Дело не в эльфах.

В комнате Альфреда неожиданно стошнило. Впереди его ждали шесть часов тишины и одиночества. А за ними ещё лет двадцать или тридцать, если повезёт. День за днём он будет смотреть, как всё вокруг умирает. Как окружающий мир буквально выворачивает наизнанку от того, что люди продолжают упорно копошиться. Ядовитые дожди, полчища саранчи, аномальная жара, отравленный воздух, землетрясения — сотни изощрённых способов убийства. А Жан всего лишь очередная жертва. — Аль! Глазёнки открой! — Иван тряс его за плечи. В комнате стало душно и отвратительно воняло. Парень с трудом открыл глаза и уставился на русского, который вдруг появился в его комнате. Или опять сон? И сейчас появятся медведи? — Отлично. На меня смотри! Кому сказал на меня! — Иван подхватил его с кровати и вынес в коридор, где его ждала понурая Натали. Иван что-то сказал ей и торопливо зашагал в сторону ванной комнаты. Холодная вода, неожиданно полившаяся за шиворот, заставила Альфреда взвизгнуть. Он попытался вырваться, но его сжали ещё сильнее, что-то спокойно приговаривая. — Вот так. Давай, покричи на меня. Да погромче! — подзуживал Иван, даже не вслушиваясь в бессвязные вопли Альфреда. И разжал руки, только когда на место крикам пришли сдавленные рыдания. Альфред задыхался, захлёбываясь словами и слезами. Иван слушал, не перебивая, и только кивал в знак согласия. Из ванны парня вынули почти насильно, замотали в какое-то полотенце и поволокли назад в комнату, в которой уже кто-то заботливо распахнул окна и прибрался. Русский сгрузил свою ношу на кровать и устало фыркнул. Только сейчас Альфред заметил, что на нём всё ещё рабочая одежда. Значит, приехал сразу с поля. Наверное, Натали постаралась. — Я так не могу, Вань, — прошептал Альфред, съёживаясь в позе эмбриона на кровати. — Я так не хочу. Что теперь делать? — Для начала, пожрать, — заметил Иван, неожиданно пряча глаза. Альфред изумлённо наблюдал, как мужчина торопливо пододвинул к себе поднос, оставшийся ещё с завтрака. Набив рот застывшей овсянкой, он сосредоточенно жевал. — Ты не говорил, что Жан болеет, — проворчал Иван, когда молчание слишком уж затянулось. — Что с ним? — Я не знаю точно. Отец умер от лучевой болезни. Врачи только сказали, что всё из-за этого. Что-то на генетическом уровне. Такое не лечат, — устало сообщил Альфред и снова отвернулся. К горлу опять подступали рыдания. Ему не хотелось, чтобы кто-то видел его таким. Ведь он всегда знал, что этим кончится. У них каждый день кто-то умирает. Рождаются мёртвые дети. Половина остаются калеками. Они просто прокляты. — Прокляты? — ужаснулся Иван, забирая со стола вторую тарелку. — Это кем же? — Ими, — со значением ответил Альфред. — Им мало было согнать нас в пустыню. Они хотели, чтобы мы медленно подыхали. Гнили заживо. Иван болезненно поморщился, словно представил себе последнее. Он уселся на кровать и помешал кашу ложкой. — Два варианта. Или ты поешь сам, или я накормлю тебя силой, — сменил тему русский. — Отстань, — устало бросил Альфред, сжимаясь в тугой комочек. Ему хотелось замкнуться в своём мире, а завтра проснуться и понять, что ничего не было. — Я тебе сейчас так отстану, — туманно пригрозил Иван. Альфред только пискнул, когда его рывком усадили, прислонили к стене и засунули ложку каши в изумлённо распахнутый рот. С трудом проглотив липкую массу, он ошарашено уставился на русского, который невозмутимо совал под нос очередную порцию овсянки. — Брат твой умрёт. Но ты-то будешь жить дальше! Почему вы не умеете смотреть в будущее? Вы всегда так эгоистичны, но до смешного боитесь остаться в одиночестве. — Каждое слово хлестало по щекам, заставляя Альфреда краснеть. Он никогда раньше не дрался. Но даже не удивился, когда коротко размахнулся для удара, и из разбитой губы Ивана брызнула кровь, обильно закапав мокрую рубашку. — И это тоже очень типично. Лезете в драку, но никогда не ждёте, что вам дадут сдачи! — разозлился Иван. — И откуда ты на мою голову такой свалился? Альфред действительно не знал, что стал бы делать, если бы Иван решился ответить ударом на удар. Наверное, удивился бы. И почувствовал себя обиженным, несмотря на то, что первым начал. Словно его предали. Он всегда ждал от русского снисхождения, поблажки, постоянно проверяя границы чужого терпения. И буквально сатанел, когда в итоге ловил на себе очередной ироничный взгляд, который служил ответом на любую выходку. — Зачем ты пришёл? Ты всё равно ничего сделать не можешь. И я не могу. — Альфред рассматривал мелкие красные пятнышки на своей одежде. — За себя говори, — внезапно проговорил Иван. Он почти отшвырнул от себя тарелку, всучив её парню, и выскочил из комнаты. Действительно разозлился. В комнате опять стало пусто. Альфред зачерпнул ложу овсянки и машинально засунул в рот. Мерзкое варево, которое он ненавидел всей душой. Но продолжал давиться им с завидным упорством. Люди продолжали жить по инерции, только на несколько шагов обгоняя катящийся за ними ком. Когда же их уже всех раздавит! — Как всегда. Растяпа, — устало проговорил Альфред, увидев на подоконнике чужой пиджак. Даже не подумав сменить одежду — мокрую, мятую, заляпанную чужой кровью — он вышел из дома, прихватив с собой и вещи Ивана. А ведь во внутреннем кармане лежали ключи от дома, об этом Альфред знал совершенно точно. Без них Ивану только и останется, что провести ночь под дверью. На главной дороге всё ещё можно было разглядеть высокую фигуру, удаляющуюся быстрым шагом, но почему-то не в сторону жилых домов, а к полям. Альфред брёл следом, иногда теряя мужчину из виду, но тут же нагоняя снова. Светлая футболка ярко выделялась в темноте. Зачем он шёл за ним, вместо того, чтоб окликнуть, вернуть вещи да вернуться домой, а потом лечь спать и ненадолго забыться? Снова остаться в тишине, чтобы разобраться в себе и своей жизни. Такие мысли упорно стучали у него в голове, но Альфред упрямо тащился вперёд. Потому что так они были вдвоём. Когда Иван даже не затормозил возле барьера эльфов, Альфред не смог удивиться. Попытался объяснить себе, что просто обознался. Наверное, до границы ещё несколько десятков метров. Но русский всё удалялся из вида, пока не скрылся в зарослях полыни. Накинув на себя пиджак, Альфред шагнул, ожидая, что его отбросит назад, как это бывало десятки раз. Детьми они часто играли таким образом, пока не видели взрослые. Страшно до жути, но вместе с тем весело. И сейчас сердце колотилось в груди точно так же, как и десять лет назад. Но Альфред сделал шаг, затем ещё. Обернулся, чтобы посмотреть на барьер, который едва заметно колебался в воздухе в том месте, где он только что прошёл сквозь него. Осознание того, что это территория эльфов, заставило его вздрогнуть, поплотнее закутываясь в пиджак, словно в единственную защиту от гнева остроухих. Альфред ринулся вперёд, даже не подумав вернуться назад. Кусты полыни пахли пылью, солнцем и совсем не больно шлёпали листьями по голым ногам. В воздухе стояло какое-то странное стрекотание, от которого Альфред немного успокоился. Сделал последний шаг, выныривая из кустов, и замер, широко распахнув глаза. Прямо перед ним, насколько хватало глаз, простирался один из тех самых лесов, о которых так любил рассказывать Иван. Запахло прелой травой и клевером. Альфред осторожно притронулся рукой к ближайшему дереву. Шершавая на ощупь кора, совсем как у яблонь или слив. Вот только ствол такой, что не обхватить и двумя руками. — Ой, — испуганно вздрогнул Альфред, когда на него сверху что-то упало. С ветки на чужака таращила удивлённые глаза самая настоящая сорока. Точь-в-точь как на картинке атласа. Она удивилась внезапному вторжению и тут же принялась скандально трещать. С соседних деревьев ей вторили другие птицы, окончательно лишая парня дара речи. Альфред пробормотал, что уже уходит. Ему только нужно найти кое-кого. Едва заметная тропинка вела вглубь леса. Ещё через десять шагов Альфред вляпался в огромную паутину, но испугаться не успел. Только краем глаза уловил, как паук быстро пополз куда-то наверх, торопливо перебирая лапками. Из-под куста на него кто-то недовольно фыркнул. С ветки вспорхнула какая-то птица. За шиворот капала роса. Лес жил своей жизнью. Альфред с почти суеверным страхом задирал голову к небу, пытаясь рассмотреть верхушки деревьев, которые терялись где-то в темноте. Дрожащими пальцами сорвал с куста ягоду, даже не задумываясь, что она может быть ядовитой. С каждым шагом он почти забыл, зачем он сюда пришёл. Альфред впитывал всё, что видел вокруг, вслушивался в деловитую возню обитателей леса. Эта буйная жажда жизни буквально сбивала с ног, ошеломляла своей красотой. На поляну Альфред выскочил почти бегом, вертя головой по сторонам. Его настолько захватили новые эмоции, что он не сразу заметил Ивана. — Ты как здесь оказался? — Русский прижал руку к груди, словно у него вот-вот остановится сердце. — За тобой, — протянул Альфред, стеклянным взглядом смотря ему за спину, — пришёл. За спиной Ивана стояли эльфы, которые выглядели настолько обычно и скучно, что Альфред вполне мог бы спутать их с людьми. Вот только в руках у каждого из них длинные посохи, а на ногах не было обуви. И никаких острых ушей. Эльфы. Почему он с эльфами? — Как? — продолжал допытываться Иван. — Да как же ты… Аль! — Не знаю, — проговорил Альфред. — Просто пришёл. Эльфийка осторожно тронула Ивана за плечо и прошептала что-то. Тот покачал головой в ответ. Остальные почему-то заулыбались и исчезли в зарослях, бесшумно растворяясь в темноте. — Спасибо ещё раз, — тихо, но вполне отчётливо проговорил Иван, беря из рук эльфийки тугой узелок. — Прости, что посреди ночи. — Я вижу. Дело и правда срочное, — спокойно ответила она. И невозмутимо потрепав русского по голове, добавила. — Передавай привет Натали. Хорошо? Эльфийка ушла следом за остальными. Альфред смотрел прямо перед собой, странно шевеля побелевшими губами. И встрепенулся, только когда Иван вдруг схватил его за руку и потащил назад. — Мне тебя нести что ли? Нам надо успеть до рассвета! — взревел русский, когда Альфред принялся упираться. — Что это всё значит? Объясни! — шипел парень, пытаясь как-то затормозить их движение. — Ты хотел что-то сделать. Вот, — помахав в воздухе узелком, проговорил Иван. — Лекарство для Жана. Альфред рухнул в траву от неожиданности, когда железная хватка разжалась. Он хватал ртом воздух, не в силах выразить степень своего возмущения. — Ты пошёл к остроухим? К этим… — Альфред ошарашено пытался подобрать слова. — Пошёл. Если есть с этим проблемы, то могу выкинуть в озеро лекарства. Твой брат умрёт, но ты и дальше сможешь презрительно выплёвывать сквозь зубы «остроухие ублюдки», — рявкнул Иван, рывком поднимая парня на ноги. — Да как ты можешь? Это из-за них Жан болен! Из-за них мы каждый день вкалываем, как проклятые. Потому что они не захотели делиться всем этим! Они просто выгнали нас, оставив умирать! — Альфред истерично ударил кулаком в грудь Ивана, который продолжал крепко держать его. — Нет. Всё было не так, — помотал головой русский. — Ах нет! — заорал Альфред. — И это не они начали войну? Не они уничтожили Японию? Не они раскололи Англию на две части? Иван скрипнул зубами и зажмурился, словно от сильной боли. Он выпустил парня из рук и, пошатываясь, отступил на несколько шагов. — Нет. Всё именно так и было, — подтвердил Иван неожиданно спокойно. — Мы уничтожали очаги ядерного заражения. И на нашей совести тысячи жизней. Но поверь, мы ничуть не гордимся этой частью своей истории. — Мы? — ахнул Альфред, отшатываясь в ужасе. — Та эльфийка — моя мать, — деревянным голосом объявил Иван. — А отец погиб в Чернобыле. Помнишь, я говорил, что украинец? Мы жили в Чернобыльских лесах. В восемьдесят шестом там взорвалась атомная электростанция. Я до сих пор помню, как земля буквально кричала от боли. Жаль, что люди такого не слышат. В тот день я мечтал оглохнуть. Альфред сделал шаг назад. Столько времени он находился рядом с этим… и ничего не понял. Его обманули, как и всех остальных, втёрлись в доверие. Вот только зачем добровольно жить в резервации. Шпионил за врагами? Парень развернулся и побрёл назад, с трудом пытаясь переварить информацию. Иван догнал его уже через минуту. — Нет уж! Теперь ты меня выслушай! После Чернобыля эльфы пытались договориться с людьми. Мы годами объясняли, просили, уговаривали. Но от нас отмахивались. Вы умеете жить только сегодняшним днём. Вы стремились оставить своим детям деньги, считая их ценнее чистого воздуха. Никто не хотел нас слушать. Вы принимаете только позицию силы. Мы продемонстрировали наши серьёзные намерения и предъявили ультиматум. Нам не нужны были ваши земли или ваши богатства. Мы просили всего лишь прекратить разрушать мир вокруг. Но вместо разумного компромисса получили ядерные ракеты. Мы виноваты в том, что позволили этому случиться. Неделями Земля кричала от боли. Бесплодные пустыри покрывали её, словно сквозные раны. Вина в том общая. Мы победили в сражении за Землю, но заплатили слишком высокую цену. И не могли больше отвлекаться на людей с вашей жадностью и глупостью! Мы заперли вас в мире, к которому вы так стремились. И только тогда вы поняли! Но вместо того, чтобы научить своих детей, объяснить им ошибки прошлого, вы свалили всю вину на эльфов. Кровожадные чудовища, которые ради прихоти развязали войну. Но мы-то помним всё! Я сгорал со стыда, думая, что обрёк на смерти тысячи людей. Мне хотелось как-то искупить свою вину. Да я и не один такой. Эльфы живут среди вас уже десятки лет. Лечат вас, пашут землю вместе с вами, учат вас. Мы делимся с вами всем, чем только можем. Но этого всё равно мало! И будет мало, пока мы не исправим всё. — Последний крик заставил Альфреда остановиться. Впереди виднелись заросли полыни, а за ними мир, к которому они все успели привыкнуть. Иван стоял возле леса, опустив голову. Его грудь ходила ходуном, а руки были сцеплены в замок в почти молитвенном жесте. — Забери хотя бы лекарства. Отдай Натали, она знает, как их использовать, — умоляюще проговорил Иван, протягивая свёрток. Альфред колебался всего мгновение. Он не собирался обдумывать случившееся сейчас. Слишком много всего обрушилось. Но если потеряет ещё и брата, то вряд ли сможет когда-нибудь разобраться в происходящем. Просто не хватит сил. — Спасибо, — кивнул Альфред. Он нырнул в кусты, оставляя Ивана позади. Через барьер Альфред снова прошёл без всяких проблем. Странно это. Ведь в нём-то ничего эльфийского нет. Бегло осмотрев себя с ног до головы, Альфред зацепился взглядом за подсохшие бурые пятнышки. — Вечно эти русские… — пробурчал Альфред, усмехаясь. Первая капля скатилась по носу, оставляя на лице мокрую дорожку. Альфред задрал голову к небу и обмер от ужаса. Над головой висели чёрные тучи. Дождь застал его в открытом поле. Буквально за секунду Альфред вымок до нитки. Но он не торопился искать укрытие. Улыбаясь, Аль стоял под струями и ловил губами чистую, дождевую воду, которая ударялась о землю. И тут же её с жадностью выпивала иссушенная почва. Трещины сглаживались. Чахлые кусты сбросили с себя дневную пыль, устало подставляя листья. А в городе люди осторожно распахивали окна и смотрели первое в их жизни чудо — настоящий весенний дождь.