Скандальный брак

      Анна повертела в руках небольшую записку: «Завтра поутру буду ждать Вас, Сергей Дмитриевич». Вот она и решилась на этот шаг. Осталось попросить Марфу отнести свёрток господину Писареву и собрать какие-то вещи в дорогу.       – Они все одинаковые, – с горечью шептала девушка. Все её мечты о счастливом будущем рухнули во второй раз. А всё из-за того, что она вновь доверилась мужчине. – Все одинаковые.       Перед её мысленным взором возник образ графини Демидовой на зелёной лужайке, постанывающей от удовольствия под ритмичные движения кавалера. Которым оказался её жених. Владимир по насмешке судьбы тоже был любовником этой женщины. Как он улыбался, когда графиня клала записку ему в карман!       – Все мужчины одинаковые. Все…       Горячие слёзы жгли глаза, скатываясь по бледным щекам.       Дверь со стуком отворилась и в комнату вбежала взволнованная Натали.       – Прости, я знаю, что сейчас не время для визитов, – затараторила Репнина, подходя к подруге. – Но что ты творишь, Аня? Почему ты уехала?       Княжна Долгорукая подняла на подругу синие, заполненные слезами глаза.       – Почему?! – возмущенно воскликнула она, вскочив из-за стола и громко рассмеялась. Послание, которое она писала для Сергея, полетело на пол, но девушка не обратила внимания, мечась по комнате. Не ожидая такой реакции, Натали ошеломленно наблюдала за подругой. Один раз она уже видела её в таком состоянии. – Я не могла больше оставаться там и считать дам, с которыми мой будущий муж делил постель. А может, и до сих пор делит. Весь свет об этом знает, одна я в неведении. Мне надоели эти смешки за спиной. Хватит! Хватит! Хватит!       У Анны началась настоящая истерика.       – Анечка, перестань. Возьми, – протянула княжна стакан с водой. – Выпей. Тебе легче станет.       – Я устала, Наташа. Мне надоело быть сильной и делать вид, что я слепая и глухая. Что я ничего не вижу и не понимаю. Я устала.       – Я верю тебе. Но скоро ты станешь замужней дамой, и свет будет чуть снисходительней относиться к тебе.       – Да мне нет дела до света! Владимира не исправишь. Он так и будет посещать своих актрис, фрейлин и ещё бог весть кого. Ты понимаешь?       – Да с чего ты взяла, что у него всё ещё с кем-то связь?       – Разве не так?       – Нет, Аня. Барон был какое-то время увлечён этой примой, но это было ещё до Кати. Сейчас их ничего не связывает.       – Какая разница! Как я буду жить в браке с этими мыслями?       Наташа хотела утешить подругу, но не знала, что ответить ей на такое веское замечание. Она подошла к столику и наступила туфелькой на лист, брошенный на пол. Княжна подняла бумагу и хотела её положить на место, когда глаза выхватили пару фраз.       – Аня… – прошептала подруга, не веря написанному. – Ты что удумала?       Долгорукая только пожала плечами.       – Я не выйду замуж за Корфа, родители не поймут… Это единственный выход. Сначала поеду с Сержем, а потом...       – Писаревым?! – вскричала Репнина, подойдя к подруге и встряхнув её за плечи. – Да ты в своём уме?       – Я не знаю, что делать… – в отчаянии прошептала она, всхлипнув.       Фрейлина спрятала ненавистное послание в коробку с чистой бумагой, чтобы его никто не смог обнаружить, особенно слуги.       – Дорогая моя, у тебя выдался тяжелый день. Отдохни. А завтра мы обо всём поговорим. Хорошо?       Анна кивнула, позволяя усадить себя на постель.       Натали вышла из особняка Долгоруких и быстро зашагала на противоположную сторону улицы, где её ожидали две черные кареты.       – Что скажете, княжна? – осведомился поручик Головин, отталкиваясь плечом от дверцы.       – Анна Петровна в добром здравии? – подхватил князь Трубецкой.       – Она очень расстроена из-за случая в театре, господа. И подозревает, что Вы, барон, до сих пор посещаете мадемуазель Михайловскую. И не только её.       – Что за бред?! – возмущенно воскликнул Репнин. – Владимир, ты же давно разорвал отношения с этой девицей.       – Только Анна об этом не знает, – вмешалась сестра. – Ты, кажется, забыл, дорогой братец, что княжна провела несколько лет в деревне, в то время как твой друг развлекался в столице. Ей ещё много чего предстоит узнать о его похождениях.       Владимир шумно выдохнул, привлекая к себе внимания.       – Спасибо Вам, Наталья Александровна, что поговорили с Анной.       – Что же Вы будете делать?       – Жениться, как и планировалось.       – Но Анна… – начал Михаил, но сестрица быстро его перебила.       – Мы можем чем-то Вам помочь? – с готовностью спросила она.       – Вы знаете адрес её модистки?       Княжна только улыбнулась. Наталья Александровна здраво рассудила, что для Анны будет гораздо лучше стать баронессой Корф, чем бежать с поручиком Писаревым и быть опозоренной.       Корф задумался, что-то обдумывая.       – Вольдемар, мы к твоим услугам, – вмешался Головин. – Если бы не мои шуточки в театре…       – Тогда вот что, друзья мои… – заявил Корф и быстро рассказал собравшимся о своей задумке.       – М-да, – почесал затылок Серж Трубецкой, переводя взгляд на поручика Головина. – Что думаешь, Дмитрий Николаевич?       – Надо так надо.       – Вам главное найти мою тётку. Она поможет.       – Мы всё сделаем, Володя, – пообещал Репнин, кладя руку на плечо товарища. – Не сомневайся.       – А что будете делать Вы, Владимир Иванович? – спросила Натали.       Корф только усмехнулся уголками губ и посмотрел на окно особняка, в котором тускло горела свеча.       Анна стояла возле окна, вглядываясь в темноту. Господи, о чём она только думала, когда писала записку Писареву? Как она могла принять такое решение на эмоциях? А Лиза, родители? Не говоря уже о навеки погубленной репутации. Если бы не визит Наташи, то она могла бы сделать огромную ошибку.       Дверь в комнату тихонько скрипнула, но девушка не повернулась. Родители ещё на ужине у Воронцовых. Андрюша так рано не приезжает. Больше никого в доме не было, только слуги. И те без стука к ней не входят. Только любимая нянька.       – Марфа, я хочу побыть одна, – прошептала Анна, не отводя взгляда от окна. – Со мной всё в порядке.       Владимир смотрел на эти хрупкие опущенные плечи и будто ощущал на себе всю отчаянность её положения. Он закрыл за собой дверь и замешкался, не зная, с чего начать. С извинений? Глупо и неуместно. Попытаться пожалеть и успокоить? Анна никогда не позволит проявить к себе жалость. Только ещё больше возненавидит.       – Марфа, я же сказала… – княжна повернулась и обомлела. Перед ней стоял визитёр, которого она меньше всего ожидала увидеть в своей спальне. – Вы?       Владимир только кивнул, подавляя острое желание подойти и утешить её, заранее зная, что будет отвергнут.       – Зачем? – прошипела девушка, и глаза загорелись гневом. – Зачем Вы здесь?       – Анна, мне очень жаль… – начал барон, пропуская вопрос мимо ушей, и всё же делая несколько шагов к невесте.       – Уходите. Я не хочу Вас видеть. Я никого не хочу видеть.       – Я понимаю, Вы сейчас в отчаянии, но выслушайте меня.       Корф потянул руку к княжне, пытаясь привлечь к себе, чтобы хоть как-то успокоить, но Анна отшатнулась от его прикосновений.       – Не смейте прикасаться! – резко ответила она, желая высказать всё, что думает. – Ко мне больше не притронется ни один мужчина, а Вы – тем более.       – Да? И что же Вы тогда намерены делать дальше, Анна Петровна? Второй раз откажетесь от замужества?       Княжна содрогнулась. Она не ожидала, что Владимир напомнит о несостоявшихся отношениях с господином Писаревым. Ей сразу вспомнился разговор местных прелестниц в дамской комнате: «И княгиня Долгорукая вновь будет рассказывать всему свету, что дочь сама решила разорвать помолвку».       – Что Вам от меня нужно? Зачем Вы сюда явились?       – Я хочу сделать Вам одно заманчивое предложение.       – И Вы думаете, что оно меня заинтересует?       – Даже не сомневаюсь.