это уймет их дрожь. Она так и стояла, рассматривая его, и явно чего-то ждала. Мозг Дейла бешено заработал. «Что происходит? — встревожено размышлял он. — Роскошные самки не подходят ко мне вот так вот! Оно, кстати, и к лучшему, ведь очевидно, что я не в курсе, что в таких случаях делать...» В следующий миг его осенило, и он догадался, чего она ждет. — Ой, не хотите присесть? — запинаясь, спросил он, выдвигая для нее стул. — Очень хочу, да, — соскальзывая на стул, она широко улыбалась ему, явно ничуть не расстроившись от необходимости дожидаться развития приглашения. — Простите, — извинился бурундук, — я просто только что прилетел из Штатов и... — Замахался так, что руки просто отваливаются, — закончила она за него с понимающей улыбкой. Дейл прыснул, мало-помалу начиная расслабляться. Ее знакомство с плоскими шутками делало ее не столь устрашающей. Впрочем, ему до сих пор было тяжело смотреть ей в лицо, на котором ослепительно сияли в переменчивом свете большие зеленые глаза. — Э-м-м... — Дейл прочистил горло. — Итак, чем могу быть полезен? — Я слышала, как вы спрашивали о тропе, — ответила она, откидываясь на спинку стула. — Думаю, я могу помочь. — Серьезно? Вы знаете, где она? Она кивнула. — Более того, я уже по ней ходила. Дейл лишь кивнул, не вполне понимая, как это может помочь. — О’кей. Мышка смотрела на него какое-то время, будто пытаясь понять, искреннее ли его замешательство. Однако даже под гнетом ее взгляда Дейл скорее краснел, нежели нервничал. — Вы один? — спросила она наконец. — Нет. Ну, то есть, сейчас да, но до того был не один и вскоре не буду, — он помолчал. — Я правильно ответил? — Вы мне скажите, — она негромко рассмеялась. Для Дейла ее смех прозвучал последовательностью музыкальных нот. — Разрешите попробовать еще раз, — улыбнулся он. — Я здесь с друзьями, но они сейчас не здесь. — Я так и поняла, — она беззаботно скрестила ноги и оперлась на подлокотник стула. — Я хотела сказать... — Она умолкла и задумалась. — Простите, я все еще не знаю вашего имени. Я — Кан Сунэ, — она протянула руку. — Приятно познакомиться, — он взял ее ладонь и дружелюбно пожал, отмечая про себя, что ее руки тверже и сильнее, чем казалось. С минуту она выжидающе смотрела на него, и бурундук задумался, не нужно ли ей что-то от него... ...а потом вспомнил, что, скорее всего, речь о его имени. — Я — Дейл, — несколько смущенно сказал он. — Вы должны меня простить, похоже, я еще не отошел от перелета. Кан кивнула. — В общем, Дейл, я хотела сказать, что тропа местами весьма опасна. Я бы даже сказала, смертельно опасна, — сказав это, она внимательно посмотрела на Дейла, ища любые проявления страха. Дейл, смотревший смерти в лицо больше раз, чем был способен вспомнить, ждал продолжения, невозмутимо пережевывая пищу. Мышка одобрительно кивнула, хоть Дейл и не понял, почему, и продолжила: — Я часто хожу этой тропой, поэтому могла бы провести тебя и твоих друзей к месту назначения. Дейл кивнул и предложил ей часть своей порции, от чего она с улыбкой отказалась. Он очень тщательно пережевывал пищу и, казалось, хочет сначала проглотить, а потом уже говорить. Но, по правде говоря, он просто тянул время. Что-то тут не сходилось. Он понимал, что не обладает дедуктивными способностями Чипа, но научился доверять своему чутью. И в данный момент оно говорило ему... что-то. Проблема в том, что он не знал, что именно. Обыкновенно его чутье было лаконичным и информативным, сообщая ему: «это ловушка», «не верь ему», «срок хранения этого молока истек два месяца назад». В данном же случае оно просто говорило ему, ну, быть начеку. Обычно следование чутью было мудрым решением, но в данном случае оно не говорило ему доверять ей. И, одновременно, не говорило не доверять ей. Сочтя, что дальнейшее продолжение жевания уже будет выглядеть затяжкой времени, он проглотил еду и обезоруживающе улыбнулся. — О, я чувствую, дальше последует «но», — игриво произнес он. Он действительно чувствовал, что она что-то скрывает, и если уж он принимал эту игру, сейчас был его ход переходить в наступление. Если бы только она не была столь сногсшибательной... — А ты умен, как я погляжу, — она коротко кивнула. — Ты ожидаешь услышать, что я потребую взамен. — Что-то типа того, — подыграл бурундук. — Как бы тяжело ни было в это поверить, — с улыбкой сказала она, — я не прошу ничего. Дейл вскинул бровь. — Я планировала вскоре по ней подниматься, а путешествовать группой всегда безопаснее. Считай это обменом: ты получаешь мои услуги проводника по тропе, а я... — она медленно подалась вперед, положила подбородок на одну из своих изящных ладошек и жеманно улыбнулась. — Я получаю удовольствие твоего общества. Дейл был рад, что скатерть свисала ему между колен, не давая им стучать. В смысле, очень уж громко. — С-само собой, К-кан С-сунэ, — запинаясь, сказал он и, схватив свою кружку, влил ее всю одним махом в почему-то пересохшее горло. Хотя его чувства к Гаечке по-прежнему были необычайно сильны, присутствие Кан нервировало его чуточку сильнее, чем хотелось бы. «Может, она просто флиртует, — подумал он. — Надеюсь, что так... Надеюсь, что нет... Надеюсь, разразится землетрясение, и никто не заметит, как меня трясет». Тем временем Кан с неподдельным интересом и широкой ухмылкой наблюдала за реакцией Дейла. Она откинулась назад на спинку стула, дав ему пространство для маневра, и еле сдерживала смех. Дейл, закрыв глаза, сосчитал до десяти, потом, когда это не помогло, до двадцати четырех, затем, уже вставая из-за стола, сумел немного успокоиться и даже совладал с собой настолько, что помог Кан подняться со стула. — Что ж, тогда пошли, — сказал он, по-джентльменски поклонившись. — Мои друзья ведут поиски, но уже скоро мы должны встретиться. Идем, я покажу дорогу. Кан вежливо кивнула, и Дейл направился к выходу из ресторана. Ему уже начало казаться, что он справится, но тут Кан мягко продела свою руку у него под локтем и одарила его улыбкой. — Во всех культурах принято, чтобы джентльмен вел даму под руку, — пояснила в ответ на его удивленный взгляд. — Конечно, — Дейл старался говорить расслабленно, но прикосновение Кан заставило его горло сжаться, отчего его ответ походил скорее на писк. Он громко прокашлялся, показывая, что это лишь мимолетное затруднение. По пути к выходу он трижды споткнулся, опрокинул пять чашек и врезался в каждый оказавшийся на пути столик, в результате чего у него зародилось смутное подозрение, что мимолетные затруднения будут его преследовать все время, пока Кан будет рядом. * * * В конечном итоге Спасатели вернулись к «Крылу» раньше, чем собирались. Все они либо разыскали начало тропы, либо пообщались с кем-то, кто знал, где она. Чип и Вжик встретились на обратном пути и быстро подтвердили находки друг друга. — Теперь, когда мы знаем, где начинается тропа, — принялся строить планы Чип, — полагаю, стоит отправиться в путь завтра с утра. Меня так и подмывает предложить выступить сегодня вечером, но, думаю, нам требуется некоторое время, чтобы оправиться от перелета. — Но что делать дальше? — читалось в позе Вжика. — В смысле, понятно, что мы ищем ту таверну, но что потом? Как узнать, что парень, написавший письмо, вообще там? Чип грустно и понимающе кивнул. — Как доберемся до того моста, сожжем его, — сказал он с горькой улыбкой. — Думаешь, Гайка рассматривала такую возможность? — показал жестами Вжик, летя впереди. Прежде чем ответить, Чип задумался. — Рассматривала? Да. Предусмотрела ее в своих планах? Нет, — он вздохнул. — Вжик, я просто-таки не знаю, что делать. Это одно из самых важных дел в нашей карьере... Да что я такое говорю? Для Гайки это самое важное дело в жизни! И у меня такое чувство, что я способен лишь стоять в сторонке и наблюдать, как она проходит через все это сама. Я не могу помочь ей с ее чувствами, а именно это ей требуется больше всего. — Не все могут давать передачи звезде-нападающему, — утешил друга Вжик. — Большинству из нас приходится поддерживать его с трибун. — До, но когда ставки велики настолько, я... — на подходе к «Крылу» он осекся. Оно было за углом, и он услышал пару голосов. Один из них принадлежал Дейлу и звучал... смущенно? Второй голос был ему незнаком, но принадлежал явно женщине. Он повернулся к Вжику. — Ты слышишь? Вжик кивнул и почесал подбородок. — Не похоже, что у него неприятности. — Должно быть, кто-то обратился к нему, чтобы спросить доро... — Чип вместе со Вжиком завернул за угол и лишился дара речи. Он почувствовал, что его челюсть врезалась в бетонный тротуар, поскольку его взору предстал величайший образчик красоты, виденный им с момента встречи с Гайкой. Ее темные волосы, ее белоснежная шерстка, ее стройная фигура, ее ослепительные зеленые глаза... всё было идеально подогнано и упорядочено. Он был рад, что она еще не заметила их, увлеченная разговором с Дейлом, поскольку стояние на месте с разинутым ртом вряд ли было лучшим способом произвести первое впечатление. Он несколько раз закрыл и открыл рот, набрав немного влаги, чтобы обрести способность говорить. Он сознательно заставил себя моргнуть, чтобы выйти из транса. — Вау, — моргнул Вжик, явно разделявший мнение о ней Чипа несмотря на четырехкратную разницу в росте. — Ты совершенно прав... пусть даже ты ничего не сказал, ты совершенно прав! — прошептал Чип, позволив губам начать расплываться в улыбке. Они с Вжиком наблюдали, как она беседует с Дейлом, который, такое впечатление, после каждого обмена репликами становился все смущеннее, от чего девушка улыбалась еще шире, от чего Дейл становился еще смущеннее и, ну, в общем, принцип понятен. — Запомни, Вжик... — Чип тихо засмеялся, направляясь к беседующей паре, — ...Спасатели выручают товарищей из всех бед, особенно светских... Привет, Дейл! — крикнул он, когда они приблизились. — Как успехи? Девушка-мышь перевела взгляд на Чипа, и Дейл облегченно вздохнул. «Судя по своевременности твоего появления, — мысленно ответил он другу, — я — самый везучий бурундук на свете». Сложно было сказать, сколько времени потребовалось бы Кан, чтобы превратить его в кучку скалящегося меха. Не то чтобы она хоть разик намекнула на что-то серьезное, но вертихвостка она была знатная. «По крайней мере, — думал он, — я надеюсь, что она просто дразнит меня... типа...» — Привет, — Кан тепло улыбнулась Чипу, пожимая ему руку. — Ты, должно быть, Чип. Меня зовут Кан Сунэ. А ты, — она повернулась, чтобы пожать руку Вжику, — вне всякого сомнения, Вжик. — Как поживаешь, Кан? — непринужденно спросил Чип, отметив, что не в состоянии перестать улыбаться. — Хорошо, спасибо, — она оглядела его с ног до головы, заставив вздрогнуть. — Красивая шляпа. Очень подходит к куртке летчика-истребителя. — Вообще-то, — начал было Дейл, — мне кажется, он раздобыл ее в «Sears»… Чип оглушительно закашлялся, и Дейл осклабился. — Итак... — начал Чип, пытаясь вновь обрести непринужденность, — чем мы можем помочь? — О, Чиппи, все ровно наоборот, — она улыбнулась, но потом призадумалась. — Можно называть тебя «Чиппи»? В конце концов, мы не настолько хорошо знакомы... Чип отмахнулся. Единственной, из чьих уст ему когда-либо было неприятно слышать это имя, была Тамми, но с тех пор, как ее влечение к нему сошло на нет (ну, по крайней мере, в некоторой степени), его уже не так от этого коробило. И потом, когда это имя произнесла Кан, оно прозвучало как песня, а не кличка. Впрочем, даже в такой приятной обстановке его мозг продолжал бессознательно анализировать сказанное и выявлять «интересные» фразы. — Э-э-э, — начал он, пытаясь понять, правильно ли он расслышал, — Что ты имела в виду, сказав, что все ровно наоборот? — Кан собирается помочь нам, — пояснил Дейл, прислонившись к «Крылу». Он по-прежнему скалился, наблюдая, как Чипа корежит от взгляда пугающе прекрасных глаз Кан. — Да? — Вжик поскреб подбородок. — Как? — Очень просто, дорогая моя мушка, — Кан улыбнулась, заставив Вжика покраснеть. — Я ходила той тропой несчетное количество раз и могу помочь вам преодолеть опасные места. Особенно при наличии самолета, — она показала на «Крыло Спасателей». — Он существенно сократит время в пути. Я так или иначе собираюсь на вершину и предпочла бы путешествовать в составе группы, а не в одиночку. — Разумно, — признал Чип. — Само собой, нам нужно обсудить это с остальными. Кан кивнула. — Я не доставлю вам хлопот, обещаю. Чип осклабился и поклонился, закрыв лицо полями шляпы. Все решили, что он скрывает румянец, но на самом деле он скрывал раздумье. Хотя при первом знакомстве с Кан никакие сигналы тревоги (ну, по крайней мере, отрицательные) не сработали, что-то было... не так. Было похоже, что она ждет не дождется похода, а последнюю фразу она произнесла так, что могло показаться, что она умоляет взять ее с собой; что это они окажут ей услугу. Поэтому логично было задаться вопросом, что ее так беспокоит. Он поднял голову, придав лицу самое обворожительное выражение, на которое был способен. Пока она ему улыбалась, притворяться обворожительным было почему-то совершенно не трудно. — Может, мы сможем отблагодарить тебя, — с надеждой произнес он, — оказав помощь в том деле, ради которого ты туда идешь. Ему удалось застать ее врасплох, так как она слегка покраснела. — Ну... — начала она с улыбкой, слегка поклонившись и глядя на Чипа из-под челки, что заставило сердце бурундука ёкнуть. — Как бы мне ни хотелось подольше побыть в твоем обществе, — сердце Чипа ёкнуло еще раз, — моё дело очень... личное. Прошу, не пойми меня неправильно. Ты же понимаешь, верно? Это кое-что, что я должна сделать сама. Улыбка Чипа угасла. Он словно услышал, как то же самое ему говорит Гайка. — Да, понимаю, — сказал он и хмуро добавил про себя: «Даже слишком хорошо». Звуки приближающихся шагов известили их о возвращении двух оставшихся Спасателей. Можно было услышать акцент Рокфора, перемежавшийся с пытливым тоном Гайки. Они обсуждали следующий после обнаружения начала тропы шаг. — Видишь, дорогуша? — с улыбкой сказал Рокфор, когда они сворачивали за угол. — Я же говорил, что они нас уже ждут. И, должно быть, они... Оба-на! — Рокфор запнулся, когда Кан ему улыбнулась. — Мать честная! В смысле, э-э-э, как поживаете, мисс?.. — Кан... Кан Сунэ, — ответила она с ноткой веселости в голосе. — Должно быть, вы — Рокфор и Гайка. Приятно с вами познакомиться, — она вежливо поклонилась. Рокфор, хоть и не был так смущен ее присутствием, как Чип с Дейлом, тоже отвесил ей уважительный поклон. — Рад нашему знакомству. Гайка хихикнула, наблюдая за реакцией Рокфора, и шагнула вперед, чтобы пожать руку Кан. — Я так понимаю, с нашими друзьями вы уже познакомились? — О, да, — Кан посмотрела через плечо на Чипа, Дейла и Вжика и подмигнула всем троим. — Мы уже успели очень хорошо узнать друг друга. Троица вспыхнула, как помидоры, а Кан вновь повернулась к Гайке. — Насколько я могу судить, мне нужно поговорить именно с тобой. На лице Гайки отразилось приятное удивление. — Со мной? Правда? — Ну, Дейл предложил обратиться к тебе, поскольку ты руководишь этим предприятием. Гайка перевела взгляд на Дейла, желая знать, что он рассказал. Дейл расшифровал ее выражение лица и помотал головой. Гайка кивнула и вновь посмотрела на Кан. — О’кей, в чем дело? — Я прошу лишь позволения быть вашим проводником по тропе. Как я уже говорила твоим друзьям, я что-то вроде эксперта по ней и собиралась вскоре ею воспользоваться. Поскольку вы все идете туда же и, возможно, нуждаетесь в проводнике, я бы хотела сопровождать вас до пункта назначения. Гайка внимательно слушала пояснения Кан, то и дело окидывая ее взглядом. — Что ж, ты можешь идти с нами, — начала она и, когда Кан осклабилась, добавила: — Но, уж прости мне мое любопытство, ты не сильно похожа на путешественников по горным тропам. Кан кивнула, продолжая улыбаться. — Это так, но я давно выучила, что если кто-то недооценивает тебя из-за внешнего вида, это их проблемы, — она повернулась к Рокфору. — Можно продемонстрировать? Рокфор озадаченно наблюдал, как она тянется к его руке, но позволил ей ухватиться за нее. А потом мир сделал сальто мортале, и Рокфор обнаружил себя лежащим на спине и считающим кружащиеся вокруг его головы звезды. Кан мгновенно присела рядом. — Рокфор, ты в порядке? Я не хотела швырять тебя слишком сильно, но силу бросков контролировать тяжело. — Угу, — пробурчал он, принимая сидячее положение. — Я в норме. Немного не в фокусе, но ничего серьезного. Остальные Спасатели изумленно глядели на Кан. Они и глазом моргнуть не успели, как она бросила Рокфора через голову, что было очень не простой задачей. Но что их по-настоящему поразило, так это то, что визуально она не приложила к этому никаких усилий. Ни единого торчащего невпопад волоска, ни одной складки на шелковом кимоно, ни единого намека на одышку. — Мастер единоборств, верно? — продолжил Рокфор, отряхивая рукава. Кан кивнула. — Меня дедушка обучил. Рокфор хмыкнул. — Что ж, Кан, будь осторожна. Знавал я парочку рукопашников, слегонца загордившихся своими умениями, что обычно приводило к их поражению, — он тепло улыбнулся, вспоминая ниндзя, поколоченных им всего лишь пару дней назад. Кан засмеялась и помогла ему подняться. — Дедушка говорил, что единственное истинное предназначение этого боевого искусства — самозащита. — У него есть название? — спросил Рокфор. Оно не было похоже ни на карате, ни на джиу-джитсу, ни на какой-либо другой встречавшийся ему доселе стиль. — Тхэквонвлоб. — Тхэквонвлоб? Хм, звучит знакомо... — Это вариация стиля, исповедуемого монахами Шампулиня, — пояснила Кан. — Ну, что бы это ни было, — осклабившись, заметил Дейл, — это суперкруто! — Весьма впечатляюще, — кивнул в знак согласия Вжик. — Похоже, у нас появился проводник, — Гайка широко улыбнулась Кан. Чутье подсказывало ей, что эта женщина придется ей по душе. — Я надеялась отправиться в путь сегодня вечером, но, думаю, нам не помешает немного передохнуть с дороги. Ты будешь готова к завтрашнему утру? Чип осклабился, получив подтверждение, что он попал в точку, предвидев Гаечкино решение подождать. Вжик с ухмылкой посмотрел на него и отвесил уважительный поклон. Чип ответил мухе приподнятием шляпы. — Работа такая, — произнес он одними губами. — Без проблем, — ответила Кан на вопрос Гайки. — Где завтра встречаемся и во сколько? — За час до рассвета, — ответила Гайка. — У начала тропы. — Очень хорошо и еще раз спасибо, — Кан улыбнулась и поклонилась Спасателям, начавшим забираться на борт «Крыла». — Тебе спасибо, — Гайка завела двигатели. — Это должно сократить наше время в пути как минимум вдвое. — До встречи завтра! — весело крикнула Кан взлетающему «Крылу». Гайка была слишком занята пилотированием, но парни перевесились через борт, чтобы помахать ей на прощание, и она еще успела послать им воздушный поцелуй, отчего их щеки мигом порозовели. — Да, — пафосно произнес Дейл, чье сложившееся прежде мнение получило подтверждение. — Определенно вертихвостка, — он расслабленно и с мечтательным выражением на лице откинулся на спинку сиденья рядом с Рокфором. — Ха, Дейл, — осклабился Чип, поворачиваясь к лучшему другу. — Что подумает Фоксглав? Дейл вновь покраснел, хотя понятия не имел, с чего вдруг. Фоксглав была для него близким другом и ценным союзником Спасателей, но и только. Тем не менее, он не мог не признать, что при мысли о Фоксглав ему стало немного стыдно за то, что флирт со стороны Кан доставлял ему такое удовольствие. Чип рассмеялся и отвернулся, а Рокфор шутливо пихнул Дейла локтем. Они все знали, как сильно Фоксглав нравится Дейл, пусть даже Дейл не отвечал ей взаимностью. Рокфор и Вжик подмигнули друг другу. У них уже были разговоры о том, какой хорошей парой были бы Дейл с Фоксглав. Практически всегда они заводили эти разговоры, когда Дейл был в пределах слышимости. А лучше всего — в той же комнате. В конце концов, как они не преминули ему указать, она была единственной, кто смог вместе с ним высидеть ночной марафон фильмов про монстров от начала и до конца. И даже Дейл не мог не уважать ее за это, пусть даже складывалось впечатление, что ее интересовали не так фильмы, как возможность придвинуться к нему вплотную. И все-таки он до сих пор считал ее другом. Очень близким другом, да, но все-таки другом. Впрочем, он иногда размышлял, как бы выглядели настоящие свидания с Фоксглав, а не те дружественные посиделки, которые у них были. Ну, они наверняка посмотрели бы какое-то количество фильмов, в первую очередь ужастиков... нет, погодите, они уже это делали. Ну, они бы наверняка устраивали бы долгие прогулки в лесу, главным образом ночью, поскольку именно в это время они оба не спали... ой, они это тоже уже делали. Ну, основным изменением было бы то, что он начал бы подмечать всякие мелочи насчет Фоксглав. Вроде ее любимой пьесы, «Суровое испытание» , и ее любимого композитора, Баха. Вроде того, как она вздергивает ушки, когда о чем-то думает, и того, что по вечерам от нее пахнет сиренью... Дейл стремительно прервал ход своих мыслей, поскольку их направление заставляло его нервничать. «Ну, — подумал он с улыбкой, — нервничать в хорошем смысле слова, как по мне...» * * * Спозаранку следующего дня, когда на небосводе еще мерцали утренние звезды, «Крыло Спасателей» спикировало с неба на начальную точку горной тропы. Естественно, его там уже терпеливо поджидала Кан, у ног которой лежал маленький рюкзак. Спасатели также заметили, что она оделась иначе, чем вчера. Ее фигуру украшали длинные плотные брюки и пошитая из того же прочного материала футболка с короткими рукавами. Через плечо мышки была перекинута потертая куртка, а за пояс вокруг талии были заткнуты несколько коротких толстых метательных палиц. Кан с широкой улыбкой помахала приземляющемуся самолету, подняла рюкзак и направилась к «Крылу». — Кан, запрыгивай назад, — крикнула Гайка. Рокфор сидел впереди рядом с ней, поскольку она рассчитала, что если сзади будут сидеть Чип с Дейлом, там будет больше места. Кан проворно перелезла через борт, пристроила рюкзак на пол и примостилась аккурат между бурундуками, вжавшимися в соответствующие бока сиденья в попытках освободить ей как можно больше места. — Спасибо, ребята, — осклабившись, сказала Кан, после чего наклонилась к Гайке. — Так куда именно вы направляетесь? — В таверну, — Гайка подняла «Крыло» в воздух и направила его вдоль тропы. — Какую именно? — Точно не скажу. Знаю только, что она где-то на тридцатой миле тропы. Кан медленно кивнула, размышляя. — О’кей, это несколько сужает область поисков, но возможных таверн все равно остается несколько. Как вы узнаете нужную вам? — Просто зададим кое-какие вопросы, — ответила Гайка. — Пара простых вопросов — и через минуту мы будем знать, нашли ли мы ту, что нам нужно. Кан посмотрела вдоль тропы и кивнула. — О’кей. Мой первый совет в качестве вашего проводника: лететь параллельно тропе. Иногда ходящие по ней люди слишком бурно реагируют на все, что летает, даже на птиц. Поскольку большинство из них опытные либо начинающие охотники, безопасней держаться в стороне от тропы, используя ее как ориентир. Гайка без труда отвела «Крыло» в сторону, и Рокфор кивнул про себя. Его отец упоминал о нескольких встречах с людьми, стреляющими по поводу и без, и ни одна из этих встреч не была приятной. По ходу полета Рокфора поразила Кан, то и дело дававшая советы по укрощению сквозивших вдоль тропы ветров, указывавшая на признаки присутствия хищников и даже заметившая съедобные ягоды, когда подошло время обеда. Прежде он думал, что, поскольку они путешествуют не пешком, проводник им вряд ли будет полезен, однако Кан, похоже, прекрасно справлялась со своими обязанностями вне зависимости от способа перемещения. Солнце описывало по небу дугу и преодолело сильно больше середины пути к тому времени, как «Крыло» наконец-то достигло тридцатой мили. Они уже находились гораздо выше отправной точки, и с тех самых пор, как они сюда забрались, яростно дул ветер, который, похоже, был здесь постоянным погодным условием. Все закутались в зимнюю одежду, а Кан натянула куртку и застегнулась на все пуговицы. Снега не было, но Кан предположила, что это ненадолго. — Надо успеть проверить целую кучу таверн до наступления темноты, — сказала она, сверившись с солнцем. — Хотите начать обход сейчас, или подождем до утра? — Сейчас, — все заметили в голосе Гайки слабый оттенок предвкушения, как у ребенка, которого лишь несколько минут отделяет от поездки на любимых американских горках. — Если хочешь, можем высадить тебя сейчас. — Нет, я подписалась довести вас до пункта назначения, — две девушки обменялись улыбками. — Раз так, приступим. Ближайшая таверна находится справа, за вон тем сугробом, — Кан откинулась назад, плотней вжавшись в сиденье для согрева. — Потом пойдем по всем тавернам вдоль тропы по очереди, хотя это займет несколько часов без учета времени на ваши вопросы. Чип и Дейл не сводили глаз с таверны, прекрасно сознавая, что их и Кан бедра соприкасаются. Прижавшись к сиденью, она волей-неволей слегка прижалась и к ним тоже, заставив их задуматься, отчего это они вдруг вспотели. Они всю дорогу сидели плотной группой, однако Кан была слишком занята подсказками Гайке, чтобы активно с ними флиртовать. Ключевое слово: «активно». Она все равно терлась о них, двигаясь туда-сюда, клала руки им на плечи, чтобы не упасть, перегибаясь для осмотра местности через борт, и отбрасывала волосы назад, позволяя солнцу играть на отдельных прядях. Вот почему оба бурундука чуть ли не ракетами слетели с заднего сиденья еще до того, как Гайка посадила самолет, и стремительно направились к таверне. — Ребята! — позвала Гайка. — Подождите меня! Вжик несколько неуклюже из-за переменчивого ветра подлетел к ним. — Что, ребята, не терпится приступить к делу? — говорила его понимающая ухмылка. — Или не терпится убраться подальше от Кан? — Вжик, заткнись, — подмигнув, посоветовал Дейл. — Да ладно вам, — не переставая ухмыляться, Вжик покачал головой. — Кан вовсе не пытается вас соблазнить или что-то такое. — В том-то и проблема, Вжик, — Чип издал саркастичный смешок. — Ей и не надо пытаться. Они подождали под дверью таверны, пока к ним не присоединятся остальные, после чего все вместе вошли внутрь. Заведение было весьма популярным, за столиками и у бара сидело довольно-таки много посетителей. Они на секунду повернулись, чтобы рассмотреть новоприбывших, после чего вернулись к выпивке и беседам. Большинство составляли самцы, но было и несколько самок. Не считая одной-двух крыс, все они были мышами. Гайка направилась прямиком к бару, на ходу сигнализируя бармену. — Прошу прощения, — вежливо сказала она, подойдя к стойке, — но мне бы хотелось узнать, не припоминаете ли вы одного клиента, который был в ваших краях примерно неделю назад. Он похож на него, — она показала на Рокфора, — только старше, седовласый и в черной шляпе. Представлялся Чарли Чеддером. Помните такого? Полировавший тряпкой стакан бармен помотал головой. — Здесь работают другие бармены? — спросила Гайка. — Не-а, — хохотнул бармен. — Я здесь хозяин, крошка. Разочарованная Гайка вернулась к друзьям, где Кан утешительно положила руку ей на плечо, сказав: — Всеми здешними тавернами владеют отдельные лица, в редких случаях семьи. Шансы, что в них будут работать несколько барменов, крайне невелики. Гайка вздохнула. — Угу, пожалуй, ты права, — внезапно ее лицо прояснилось. — Что ж, идем, надо проверить еще целую кучу таверн! В каждой посещенной таверне Спасатели повторяли одну и ту же процедуру. Вернее, Гайка повторяла одну и ту же процедуру. Именно она всегда спрашивала барменов, не видали ли они Чарли Чеддера; не потому, что никто больше не хотел, а потому что она всегда первой подавала голос. По совету Чипа они никогда ничего не спрашивали о клане Мохнонога. Бурундук заметил, что если начать задавать вопросы о членах якудза, ответ может быть отнюдь не только вербальным. Он решил, что будет безопаснее, если об этом не будет знать никто, в том числе Кан. Никто из Спасателей не стал возражать, и они продолжали ходить от таверны к таверне, спрашивая про Чарли. Солнце как раз закатилось, и Спасатели, вставшие еще до рассвета, уже начинали ощущать усталость. Исключая, разумеется, Гайку. Если уж на то пошло, складывалось впечатление, что ее запасы энергии все увеличивались по мере того, как каждая вычеркнутая из списка претендентов таверна приближала их к цели. Наконец в очередной таверне еле державшаяся на ногах от усталости группа услышала то, что ожидала. — Помню ли я его? — бармен аж рассмеялся. — Как я могу его забыть? Весьма эксцентричный, но в целом приятный мужик. И чаевые хорошие оставил. Лицо Гайки расплылось в улыбке. — Отлично! — она повернулась к друзьям, улыбнувшимся в ответ, несмотря на сильно обвисшие от изнеможения рты. Она покраснела, поняв, что забыла, что не для всех это дело настолько личное, как для нее. Она вновь повернулась к бармену. — Можно у вас снять комнаты на ночь? — Конечно. Сколько? — Кан? — спросила Гайка. — Не против разделить комнату? Кан помотала головой. — Совсем не против, Гайка. — Мы возьмем три, по две кровати в каждой, — Гайка рассчитала, что в одной будут спать Чип и Дейл, а в другой — Рокфор со Вжиком. Именно так они обычно делились для сна вне штаба. Бармен кивнул и протянул ей три маленьких ключика. — Поднимитесь по лестнице на второй этаж. Все комнаты по левой стороне. Гайка вернулась к товарищам и раздала ключи. — Думаю, один представитель каждой пары должен пойти приготовить комнату, а второй принесет из «Крыла» все нужное ночлега. Поскольку я хочу переместить «Крыло» в более безопасное место, — она повернулась к Кан, — почему бы тебе не пойти наверх? — Конечно. Только, пожалуйста, захвати мой рюкзак, он под задним сиденьем, — Кан взяла ключ и пошла наверх. Рокфор передал ключ Вжику. — Держи, дружище. Думается мне, у меня чуть больше шансов справиться с заносом вещей, — он добродушно пихнул муху локтем. Вжик усмехнулся, закатив глаза, и полетел вслед за Кан. Дейл мощно зевнул и потер большим пальцем ключ, который держал в руке. — Ну, я, пожалуй, пойду наверх. Походу я вырублюсь с минуты на минуту, и лучше это случится в кровати, чем на улице, — он пошаркал наверх, а Рокфор, Гайка и Чип направились к выходу. Гайка переместила «Крыло Спасателей» к тыльной стене таверны, где оно было защищено от стихии ветвями ближайших деревьев. Взяв вещи, необходимые для ночевки, они направились вокруг таверны к главному входу. — Гаечка, дорогая, что теперь? — спросил Рокфор, пока они пробирались сквозь снег. — Завтра, — мышка печально вздохнула, — нужно придумать, как разузнать о том втором парне. Спросим бармена. Может, та мышь здесь завсегдатай. В самом крайнем случае, — она нервно взглянула на Чипа, — мы спросим о клане Мохнонога. Чип, удивленный тем, что ее взгляд явственно спрашивал его одобрения, согласился, не видя каких-либо альтернатив. — Но, — продолжила Гайка, зевая, — это все завтра. Сейчас я хочу хорошенько выспаться. Они вошли в таверну и поднялись к своим комнатам. Само собой, они точно не знали, какие из дверей по левую сторону выбрали их напарники, поэтому каждый постучал в выбранную наугад. Дверь, в которую постучался Чип, открыла Кан. — Какая встреча, Чип, — спросила она с озорной ухмылкой. — Что привело тебя в мою комнату? — Я... э-э-э... это... того... — Чип подсознательно отметил, что флирт со стороны Кан всякий раз отрицательно сказывался на его словарном запасе. Гайка рассмеялась и протиснулась мимо Чипа в комнату. — Прости, Чип, — хихикнула она, — но я первая заняла эту комнату. Чип приподнял перед ней шляпу и посмотрел на дверь, в которую постучалась Гайка, и которую как раз открыл Дейл. Радуясь благовидному предлогу уйти, он пожелал дамам спокойной ночи и пошел к себе в комнату. Рокфор в свою уже зашел, угадав ее с первого раза. Бросив на пол сумку с вещами для ночлега, Чип устроился на одной из кроватей. Дейл уже заполз обратно на свою и мгновенно заснул. По слабости в мышцах Чип определил, что готов к нему присоединиться. Однако прежде он вытащил сборник рассказов о Шерлоке Джонсе и открыл на выбранном наугад произведении. Он уже все их читал, но даже перечитывание уже знакомых рассказов позволяло ему держать мозги в форме. Он откинулся на спинку кровати и погрузился в чтение. Не успел он добраться до второго абзаца, как его тело отключилось, и он провалился в глубокий сон. * * * Ранним утром следующего дня Чип сидел внизу и ждал. Остальные Спасатели и Кан все еще спали наверху, поэтому он не спеша завтракал, попутно читая книгу. Таверна пустовала, если не считать сидевшего в углу самца мыши. Чип заметил, что его плотное пальто было мокрым от растаявшего снега, и заключил, что он пришел совсем недавно. Чип иронично усмехнулся при мысли, что это может быть тот, кого они ищут, но решил дождаться остальных. Не похоже было, что мышь в ближайшее время собирается уходить. Чип отхлебнул сварганенного барменом горячего шоколаду. Он был очень удивлен, узнав, что в этой таверне такой вообще водится, но бармен пояснил, что чем шире выбор предлагаемых напитков и продуктов, тем больше завсегдатаев. Не опуская чашку, Чип огляделся, отмечая непритязательную, но уютную обстановку. Весь первый этаж был одним залом, уставленным столами, стульями и тянувшейся вдоль одной из стен барной стойкой. Теплоту каменного пола поддерживал размещенный в центре зала огромный очаг площадью чуть ли не целых шесть квадратных дюймов. Небольшая дверца сбоку от бара вела на кухню, где поварничала жена бармена. Напротив бара, на другом конце зала, находилась лестница на второй этаж с комнатами для постояльцев. Лестница была довольно-таки длинной, поскольку потолок в таверне был весьма высокий, около двух футов. По всей его длине протянулись дюжины поперечных балок, напомнивших Чипу детские площадки, на которых он играл в детстве. — Дейл наверняка был бы не прочь попробовать по ним полазить, — с усмешкой отметил про себя Чип. Он бросил взгляд в одно из многочисленных окон, отметив, что солнце до сих пор не поднялось. Он решил, что это оттого, что они в горах, однако небо выглядело точно так же, как тогда, когда он сорок пять минут назад спустился вниз. Пожав плечами, он вернулся к чтению, когда вдруг услышал шаги. Вновь подняв взгляд, он обнаружил, что мышь в мокром пальто направляется к его столику. Чип осторожно отложил книгу и расставил ступни так, чтобы быстро отскочить в случае необходимости. Не то чтобы приближавшаяся мышь делала какие-либо угрожающие жесты. При других обстоятельствах Чип сказал бы, что походка незнакомца была очень формальной и элегантной, явно принадлежавшей грызуну культурному. По мере его приближения Чип подсознательно отметил качество его одежды. На среднем пальце мыши блестело кольцо, но Чип не мог разглядеть, был ли на нем выгравирован какой-либо герб. Но Чипа беспокоило отнюдь не это. Его беспокоило лицо мыши. Точнее, отсутствие оного. Это была просто черная пустота, вибрирующая и жужжащая, словно какой-то механизм. Время от времени на ее поверхности проступали черты лица, но они были мимолетны и никогда не сочетались друг с другом. Нос ящерицы, рот крысы, глаза мыши и так далее. Чип порадовался, что они быстро исчезали, потому как рассматривай он эти комбинации дольше нескольких секунд, его бы наверняка стошнило. Безликая мышь непринужденно села за его стол и скрестила руки на груди. — Зачем ты здесь? — навязчиво зазвенел в ушах Чипа голос незнакомца, звучавший так, будто одновременно говорил целый хор. — Помочь другу, — нервно ответил Чип, не вполне понимавший, почему он не убегает, не нападает и не делает ничего в таком духе. Что бы ни было его собеседником, он сомневался, что простой разговор — самое умное решение. — Лжешь, — за все время мышь не шевельнулась ни на дюйм. — Зачем ты здесь? — Не лгу, — Чип удивился гранитной твердости собственного голоса, но виду не подал. — Я здесь, чтобы помочь другу разыскать ее отца. — Твоя ложь творит бесчестие, — сказала мышь, по-прежнему не шевелясь. — Ты бесчестишь себя. Ты бесчестишь Гайку. Ты бесчестишь меня. — Я не лгу, — Чип продолжал говорить спокойно, хотя ему страшно хотелось кричать. — Ты здесь, чтобы убить меня. У Чипа отвисла челюсть. — Что? — Ты за этим пришел. Убить меня. — Ложь, — Чип ответил спокойно, несмотря на желание кричать. Интересно, почему он не может? Мышь пошевелилась, склонив голову набок. — Ты здесь не для того, чтобы убить меня? Уверен? — Кто ты? — спросил Чип. — Ты знаешь, кто я. Что я, — пустота завибрировала, и на миг взору Чипа предстали два обращенных друг к другу лунных серпа и пять звезд. — Да, — кивнул Чип, сам не зная почему. — Оно думает лишь о себе, — раздался новый голос. Чип обернулся через плечо и при виде обладателя голоса раскрыл от изумления рот. В дверях стоял высокий мускулистый самец мыши в летной куртке и шлеме, с желто-рыжими волосами и усами, абсолютно сухими, как если бы ему не пришлось пробираться сквозь лежащий повсюду снег. Доселе Чип видел его лишь на фотографиях, поэтому ему потребовалось время, чтобы справиться с потрясением от встречи с Гиго Хэкренчем собственной персоной. — Оно очень эгоцентрично, — продолжал Гиго. — Оно не в силах постичь идею, что можно действовать независимо от него. Чип повернулся обратно к безликой мыши, сохранявшей неподвижность все время, пока говорил Гиго. Если не считать этой гротескной вибрирующей пустоты... — Но в одном оно было право, — продолжил Гиго. — Ты действительно солгал. — Не солгал! — гневно выкрикнул Чип, вновь оборачиваясь к Гиго. — Я пришел сюда помочь Гайке найти вас! — Это правда, — Гиго единожды кивнул. — Но ты солгал раньше, сказав, что пришел сюда помочь другу. Сбитый с толку Чип бросил взгляд на неподвижную безликую мышь и, осторожно встав из-за стола, медленно подошел к Гиго. На лице Чипа было выражение, которое бывает у тех, кто понимает, что происходит, но не может в это поверить. Гиго мягко улыбнулся Чипу в ответ на незаданный вопрос. — Гайка тебе не друг, Чип. Лидер Спасателей в изумлении уставился на Гиго. Как он мог такое говорить?! Он на все был готов ради Гайки! На все! — Знаю, — сказал Гиго, прочтя его мысли. — Но ты сам знаешь, что она тебе не друг. И пока ты это не признаешь, ты не сможешь помогать ей в будущем. — В будущем? — спросил Чип, которого весь этот разговор прямо-таки огорошил. Теперь, приблизившись к Гиго, он заметил, что радужные оболочки его глаз — «У Гиго есть радужные оболочки?..» — представляют собой переливающуюся смесь цветов. — Да, но ты все узнаешь, когда придет время. Если же хочешь помочь Гайке сейчас, здесь, в настоящем, ты должен сделать одну вещь. У Чипа пересохло во рту. — Какую же? — Проснуться. * * * Чип моргнул и резко дернул головой, ударившись о спинку кровати. Охнув, он потер затылок, попутно озираясь. Он был в своей комнате, на коленях лежала книга, а снаружи завывал ветер. Единственное окно в стене свидетельствовало, что на улице непроглядная тьма. Подобравшись к окну, он узрел, что снаружи бушует неимоверная метель. Взгляд в окно невольно заставил его содрогнуться, поскольку он даже подумать не мог, сколь мало там может быть света. Грозовые тучи без труда заслонили луну и звезды, а поскольку они находились в горной глуши, вдали не было видно никаких городских огней. Казалось, он стоит на последнем во всем мире островке твердой земли, глядя в пустую черноту безграничной бездны. Это вызвало в памяти образ той безликой мыши из сна, и он поежился. Он отвернулся от окна, радуясь тому, что свет по-прежнему горел. «К чему бы это могло быть? — размышлял он. — С чего вдруг Гиго говорить, что Гайка мне не друг? Боже, как я ненавижу абстрактные сны вроде этого...» Он сунул книгу обратно в куртку. Ему не хотелось читать, и он был не настроен вновь ложиться спать. По крайней мере, пока. Он вышел в коридор и направился к лестнице в главный зал таверны. Бармен, само собой, спал, но в очаге по-прежнему горел огонь, а в данный момент Чип нуждался в сочетании яркого света и тепла. На верхней ступеньке он задержался и, присев, осмотрел таверну перед спуском, высматривая признаки чьего-либо присутствия. В частности, мышей в мокрых пальто. Светильники на стенах были потушены, и единственным источником света был очаг. Его пламя отбрасывало на стены длинные тени от столов и стульев, прядя и переплетая их словно раскинутую по всему залу колеблющуюся сеть. Но света вполне хватало на то, чтобы убедиться, что внизу никого нет. Отчитав себя за суеверность, Чип уже собрался было направиться вниз, как вдруг открылась входная дверь. Под аккомпанемент яростного рева ветра, упустившего свою достигшую безопасной таверны жертву ветра, в зал вошла одинокая фигура. Прежде, чем путник сумел закрыть за собой дверь, внутрь успел ворваться целый рой снежинок. Незнакомец отряхнул снег с одежды, позволив Чипу разглядеть, что это самец, однако с его наблюдательного пункта нельзя было рассмотреть лица мыши. Оглядевшись, Чип решил позволить паранойе взять верх и вместо того, чтобы спуститься по лестнице, схватился за ближайший брус и забрался на переплетение поперечных балок под потолком таверны. Оказавшись над полом, Чип осторожным ползком добрался до центра зала, где укрылся за пронизывавшим крышу дымоходом. Отсюда он смог полностью рассмотреть путника, в частности его гладкие уши и хвост. Он был мышью, но в данный момент стоял к Чипу спиной. Незнакомец прислонился к барной стойке, переводя дух после путешествия. Он расстегнул куртку, сунул руку под рубаху и достал что-то небольшое. Какой-то кулон, привязанный к надетому на шею простому кожаному шнурку. Угол обзора не позволял Чипу рассмотреть изображение на лицевой стороне кулона, скрытое отблесками пламени. Что бы там ни было, мышь рассматривала это с любовью, погрузившись в воспоминания. Это дало Чипу возможность внимательно рассмотреть ее руки. На среднем пальце правой руки было надето кольцо. У Чипа засосало под ложечкой. Конечно, это мог быть не член клана Мохнонога, но сейчас был не тот случай, чтобы рисковать. Чип рассмотрел доступные варианты. «Я могу прокрасться обратно и собрать остальных, — думал он, — но что дальше? Мы хотим от него убежать или схватить для допроса? Если второе, то я мог бы оглушить его прямо сейчас, пока он увлечен этим кулоном. Раз так, стоит подобраться поближе, на случай если он...» Размышления обоих находившихся в комнате грызунов были прерваны скрежетом дверной ручки. Мышь у бара бросила встревоженный взгляд на дверь, позволив Чипу рассмотреть свое лицо в профиль. «Ну, хоть лицо у него есть», — с ухмылкой подумал Чип. Незнакомец в близком к панике состоянии повернулся и оглядел комнату, и Чип увидел, что он молод, примерно одного с ним возраста. Парень-мышь быстро сунул кулон обратно в рубаху, плотно застегнул куртку и достал из-за пояса вакидзаси как раз тогда, когда дверь с грохотом распахнулась. Доселе Чип недоумевал, почему юнец-мышь был настолько напуган, и вот из снежного бурана явились ответы, причем сразу все десять. Десять мышей, последняя из которых плотно закрыла дверь и встала перед ней, скрестив на груди руки и полностью соответствуя всем требованиям к образу часового. Остальные, обнажив висевшие на поясах катаны, осторожно закружились вокруг парня-мыши. — Ты знаешь процедуру, Там, — обратился к нему один из новоприбывших, с небольшой черной козлиной бородкой, в то время как остальные продолжили распределяться по залу. — Ты знаешь ответ, Чен, — парень-мышь, которого назвали Тамом, крепче сжал рукоять меча. Чен покачал головой и вздохнул. — В память о нашем прошлом я дам тебе еще один шанс. Отдай кулон или мы заберем его силой. Я предпочел бы первый вариант, Там, — в его голосе слышалась нотка искренности. Там ответил далеко не сразу. Наблюдавший за происходящим Чип заметил пару любопытных моментов. Во-первых, все вошедшие мыши носили кольца на средних пальцах правых рук. Во-вторых, в данный момент окружавшие Тама мыши лишь занимали позиции, причем не столько готовясь к атаке, сколько отрезая пути отступления. Они выдерживали солидную дистанцию; между ними и Тамом, сейчас стоявшим прямо под Чипом, у очага, было несколько столов и стульев. Свободное и синхронное перемещение врага на расстоянии одного прыжка от цели было эффективным методом выведения из равновесия более слабых противников. Однако Там не производил впечатления более слабого противника. В его поведении не прослеживалось ни единого признака страха, лишь сожаление. Чипу было не понятно, о чем именно Там сожалеет, но он решил воздержаться от расспросов. — Прости, Чен, — Там помотал головой. — Я скорей расстанусь с жизнью, чем с кулоном. В глазах Чена отразилась охватившая его грусть. — Знаю. Очень жаль, что отнять их у тебя доводится именно мне, — он махнул рукой, и его подручные начали сближение. Чип стиснул зубы, его разум лихорадочно работал. Что теперь? Он окинул взглядом десятерых сжимающих кольцо мышей, размышляя, что предпринять. В конце концов, он не знал, в чем дело, и эта мышь под ним вполне могла быть укравшим кулон вором. Однако сердцем Чип чувствовал, кто враг. Он сноровисто достал веревку, которую носил в кармане куртки, и привязал ее к оседланной им балке. Затем он быстро пробежал в конец балки, тщательно следя, чтобы провисшая веревка не пересекла другие балки. Размотав веревку на нужную длину, Чип крепко за нее ухватился, вытащил книгу и прыгнул в направлении Чена, распознав в нем главаря. Чен, которому показалось, что он услышал наверху какое-то движение, обернулся и раскрыл было рот, чтобы предупредить подручных. — ДЖЕРОНИМО! — завопил Чип, достигнув нескольких целей сразу. Во-первых, это должно было разбудить остальных Спасателей и привести их сюда, так как Чип сомневался, что сможет долго продержаться в одиночку. Во-вторых, это отвлекло подручных Чена, позволив Таму воспользоваться моментом, чтобы вырубить ближайшего противника искусным ударом ногой с разворота, перепрыгнуть открытое пространство и, кувыркнувшись, встать лицом ко всем врагам сразу. Ну и в-третьих, этот клич помог Чипу отвлечься от самоубийственного характера предпринятой им попытки «спасательной операции». Раскрытый рот Чена резко захлопнулся, когда налетевший Чип ударил его книгой в подбородок. Сокрушительный буквальный апперкот, усиленный импульсом от прыжка, поднял Чена в воздух и отбросил на два дюйма. Полет Чипа завершился у стены, где он оттолкнулся, на сей раз нацелившись подлететь поближе к Таму. Один из приспешников Чена попытался перехватить Чипа лезвием катаны, но бурундук неожиданно метнул книгу, попав прямо в лицо мыши. Это ее не нокаутировало, но вывело из равновесия в достаточной мере, чтобы Чип в прыжке с веревки исполнил подкат, грубо повалив мышь на землю. В итоге на ногах остался только Чип, однако накатившая на него дурнота засвидетельствовала, что бесследно эта эскапада для него не минула. Его беспокойство еще более усилилось, когда он обнаружил, что в результате подката оказался дальше от веревки, чем планировал. Остальные мыши Чена быстро встали между ним и ей, а одна из них даже не поленилась ее срезать. Быстро нагнувшись, Чип схватил катану павшего противника и вместе с Тамом отступил к бару. — Хоть я признателен тебе за помощь, незнакомец, — произнес Там, не сводя глаз с оставшихся противников на случай, если те внезапно ринутся в атаку, — ты выбрал неподходящее время, чтобы вмешаться. Эти парни выследили меня до этого места, а значит, победить их будет нелегко. — Да будет тебе! — деланно усмехнувшись, ответил Чип. — Мы уже вывели из строя троих, неужто с остальными будет труднее? Громкий стон известил Чипа о том, что Чен нашел в себе силы подняться. Мышь с бородкой медленно встала, обнажив катану и сверля Чипа взглядом. Единственным свидетельством, что атака Чипа возымела хоть какое-до действие, была сочившаяся у него изо рта тоненькая струйка крови. — Ты труп, — яростно выпалил Чен. — Не волнуйся, — сказал Чип, продолжая отступать вместе с Тамом, пока их спины не уткнулись в барную стойку. — Мои друзья наверху, они наверняка услышали мой крик. Они будут здесь с минуты на минуту. Чен зловеще улыбнулся и махнул трем своим подручным. — Наверх. Стерегите коридор. Убейте всех, кто выйдет из комнат. Троица стремительно взбежала по лестнице. Чип в ужасе разинул рот, сообразив, что враг отреагировал на его собственные слова. Если друзья действительно его услышали, они наверняка выбегут из комнат, не разбирая дороги и не подозревая о засаде. — НЕТ! — завопил Чип и рванулся вперед, пытаясь прорваться сквозь стоявших перед ним мышей. Описывая катаной широкую защитную дугу, он сумел пройти троих, прежде чем оказался блокирован четвертым. Шорох ног позади и с обеих боков возвестил, что ему позволили дойти сюда, чтобы надежно окружить. Четверо мышей разом взмахнули катанами. Там бросился на помощь, но оказался блокирован Ченом. — Не волнуйся за него, — с ухмылкой произнес Чен. — Они знают, что его смерть я застолбил за собой. Они лишь немного его помутузят, пока мы с тобой заняты. Там понимал, какие мучения это сулило Чипу, и незамедлительно ринулся в атаку. Чен умело парировал, сконцентрировавшись на защите. Его старый друг Там мог потерпеть. Главной заботой Чена был этот вмешавшийся бурундук, и он хотел убедиться, что перед смертью тот настрадается. У него за спиной безнадежно уступавший противникам по всем статьям Чип сопротивлялся им из последних сил. Было очевидно, что его оппоненты с ним просто играют, пересмеиваясь. Один из них решил покончить с этим и неуловимым движением запястья выбил меч из рук бурундука. Другой нападавший одним взмахом меча сбил с Чипа шляпу, попутно срезав клочок шерсти… * * * — Мать честная! Что там происходит?! — вскакивая с кровати, взревел Рокфор, разбуженный раздававшимся на всю таверну звоном металла о металл. — Чип?! Это ты там внизу?! — ему казалось, что он только что слышал вопль Чипа. Быстро распахнув дверь, он выбежал в ведущий к лестнице коридор, так и не заметив опускающееся сзади лезвие меча…