После стольких лет

      Он любил её до беспамятства. Восхищался медно-рыжими волосами, любовался вздёрнутым носом и россыпью веснушек на щеках и плечах. Она казалась ему палящим солнцем, при виде которого в груди становилось жарко. Одна мимолётная улыбка порождала целую бурю эмоций, не поддающихся объяснению науки; один косой взгляд заставлял сердце биться чаще. Бессонные ночи сопровождались мечтами, мечты — смущением, смущение — неспособностью рационально мыслить.       — Жду следующим летом, — подмигнула Вэнди, прежде чем двери автобуса закрылись. Она махала вслед рукой и что-то кричала, но Диппер не слышал. Он с тоской смотрел на удаляющийся Гравити Фолз, на зелёную клетчатую рубашку и чувствовал, как внутри разрастается пожар.       Вэнди заражала окружающих особой энергией, дарила радость, вселяла надежду. Она была воплощением спокойствия и силы. Диппер, будучи полной противоположностью, тянулся к ней, как ребёнок тянется к матери, ластился, подобно котёнку, но не переступал грань. Мэйбл смеялась и советовала ему быть смелее, возводя себя в пример.       — У меня каждое лето любовные приключения, братец! — говорила она и хрустела сырными начос из упаковки. — Просто я не боюсь неудач. Наша жизнь не закончится, если наши чувства не будут взаимными. Зато мы получаем новый опыт, который пригодится в будущем.       Диппер повторял эти слова как мантру на протяжении долгих месяцев, но ни через год, ни через два он не признался.       В какой-то момент это сделали за него.