Вы не злая.

      Участок завис в спокойном состоянии, Клэр молча перебирала и раскладывала по папкам законченные дела. Роберт печатал на компьютере новый отчёт для мэра за эту неделю, Дэвид загружал работой по полной и это было достаточно странно, что сейчас в участке были почти все работники. Грэм переписывался с кем-то в телефоне и иногда поглядывал на девушку, сидящую по правую руку от шерифа. Он придерживал язвительные комментарии по поводу затворницы Реджины, потому что понял в несколько ранних стычек с Блэком, что добром это точно не закончится. Мистер Голд держал его в курсе того, что удалось узнать о возвращении Мэри-Маргарет и Эммы домой, они продвинулись достаточно далеко, буквально уже несколько дней обе женщины были дома.       — Хей, Клэр, мне давно интересно, а какая у тебя фамилия? — Хантерт как-то хитро улыбнулся, запуская в брюнетку шариком из бумаги.       — А тебе зачем, Грэм? — девушка даже не подняла на него глаз от своего блокнота, — я — Уайт.       — Интересно: Блэк, Уайт, какие ещё цвета привлечём в нашу шерифскую палитру? — Грэм ухмыльнулся. Брюнетка за соседним столом нахмурилась, когда Роберт поднялся, допечатал что-то, выключил компьютер и, попрощавшись, вышел, — спорим он пошёл к Реджине?       — Хантерт, скажи мне, будь добр, ты что спал с ней и из-за этого ведёшь себя как маленькая девочка, оставшаяся без любимой конфеты? — девушка внимательно посмотрела на шатена. Он закусил губу и провёл по волосам, — о Боже, действительно спал. Она бросила тебя?       — Нет! Это я её бросил! — мужчина поднялся со стула и буквально в два шага приблизился к столу своей собеседницы. Он наклонился к ней, упираясь руками в деревянную поверхность, — Реджина — зло.       — Тогда, я уж тем более не понимаю, почему ты так злишься, — Клэр подалась вперёд и заглянула ему в глаза, — Эмма и Белоснежка вернулись, Реджина не выходит из дома, Роберт уже несколько дней не делал тебе выговор, Генри проводит время только с Прекрасными. Так чего же ты бесишься?       — На это много причин, — задумавшись, Грэм скользнул глазами по рисунку на столе. В чёрной тетради отчётливо вырисовывалось лицо бывшего мэра. Мрачная и даже ироничная улыбка озарила губы мужчины, — ты что, тоже влюбилась в её всезлейшество?       Особняк стоял ледяным изваянием посреди улицы. Он впервые выглядел здесь так нелепо и не к месту. На участках соседних домов кипела жизнь. На одном из них играли дети, на другом собирались гости, видимо был какой-то праздничный ужин. Только двор бывшей королевы увядал. Давно не было дождя и цветы стали совсем сухими, ведь хозяйка, впервые за столько лет забыла о них. Скрипнула калитка и к входной двери, с пакетами еды, прошел шериф Сторибрука. В его собственной квартире всё, уже, должно быть, покрылось огромным слоем пыли — совсем он уже забыл про то место. Роберт постучал в белую дверь, обычно она не открывала ему, и приходилось заходить, пользуясь запасным ключом. Но сегодня она открыла.       За эту неделю после обеда в кафе, женщина научилась действительно многому, например — курить. Блэк не одобрял, но снисходительно пожимал плечами, потому что просто знал, что сейчас это единственное, что может помочь ей. Миллс застала своего вечного друга на крыльце, когда возвращалась из магазина, в который ходила за сигаретами.       — Привет, давно стоишь? — брюнетка выдавила из себя что-то наподобие улыбки. Мужчина на пороге выглядел мило. Его тёмные волосы растрепал ветер, в руках были большие бумажные пакеты.       — Нет, я только пришёл, — Роберт прикрыл глаза от удовольствия, когда её рука в привычном жесте погладила его плечо, прежде чем пройти мимо, к двери. Щелчок и белая дверь открылась, прихожая озарилась светом из дверного проёма. Королева не стала топтаться на проходе и юркнула внутрь, скидывая с ног тапочки.       Шериф Сторибрука все эти тридцать лет был для города суровым мужчиной. Словно канадский лесоруб, он носил клетчатые рубашки, рыжие ботинки и бороду. Но теперь в его глазах плавился шоколад, раньше он наводил лёгкий страх на детей, заставлял приосаниться и внимательно слушать, теперь же ему хотелось льнуть в руки этой очень несчастной женщины, хотелось эгоистично получать остатки её тепла, греться. Одно прикосновение могло насытить его энергией на ближайшие пару часов, страшно было представить, что случилось бы, поцелуй он её. Роберт смотрел, как Реджина раскладывает продукты, которые он принёс по полкам и шкафчикам, как ставит чайник на огонь и улыбался. Принц уже сломал себе всю голову о том, что же делать с ситуацией с Генри. Мальчик сегодня забегал в участок после школы, чтобы сказать Клэр, что сегодня их обычный ужин отменяется, ведь они с Эммой, Белоснежкой, Грэмом и Дэвидом идут в кино, а потом Ноланы устраивают семейный ужин. Он выглядел таким счастливым, что сердце кольнуло за Миллс.       — Реджина… — позвал мужчина, подходя к женщине со спины. Она склонила голову, пряча лицо за тёмными локонами. Руки Роберта коснулись её худых костлявых плеч, надавили, притягивая к сильной груди, — я хочу обнять тебя.       — Мне так сложно, Роб, — она запрокинула голову, упираясь взглядом в его подбородок, — я словно схожу с ума, каждый день я здесь, я смотрю на Генри через зеркало и курю, меня тошнит от меня, Роб. Что делать? — она повернулась в его руках, приподнялась на носочках, пытаясь заглянуть в тёмные глаза. Он наклонился, руками опираясь на столешницу, отвечая на взгляд своим взглядом, она затаила дыхание.       — Ты не виновата, ты поступаешь правильно, ты даёшь ему свободу, но и ты и я на чеку, мы готовы в любой момент броситься к нему на помощь. Как на счёт позвонить ему перед сном, просто поболтать, как старые друзья. Обсудите новых «Людей Икс»? — Блэк поиграл бровями, наклоняясь ещё чуть ближе, — я долго думал, за что же нам стоит уцепиться, а потом понял: Генри нужен друг. Ты всегда была для него авторитетной мамой, независимой, а ему хотелось человека рядом. К сожалению и я был таким же, поэтому он так привязался к Эмме, она воспринимает его скорее как младшего брата, да ты и сама это видишь.       — И как мне... Как мне стать в его глазах другом? — Реджина схватилась вдруг за мужские сильные плечи, словно испугавшись, что не получит ответа. Склонив голову к правому плечу, принц улыбнулся.       — Вот так, как сейчас ты заставляешь меня улыбаться — будь собой с ним. Той самой настоящей Реджиной: мудрой и наивной, доброй и саркастичной, будь той, кем хочет быть твоя душа, будь той самой девушкой из конюшен.       — Ты же знаешь, я давно уже не та… — Реджина потупила взгляд, его взгляд был таким воодушевляющим, это немного смущало. Между ними осталось совсем мало места, когда Роберт ещё немного наклонился. Он с жаром выпалил:       — Нет, Миллс, ты всё та же: твои движения, твой голос, твои мысли, даже твои слёзы, чёрт возьми — это ты! — мужчина ухватил её лицо в ладони, — ты здесь и никогда не уходила, разве твой сын не стоит того, чтобы снова стать собой?       Реджине вдруг неистово захотелось поцеловать его. Везде, куда она могла дотянуться. В губы, в лоб, глаза, охваченные щетиной щёки. Он заставлял чувствовать свободу, с ним отчаяние заполнялось заботой и теплом. Что-то внутри дрожало и хотелось прижиматься к сильной груди, спасаясь от всех опасностей мира. Роберт был тем самым человеком, в котором она была уверена, как в себе. Он никогда не отворачивался от неё, всегда был рядом, всегда был тем, чьи слова били не в бровь, а в глаз. Сейчас он словно искрился, насыщал воздух вокруг, и она почти сдалась, если бы не звонок, трелью разнёсшийся по дому.       Если бы сегодня Клэр не была такая растерянная, она, скорее всего не дала, этому наглому, грубому, противному Грэму приблизиться к себе так близко, почти поцеловать в этом запале гнева, чёрт возьми. Она клянётся, что буквально чувствовала его губы на своих, их прервал несчастный телефон. На секунду ей даже показалось, что его это расстроило, но «да, любимая» тут же развеяло эти мысли. Она злилась. На него, на себя, из-за того, что что-то вспыхнуло между ними. Этого не должно было случиться, сейчас не время для чувств. Она только пришла в себя после перехода в новую реальность, её только отпустило чувство потерянности из-за предательства со стороны любимого человека. Все эти мысли путались в голове и совсем не давали ей пойти домой, она брела по улице, пока, наконец не наткнулась на мэрский особняк. Возможно, там ей станет легче?       Звонок был холодным, стал накрапывать дождь, и скрыться на крыльце стало лучшим решением. Спустя время ей открыли. Реджина и Роберт. Они выглядели взъерошенными и с тем самым огнём в глазах. Клэр буквально в считанные секунды вытащила телефон и пискнув: «Не двигайтесь!», сделала серию быстрых фото. Теперь-то уж она не потеряет эту волшебную эмоцию в их глазах.       — Что это было? — удивилась Реджина, впуская девушку в дом. Было тепло, Клэр позволила себе на секунду прикрыть глаза в наслаждении.       — Не бери в голову, вы просто такие красивые сегодня! — почти прошептала девушка, стягивая с ног вымоченные в лужах кеды. Она кинула их на коврике в коридоре и прошлёпала на кухню. Роберт с Реджиной переглянулись. Девушка пробуждала в них какие-то семейные чувства.       Денёк выдался действительно странным. Грэм вышагивал по дорожке, в сторону кафе «У Бабушки», где сегодня его ждала Эмма. Они встречались там каждую пятницу, он старался следить за Эммой, чтобы она не вляпывалась больше в истории. Настроение было не очень понятным, после обычной стычки с Клэр. Уайт сегодня превзошла себя в проницательности: как она поняла, что у них с Реджиной что-то было. Что-то было — это мягко сказано. Точнее — страстный тайный роман, который закончился, когда в город приехала Эмма. Грэм пытался усидеть на двух стульях: он хотел контролировать Миллс и покорить Свон. Когда Реджина поняла, что всё выходит из-под её понятия правильности, она порвала с Грэмом, что ужасно его обидело…       Хантер понимал, что Клэр ему небезразлична, но боялся начинать добиваться её, ведь Свон точно не собиралась его делить. Сейчас он шёл на свидание и даже не подозревал, что его ждёт за столиком у окна ближе к стойке в кафе.       Эмма забрала длинные волосы в хвост. Она помешивала ложечкой в кружке какао и привычно хмурилась. Эмма знала, что эти сумасшедшие отношения с Грэмом, который вечно срывается, что-то подозревает, её не устраивают. От романтики и сказочности начала не осталось и следа. Мужчина стал больше нервничать, постоянно говорил об этой новой девчонке Клэр, о Реджине и Роберте. Пазлы в голове блондинки складывались довольно ловко, вот и этот не заставил себя долго ждать. Не то чтобы Свон была эмоционально привязчива к людям, скорее нет, чем да. Ей было сейчас скорее неловко, чем стыдно. Имея аналитический склад ума, она легко оценила всю их с мужчиной историю: от знакомства и до сегодняшнего вечера и поняла, что будет дальше — события цикличны. Когда-то он рассказывал о ней самой Реджине так, как сегодня рассказывает ей о Клэр, а значит скоро, если не уже, он первый раз поцелует её… Значит скоро начнёт водить за нос сразу всех.        Эмма не хотела расставаться с Грэмом на измене, ей хотелось закончить отношения на такой ноте, которая останется добрым воспоминанием, чтобы в будущем не возникало никаких неловкостей или недомолвок.       Хантер вошёл в кафе взъерошенным и предвкушающим сегодняшний вечер с девушкой, которую ждал много лет, за которую переживал в ходе последних событий больше чем за своё сердце, когда был охотником Её Величиства. Она ждала его за их столиком у окна, недалеко от барной стойки, со своей неизменной кружкой какао с корицей и тарелкой картошки фри. К сожалению Грэм не был наблюдательным, иначе он бы уже заметил напряженные плечи и прямую спину, которая совершенно не сулила добрый вечер.       — Привет, любимая, — он уселся напротив, чем облегчил положение Эммы, давая ей возможность уйти в любой момент. Он, конечно, не делал этого осознанно, но, видимо, его внутренний радар ощутил наступление проблемы и решил быть подальше от источника, — как прошел день, готова вернуться к работе?       — Привет. Грэм, я хочу поговорить с тобой, прежде чем мы вернёмся к работе напарниками… — начала она, постукивая пальцами по кружке, — это касается наших отношений, того, во что они превращаются.       — Очень интересно, во что же? — мужчина выпрямил спину и внутренне напрягся, ожидая ответа, уже понимая, что этот ответ не обрадует его.       — Когда наши отношения начинались, ты был с Реджиной, — тихо выдохнув, продолжила девушка. Это будет сложный разговор, — ты говорил ей о своей любви, целовал её и действительно был с ней. История циклична, Грэм, и сейчас, я чувствую, что Клэр — это я в те времена. Она пришла из другого мира, сразу попала в гущу событий и привлекла твоё внимание.       Грэм понимал, что будет дальше и отчаянно хотел остановить Свон, заставить замолчать, разубедить, но в горле словно образовался ком, мешающий говорить, словно разум вдруг забыл звучание того языка, на котором думал и, ничего не оставалось, кроме того чтобы слушать. Словно вокруг никого не было, Хантер видел только Эмму, неловко поправляющую хвост, отпивающую какао, грустно опускающую глаза. Она была такая красивая.       — Когда-то я была такой же для тебя, когда-то ты ушёл ко мне от Реджины и надломил её сердце, — Эмма перевела дыхание, — я не хочу ломаться, Грэм. Мы должны закончить сейчас, пока наши отношения не закончились фатально.       Эмма встала из-за стола и посмотрела на Грэма, он выглядел так же, как выглядит щенок, оставшийся без хозяина под дождём: брошенным, но греющем в сердце надежду, что хозяин вернётся за ним. Но девушка знала себе цену, уж слишком часто отдавала себя со скидкой, больше акций щедрости нет, больше надежд она не питает.       Клэр пришла в кафе к концу ужина, надеясь, что в зале уже будет пусто и еду она возьмёт с собой в комнату, но надежды не оправдались. За барной стойкой сидел её коллега, осточертевший своими шутками и подколами, и своей радикальностью, в общем, Грэм сидел и пил кофе. Эспрессо, как поняла девушка, когда подошла, чтобы сделать заказ у бабушки.       Хантер кинул на Клэр сердитый взгляд и снова уставился в свою кружку. Грэм совсем не понимал, почему Эмма решила, что ему нравится эта Клэр, они просто сидят вместе в офисе, печатают отчёты, иногда перекидываются колкостями, но ведь ничего больше. Да, вечерами, рассказывая о своём дне он говорит и о ней тоже, но ведь это не означает, что девушка теперь вечно где-то в его голове, не означает, что он запал. Пазлы в голове вообще никак не складывались и теперь появления рядом причины краха его отношений вызвала только вспышку злости.       — Ты чего тут сидишь? — Клэр села на соседний стул, решив скоротать ожидание разговором.       — Заливаю печаль… — многозначительно кивнув на свою чашку, ответил мужчина.       — Эспрессо вместо обычного капучино, видать что-то серьёзное случилось, — заключила Уайт, легонько похлопав его по плечу, — ну, Эмма возвращается в понедельник, так что могу тебя с этим поздравить, решать дела и печатать отчёты теперь будете вместе.       — Да уж, не хочешь обменяться напарниками? — это даже не звучало шуткой, брови девушки подпрыгнули в удивлении, а голова наклонилась к левому плечу.       — Это с чего это? Ты вынес всем мозг, пытаясь найти способ быстрее вернуть Эмму, даже обошёл в этом Дэвида, не удивлюсь если причина сломанного молоточка на двери Реджины — твоих рук дело. Что теперь-то случилось? — Грэм почувствовал себя обнажённым под проницательным взглядом девушки и, желая защититься от него, допил свой кофе одним глотком, тут же скривив губы от горькости.       — Не бери в голову, — Хантер встал и, проведя ладонью по волосам, расправляя кудри, кинул: — Она закончила отношения, решила, что я запал на тебя.       — А ты запал? — казалось, что брови Клэр скоро уползут на затылок или долетят до потолка. Такой поворот событий удивил её даже больше, чем использование волшебного боба, который она выкрала из дома много лет назад.       — Нет, ты что с ума сошла?! — это предположение оскорбило Грэма, он совершенно точно не запал на эту малолетку, — она просто решила, что я поступлю с ней так, как когда-то с Миллс.       — Закрутишь роман с инопришеленкой?       — С тобой что ли? — рассмеялся Грэм, смех вышел немного гнусавым и даже каким-то мрачным. Клэр слегка поёжилась, ощущая себя сейчас совершенно лишней, — можем поспорить, что нет, Уайт.       Девушка хмыкнула, смеясь с абсурдности такого спора и, пожав плечами, ушла в направлении лестницы на этаж с комнатами. У Бабушки было уютно, интерьеры, запах, температура, всё так разнилось с домом Реджины, откуда она недавно вернулась. Там пахло сигаретами, какао и мужским одеколоном; было зябко и тихо, а фотографии, смотрящие с полок, словно кладбище надежд, удручали ещё больше. Это был дом Реджины.       Не спасали и пуховые одеяла, и горячий кофе, и постоянно работающий телевизор, от холода, голода и звенящей в ушах тишины. Роберт больше обжигал, чем согревал, хотя без него женщина бы заледенела окончательно.       Теперь он сидел в ногах у неё на постели и ждал, смиренно, когда гудки в трубке сменятся голосом. Блэк не просил участвовать в разговоре, но женщина сама включила громкую связь. Они оба молчали, не отрывая взгляда от телефона лежащего на кровати перед Миллс и когда звук ожидания оборвался фразой, Реджина набрала в лёгкие побольше воздуха и замерла. Это был автоответчик.       — Вы позвонили Генри, сыну спасительницы, внуку Белоснежки и Прекрасного принца, оставьте ваше сообщение и я обязательно перезвоню. Если звонит Злая Королева, то хочу добавить, что этот номер больше не принадлежит её сыну.       Дальше был звуковой сигнал, дающий понять, что можно записать послание. Женщина медленно выдохнула и перевела взгляд на Роберта, в её глазах стояли слёзы. Попытка разговора разбила её ещё больше и дрожащим голосом она тихо проговорила:       — Генри, я хотела просто поболтать о комиксах, но если тебе это не нужно, то просто отправлю открытку на день благодарения.       Звонок закончил уже мужчина, подсаживаясь к Реджине ближе, забирая её в свои объятия. Она не сопротивлялась, но и не истерила. Вдохнула пару раз через нос и отстранилась. Пора было что-то менять.       — Мне нужна работа, нужно какое-то дело, чем-то заняться, я не могу просто сидеть! — Роберт вскинул брови и проследил за тем, как Миллс подскочила с кровати и взяла телефон в руки. Пальцы быстро забегали по экрану и она снова его заблокировала, протянув Блэку руку, — я собираюсь выпить кофе и выкурить сигарету, может, присоединишься?       — У меня чувство, что ты задумала какую-то авантюру… — он встал и пошёл следом, не имея сил оттянуть своё сознание от ощущения её руки в своей. Каждая секунда проведённая с ней настоящей стоила всей боли, которую он испытал в течении жизни. Когда они спустились на кухню и она пошла варить кофе, ему стало немного грустно от холода в ладони.       Эмма смотрела на своих родителей и сына, сидящих за столом, ужинающих и не могла налюбоваться на семью, в которой была желанна и любима, но было одно маленькое «но», которое червоточенкой засело в сердце. У этого «но» было красивое имя и грустные глаза, права на Генри и огромное желание измениться, это «но» написало ей сообщение и спутало карты, этим «но» была Реджина. Она заставила встать с удобного дивана, выйти на лестничную площадку, набрать номер, всё ещё подписанный «мадам мэр» и подождать, когда на звонок ответят.       — Алло, Эмма, спасибо что позвонила, сразу скажу, что то, о чём пойдёт речь не касается Генри, — Реджина говорила немного сбивчиво, казалось, что её сердце волнительно стучит в трубке, — ну, может только в очень дальней перспективе.       — Ну… Хорошо, тогда в чём, собственно, дело? — такой поворот немного удивил, ведь если Миллс звонила, то обычно это касалось только Генри или выплёскивания яда, но не в этот раз. Сейчас женщина даже звучала иначе, её голос стал более естественный, не такой низкий и манящий, а скорее даже звенящий, более юный и приятный.       — Поговоришь с Дэвидом о работе в участке для меня? — на одном дыхании выпалила женщина и замерла, почти молясь о положительном ответе.       -Реджина, у тебя всё нормально? — Эмма очень хотела, что бы в её фразе не было сарказма и её собеседница не ушла в оборону, так что спросила это тихо, поглядывая на дверь квартиры. С одной стороны — план по привлечению нового сотрудника, мог положительно сказаться на последствиях её разрыва с Грэмом, он бы просто перенаправил всю свою злость на бывшую королеву; но с другой стороны — Реджина в участке?!       — Мне надоело сидеть взаперти и толку от меня, моей магии, если я даже людям помогать не могу? К тому же, мисс Свон, я тридцать лет городом управляла, а это значит управляла всеми органами и полицией в том числе, так что я много знаю о том как устроена бюрократическая часть вопроса участка.       Эмма опешила ещё больше и открывающаяся квартира и голова её матери, высовывающаяся посмотреть с кем там говорит дочь, заставила быстро закончить разговор:       — Ладно, я поговорю, но понятия не имею, что тебе там делать и чем заниматься. Пока.       Несколько дальнейших часов Эмма провела в раздумьях о том, как Дэвид, который вел с Реджиной холодную войну и совершенно не лестно отзывался о ней в обществе, отреагирует на такое предложение. В лучшем случае нейтрально, в реальном — резко-негативно. Отец хоть и не был самым сострадательным и умным человеком, но в упрямости обгонял даже Генри. Единственной надеждой было задействовать Белоснежку, которая до сих пор испытывала чувство вины перед мачехой и хотела сделать всё, чтобы она смогла измениться и стать той, кем могла бы, если бы не те роковые ошибки. В общем, Генри был уложен в постель и спал спокойно, когда она заварила себе и родителям чай, чтобы сгладить углы разговора.       — У нас какие-то проблемы? — пошутил Нолан, присаживаясь напротив Эммы, — потому что ты выглядишь так, как будто собралась нас отчитывать за что-то.       — Вообще, есть за что, пап, — Эмма двумя руками взялась за кружку, слегка наклонив голову к правому плечу.       — Очень интересно… — Дэвид напрягся и Эмма это видела, ей не хотелось затрагивать эту тему, но не поднять её было невозможно в преддверии следующей.       — Ты очень влияешь на отношения Генри к Реджине, он не хочет видеться с ней, не хочет говорить, даже слышать и я считаю это неправильным. — Эмма сделала паузу, ожидая, когда отец усвоит то, что она только что сказала. Казалось, что Дэвиду понадобится чуть больше времени, чем рассчитывала Свон, потому что секунд пять его взгляд оставался таким же, как в начале их разговора, но потом он резко стал серьёзным и многозначительно кивнул, давая понять, что готов слушать дальше, — Сейчас, в его возрасте, ты должно быть самая авторитетная фигура и поэтому я решила, что стоит поговорить с тобой об этом. То, что происходит у него с мамой и Робертом — ненормально, она, конечно, не самый светлый человек, и их обоих вряд ли можно назвать добрыми персонажами, но они вырастили Генри и справились с этим прекрасно, уж точно лучше, чем справилась бы я.       Дэвид продолжал многозначительно кивать, Белоснежка сидела молча, чаще поглядывая на лестницу, словно мысленно обращаясь к внуку, чем на дочь. Эмма оценила обстановку за столом и, к своему счастью, пришла к выводу, что они согласны с тем, что она говорит. Выдохнув, женщина продолжила:       — Я общалась с шерифом и Грэмом, так же с некоторыми горожанами и могу сказать, что хотя Реджина по большей части доверия и не вызывает, но измениться старается — точно…       — Всё же, Эмма, к чему ты клонишь? — попыталась подтолкнуть её мать, легко улыбаясь.       — Я хочу помочь ей интегрироваться в общество — это во-первых, во-вторых — заставить Генри изменить свой автоответчик, — Эмма многозначительно посмотрела на телефон и снова уставилась на отца, — как мы уже выясняли, сейчас для Генри авторитет — дедуля и он нам с этими вопросами и поможет.       — Интересно знать, каким это образом? — уточнил новый мэр Сторибрука, чуть более жестко, чем нужно было, а от того тут же нахмурился.       — Я бы хотела, чтобы ты дал Реджине работу в участке, так она будет под моим и твоим присмотром и вряд ли умудрится натворить дел, а учитывая её магию и знания во всяких вопросах документов и такого рода штук, она окажется действительно ценным кадром, — Эмма надеялась, что морщины удивления не останутся на лбу отца навсегда, потому что они грозились и поспешила продолжить, — поверьте, это хорошая идея, хороший результат изменений нашей королевы надо бы закрепить. А касательно Генри: ему нужно просто показать то, какой Реджина человек внутри, не касаясь этого напускного безумия.       Возникла пауза, Белоснежка продолжила созерцать лестницу, Эмма делала последовательные глотки чая, а Дэвид активно ворочал свои шестерёнки. Первая эмоция, возникшая у него при мысли о Реджине в участке — стала отвращением, вторая — злобой, но потом, среди всего этого появилось чувство справедливости. Принц знал историю Реджины, со слов жены, конечно, но его адвокатская натура требовала дать даже ей второй шанс, ведь этого просила ещё и дочь, которая ложь за версту чует.       — Реджина будет полностью под твоей ответственностью и за все косяки, разбои и разрухи от её рук, Эмма, я и горожане спросим с тебя, — Дэвид уловил улыбку на губах дочери, но тут же решил остановить её, — и тебе придётся придумать для мадам Миллс работу, потому что чем-нибудь заняться ей придётся.       — Отлично, но я прошу тебя так же помочь и Генри найти для Реджины второй шанс.       Ложась спать, на соседней от Генри кровати, Эмма улыбалась, ведь пусть этот день и был трудным и очень эмоциональным, но закончился он хорошо. А завтра новый и придётся встретиться с Грэмом…

«Завтра в восемь утра, ты и Блэк должны быть на собрании, Я несу за тебя ответственность.» ✓✓