Кафе Антейк или что тут происходит?! 1.2

      Я легла обратно в постель и зарыдала. Мои нервы сдали.

«Я — подопытная крыса! Меня закинули в этот мир и ставят опыты! На сколько нужно быть бесчеловечным?»

      Мой отчаянный взгляд устремился в окно, в которое светили первые лучи солнца. Было утро, дольно ранее, часов 5-6. Вся палата была в белом цвете, что резало глаза, соседей не было, поэтому я лежала в тишине и одиночестве, пока ко мне не зашли. На пороге появился высокий пожилой мужчина в белом халате — Акихиро Кано. Он мило улыбался, пытаясь вызвать доверие, но, видимо, не знал, что данный трюк не сработает. И снова японский (а как же, ТЫ В ЯПОНИИ, МАТЬ ТВОЮ). Показав всем видом, что я не понимаю, он позвал медсестру, поговорил с ней и она ушла, но уже через несколько минут вернулась со странным аппаратом, похожим на коробочку с проводками и кнопочками. Один из длинных проводов доктор воткнул в розетку, находившаяся возле моей кровати, ещё один протянул мне, похожий на наушник, установил микрофоны и я услышала столь знакомый голос переводчика. — Здравствуйте. Меня зовут Акихиро Кано, — послышалось у меня в левом ухе. Да, Неизвестный общался с Кано и, кажется, мне незачем больше называть того человека Неизвестным. Есть подозрения, кто это мог быть. Я печально посмотрела прямо в нарисованные глаза Дока. — Скажите, что Вы со мной сделали? — такой вопрос мужчина не ожидал, что было видно на его лице. Он попросил медсестру уйти и продолжил разговор. — Что Вы имеете в виду? — Я всё знаю, — может, я тороплю события, но раз я оказалась здесь, рядом Кано, а я — человек из другого мира, значит ждать чего-то хорошего нет смысла. — Вам нужно отдохнуть. Только пришли в себя. Тагучи! Принеси… — после я не знаю, что сказал Акихиро, но в палату вошла русоволосая девушка, они поговорили и вышли.       Я снова осталась одна. Не успела я даже задуматься, как медсестра вернулась и поставила поднос мне на постель. От одного только запаха мой живот радостно заурчал: гладкие, ровные блинчики в сахарной пудре, яркий, летний фруктовый салат из киви, ананаса и банана, в отдельной чашке, которую я сравнила с чугунным горшочком, так же был овощной салат и белоснежный стакан с чаем. Я долго не могла отвести глаз и мысленно съела всё, что не приколочено к подносу, думая, что столовые приборы тоже съедобны. Тагучи, понимая меня, мило улыбнулась и поспешила удалиться. — Ano! — девушка развернулась, я поблагодарила медсестру и приступила к трапезе.       После недолгого завтрака Акихиро вернулся в мою палату и был весьма удивлён пустой тарелке. Меня повели на обследования. Проходил час, два, три, большинство «пыток» я не могла понять, почему и не удастся объяснить. Диагноз дан — я гуль. Но было не понятно одно — аппетит. Через каждый час после процедур мне подавали две тарелки, закрытые крышкой-колпаком и открывали их только тогда, когда мои глаза были завязаны. Каждый раз я выбирала тарелку с супом, пастой из морепродуктов или салат, но никогда не показывали, что в другой. В той, что пахла гнилью, мусором, кровью. Вечером, после всех проверок ко мне зашла Тагучи, принесла сменную одежду и предупредила. — Завтра мы Вас выписываем, за Вами приедут друзья. Они очень ждут Вашего возвращения, — мило улыбалась медсестра, будто пыталась успокоить, но всё вышло наоборот. — Что? Какие друзья? У меня нет здесь друзей! — я билась в недоумении. Мне нужно выбраться отсюда раньше, чем эти «друзья» заберут меня. Девушка всё ещё стояла возле меня. «Нужно, чтобы она ушла» — промелькнуло в моей голове. — А, друзья! Точно! Хорошо, спасибо большое.       Я притворилась, что поняла её и… это сработало, медсестра ушла из палаты, а я схватилась за принесённые вещи: моя чёрная постиранная водолазка, джинсы и носки. «Ещё бы обувь найти» — переодевшись, подумала я, но делать нечего, самое главное — сбежать — «Но как? По всему зданию точно есть камеры…а что насчёт окна? Раз я — гуль, то и все их способности у меня должны быть». С такими мыслями я нашла зеркало: на меня смотрел бледный нарисованный человечек, блика в глазах было почти не видно, что говорило о плохом состоянии персонажа, еле видные синие линии под глазами, кожа стала бледно-розовой, а растрёпанные тёмно-фиолетовые волосы казались ещё темнее. Я решительно хмыкнула в отражение, открыла окно и, разбежавшись, прыгнула вниз.       Перед глазами появился большой город с миллионами огней, солнце тихо уходило в закат, оставляя сумеречное небо в одиночестве. От горизонта до горизонта слышался гул машин, свет фар, вечно спешащие японцы шли в неизвестном направлении. Тело обдало летней прохладой, волосы развивались подобно пиратскому рваном флагу, а земля всё приближалась. Всё ближе и ближе, пока я не коснулась её ногами. Прохожие в недоумении, послышались визг и крики «Гýру». В панике быть пойманной, я побежала в ближайший тёмный переулок, чувствуя слабую, но нарастающую боль в ногах. «Не стоило мне прыгать с шестого этажа» — промелькнуло в моей голове, когда я остановилась возле уже закрытой лапшичной. Я упёрлась рукой о стену, чтобы перевести дыхание, но странное ощущение не давало расслабиться. Кто-то приближался ко мне, кто-то знакомый, но неприятный мне человек. От него несло гнилью (в переносном смысле) и вот, из-за поворота появился тёмный силуэт. — О! Тебя выписали раньше? Как я рад! — противный, медленный голос с дефектом речи. Он подошёл ближе, выходя на свет — Лёша: также нарисован в стиле ТГ, тёмно-зелёный свитер с горлом, чёрные брюки и ботинки. Короткие русые волосы, торчащие в разные стороны, узкие глаза, из-за чего не видно радужки, кривая улыбка. — Так это ты меня сюда притащил? Как, а главное зачем? Зачем тебе это нужно? — Лер, ты же со мной сдавала физику, должна знать. А привёл я тебя сюда ради эксперимента. После того, как я научился создавать брешь между измерениями, задался вопрос «Что случится?», мне нужен был только — он задержал недолгую паузу — подопытный. Выбрав жертву, я попытался найти подходящую среду для исследований и «О, как неожиданно!» мне попадается эта вселенная. Я надеялся, что ничего не случится. Отправил бы обратно и был бы это страшный сон. Но эксперимент удался. — И теперь ты так просто хочешь меня вернуть назад? — Я услышала те слова из сна, но в ответ парень наигранно задумался. — Да. Ведь твои органы уже перестроены, — он довольно улыбнулся. Не знаю, как я не заметила раньше, но за мной стоял мужчина мускулистого телосложения и уже собирался ударить меня битой. Я попыталась отскочить, но удар пришёлся на правую руку. Яркая, резка, невыносимая боль сломанной кости, от которой невозможно было молчать. Русский мат раздался по всему кварталу. Недоучённый и громила стояли в ожидании. Часть кости торчала из тыльной стороны руки и держали её на месте только мышечные и кожные ткани, всё сопровождалось обильной кровопотерей. Нецензурные слова «летели» из моих уст без перебоя. Из-за того, что мир выглядел рисованным, смотреть на «рану» было не так противно, которая по секундам восстанавливалась и рука приходила в исходное положение: кость вставала на место, ткани соединялись и кожный покров завершил сие волшебное преображение. — Займись ей! — скомандовал Алексей и «человек-шкаф» двинулся в нападение, я же старалась уклонятся от атак, что не всегда выходило, но оставалась задача — остаться в сознании и вернуться домой самостоятельно. Парень настраивал оборудование, видимо, для перемещения, поэтому нельзя было далеко отходить от него. Несмотря на попадания от биты, я была довольно ловкой для обычного человека. «Ты же гуль!» — промелькнуло в голове. Я отпрыгнула на безопасное расстояние, попыталась представить, как это должно выглядеть и поняла — я не знаю, как призывать кагуне. Счёт шёл на секунды. Нужно было быстро найти решение, на уровне лопаток чувствовалось странное движение, слышался звук рвущейся ткани. За моей спиной стали расти две белые «ветви» с красными жилками, от которых отходили ещё по две «веточки» с шипами. Новый прилив сил ударил в голову. — Ну что? Потанцуем, мразь! — жажда убить была сильной, но я старалась сдерживать её. Не уже ли гули такие безжалостные звери? Или может такова я? Одним рывком я прыгнула к обидчику и в тот момент мы поменялись ролями жертвы и охотника. Убить… разорвать на части… Убить. Отсечь голову. Убить! Съесть!!! Еда! Свежее мясо прямо перед тобой! Убей!!! Я остановилась и схватила свою голову, сжимая так, что вот-вот сниму её и поставлю на землю. Эти мысли были пугающими, приводившие в шок. «Нет! Он человек! Нельзя!» — отмахивалась я. Это давление сверху, кагуне словно металлический каркас давил на спину и тянул вниз, из-за чего пришлось встать на колени. «Убей его…» — напевало в моей голове и так навязчиво, что я не могла ничего сделать, кроме как зарыдать. Неожиданно моё оружие убавило в весе, звук полёта, «разрезающий» воздух, глухой выдох и «шкаф» упал на землю, вокруг разливалась лужа крови. — Нет, — дрожащим голосом отрицала я, — я не могла. Нет! Нет!!! Глухой звук удара и моё тело упало по примеру того мужика. — Всё самому приходится делать… - очень плохо, но слышно ворчал парень, мир потемнел.

***

      Очнулась я уже в больнице, нашей, реальной больнице, рядом сидела мама, её красные глаза говорили о моём долгом пребывании без сознания. Когда я повернулась к ней, женщина очень обрадовалась мне, обняла и позвала доктора в палату. Все голоса слышались мутно, словно уши были залиты водой. Резкими обрывками появлялись воспоминания: как я лежала на больничной койке, привязанная ремнями, а Лёха что-то красное рассматривал в пробирке, как неизвестный человек в прозрачной коробке неестественно изгибался и превращался в монстра, как меня подбирали санитары у порога больницы…       По недавним новостям, неизвестный (а именно тот неизвестный) проткнул несколько человек в торговом центре неизвестным новым и очень прочным органом. Теперь это можно было назвать вирусом и он быстро распространялся по России: «заражённые» наносили раны жертвам, впускали им свою кровь, на протяжении нескольких часов «вирус» размножался в крови и превращал людей в ненасытных тварей с чёрно-красными глазами, которые пожирали себе подобных. Исида пропал, после обвинения в предвидении этой катастрофы, обзывали колдуном. Люди создавали организации для истребления подобных тварей. В разных странах инфицированных называли по разному: каннибалы, людоеды, гули.