Падающая звезда

Драко оперся на перила, сложив руки на груди. — Я не знаю, сколько еще раз могу извиняться, Грейнджер. На противоположном конце балкона вздохнула Гермиона. — Все хорошо. — Очевидно же, я не думал, что это произойдет, — он впился взглядом в закрытую дверь, будто мог сдвинуть ее одной лишь силой воли. Полдюжины открывающих чар и весьма разгневанный пинок уже ни к чему не привели. Ему только и оставалось, что прожигать взглядом. — Если бы я знал, что именно поэтому ты держала там кирпич, я бы никогда не убрал его с дороги. Я действительно запнулся об него, поэтому вина не может лежать целиком на мне. — Я же сказала, что все хорошо. Он резко выдохнул, наблюдая, как его дыхание уплывает в белом облаке. — Говоря о плюсах, здесь, по крайней мере, не так холодно. — Малфой, если мне придется еще раз повторить, что все хорошо, я не знаю, смогу ли удержаться и не избить тебя этим кирпичом до полусмерти. — Это немного грубо. — Я застряла на балконе, зимой, в Шотландии. Я пропускаю рождественскую вечеринку факультета. На мне надето платье, которое даже близко не стоит с понятием теплого. Я имею право на небольшую грубость. — Можно подумать, что я сделал это нарочно. Это балкон твоего кабинета. Ты не могла мне сказать, что дверь заклинивает и не открывается снаружи? — Я не думала, что должна это делать! Среди всех возможных мест, в которых, я думала, могу оказаться с то… кем-нибудь наедине сегодня вечером, мой балкон не числился. Глаза Драко расширились. Морозный воздух из досадной неприятности превратился в подарок судьбы. У Гермионы не было никакой возможности заметить его румянец, появившийся после ее небольшой запинки, при уже покрасневших носе и щеках. Он сделал вид, что не услышал ее, хотя сердце тарабанило у него в ушах. — Почему ты сейчас здесь? — Я хотела увидеть падающую звезду. Сегодня метеорный дождь. Хоть мы и в неправильной фазе луны для этого, — она неопределенно махнула рукой на небо, в сторону от полной луны, озарявшей их своим светом. — Думала, может, мне улыбнется удача. Она дыхнула на свои стиснутые руки. — Моя очередь. Что ты делал в моем кабинете? Драко покусывал уголок губы. Его мысли носились подобно снитчу, и он ухватился за первую, что подобралась близко. — Я собирался, эм, оставить тебе служебку о миграции шелки. — Миграция шелки. Которая происходит в марте. Ну, разумеется, это похоже на правду. Пропустить вечеринку, чтобы оставить в пустом кабинете служебку о событии, до которого еще три месяца. Это совершенно закономерно, наверняка, такое случается постоянно. Он фыркнул. — Поттер знает, что ты такая саркастичная, когда не мелькаешь у него перед глазами? — Ты явно не проводишь много времени с Гарри, если думаешь, что это я саркастичная, — она снова быстро потерла руки друг об друга и дыхнула на них. — Знобит? — Я напомню тебе свое предыдущее высказывание о моем платье. Разумеется, меня знобит. — Мерлина ради, если ты собиралась выйти на балкон, могла бы хоть мантию захватить, — он пересек балкон, на ходу снимая с себя плащ. — Я не собиралась быть здесь так долго! Ты… — она притихла, когда он накинул плащ на ее плечи и запахнул его. — Эм, спасибо, — сказала она, поднимая на него взгляд. — Но разве тебе не станет холодно? Этот джемпер не сохранит тепло надолго. — Я живу в каменном доме, построенном людьми, которые верили, что массивные камины — это единственное тепло, в котором нуждается человек. Мне всегда холодно. — Ты что, не пользуешься согревающими чарами? Он покачал головой, засунув руки в карманы. — Пустая трата магии. Оно того не стоит. На обогрев комнаты у тебя уйдет больше, чем надеть одежду потеплее. Я предпочел бы сохранить силы для чего-то важного. Она чуть наклонила голову. — Я всегда представляла тебя среди тех, кто использует магию фактически мимоходом. Ну, знаешь, скорее заставит что-нибудь исчезнуть с помощью волшебной палочки, нежели встанет, чтобы выбросить в мусор. — Это не то же самое. Это обыденное использование. Существует большая разница между большим усилием и незначительным. Согревающие чары? Я мог бы наложить их на каждую комнату в поместье, поддерживать в рабочем состоянии целую зиму, дать столько жара, чтобы можно было разгуливать по всему дому в чем мать родила. — Вот это картина, — сказала она, ухмыляясь. Он усмехнулся себе под нос. — Это отнимет гораздо больше энергии, чем того стоит. Я бы всю жизнь только и занимался тем, что ходил из комнаты в комнату, подкрепляя чары, накидывая дополнительные, кляня своих предков на чем свет стоит за то, что предпочли огромное и внушительное чему-то простому для прогрева. По всей видимости, морозные простыни закаляли характер в одиннадцатом веке. Ухмылка Гермионы переросла в полноценную улыбку. Она поспешно приподняла одну сторону плаща и накрыла лицо. Плотной шерсти не удалось до конца заглушить ее смех. — Гораздо легче надеть теплые носки и джемпер. Но ты знаешь, что я имею в виду. Я вижу, как ты все время делаешь заметки от руки. Могла бы воспользоваться Диктопером [1], — сказал он. Она сморщила носик. — Они такие привередливые. Ты вынужден проговаривать все чуть ли не по слогам, а если даже малейшая деталь не будет расслышана, тебе придется начинать все сначала. Куда проще использовать… — Ха! Она замолкла, одарив его взглядом сузившихся глаз. Мгновение спустя, она едва заметно кивнула в подтверждение. — Ладно. В этом я соглашусь, — сказала она. Ветерок смахнул локон на ее лицо. Она, ворча, высунула одну руку из-под плаща, чтобы заправить волосы за ухо. Драко осознавал, что он собирался сделать, но сотня кентавров не смогла бы оттащить его. — Говоря о потребности в тепле. Холодные руки, когда ты оказалась в ловушке на балконе? Давай сюда. Он взял ее руку в обе свои ладони, осторожно сгибая пальчики. Он массировал ее костяшки большими пальцами, опускаясь к запястью широкими, решительными движениями. — Это правда не обяза… ох. О, как хорошо, — ее ресницы затрепетали. Она вытянула свободную руку из-под плаща и устроила ее на его пальцах. Он повиновался безмолвному требованию, взяв каждую из ее рук в свою, чтобы массировать обе сразу. — Я освоил несколько ловких приемов за эти годы. — Если бы я знала, что меня ждет удивительный теплый плащ и массаж рук, я бы заперла нас на этом балконе много месяцев назад. — Я… вот. Ладно, — он опустил голову и уставился на свои руки, скользящие по ее рукам, бормоча себе под нос. — Надеялся на что-то более романтичное. Гермиона медленно освободила руки из его хватки. — Что? — Ничего, — он отступил на шаг, разглядывая балкон, так, чтобы у него не было необходимости смотреть ей в глаза. Он молча проклинал себя и свою давнюю неспособность просто держать рот на замке. Он уповал на то, что она не задаст ему вопрос снова, но подозревал, что надежда пропадет втуне. Ждать, что Гермиона Грейнджер не задаст вопросы, то же, что удивляться падающему снегу в Шотландии. — Сколько пройдет времени, прежде чем кто-то начнет искать нас? — Гарри обычно начинает поиски, если я пропадаю больше, чем на час. Дверь моего балкона не впервые ловит меня в ловушку, — она шагнула к нему, задрав подбородок. Ее волосы развевались на ветру, глаза сверкали подобно звездам над головами. — Не меняй тему. Что ты говорил? — Ничего, — он снова попятился, но уперся бедрами в перила. Дальше отступать было некуда. Он вцепился в край перил, холод камня кусал его ладони. Она подошла ближе, в лунном свете выделялась упрямая линия ее подбородка. Гермиона приблизилась почти вплотную, укрыв плащом их обоих. Она крепко схватила его за руки и поднялась на носочки, чтобы посмотреть прямо ему в глаза. — Малфой. — Хорошо, ладно. Слушай, я пошел сюда за тобой, потому что увидел, что ты была одна, и я подумал, что это хорошая возможность позвать тебя на свидание. На самом деле, сначала я собирался переставить буквы на твоей доске с цитатой дня, чтобы спросить, но нужных не было, а я не знал, где ты хранишь запасные. Затем я увидел тебя, и… Она схватила его за голову и втянула в поцелуй. Ее руки перебирали прядь за прядью его волосы, ее губы впились в его. К тому времени, как она его выпустила, он не мог отдышаться. Драко прокашлялся, но от этого не было никакого толка. Он знал, что, когда заговорит, его голос будет дрожать. Он позволил этому случиться. — Ну так что, значит, романтика возможна? — Ты идиот, — она поцеловала его снова. Он скользнул руками под плащ и устроил их у нее на талии, привлекая ее к себе. На мгновение он подумал, что ее все еще знобит, но притянув ближе, понял, что мелкая дрожь исходит от него. Что-то… кто-то, желанный для него, был буквально в его руках. Он едва мог в это поверить. И ни за что не хотел отпускать ее. В конечном счете, хотя слишком скоро по его мнению, она опустилась обратно на ноги. Ее руки покоились у него на груди. — Да, романтика, определенно, возможна. Я бы даже сказала, это верняк, — она улыбнулась ему снизу вверх и сняла с себя его плащ. — Вот. — Ты окоченеешь. — Надень, — произнесла она твердым командным голосом, но ее распухшие от поцелуя губы изогнулись в улыбке. Драко подчинился, отталкиваясь от перил, чтобы завернуться в плащ. При этом движении от вещи повеяло ароматом, который напомнил ему о пылающем огне, старых книгах и тяжелых кружках крепкого чая. Он улыбнулся самому себе. Это был аромат Гермионы. — Хорошо, — сказал он, сопротивляясь искушению уткнуться лицом в свое плечо и глубоко вдохнуть. — Что теперь? — Это, — Гермиона развернулась, прислонилась к нему спиной и натянула плащ на них обоих, укутывая их в теплую шерсть. — Видишь? Романтика. — А, — он обнял ее. — Вижу. Очень романтично. Она запрокинула голову и поцеловала его в низ подбородка. — Что касается дальнейших романтических вариантов, в будущем я буду ожидать от тебя большего, чем усилий от случая к случаю. Никаких носков и джемперов. Я хочу согревающие чары. Магию. — М-м-м, думаю, с этим я могу справиться. Тем не менее, все еще никакого разгуливая по поместью голышом. По меньшей мере, я надеваю носки. — Ты… — она пискнула и указала вверх на небо, подпрыгивая на месте. — Там! Падающая звезда! Загадай желание. Драко улыбнулся. Он уронил поцелуй в ее волосы. Пылающий огонь и старые книги, тепло и магия. — В этом нет нужды. Мое уже исполнилось.