О любви немало песен сложено...

Весь следующий день Левандовский разбирался с делами. Нина летала метеором и выдергивала к нему в кабинет одного начальника отдела за другим. Иногда путала его распоряжения, и он, наконец, жестко выговорил ей за бестолковость: - Нина, давайте соберитесь! Я делаю вам последнее предупреждение. И кофе принесите мне, наконец! Нина испуганно кивнула и выскочила из кабинета. Он усмехнулся: вот так-то, просто Нина. А то как каверзные вопросы задавать на первом их совместном совещании «Евгений Николаич, а вы женаты?», так это мы очень хорошо умеем. А как работать, так требуется волшебный пендель. После обеда вновь началась карусель: Нина таскала документы из договорного, сметного, юридического отделов. Потом приносила кофе и снова бежала выполнять очередное поручение. Он листал бумаги, изучал таблицы отчетов в компьютере, вновь вызывал к себе менеджеров. Загорелся красный сигнал на селекторе: - Евгений Николаевич, к вам Сайко. - Напомните, это кто такой? - машинально спросил он, не отрывая взгляда от экрана компьютера. - Это не такой, а такая, - уточнила Нина. – Елена Николаевна Сайко, начальник отдела снабжения, ей назначено на сейчас. Ах, Елена Николаевна пожаловали! Ну, нет, сейчас не до вас, крутой специалист и наш человек. Я с вами после поговорю, что вы там наподписывали. Левандовский подошел к двери и, резко открыв ее, бросил, ни на кого не глядя: - Через полчаса! Через полчаса он еще раз отфутболил Елену, вызвав к себе главного бухгалтера. Ничего, пусть понервничает. Когда человек нервничает, он начинает совершать ошибки. Давайте, Елена Николаевна, ошибитесь, а я вас поймаю. Ситуация его почему-то дико раздражала. Он обнаружил на одном очень хитром документе подпись Елены Сайко. В другой подобной ситуации он уже бы вышвырнул начальника отдела снабжения с треском вон, да так, чтобы ни в одну дверь этого человека больше бы уже не пустили. Но здесь… Что-то его останавливало. Может, ее бесхитростный взгляд, с которым она смотрела на него там, у входа в здание. Может, то, как строга она была на совещании и как мило смущалась из-за телефонных звонков. Нет, не выглядела она прожженной махинаторшей. Скорее дражайший Виктор Андреич так выглядел. Уж очень хорошо знал Левандовский, на что способен его давний приятель Витек. После главного бухгалтера он вызвал начальника транспортного отдела, который с порога стал юлить, теряться, потеть, врать и выкручиваться. В конце концов, Левандовскому надоели эти пляски с бубнами, и начальник транспортного отправился на выход по собственному желанию. После этого Евгений почувствовал, что пора прерваться. А Елена? Ну, нет! Он должен все еще раз проверить и убедиться. Назначу-ка я ей назавтра, на четыре пополудни. Следующий день в точности повторял предыдущий: снова бумаги, снова напряженные разборки. Отличие было в одном: он никого в этот день не уволил. И еще одно: он, наконец, убедился, что Елена чиста. На других документах ее подпись вроде бы была той же, что и на левой накладной, но все-таки чуточку отличалась. Его вдруг охватило такое радостное оживление, когда он все это обнаружил, что он даже удивился: что за номера! Нет, приятно, конечно, когда человек, которого ты подозревал в махинациях, оказывается абсолютно невиновным, но чтобы вдруг так вот радоваться... Странный вы какой-то, Евгений Николаевич, нынче. Видимо, стареете. Где же ваш цинизм? Или вы вновь поверили в человечество? Эх, была бы здесь Клава, уж она бы его высмеяла и привела в чувство. Но поскольку Клава была далеко, он мог сколько угодно наслаждаться своими мыслями о Елене и о том, что его первое впечатление не было ошибочным, и эта очаровательная блондинка мало того, что красавица, но еще и умница, каких поискать. Информация и документы по ее отделу из других источников подтверждали, что в отделе снабжения царит полный порядок, и начальник этого отдела Елена Николаевна Сайко действительно специалист экстра-класса. Что ж, завтра мы это выясним. А сегодня… Сегодня неплохо бы разведать, есть ли в этом городке приличные рестораны. Следующий день принес новый виток работы. Нина уже освоилась и кофе приносила почти без напоминаний. Евгений поднимал и поднимал новые пласты интереснейших документов. Схема вывода денег практически была раскрыта. Оставалось немногое: перекрыть кислород Вите. И определиться с должностью для действительно крутого спеца Елены Сайко, которая, надо признать, совершенно засиделась в своем отделе. Ну, а теперь неплохо бы и прерваться. Он выбрался из-за стола, потянулся, потер уставшие глаза и, надев пальто, вышел в приемную. Там обнаружилась Елена Николаевна, пребывавшая, похоже, в тихом бешенстве. Со словами «Я уехал» он направился к выходу. За спиной застучали каблучки Елены, и ее сердитый голос позвал: - Евгений Николаевич! - и ещё раз. - Евгений Николаевич!!! Он притормозил и развернулся в ее сторону. Она стояла перед ним, глаза ее метали молнии, а голос дрожал от возмущения: - Ну, это уже переходит всякие границы! Он с преувеличенным вниманием приготовился ее выслушать, а она запальчиво продолжала: - Как бы вы ко мне ни относились, но есть же элементарная вежливость! Я два дня торчу в этой приемной, а вы все время переносите наши встречи! Сегодня я приехала ровно к четырем часам, - она резко вздернула руку с часами. – И что?! Весь день коту под хвост! Ах, вот как мы разгорячились! Ну, что, Елена Николаевна, давайте поиграем? Вслух же он, подняв брови, ответил: - Ну, вообще-то вы находитесь на службе, и вам нет никакого смысла сидеть здесь и ждать. – Евгений слегка охладил тон. – Могли бы заняться своими непосредственными обязанностями, а Нина бы вас пригласила, когда это было бы необходимо! Она попыталась прервать его: - Кстати, я… Он остановил ее: - Я еще не закончил. Я же выслушал ваш эмоциональный монолог, теперь слушайте меня вы. Так вот. Я знаю вас совсем недавно, но уже успел составить свое мнение о вас. – Окей, играть так играть. Эх, Елена Николаевна, на что только не пойдешь от скуки и из любви к розыгрышам. Он постарался придать голосу еще большую жесткость. – Может, Елена Николаевна, человек вы и неплохой, но, к сожалению, я не могу сказать, что вы соответствуете занимаемой должности. Он еще не договорил, как уже пожалел о своем замысле разыграть ее. Она так побелела, а ее глаза – такие прекрасные голубые глаза - подозрительно заблестели, и он, улыбнувшись, постарался немного смягчить свои притворно резкие слова: - Всего доброго. До завтра. Он развернулся и быстрыми шагами направился к выходу, ругая себя последними словами. Ну, олух, что еще сказать. Это не твои пуленепробиваемые московские «офисные барышни». Это Тетюшев. А если она сейчас накатает заявление об уходе? Он уселся в машину и постарался успокоиться. Все равно это заявление без него никто не подпишет. Выбросив из головы мысли о Елене, он набрал Виктора: - Ну что, друг мой ВиктОр. Кто мне обещал найти роскошный спортзал, а? - Жень, да не вопрос, - зачастил в трубке Виктор. – Давай утром встретимся в «Геркулесе». Это комплекс недалеко от нашей конторы. Скажешь водителю, он знает куда ехать. - «Геркулес», значит? – усмехнулся Левандовский. – Хозяин что, большой поклонник «Золотого теленка»? Виктор озадаченно протянул: - Не понял. - Проехали. Всё, договорились. Завтра в восемь утра в «Геркулесе». - Да, конечно. Буду ждать у входа. Ну, и отлично, Витёк. Там-то я тебя и прощупаю в нерабочей атмосфере, пока ты будешь изнывать на беговой дорожке, любитель откатов.