Forever Yours

Противная дождевая пыль нависла над городом. Прохожие с угрюмыми лицами постоянно что-то бурчавшие себе под нос, спешили неизведанно куда. Все вокруг казалось мрачным и нелюдимым. Как будто погода отражала внутренний мир этих людей, такой же серый и мерзкий. Студенты, с унылыми гримасами еле передвигая ноги, бродили по кабинетам, но такое было всегда, невзирая на метеоусловия. А самое главное и настораживающее - это та пронзительная тишина в стенах университета. Не было слышно ни шуток, ни смешных пререканий на китайском, ни как строгие немецкие дядечки профессоры ругаются на своих подопечных, ни-че-го. Такая унылая обстановка день за днем превращалась в норму, как будто так и следовало быть. Весь этот маленький мир оделся в траур, ни по кому неизвестной причине. Некоторым это общее состояние было на руку. Можно покопаться в себе, поскрести ногтями на душе. Заниматься психическим садомазохизмом тоже надо, главное не переусердствовать. «Я сама себе все внушила. Нет никакой любви, и не было. А как же слова Бада!? А что мне его слова!? Разве этому немцу вообще можно верить? А Манджукич? Он добр со мной. С ним легко. С ним я не думаю о Хольгере. Эх, опять я сама себе вру. Аня…Аня..» - размышляла каталонка, сидя на философии и что-то прочеркивая в своем блокноте. - Подлинная любовь - редкое явление. Подлинная любовь – это всегда чудо. Очень часто люди довольствуются суррогатами, многочисленными формами псевдолюбви, - рассказывала преподаватель, слегка облокотившись на край стола, смотря вдаль на темное беспросветное небо. Данные слова заставили отвлечься девушку от бессмысленных чирканий в блокноте и обратить внимание на учителя. - Любовь не объясняется ни физическими, ни психологическими условиями человеческого состояния. Нет законов природы по которым мы должны любить друг друга. По-видимому это очень редкое чувство, большинство людей, любви не переживает, а удовлетворяется ее имитацией. - Постойте, - Аня подняла карандаш вверх, в предвкушении задать вопрос. - Слушаю Вас, - учительница приспустила очки и вопросительно взглянула на Анну. - Тогда как отличить псевдолюбовь от настоящего чувства? - Хм, хороший вопрос, Фройляйн Шевцова, - щелкнув пальцами, профессор отошла от стола. – Любовь всегда парадоксальна. Во-первых, она всегда возникает тогда, когда любить нельзя. Во-вторых, нельзя объяснить возникновение любви с помощью какой-то причины там ум, или красота. Всегда найдутся сотни, тысячи людей более красивых, умных или сильных. К примеру, животное сексуальное влечение, все же знакомы с этим? – после последний реплики в аудитории раздался смех. – Это и есть ложное чувство. Нельзя любить за что-то. Любят, потому что любят, – облокотившись на парту, закончила профессор. После последних слов раздался звонок. - Всем доброго дня, - учитель вышла из аудитории, прихватив свою папку с документами. Но Аня продолжала сидеть на своем месте, смотря в одну точку и вновь прокручивая в голове: « Нельзя любить за что-то…влюбляешься тогда, когда нельзя. Гребанная философия. Разобралась в себе, называется. Еще больше увязла в своих же бестолковых чувствах». - Хей, Анна, - окликнула девушку староста группы. Аня, хмурив брови, обернулась. - Ты идешь!? Звонок был. - Угу, сейчас, - Аня поднялась с явной неохотой, прихватив с собой пару тетрадей и учебник, направилась вслед за старостой. - В общем, тут такое дело, - продолжала осаждать мозг девушки командир группы. Ей, как и впрочем, всем среднестатистическим старостам была присуща чрезмерная активность. – Послезавтра всем заграничным студентам предлагают поездку в Берлин на несколько дней. Мне поручили составить список всех желающих, ты в их ключе?! – доставая блокнот и ручку, спрашивает девушка. - Есть время подумать? - Все же очевидно. От такого нельзя отказываться. А и, кстати, где сегодня Вероника? Она поедет? - Заболела она, простуда. Ладно… - остановилась Аня и, поправляя сумку, добавила: - Я все-таки подумаю еще раз хорошо. Ок? - Эх, как знаешь, - пожала плечами староста. *** Болельщица Баварии в гордом одиночестве осталась в стенах номера. Сегодня явно не в ее перспективе идти на занятия. Сильный кашель, высокая температура и постоянная боль в горле моментально приковали девушку к постели. И какое-то странное, до безумия незнакомое чувство охватило разум студентки – безразличие. Каждый встречался с этой формой чувства. Безразличие к тому, без кого казалось, нет смысла жить. Как же она привыкла ежечасно обновлять его новости в твитере, сидеть ночами напролет в его группах в ожидании хоть малейшей информации, буквально до дыр пересматривать его фото, вновь и вновь. Теперь все изменилось, теперь все иначе. «- Здравствуйте, вы видели Бастиана!? – подбежала она к капитану Баварии. - Ему позвонили, и он как сумасшедший ринулся к выходу, - указав на дверь, ответил Лам. Ника, перепрыгивая одну ступень за другой, уже бегом спускалась в холл. Оглянулась по сторонам – его нигде нет. Ведь фигуру Швайнштайгера она различит из сотни других. Выбежала на улицу и на момент замерла. Красивая высокая блондинка стояла оперевшись на свой Бентли. К ней подошел мужчина, отчего она приспустила очки и нежно обняла его за плечи. Поцеловав любимую в щеку, он закинул спортивную сумку в салон. Звук включения зажигания, машина уехала прочь. - Сара…- сорвалось с губ Ники. – Они вместе. Они снова вместе». - Здорова, больной, - ввалилась в комнату Аня, чем отвлекла подругу от воспоминаний о вчерашнем матче. - Кто-то прогуливает математику, - приподнимаясь с кровати, ответила Ника. - Я подумала… - начала, было, Аня. - Лучше не делай этого, - усмехнулась болельщица Баварии. - Вот, язвишь, значит, выздоравливаешь, - улыбнулась девушка. – Послезавтра едешь в Берлин?! - Внезапно, - проговорила Ника, подняв брови вверх. – Эмм, нет, скорее всего, нет. - Ок, значит, скажу, что мы отказываемся, - уже закрывая за собой дверь, пробормотала каталонка. - Постой-постой! – замахала руками Ника. В ответ Аня вопросительно взглянула на подругу. – Ты езжай, обязательно езжай. - Угу, а ты тут останешься?! Ты себя со стороны видела? Нет, нет, я тебя не брошу. - Я что парализованный, неспособный сам за собой следить человек? Подумай еще, обещай, что не откажешься сразу, - Ника в упор взглянула на Аню. - Обещаю, - выдохнула каталонка, окончательно закрыв за собой дверь. Ника вновь облокотилась на подушку, прикрыв глаза. Но долго ей скучать не пришлось. Спустя пару минут после визита Ани у девушки зазвонил мобильный телефон. - Слушаю, - меланхоличным голосом отозвалась девушка. - Это ведь Вероника? – спросил мужской голос. - Да-да, - сквозь кашель ответила студентка. - Это Тони, Тони Кроос. Ты заболела?! – с тревогой отозвался футболист. - Привет, да, немного. Я… - Сейчас буду, - собеседник отключился. Ника, пребывая в легком недоумении, завершила вызов. «Это что вообще было?»- спросила себя девушка. *** Игроки Мюнхенской Баварии собрались на даче у Юппа Хайнкенса под предлогом отметить удачное окончание сезона. Погода не позволяла провести празднество на улице у веранды, поэтому все разместились в просторной гостиной. - Уберите от меня это мохнатое, слюнявое чудовище, - брезгливо произнес Алаба, прячась за спину Бадштубера. - Да ты что испугался этого щенка?! – Хольгер присел на одно колено, поглаживая рыжего сенбернара. – Как звать это чудо?! - Антропафагос, мы зовем его Антро, - с гордостью ответил Юпп. - В переводе с латыни означает каннибал, - блеснул своими знаниями Нойер. Наблюдать за постепенно бледневшим чернокожим Давидом было весьма забавно. - Так что, - подытожил Рибери, потирая руки. – Когда праздничный обед?! - Всем добро пожаловать к столу, - раскрывая двери гостиной, произнес швейцар. Франк в первых рядах рванул в столовую. Хольгер, Алаба, Бастиан и Гомез шли позади, пропуская вперед голодных товарищей. - Куда так мимолетно рванул Кроос? – спросил друзей Марио. - Лишь сказал, что это безумно важно и отложить поездку невозможно, - отозвался Алаба. - Эх, ну и ладно, - протянул 33-ий номер Баварии. – Что как всегда по окончании сезона в столицу и по девочкам? – немец повернулся задом наперед и взглянул в глаза друзей. Увидев недовольный взгляд Швайни, добавил: - Ах, ну да, ты у нас женатик. Остальные что? Как? – развел руки немец. - Я как обычно, за, - ответил Дивид. - А ты!? – Гомез взглянул в отрешенные глаза Бадштубера. - Ничего не держит. Стартуем, - закинув руки на плечи друзей, подвел итог Хольгер.