Когда маятник остановится

- Мы как маятник между двумя материками. Туда-сюда, туда-сюда, - сказал Сайлас, обращаясь к пыльной занавесочке, прикрывавшей заднюю часть трясущейся комнаты-на-колесах. Из-за занавески послышался смех – немного обреченный, чуточку снисходительный. Потом сменился кашлем и хрипом. Сайлас умолк, вежливо дожидаясь, пока Таддеус зашуршит платком и тихо сплюнет мокроту. - Сколько лет назад мы ездили на юг? –отозвался Таддеус, убирая платок в нагрудный карман. - В Стром, например… Я уже и не вспомню. - Двадцать. Двадцать лет и три месяца мы не ездили на юг. Сайлас решил не напоминать о том, что Стром давно разрушен и лежит в руинах. Двадцать лет назад они проезжали мимо развалин Строма, держа путь в Южнобережье, и Таддеус должен был знать это. Но его мысли часто путались: слишком много голосов давно умерших людей разговаривало с ним каждый день. Может быть, сегодня он не был Таддеусом до конца; может быть, старый маг в потрепанном сюртуке и треснувшем монокле сегодня превратился в молодого воина из Арати. Или маленького ребенка, пятьсот лет назад посещавшего какую-то другую ярмарку… На ней тоже были сладости, орехи, фокусы и трюкачи. Зверинец, качели, жонглер и клоун. То была совсем, совсем другая ярмарка. Но умершему легко спутать: он видит только то, что хочет видеть, и принимает только то, что понимает. - Стром прекрасен в это время года, - сказал Таддеус, выходя из-за занавески. Трость была, как обычно, зажата в его руке, но он почти не сутулился и не опирался на нее, а глаза его будто горели. – Величественные башни, высокие стены, поблескивающие по утрам от росы. Оживленный базар, а на склонах холмов вокруг города – нарциссы. Тысячи и тысячи нарциссов. Как будто само солнце спустилось в поля. Уж не Брендон Паульсон ли он сегодня? Брендон, что был родом из Строма, провел с ярмаркой две дюжины лет и умер три года назад, но каждый раз, когда Таддеус вспоминал Стром, Сайлас вспоминал Брендона… «В любом случае, сегодня он не ребенок», - подумал Сайлас. - Да, там очень красиво. Однако мы сейчас едем не туда. Повозка подскочила на ухабе, Таддеус споткнулся, но, падая, успел ухватиться за стол. С огромным усилием, вздыхая, он выпрямился, и тут же сел на единственный свободный табурет. - Как же я устал, Сайлас… Я очень, очень устал. Сколько нам еще мотаться?.. Я так устал… Вот теперь это был профессор Таддеус Палео собственной персоной: старый, морщинистый, немощный. Горделивая осанка и радостная улыбка – всё исчезло. Вокруг глаз - темные круги, левое плечо опущено чуть ниже правого; кожа на руках покрыта пигментными пятнами. Он постучал тростью по деревянному полу – тук-тук-тук. Потом снова закашлялся. Сайласу было нечем его утешить и нечего сказать в ответ. Людской век недолог, и скоро Таддеус уйдет к тем, кто каждый день с ним разговаривает шепотом. Тогда они смогут беседовать громко и ясно. И Таддеус больше не будет чувствовать усталости. Так что Сайлас молчал, сидя на своем табурете и слегка помахивая в воздухе короткими ножками. - Долго еще? - Почти приехали. Будто в подтверждение его слов, повозка снова подскочила, скрипнула еще пару раз – чуть тише и медленнее, и остановилась. Снаружи послышался топот, дверь вздохнула, открываясь, и в проем сунулся Бюрт. - Мы на месте. - Спасибо, - Сайлас кивнул своему громадному телохранителю-огру. – Если Керри все еще спит, разбуди ее. Бюрт кивнул и скрылся, оставив после себя тяжелый, но давно привычный запах. Сайлас спустился на пол, потянулся, шлепнул подтяжками, натянул свою неизменную фетровую шляпу и взял собственную трость. Сегодня ноги почти не болели. Потом он, кряхтя, развернул маленькую складную лесенку, пристроенную под дверью. Ни он – маленький стареющий гнум, - ни Таддеус, не могли выпрыгнуть из кибитки самостоятельно, как это делали молодые. - Я, пожалуй, посижу еще пару минут… Всего лишь парочку. - Не беспокойся. Позову тебя, когда они приготовят поесть. Они обычно ехали впереди, Бюрт – рядом с ними на своем огромном лысом кодо. В любом случае, если разбойники нападали на обоз, они нападали на него в середине, чтобы разбить, или сзади, чтобы подкрасться. С другой стороны, на обоз Ярмарки Темной Луны никто и никогда не нападал. Тележки и верховые продолжали подтягиваться на огромную поляну. Отсюда Сайлас видел привычный ему до боли деревенский пейзаж: за тонкой струйкой дороги, за жидкой полосой деревьев, спал Голдшир. Маленькая, последняя на пути к портовому Штормграду, деревня, в которую они приезжали каждый второй месяц года. С другой стороны – глухой и густой лес. - Сейчас они услышат шум и проснутся. Дети прибегут из окрестных домов, заспанные и розовые. А взрослые, наоборот, примутся закрывать ставни… Идиоты. Керри Хикс, высокая, будто гора, с некрасивым заветренным лицом и тонкими губами, стояла за его спиной, скрестив могучие руки на груди. Очевидно, она давно уже проснулась и явилась сама, а Бюрт теперь пошел, как обычно и бывает, помогать Хроносу. Этот диалог с различными вариациями повторялся регулярно. Сайлас считал его традицией. Керри по-разному костерила взрослых параноиков и прославляла маленьких детей. Дети любили повисать на ее руках гроздьями, а «самая сильная женщина в мире» с удовольствием их раскачивала. - Ярмарка привлекает в деревню всякий сброд. Понятно, что некоторые боятся. - Дети самые правильные. Они хотя бы это понимают. Что нечего бояться, - сказала Керри и сплюнула на землю. - Распряги-ка лошадей. Потом… - Карусель? - Нет. Нет, знаешь, с каруселью повременим. Кажется, будет дождь, а она и так ржавая. Придерживая шляпу правой рукой, Сайлас поднял глаза к небу. Демон его знает – то ли это действительно грозовая туча с таким странным красным оттенком, то ли просто рано еще. В любом случае, лучше дождаться, когда солнце взойдет до конца. - Лошадей, а потом помоги Максиме установить пушку. - Будет сделано. Сайласа мучила странная и необъяснимая тревога. Вроде бы всё произошло как обычно: их таинственный друг, маг, просивший называть его мистер К, встретил их у границы Мульгора, передал очередной куль со всякими диковинными вещицами, создал портал, через который обоз прошел к Вестфольскому маяку, и за неделю они благополучно добрались до Голдшира. Что-либо прочесть по выражению лица мистера К было невозможно: он всегда ходил в капюшоне, а рот и нос прикрывал маской. Его желтые глаза вообще ничего не выражали. Однако Сайлас знал по звуку его голоса: что-то не так. Что-то беспокоит мистера К – обычно совершенно невозмутимого. Сайлас спросил, всё ли в порядке, а мистер К только покачал головой. И не поймешь – то ли да, то ли нет, то ли он вообще на этот вопрос не обратил внимания. Вернулся Бюрт. В Мульгоре было сухо и жарко, в Эльвиннском лесу же вступила в права осень, окрасившая листья во все оттенки пламени. Однако независимо от погоды, Бюрт всегда надевал только два предмета одежды – набедренную повязку и старый кожаный пояс, почти скрытый под огромным животом. На поясе он носил дубинку, которую пускал в ход редко, но метко – каждый раз, когда кто-то на Ярмарке слишком напивался и пытался устроить дебош. Номинально Бюрт выполнял роль телохранителя Сайласа, но на Сайласа никто никогда не нападал… Когда красотка Ситера еще была жива и танцевала для похотливых зрителей глубокой ночью, в запрятанном в глубине ярмарки шатре, Бюрт стоял перед сценой в качестве вышибалы. Когда Ситеру убили, он спал. Все произошло на рассвете. Она отошла от ярмарки в лес всего-то шагов на пятнадцать. Крошка Максима Бластенхаймер видела, как Ситера скрылась за кустом малины. За этим же кустом полчаса спустя Хронос нашел ее труп. Кто-то задушил ее и вырезал у нее на лбу слово «шлюха». Они похоронили ее здесь, в этом лесу, в ее самом красивом лиловом платье. Бюрт закапывал могилу сам, он никому не позволил помогать. Сайлас не знал, чувствует ли Бюрт вину за то, что не смог спасти ее. Но с тех пор, как Ситеру убили, Бюрт стал еще менее разговорчивым. А во время ярмарки практически никогда не снимал пальцев с рукояти дубинки. - Пройдемся, - сказал ему Сайлас, и Бюрт молча потопал следом, на расстоянии двух шагов. Поляна ожила и гудела: ярмарочники распрягали лошадей, из многочисленных повозок вытаскивали ящики, тюки и мешки. Кто-то уже начал возводить палатку с напитками, чуть поодаль, рядом с лесом, рыли отхожее место. Стомп Зандерхорн разворачивал походную кухню. Увидев Сайласа, он слегка склонил рогатую голову. - Полчаса, - отозвался он своим густым басом. В ответ на молчаливый вопрос о завтраке. Стивен Стагнаро помогал Стомпу, вытаскивая из повозки продукты. - Мистер К не показался тебе в этот раз обеспокоенным? – спросил у него Сайлас. - Даже и не знаю. А должен был? Стивен поскреб лысый затылок. Потом крякнул и водрузил на подставку огромный котёл. - Вот погода мне не нравится совсем. Вроде как гроза скоро будет, а кости у меня не ломит. Подозрительно это. И Керри всю ночь не спала. Я предлагал сменить ее на козлах, а она сказала – к бесам иди, Стив. Мол, спи, если можешь, а я не могу, жрет что-то меня. - Хм… Со мной она никакими опасениями не делилась. Кроме обычных. - Не знаю, босс, - пожал плечами Стивен. – Я пойду дров нарублю, а то они почти все вышли. - Вышли и пошли гулять, - пробубнил Сайлас, глядя, как Стомп зажигает целую охапку спичек разом об свой затупленный рог. Стивен даже не улыбнулся. Взвалив на плечо топор, он пошел к лесу. Обычно он насвистывал на ходу, развеселый Стив. Сейчас – молчал и хмурился. Всё как в страшной детской сказке- сплошные мелкие детали, вроде бы ничего не значащие, но все вместе – пугают. - Босс, - поприветствовал его Сейдж, гнолл-гадалка, слезая со своего пони. – Думал, рано приеду. А вы уже тут. - В Мульгоре без тебя скучали, - улыбнулся ему Сайлас, пожимая протянутую мохнатую лапу. – Как минимум десять девиц рыдали, что в этом месяце им никто не погадает на любовь. В основном это были орчихи. Сейдж распахнул пасть и засмеялся – заржал, как лошадь. - Достал что хотел? - Достал, - Сейдж обнажил острые клыки в подобии улыбки. – Уникальная колода, почти год ее искал. Теперь, когда в порт ходят корабли из Дарнаса, стало проще. Продавец хотел тысячу, я сторговался на сто. Убедил его, что это хрень и подделка. На самом деле, конечно же, колода была бесценным произведением искусства, но Сейдж всем торговцам умел заговаривать зубы. - И еще кое-что по мелочи привез. Пригодится. - Слушай, Сейдж, - Сайлас немного помолчал, потом продолжил: - Я вижу, у тебя хорошее настроение. - Лучше не бывает. Это успокаивало. Если уж у провидца не было дурных предчувствий, то не стоит волноваться. Ведь Сейдж умел даже погоду предсказывать. - Сегодня будет солнечно, - словно услышав его мысли, заявил гнолл. – Ну, бывай, босс. Пойду в перья наряжусь. - Почему ты хромаешь? - А, это. Лапу подвернул. Само пройдет. Хотя ноет очень… Вот была бы тут Марта, да? Да. Марты Веллер не хватало. Ее умение лечить любые болезни пригодилось бы и сейчас, и всегда. Но Марта сломала шею, упав ночью в овраг в Мульгоре – больше полугода назад. Сайлас попытался успокоить себя и больше не думать ни о мертвых, ни о дурных предчувствиях. Подумаешь, мистер К был чем-то озабочен – ну и что. На его месте Сайлас тоже все время был бы озабочен, потому что за порталы в локации, не утвержденные Кирин Тором, грозит смертная казнь, и если мистера К когда-нибудь поймают… Вдруг кто-то прознал о его нелегальной помощи Ярмарке. В конце концов, ну сколько же лет люди могут быть такими идиотами и не задумываться, не задавать вопросов о том, как Ярмарка Темной Луны практически в полном составе появляется раз в месяц то тут, то там. Ведь на такое путешествие в один конец, через океан, по-хорошему понадобилось бы месяца три-четыре. И это еще если повезет и их не засосет Мальстром. Ко всему прочему, у них никогда не было кораблей. Сайлас предпочитал считать, что люди вовсе не такие идиоты: просто ярмарку слишком сильно любят. Должно же быть у людей в жизни что-то хорошее, вот они и держатся за это хорошее. И это замечательно. Просто чудесно. Через пару часов его товарищи, его верная стая, развернет здесь всё – и карусель, и зверинец, и палатки с едой и пивом, - и вечером снова, в который уже раз, на Ярмарку Темной Луны потоком хлынет публика. Публике наплевать на законы магов Кирин Тора. Публика любит развлечения, жареные острые крылышки, дешевое пиво, жонглеров, фокусников и, конечно, качаться на руках у самой сильной женщины в мире. И всё будет хорошо. Все будет просто чу… На опушке леса, как обычно закутавшись в плащ и прикрыв капюшоном лицо, стоял Мистер К. - Бюрт, - тихо и напряженно процедил Сайлас. – Иди-ка помоги Керри. Бюрт послушно затопал прочь. - Господин Сайлас, - тихо сказал мистер К, кивнув. Сайлас протер глаза, чтобы убедиться, что ему не мерещится от недосыпа. – У меня новости. Значит, ему не мерещится… - Я скоро уйду, - не дождавшись отклика, заявил мистер К. - От нас? - Из мира. Сайлас нахмурился. - То есть, вы умрете? - Нет, я уйду. И, скорее всего, больше не вернусь. Иногда Сайласу казалось, что мистер К – умалишенный. Сейчас он был в этом почти уверен. Одно из двух: либо у Сайласа едет крыша, либо мистер К действительно слегка того… - Перед уходом я хотел бы сделать вам подарок. Подарок – это всегда замечательно, но в данный момент Сайласа все еще подгрызал маленький червячок сомнения. - Простите, мистер К, вы позволите задать вам вопрос? Немного личного характера. - Сколько угодно, Сайлас. - Зачем вы это делаете? Зачем помогаете нам? - Потому что мне так хочется. Потому что ему так хочется… Что-то подсказывало Сайласу - спрашивать детали будет бесполезно. Но он все же поинтересовался: - У вас все в порядке? - Не совсем… Видите ли, родственник… Со стороны жены… - «Ого, он еще и женат!» - приболел. Он уже стар. Всё это может повлечь за собой нехорошие последствия. Он обладает одной весьма ценной вещью… Впрочем, не беспокойтесь. Моя жена непременно придумает, как разрешить эту проблему. «Наверное, раздел имущества. Штука крайне неприятная. Старик умрет, а родственники перегрызутся за эту самую вещь, не иначе…» Со стороны обоза послышались крики, но Сайлас их проигнорировал – если драка, Бюрт мигом разберется. - Хорошо. Прошу простить мое любопытство. - Ничего страшного, - отозвался Мистер К, и Сайласу в его голосе послышалась грусть. – А вам не слишком интересно, что за подарок я приготовил? - Не хочу показаться навязчивым. Вы и так много для нас сделали. - Что вы, Сайлас. Для меня это только в радость. - Хорошо, - обреченно отозвался Сайлас. – Так что за подарок? - Я собираюсь остановить маятник. - Что, простите? - Остановить. Маятник, - отчетливо повторил мистер К. Спросить – теперь уже напрямую, - когда именно мистер К тронулся умом, Сайлас не успел. Его чуть не свалила на землю Керри Хикс. - Хозяин, там пожар! – прокричала она, задыхаясь. Лицо ее было чумазым от копоти, а ладони - разодраны до крови. - Свет, Керри, опять палатка с едой? Там тюки с песком должны быть рядом, мы же с прошлого раза… - Нет, - ей явно было трудно дышать. – Нет, лес. Кромка… Лес… С той стороны… Весь… Демоны подери. Там из леса драпает все зверье. Мы сначала сидели и глазели. А потом огонь пошел на нас. Хозяин, он живой. - Кто живой? – Сайлас начал терять чувство реальности. Да что за белиберда со всеми творится? - Огонь. Огонь живой. Говорю вам, он знал, что мы там, он пошел прямо на нас. С дальней стороны ярмарки послышался треск и вопли. Сайлас почти сразу понял, что Керри не врет - напугана, но не врет, - потому что четко запахло дымом. Мимо него пронеслись, чуть не сбив его с ног, две лани и олень с обожженным хвостом. Сайлас упал, выронил трость. Керри подхватила его на руки. Он беспомощно оглянулся в поисках мистера К, но того и след простыл. - Куда ты меня несешь?! - Подальше отсюда! – заорала Керри, перекидывая его через плечо, как бурдюк с водой. – К чертовой матери, подальше отсюда! Визги и треск нарастали. Шляпа Сайласа свалилась на землю. - Нет! Остановись! Я уронил… - Жизнь уронить не хочешь?! Керри, тяжело дыша, бежала в сторону деревни семимильными шагами. Сайлас приподнял голову, беспомощно болтаясь у нее на плече: бежали не только они. Стомп почти что тащил на себе Стивена, тот матерился почем свет стоит. Профессор Палео ковылял под руку с бородатой орчихой Молой, опережавшей его на шаг, Бюрт нес на себе сразу нескольких: Максиму, Элли и гоблина Гелваса. Даэнрад и дети – Филк, Уоллес и Шана – улепетывали верхом на кодо и крылобегах из зверинца. Остальных Сайлас не разглядел: его взгляд теперь был прикован к огню. Он поднимался густой оранжевой стеной и завывал, будто действительно был живым. До деревни с ее пожарной каланчой и крестьян с ведрами оставалось всего каких-то тридцать-сорок шагов. Но Керри оступилась и полетела вниз лицом, увлекая Сайласа с собой… Он успел увидеть краешек неба, красный и пылающий. «Небо тоже горит…» Когда он открыл глаза, было душно, но дымом уже не пахло. Пахло почему-то морем – иллюзия, наверное. Он очень давно не был у моря и соскучился, вот и вся разгадка. - Подожди, не вставай пока, - послышался справа знакомый женский голос, а в следующую секунду Сайласу на лоб легла тряпица, пропитанная холодной водой. Ему давно не было так хорошо и приятно. - Марта... Марта, это ты? - Конечно, мой дорогой. Круглое и румяное лицо Марты Веллер было точно таким, каким Сайлас его помнил. Его охватила отчаянная нежность, и он рывком встал, протягивая к Марте свои короткие ручонки. Она позволила себя обнять и Сайлас сжал ее так крепко, как только мог. - Но ты же умерла. Я же помню, как мы тебя хоронили. - Глупости, - сказала Марта, а потом наклонилась и звонко расцеловала его в обе щеки. – Ничего такого не было. - Не было… И правда, не было. Это все привиделось. Между тем, запах моря стал отчетливее. - Где мы? - На острове, - хрипло сказал Брендон Паульсон, присаживаясь рядом на теплую землю. – Сегодня не очень хорошая погода и вообще тут редко бывает солнце. Но, по крайней мере, он нас тут не достанет. - Хочешь есть? - заботливо спросила Марта. – Я попрошу Ситеру, она принесет. Сайлас огляделся. Здесь были все – все его друзья, все подопечные, вся его стая. Кто-то потирал голову и поднимался с земли. Кто-то уже твердо стоял на ногах и озирался. Филк взвизгнул и помчался прочь за своим вечно улепетывающим питомцем-лягушонком. Вокруг них был лес, а прямо над их головами висела огромная ярко-огненная вывеска, которая гласила: «ПРИХОДИТЕ, ПРИХОДИТЕ ВСЕ!» - Здесь был твой друг, - сказала Ситера, протягивая руку и помогая Сайласу подняться. На ней красовалось лиловое платье, которое ему всегда так нравилось. – Я не совсем поняла, что он сказал… Что-то про своего родственника, который истончил что-то между мирами… Нет, я правда не поняла. Бюрт поднял его на руки и понес, как ребенка. Сайлас не протестовал. Он увидел Зазлу, Франклина Дженнера, Куппа и Арлона – всех тех, кого не видел уже много… месяцев… лет… или минут? И Керри, и профессор Палео, и Хронос, и Максима, и Сейдж, и Стивен – все, все были там и все улыбались ему. - Он сказал, что к нам непременно будут приходить раз в месяц, как обычно. И что всё будет как и было раньше. Ничего не изменится. Просто теперь нам никуда не нужно будет ехать. - Он сказал, что море будет приносить нам всё, что нужно, как раньше приносил он, - добавила Марта, шагая следом. По мерному топоту позади себя Сайлас знал, что все уже встали и идут за ними. Они медленно спускались вниз с холма и в просветах между деревьями Сайлас увидел море – спокойное и серо-зеленое. Яркие указатели, мигая огненными стрелочками, сменяли друг друга: «ЯРМАРКА ТЕМНОЙ ЛУНЫ ОТКРЫВАЕТ СВОИ ВОРОТА!» «ЗВЕРИНЕЦ, КАРУСЕЛЬ, ФЕЙЕРВЕРКИ И ЖОНГЛЕРЫ, ЛАКОМСТВА И УДОВОЛЬСТВИЯ!» «У НАС ЕСТЬ ВСЕ, ЧТО ДУШЕ УГОДНО!» Когда лес расступился окончательно, Сайлас увидел ее – обнесенную высоким аккуратным забором. Свою Ярмарку. Она была такой же, как прежде, но все же иной: карусель больше не скрипела, а пони на ней поблескивали свежей белой краской; все тенты были покрыты новой чистой тканью без заплат, а огромная пушка Максимы Бластенхаймер блестела будто новенькая. - Хорошо здесь, правда? – спросил Бюрт, улыбаясь и опуская его на землю. Сайлас безо всякого удивления обнаружил, что трость ему больше не нужна. - Очень хорошо. Я больше никогда не захочу отсюда уходить.