Она такая одна

Она одна. Она такая одна. В этом я уже уверен. Сейчас, после стольких событий, стольких воин и поражений, стольких смертей, я смотрю на нее в этой комнате, наполненной детскими книгами и рисунками. В комнате, в которой еще витает запах детства и надежды. Я понимаю, что живее, чем здесь я ее не видел. Так и представляю, как маленькие безобразники сидят за партами и буянят. А Кларк - вся такая важная, но при этом искренне добрая и ласковая, расхаживает по проходу класса, рассказывая про то, что существуют другие планеты. Про жизнь на земле и в космосе. Про то, что нет в этом мире злых людей, есть только несчастные. Кларк берет одну из детских книжек и начинает листать. Ее глаза наполнены печалью. Наверняка она сейчас думает о малышке Мэдди. И хотя она уже не малышка, для Кларк это вряд ли имеет значение. Еще никогда я не видел такого проявления материнских чувств как у нее. Конечно, защищая Мэди, она совершила достаточно ошибок, но сейчас это уже в далеком прошлом. А точнее, в ста двадцати годах от нас. И, несмотря на то, что для нас криосон прошел в одно мгновение, мы все также молоды как раньше. И тем не менее я уже давно не называю Кларк принцессой, не считаю ее заносчивой и самодовольной, все же мы стали другими. Сейчас я бы отдал все, чтобы подарить Кларк ту жизнь, которую она заслуживает. В небольшом домике, с уютным садом и двумя неугомонными спиногрызами. А может и тремя. В любом случае, точно не то, что есть сейчас. Мне больше не хочется ее видеть такой сильной. И хоть роль лидера ей, несомненно, подходит, я все же думаю о другом. Я вспоминаю ту Кларк, которая мечтала, любила и боролась за всех нас. Ту, которую я иногда не переносил на дух. Воспоминания о первых днях на Земле часто посещают меня после того, как мы проснулись. Сколько надежд было разрушено, сколько смертей мы увидели. Сейчас, когда мы приземлились сюда, я искренне надеюсь, что все в прошлом. — Рация все молчит? — спрашивает Кларк, оторвав взгляд от книжки и посмотрев на меня. Я киваю. К сожалению, молчание рации начинает рушить мои надежды на лучшее. Мне не хочется верить в то, что мы снова остались одни на чужой земле. Но нам же не привыкать, верно? Впервые за долгое время мы остаемся наедине, и мне удается вновь заглянуть в ее глаза, полные понимания. Она ведь знает, что это такое. Когда ты изо дня в день ждешь ответа по рации, год за годом. И в этом только моя вина. Я бы не хотел, чтобы так получилось, но случилось, как случилось. — Прости, что не отвечал долгие годы, — прошептал я. Кларк подошла чуть ближе и начала объяснять, что это был лишь способ не лишиться рассудка. А я стоял и смотрел на нее. На ее пухлые губы, на эти розоватые щеки. Хотелось провести рукой по этим кудрявым уже коротким волосам и сказать, что я ее больше не покину, что я теперь навсегда рядом. Она так ждала меня. Никто и никогда не ждал так, как она. Изо дня в день, рассказывая истории, в ответ на которые было лишь молчание. Я уверен, что это и есть любовь, просто уже не в той стадии, когда вы гуляете за ручку по парку с мороженым. Это любовь, прошедшая через боль, страх и разлуку. И пусть у меня сейчас есть девушка, пусть мы с Кларк не вместе, эта любовь сильнее всего на свете. Эта любовь такая одна.