Я вечно боролся. Со всеми боролся: с семьёй боролся, с людьми, с которыми хотел сблизиться, боролся. Никто не понимал намерений. Нет.. Никто не хотел понимать. И помочь мне не хотел никто.
Я был окружён людьми, но оставался одинок до безумия, до дрожи. Тьма и одиночество стали моими спутниками по жизни, всегда были рядом. Радоваться ли, плакать ли - не знаю. Да и был ли смысл.
Я становился сильнее - страхи других становились сильнее. Я хотел быть им защитой, а стал чудовищем, от которого они все так стремились избавиться. Но я их не возненавидел. У меня не осталось сил, чтобы тратить их хоть на какие-нибудь чувства. Я просто медленно сходил с ума.
Что останется после меня?
...
А потом я почувствовал звон. Не звон колокольчика, скорее звенело что-то разбившееся - оно звенело громко, чётко, разлетаясь осколками в темноте. Кажется, тогда я впервые услышал, как разбивается чужое сердце.
Ты стояла посреди улицы такая же одинокая, разбитая и сломленная, прекрасная в своих грусти и молчании, ты настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как загорелся зелёный свет. Не заметила, как толпа ринулась вперёд по зебре, пока кто-то не задел тебя плечом, смахнув сумку.
Увесистая записная книжка вылетела из твоих рук, выплёвывая листы, исписанные стихотворениями. Твоими стихотворениями. И я, зарекшийся кому-либо помогать, искренне захотел помочь тебе. Листы бумаги разлетались на ветру словно птицы, ты ловила один за другим, и на лице твоём читались усталость и отчаяние. И я...
Хочу увидеть твою улыбку перед тем, как ты захочешь сбежать от такого монстра.
- Вот, - протягиваю листы исписанной бумаги тебе, а ты смотришь с недоумением и благодарностью.
- Надеюсь, прочитать не успели, - молчу в ответ и улыбаюсь по-идиотски. Сама знаешь, что успел. - Спасибо за помощь, эээ...
- Мукуро.
- О, тот самый, - понимающе киваешь, а у меня сердце сжимается. Слава обо мне идёт на шаг впереди. - Давно мечтала с Вами встретиться, - говоришь это с такой простотой и невозмутимостью, что я даже не сразу нахожусь.
- Нет, подожди. Сейчас ты должна на дрожащих ногах улепётывать куда-нибудь подальше от меня, вереща что-то про монстра, - усмехаешься так цинично, что я чувствую себя полным дураком.
- Я что, на этих трусливых куриц похожа? Да и бегать я не люблю, так что не надейтесь.
- А что ты любишь? - переходим, наконец, дорогу. Детский интерес слабым пламенем разгорается внутри, и меня это одновременно забавляет и бесит. Интерес к девушке? Кто бы мог подумать... Мои мёртвые предки, которых я убил своими руками, в гробах переворачиваются от смеха.
- О, уже на ты. Вот так, без предупреждения... Я есть люблю, поэтому есть и пойду.
- А я?
- А ты со мной идёшь.
- Есть?
- Может, не только есть, - загадочно улыбаешься.
А я потерялся. Вот так легко увела меня прочь к морю тепла, любви и заботы. Просто взяла... и полюбила монстра. Как будто этот жест ничего не стоит.
Но, поверь, для меня ты этим жестом открыла все замки и сорвала печати с ворот, через которые я никак не мог пройти.
Уже прошло много лет, много всего случилось и хорошего, и плохого. Я сильно изменился, ты тоже. Но одно осталось неизменно. Мы.
Мы с тобой идём уже долгие восемь лет рука об руку с того самого странного знакомства. Чем чаще вспоминаю его, тем больше понимаю, что это самый натуральный сюжет для какого-нибудь слезливого сериала. Я поймал твои работы. Рыцарь, блин, на белом коне.
Тебе многое пришлось вытерпеть из-за того, с кем ты связалась. Многие твои друзья и знакомые оставили тебя, подумав, что ты головой поехала. Но мы с тобой знали, что если у кого крыша и поехала, то у них. Только глупцы так легко расстаются с близкими и родными.
Для всех мы изгои, ведь теперь ты - Красавица. Люди с нашем городке прозвали тебя так, потому что я Чудовище. Красиво и грустно одновременно. Для них мы - чужие, непонятные, далёкие. И после нас в их сердцах останется только ненависть, страх и горы чёрной пыли.
Но что на самом деле останется после нас в этом мире?
Вера друг в друга, дружба, понимание, поддержка и бесконечность.
Я уверен в этом.
После нас останется любовь. И шли бы к чёрту эти предрассудки.
Мирно сопишь у меня на коленях, когда твой телефон завибрировал, а на экране высветилась фотография близкой подруги, одной из немногих, кто остался рядом.
- Милая, просыпайся. Тебе звонят...
