Любовь, театр, шиповник

Вера смотрела в зеркало на Кирилла, усердно отрисовывающего себе новое лицо к концерту. И стоило признать, что результат ей очень даже нравился, хотя образ Рюка и нельзя было назвать привлекательным в обычном смысле этого слова. Вот только… — Можно, я поправлю? — обратилась она к Кириллу. — Что опять не так? — он с сомнением повернулся к Вере. — Вот тут немного... грим, — Вера потянулась своей кисточкой для макияжа к скуле Кирилла, — Ну сядь ты уже, мне же не достать! Он усмехнулся и сел в кресло, терпеливо выжидая, пока Вера внесёт свои коррективы в его итак идеальный (по его мнению) грим. Но ему было не жалко. — Всё! Теперь идеально, — Вера удовлетворённо осмотрела результат своих действий, — Ты прям такой… Прямо БОГ! Пусть и смерти… И у меня сейчас очень извращённое желание тебя поцеловать… Жаль, нельзя портить чёртов грим! — Нельзя портить, — согласился Кирилл, а сам положил руки Вере на талию и притянул её чуть ближе к себе. Она запустила руку ему в волосы и потянув рукой заставила откинуть голову. Прильнула губами к шее, провела языком снизу вверх по кадыку. Кирилл прикрыл глаза и глубоко и блаженно вздохнул. Но как бы ему ни было приятно, сейчас, очевидно, было не время для таких игр. — Вер, прекрати, — попробовал он воззвать к разуму возлюбленной. — Неа, не хочу, — как ни в чём не бывало покачала головой Вера и лукаво улыбнулась. Она начала медленно, по одной, расстёгивать пуговицы его рубашки, каждый раз целуя открывшийся участок кожи. Когда последняя пуговица пала в этом неравном бою, Кирилл откинулся на спинку и негромко простонал… А Вера опустилась на колени между ног Гордеева, вычерчивая узоры языком у него на животе, а руками проводя от колен по внутренней стороне бедра… Когда она принялась было расстёгивать пряжку его ремня, Кирилл попытался всё же взять себя в руки. — Вер, ты спятила? Сюда в любой момент могут зайти! — Да, ты прав, — недовольно согласилась Вера. Она встала, подошла к двери и обернула замок на полный оборот, — А вот теперь не могут. Но только когда она обернулась, Кирилл уже поднялся с места, и в два шага преодолел расстояние до двери и самой Веры. Он легко подхватил её под бёдра и усадил на ближайший пустой гримёрный столик. — Что ты делаешь? — Меняю стартовые условия, — ответил Гордеев и шагнул ближе к Вере, вставая у неё между ног, — Ты что-то имеешь против? — Вовсе нет, — она обхватила его руками за шею и притянула к себе ещё ближе, закидывая ноги ему на пояс. Кирилл хотел было поцеловать её, но Вера вовремя успела остановить его, аккуратно приложив палец к губам. — Чёртов грим! — опомнился Гордеев. Вместо поцелуя он провёл пальцами по губам Веры, проник внутрь, касаясь зубов и языка. Она в свою очередь обхватила их губами, слегка прикусив. Другой рукой он в это время провёл вдоль её бедра от колена вверх, запуская ладонь под короткую юбку Мисы. Абсолютно внезапно для обоих дверь гримёрки распахнулась и на пороге возник ошарашенный открывшейся ему картиной Казьмин. — Да вы совсем спятили?! — Стучаться надо, когда в чужую гримёрку входишь, — смущённо-недовольно ответил Гордеев, аккуратно снимая Веру со столика и загораживая её собой от внезапно возникшего коллеги. — Двери надо закрывать, это вам не спальня, — парировал Саша. — Мальчики, не ссорьтесь, это я виновата, замок похоже не работает, а я не заметила, — успев привести одежду в условный порядок Вера вышла из-за спины мужа и покрутила ручку двери, — Да, всё так и есть. Саш, ты что хотел-то? — Олешкевич зовёт всех в зал, что-то объявить предварительно хочет. — Хорошо, мы скоро будем. Спасибо. — Да не за что, — Саша хотел было что-то добавить, но не нашёлся что, недовольно махнул рукой и вышел. — Ну в принципе повезло, что он пришёл именно сейчас, а не на пару минут позже, — усмехнулся Кирилл. — Да уж, это точно, — Вера рассмеялась, — пожалуй, мы немного увлеклись. — Немного? — Гордеев скептически выгнул бровь. — Самую малость.