***
Блум разжимает кулаки и выдыхает сквозь зубы, наконец-то позволяя сдерживаемой ранее магии выйти наружу. Обильные волны тёмного, почти чёрного пламени покидают её тело стремительно, опаляя кожу приятным жаром, и уже через несколько секунд вся земля в радиусе нескольких метров вокруг неё оказывается просто-напросто выжжена. Блум слабо улыбается, пропуская сквозь пальцы песок, а затем ещё долго смотрит на свою руку, прежде чем встать. Несомненно, она способнее их всех вместе взятых. Ведь это она недели провела в ледяной глыбе, пока её не нашли рядом с почти мёртвыми телами её похитительниц — Огонь Дракона просто выжег их нутро, когда ведьмы попытались присвоить её магию себе. Она пожертвовала собственной пикси, чтобы закрыть портал из Измерения Тени, откуда на Магикс надвигалось целое полчище монстров. Она прошла обучение на забытом богами Пиросе, десятки раз едва не расставшись с жизнью, только чтобы пробудить своё фейское начало. Это. Всё. Была. Она. Вот только Орителу вечно было мало. Он просто отказывался принимать тёмную магию, что текла по её венам, словно кровь. Как и святоша Дафна, и Фарагонда со своими бесконечными нотациями, куда уж говорить о сборище слащавых заурядных дур, чьё окружение Блум приходится терпеть вот уже третий год. Но когда-нибудь все они непременно заплатят за свою надменность. Когда-нибудь. — А всё куда хуже, чем сказал мне Орител, да? — чей-то негромкий смешок становится для Блум неожиданностью. Она резко вскидывается, почти сразу же обнаруживая нарушителя её спокойствия, и невольно хмурится, почти инстинктивно ощущая исходящую от него угрозу. Огонь на ладони вспыхивает в один миг, но так же быстро гаснет, вызывая у Блум раздраженный рык. — Ты даже не можешь контролировать свои силы. — Закрой рот и сгинь с моих глаз! В этот раз выходит куда лучше. Пламя охватывает её тело, будто завладевая им, а затем несётся в сторону незнакомца необузданным потоком чистой магии. Волна энергии сносит ещё несколько деревьев, буквально за секунды обращая их в пепел, но и только. Мужчина пропадает. Блум скалится, но ухмылка застывает на её губах, когда спустя несколько мгновений он оказывается в полуметре от неё. От шока она не может пошевелиться первые пару секунд, потому упускает момент, когда горящая таким знакомым синим пламенем рука касается её лба. Блум жмурится, ожидая боли, но ничего не происходит — по крайней мере, не так, как она представляла себе. Спустя ещё несколько секунд с её губ срывается крик.***
Прародительницы не сумели похитить Огонь Дракона, но смогли осквернить его. Валтор видит это, чувствует магические осколки, некогда принадлежавшие его Матерям, внутри принцессы Домино. Точно такие же он сам носил в себе с момента своего сотворения. Значит ли это, что тела и душа маленькой принцессы окажутся во власти ведьм, если им в очередной раз удастся воскреснуть? В таком случае, Измерение Волшебства не спасёт уже ничто — больно уж сильная помесь тёмных энергий росла в теле новой хранительницы Огня Дракона. И Орител не заметил подобного внутри собственной дочери? Право, тот никогда не видел дальше собственного носа...***
Мужчина почти неуловимо хмурится, отпуская Блум, и та обессиленно оседает на покрытую тёплым пеплом землю. Перед её глазами всё ещё мелькают пробужденные осколки воспоминаний, прямиком из её детства. Ощущения морщинистых старческих рук ведьм на щеках внушает чувство необузданного страха, и Блум не сразу осознает, что по её щекам текут слёзы. Смешок слетает с губ сам собой. Когда в последний раз она плакала? После очередной выволочки отца? Когда безродная мелодийка с ничтожной магической силой — Блум сожгла ей лицо год спустя — посмела потешаться над ней после самого первого заваленного экзамена? Или ещё раньше, каждый раз, видя сожаление в глазах сестры? Вот уж нет. Пусть все они катятся к прямиком в ад. — Что ты сделал? — Блум жмурится, смазывая рукой злые слёзы, но вновь смотрит прямо на мужчину. Тот кривит губы в лёгкой улыбке, оценивающе щурит глаза и негромко усмехается, когда она не принимает его помощь, чтобы встать. В этот раз Блум не осмеливается нападать, ограничившись коротким приказом: — Отвечай мне! — Всего лишь показал причину, по которой светлая магия потеряла к тебе расположение. На удивление, он повинуется, но вопросов становится лишь больше. — И что это значит? — голос слегка дрожит, когда Блум говорит, но она старается держаться ровно. Получается с трудом: льдистые глаза мужчины смотрят на неё с ощутимо ненормальным любопытством, и от этого Блум не по себе. Отчего-то этот странный человек нервирует её, почти неуловимо пугает. Блум старается не думать об этом, пытается не отводить взгляда от его лица, не зацикливаться на одной-единственной мысли, одолевающей её рассудок: сбежать подальше. Плевать на статус и звание, её принципы, жизнь дороже, но почему тогда она не может даже сдвинуться с места? Ментальное давление этого мужчины было поразительным, хоть тот, в отличии от её отца, совсем не пытался подавлять. Напротив, кажется, её магия желала с ним лишь большего контакта, и это было куда страннее, чем если бы она сейчас глотала пыль, не в силах даже поднять голову... — Что я не смогу обучить тебя ей. А поскольку тёмной магии Орител не одобряет, мне придётся учить тебя тайно. Его ответ и вовсе заводит её в тупик. Блум теряет момент, когда мужчина оказывается непозволительно близко и невольно пятится, слишком уж нервно вскидывая голову. — Что?.. Кто ты?! — Мы уже встречались, Блум. Кажется, это было так давно, что прошла уже не одна вечность... — в этот раз она не сопротивляется, лишь удивлённо смотрит, когда мужчина касается её лица и мягко заправляет за ухо выбившуюся прядь волос. — Меня зовут Валтор. Полагаю, с этого дня меня можно считать твоим персональным учителем тёмной магии.***
Следующие недели Блум мучают кошмары. Размытые, но одновременно знакомые картинки, словно воспоминания прошлого, главной героиней которого была она сама, с одним лишь неизменным концом — смертью. Её и... человека, что был ей безумно важен. Блум просыпалась в слезах, каждый раз забывая его лицо с пробуждением, словно то выжигали из её памяти священным огнём, и, пожалуй, будь у неё выбор, она предпочла бы забыть вообще всё, чем бы оно ни было — ночные кошмары отнюдь не способствовали плодотворным тренировкам. — Проклятье, почему не получается?! Блум от усталости валится на колени и со всей дури бьёт кулаком по земле. Она жалеет об этом почти сразу, срываясь на шипение, а затем смотря на своего учителя убийственным взглядом. Тот посмеивается, скалится всё с той же издёвкой, что и всегда, — кажется, ядовитая улыбка и вовсе не сходит с его губ хоть на минуту, так за эти несколько недель она Блум приелась. Как и его речи, зачастую жестокие и желчные. Валтор только и делал, что потешался над ней, время от времени разбавляя насмешки советами или указаниями, но, разумеется, бесконечно возвращался к первоначальной линии поведения, когда у неё что-то не получалось. Так и происходило зачастую. Однако был в Валторе и плюс: Блум даже не приходится ничего говорить или просить, чтобы немного его целебной магии почти за долю секунды заживило все её новоприобретённые ссадины и ожоги. Такие жесты всё ещё казались странными, непривычными, но, совсем чуть-чуть, Блум было приятно. Никто не заботился о ней очень давно, не считая её малышки-пикси, крёстной и милого в своей невинности мальчика-специалиста, ставшего ей словно младший брат. К сожалению, Ская она не видела уже очень давно, хоть в этом Блум старалась замечать исключительно плюсы. Самый большим из них был его отец, который решил не рисковать жизнью единственного сына и перевёл того на домашнее обучение уже на втором году, сразу же после попытки Армии Тьмы вторгнуться в Магикс, когда они со Скаем оказались в самом эпицентре событий. Как отец, в этом вопросе Эрендор разительно отличался от Оритела, но за друга Блум была рада. Пожалуй, надо было с ним встретиться как-нибудь... Как-нибудь после, когда над ней не будет нависать тень не очень довольного её успехами Валтора. — В тебе слишком много энергии, чтобы ты могла контролировать её так же просто, как и твои одногодки. Успокойся и будь сдержаннее. В конце концов, не пристало принцессе бросаться на всех подряд, словно бешеной собаке. Ты ведь знаешь, что с ними делают? Валтор хищно щурится, а Блум ухмыляется, совершенно зло и неприятно, невольно, но так очевидно копируя своего учителя. Она определено знает, что Орител сделает с ней, если из этой затеи ничего не выйдет — наверняка всё же найдёт способ выкачать из неё всю магию до капли, а её саму запрёт до конца времён, как многократно обещал. Она уже провалилась окончательно и бесповоротно, но Валтор по какой-то причине шёл наперекор своему королю. Блум были интересны его мотивы, но не сказать, чтобы очень, и Валтор наверняка назвал бы её глупой за такую недальновидность, озвучь она ему свои мысли. — Возьми себя в руки, — повторяет он, уже в который раз за сегодняшний день, не отрывая от неё пристального взгляда, — и продолжай. Найди источник своей силы и то, что не даст тебе в ней увязнуть, якорь. Не беспокойся ни о чём. Я буду тут, если что-то опять выйдет из-под контроля. Блум кивает молча и спешит вернуться к медитации. Вокруг было спокойно. Они занимались вдалеке от королевского дворца и вообще какой-либо цивилизации, чтобы кто-то ненароком не увидел, чему именно учат принцессу, поэтому чувствовать Блум могла лишь себя и, собственно, Валтора, который представлял для неё куда меньший интерес, нежели она сама. Вот уже почти две недели она пытается найти связь со своей силой, но магия внутри её тела по-прежнему остаётся безучастна ко всем попыткам наладить контакт, проявляя себя всё так же хаотично. Дракон заснул тысячи лет назад и, кажется, не собирался пробуждаться, чтобы помочь очередной носительнице его силы хоть на шаг приблизиться к цели. Блум особо и не рассчитывала на него, но хоть какая-то подсказка ей была необходима. — Что ты чувствуешь? — поинтересовался Валтор спустя некоторое время. — Тут безопасно, — Блум ответила первое, что пришло в голову, тут же услышав смешок. — Я чувствую, что меня окружает природная энергия, — продолжила она, проигнорировав его. — И Огонь Дракона. Но не мой, а твой. Твоя магическая энергия простирается на сотни метров вокруг нас, подавляя всё остальное. Животные бегут отсюда каждый раз, как ты здесь появляешься. Кажется, что вскоре они навсегда покинут это место... — Вот как. — Почему так? — Блум открывает глаза и ищет взглядом Валтор. — Я кучу раз слышала истории про Пламя Жизни, про исцеление, про чудесную силу, что способна вернуть с того света. Но ты несёшь только смерть... — Боишься меня, принцесса? — Валтор усмехается, явно развеселенный её словами, и приподнимает бровь. Блум медленно качает головой. — Нет. Но мне интересно. По крайней мере, у её темноты была причина. Её не могло быть у бесконечного доверия со стороны презирающего тёмную магию Оритела, если только Валтор умело не морочил тому голову. Блум бы совсем не удивилась. — Тогда ответ лежит на поверхности. Наши силы несут в себе одно желание. — Хочешь сказать, ты тоже хочешь стереть всех вокруг в пыль? — Блум улыбается криво и отводит взгляд. Они никогда не обсуждали целей друг друга, желаний или чего-то подобного. Валтор вообще не спешил заводить с ней бесед, если только тема не касалась её отвратительных навыков самоконтроля, так что неожиданная откровенность застала Блум врасплох. — Почему бы и нет, принцесса? — Валтор лукаво улыбается, направляясь в её сторону. — Разве тебе никогда не хотелось сбежать из этого мира? Избавиться от оков деспотичного отца или тени сестры, что, по его словам, во всём тебя превосходит? В конце концов, убить всех, кто стоит у тебя на пути? — Пытаешься подтолкнуть меня к государственному перевороту? — усмехается Блум скупо. Разумеется, она думала об этом. Десятки, сотни раз, когда Орител начинал зудеть над ухом, угрожать ей, поступать вопреки её воле — Дракон, как же в те моменты ей хотелось, чтобы это прекратилось. Хотелось утереть ему нос, заткнуть, убить. В конце концов, Дафна перестала быть для неё помехой, стоило ей принять титул одной из Девяти Святых, отрекаясь от всяких претензий на трон Домино или мирскую жизнь. А значит, существование Блум могло бы стать во много крат спокойнее, не будь на её пути его... Блум ухмыляется зло, плотно сжимая губы, и прикрывает глаза на секунду. Размечталась. Куда ей, обычной второгодке, до лидера Общества Света? Они с её матерью были теми, кто закончил войну. Пусть Марион и пала в битве с Лордом Тени, король Домино до сих пор оставался одним из самых сильных магов в Измерении Волшебства. Не её удел с ним тягаться, по крайней мере, не сейчас. Может, ещё хотя бы пара лет, да и надо ли вообще? Их отношения с отцом были сложными, ведь как раз отцом Орител ей никогда и не был. Королём. Хозяином. Надзирателем. Но не отцом. Блум смирилась. Куда больше волновал её вопрос контроля, в первую очередь, над своей собственной жизнью, а там было недалеко и до целой планеты. В конце концов, её растили будущей правительницей, а Домино принадлежало ей по праву крови. Одно вытекало из другого: никто не посмеет указывать королеве одной из сильнейших в галактике планет. Ей всего-то стоит подождать ещё пару десятков лет, пока Орител не уйдёт на покой добровольно. Возможность насильственной смены власти, однако, сильно грела Блум душу. Среди генералов и советников Оритела была парочка людей, откровенно ей симпатизирующих, они могли бы занять её сторону. У неё были друзья среди верхов других планет. Но стоило ли оно риска?.. — Я убил твою мать, Блум. Блум замирает. Валтор оказывается близко слишком неожиданно для неё, а его ладонь уже привычным жестом ложится на её щёку. Мужчина улыбается, но его глаза холодны, как если бы он собирался собственноручно свернуть ей шею здесь и сейчас, или вырвать сердце, и этой мыслью Блум взбудоражена куда больше, нежели неожиданным известием, которое ей ещё предстоит осознать. — К тому моменту она уже была вымотана сражением с Фениксом, потому я просто добил её. Видела бы ты её лицо, когда человек, которого она называла братом, вонзил ей в сердце её же меч... — Валтор замолчал на несколько секунд, будто бы смакуя вырванный из памяти момент. — Марион умерла быстро. Но вскоре подоспел и Орител, одолевший моих Матерей, а с ним и твоя сестрёнка Дафна. Мне бы не хватило сил на них обоих, все мои союзники были уже мертвы, так что пришлось переходить на сторону победителей. Кажется, я сделал правильный выбор, не находишь? Он лишь посмеивается тихо, а своего тела Блум всё так же не чувствует. Она даже не думает о том, что его слова могут быть шуткой. — Почему ты говоришь мне это? Блум до крови закусывает губу. Когда первая волна шока отступает, ей хочется лишь одного: посмотреть на выражение лица Оритела, когда тот узнает — какое грандиозное предательство со стороны боевого товарища. Валтор, разумеется, ей не позволит, но представлять от этого не становится менее приятно. — Чтобы напомнить, что у нас одна цель, принцесса: избавиться от наших оков. Но свободны мы станем лишь в одном случае, разве нет? — Валтор усмехается и протягивает руку, очевидно намекая на то, о чём Блум осмеливалась лишь мечтать в приступах яркого гнева. Она может лишь кивнуть, почти завороженно, а затем встать. Её тело всё ещё двигается с трудом, потому она упускает момент, когда мужчина приподнимает её голову за подбородок и неожиданно прикасается к её губам своими. Коротко, легко и ненавязчиво, Валтор в очередной раз почти вышибает из неё весь дух. Его вторая рука ложится ей на спину, привлекая к себе ближе, и странная, почти болезненная тяга внутри девушки побеждает страх, вынуждая ответить. Когда мужчина чересчур поспешно отстраняется, Блум всё ещё слишком растеряна, чтобы чувствовать разочарование. — Подумай об этом до нашей следующей встречи. Найди свой источник. И скажи мне свой ответ. Валтор исчезает так же незаметно, как и появляется, а Блум ещё с несколько минут смотрит туда, где он стоял.***
Новый семестр в Алфее — а также особенно повышенное к её персоне внимание — не дают Блум вырваться из замка больше, чем на пару часов, но этот вариант её откровенно не устраивает: наплевательски мало времени для нормальной тренировки с Валтором. Она не сильно переживает, в конце концов, ей надо подумать. О его словах. Предложении, так и не высказанном. О том, можно ли Валтору вообще доверять... И Блум смеётся в голос, пугая сидящих за соседними партами однокурсниц, когда задаёт себе последний вопрос — Валтор и доверие всегда были на противоположных сторонах. Он сам не единожды повторял ей это: доверять нельзя никому. И, несомненно, Блум теряется каждый раз, стоит вспомнить про — ей не хочется даже думать об этом — их поцелуй. Её первый поцелуй. Она чувствует себя максимально странно, закрывая пылающее лицо ладонями, но просто не может не прокручивать случившееся в голове раз за разом. Раньше Блум никогда не думала о себе как о полноценной девушке, каких был полон дворец во время приёмов отца. Она не была красивой или хоть немного привлекательной, в отличии от самого Валтора, который постоянно становился центром внимания, стоило ему появиться в замке. Сколько бы ни бились над ней слуги, из-за постоянных вспышек агрессии, её волосы больше напоминали пережженную солому, едва достигая плеч, а вместо душных платьев или хоть немного женственных нарядов, Блум носила практичную одежду, не сковывающую движений в боях. Одновременно с этим, та была в достаточной степени открыта, чтобы не скрывать многочисленных шрамов, больше свойственных воину, нежели принцессе. Большая часть была оставлена её же пламенем, когда Блум управлялась с ним ещё хуже, чем сейчас, а её руки так и вовсе представляли собой один сплошной рубец. Хоть она носила перчатки, Валтор — на нём были точно такие же — наверняка знал обо всём этом. Почему же тогда проявил интерес подобного рода именно к ней? Значит ли это, что его намерения в её сторону не носят чисто деловой характер?.. Блум отчаянно мотает головой, радуясь, что в эту часть замка нечасто кто-то забредает: она точно получила бы минус к репутации, застукай кто её в таком виде. Ей нужно оставаться спокойной, она обязана. Действия Валтора всегда было трудно просчитать с логической точки зрения, так почему она решила, что сейчас у неё выйдет? Глупости. В конце концов, всё это заранее было бесполезной тратой времени: ничто не должно отвлекать Блум от её цели — несмотря ни на что, развить по максимуму свою магическую силу. А там она сможет делать что угодно, не оглядываясь на глупые приказы Оритела — определённо. А после, возможно, можно будет задумать и о большем... Чувствуя себя как никогда решительно, Блум ловко спрыгивает с подоконника на каменный пол, стараясь минимально задеть взглядом зеркала вокруг. Однако что-то идёт не так. В один момент Блум внезапно осознаёт себя в эпицентре небольшого вихря: неизвестная сила заставляет её буквально сложиться пополам от боли, выжигающей нутро, потому единственное, что ей остаётся — это наблюдать, как её кожу обволакивает обжигающе-горячая вязь чёрно-красных теней.***
Почти два месяца молчания даются Валтору нелегко. Он не переживал насчёт Блум, отчего-то — немыслимая глупость, бесконечно раздражающая его сущность — подсознательно ей доверяя, но что-то всё равно не давало покоя. Он плохо спал. Старые кошмары, временно затихшие после встречи с ней, девушкой из снов, вернулись и стали во много раз ярче, теперь чуть ли не каждую ночь мучая его неясными образами, нечёткими картинками, а огромная алая морда Дракона — он был уверен, того самого Дракона — заставляла его метаться в сомнениях куда больших, нежели раньше. Не этого он ожидал, решив выйти с ней на контакт. План всё ещё был предельно ясен: избавиться от обоих представителей королевского рода разом, натравив одного на другого, но что-то внутри него неизменно тянулось к девчонке из снов, и эта странная болезненная тяга Валтора нервировала, заставляя спешить. Он не понимал и тихо злился. Дошло до того, что даже Орител — чёртов профан, не видящий дальше своего носа — заметил изменения в его поведении, потому Валтор поспешил убраться из королевской резиденции при первой же возможности. Дома Валтор почувствовал себя куда лучше. Сны не прекратились, нет, зато теперь рядом с ним была Гриффин, такая родная и надёжная, и лишь от одного её присутствия рядом ему становилось легче. Удавалось забыть о принцессе Домино, осаждавшей его мысли во сне и наяву, и просто наслаждаться нежными касаниями супруги, неизменно засыпая на её коленях. Однако спокойствие его никогда не длилось долго. Что-то — кто-то конкретный, на самом деле — манило его в Магикс, в Алфею, и Валтор с трудом сдерживался от того, чтобы в очередной раз о себе не напомнить. Пока нельзя. Блум сама должна дать ему знать о готовности встретиться, иначе это могло вызвать в ней лишние подозрения. В конце концов, и посеянному внутри неё семени требовалось больше времени, чтобы дать плоды... На исходе второго месяца Валтор почти убедил себя в том, что принцесса решила его игнорировать, но нет, три дня назад та всё же назначила ему встречу. Местом встречи оказался Пирос — планета, населяемая одними лишь драконами, что Валтор посчитал в достаточной степени символичным, прикрывая глаза в ожидании. Долго ждать не приходится: Валтор тратит доли секунд концентрации и находит родственную сущность, спустя ещё несколько минут Блум приземляется уже за его спиной. Когда Валтор оборачивается, он уже знает, что увидит, но зрачки всё равно расширяются от удивления — результат превосходит все его ожидания. Перед ним фея. Настоящая полноценная фея, пусть её волосы в беспорядке, наряд мрачен, а крылья больше похожи на нити паутины с рваными краями. Но это не всё. Присмотревшись внимательнее, Валтор замечает чешуйчатые пластинки под глазами принцессы, а после и два небольших костяных нароста на её лбу — совсем как у него самого, в его истинной форме. Кажется, тем нелепым жестом — странный, совершенно неожиданный порыв в чётко выверенном плане в тот момент показался невероятно правильным — он передал ей слишком много своей силы, но сейчас Валтор был только доволен своим упущением. — Я смогла. Блум улыбается, а её глаза с непривычной жёлтой радужкой блестят столь несвойственным ей восторгом. Валтор ухмыляется в ответ — у неё получилось намного больше, чем она думает, пусть сама принцесса и не подозревает об этом — и протягивает ей руку: — Полагаю, это и есть твой ответ? На этот раз Блум не медлит и секунды, с готовностью её принимая. — Да. Научи меня всему, что знаешь а после... Мы уничтожим наши оковы. Валтор кивает, и в его глазах алым цветом сверкает предвкушение. Она права. Совсем скоро... Вскоре его оковы падут.