Sons d'amour

Написано под песню — «The Way It Is» группы Bruce Hornsby and the Range.

      Звуки в моей голове. Ноты, клавиши, рояль. Мне так страшно, мне так больно. Каори… Я не… Я не отпущу её!       Косэй вышел на сцену. Первый шаг… В голове всплыл образ мамы, её улыбка. Второй шаг, он вспомнил своих друзей, которые его поддерживали все это время. Третий шаг… Четвёртый… Пятый… «Каори!» По его щеке прокатилась слеза. Парень поправил стул и сел за рояль. —Я должен тебе кое-что сказать… Должен сказать. Не смей уходить от меня, Каори! — прокричал он и занёс руки над роялем. «Единственное, что я могу. Это играть. Играть ради неё. И в этот раз, в этот раз я не потеряю близкого мне человека. Я буду играть всем, что во мне есть. Ради неё, ради девочки, которая вновь показала мне жизнь, ради этой смешной злюки. Она подарила мне все, что у меня сейчас есть. И она хочет остаться здесь ради меня… И поэтому я! Я! " Зазвучал рояль, Шопен. Тёплые и яркие ноты влились в зал. Звуки розового цвета. Трепетное, бережливое и аккуратное звучание. Пианист даже руками двигал мелодично и плавно. Люди замерли, некоторые прильнули к спинкам стульев, чтобы разглядеть, того, кто творил чудо на их глазах. Чёрные волосы, деловой костюм, очки. И лишь немногие могли увидеть слезы. Горькие слезы, которые вытекали из его глаз. Пианист закончил игру, встал из-за рояля. Он поклонился зрителям и побежал за сцену, даже не дождавшись аплодисментов. Мистер Фумуки поднес руку к подбородку. Его глаза слезились. Он воспроизводил те звуки… «Я никогда. Никогда не слышал такой игры. За всю свою жизнь это впервые…» Цубаки схватилась за спинку стула и побежала на выход. Рёта последовал за ней. Хироко со своей дочкой поступили также. Ведь они знали, знали почему текли слезы. Ведь они знали, почему он убежал за сцену. Знали. Он бежал по коридору, так быстро, как только мог. Прохожие ошарашенно смотрели на него. — Каори! Каори! КАОРИ! Он выбежал на улицу, на глаза ему попалось такси. — В больницу имени Фуядзава, прошу вас, быстрее!

***

Аплодисменты прозвучали в операционной. —Операция проведена успешно. Спустя пару часов, когда девочке проводился рентген один из юных врачей восхищался хирургом. — Миядзава-сенсей, вы просто мастер. То как вы провели операцию. Чудо! — говорил молодой парень. Пожилой мужчина улыбнулся. — Знаешь, парень. Эта операция должна была дать ей хоть какое-то время. Но перед операцией я кое-что заметил. Ты ведь знаешь, что сейчас я пишу работу как раз о этой болезни? — Миядзава-сенсей, что вы хотите этим сказать? — Что же слушай меня внимательно, скоро ты услышишь это везде в научном мире. Кхе кхе. Профессор около часа объяснял всем произошедшее. —… в конечном итоге мной была удалена эта проблема, хоть и риск был огромен. Двинь, я рукой хоть на пару миллиметров, то боюсь… Впрочем, теперь ее жизни ничего не угрожает…- доктор выдержал паузу. — Знаете, я видел эту девочку и одного парня вместе. Они музыканты. И их чувства столь прекрасны. Я не мог себе позволить, если есть возможность, не спасти ее! Попросту не мог! Все восторженно и с уважением посмотрели на него. Лишь некоторые знали, что в прошлом году сын этого мужчины погиб от той же болезни. Косэй несся, сломя голову по коридорам больницы. —Где Миядзоно Каори?! Где она?! — крича, спросил он у её врача. — Ох, это ты, парень? Она недавно очнулась, находится в своей палате, ждет тебя. И да парень. Ее жизни больше ничего не угрожает, знаешь мы совершили чудо. Так вот… Береги ее, береги ее так, словно она самая хрупкая вещь на земле. Удачи тебе. — дедуля положил руку на его плечо. Косэй затаил дыхание, казалось сердце остановилось… Он открыл дверь палаты. Открыв глаза, пианист увидел светловолосую девушку, которая смотрела на него. Так он простоял секунд десять, после чего ринулся к ней и нежно обнял. — Каори. Я так рад. Я люб… Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, КАОРИ! — чуть ли не крича признался он. Горькие слезы вновь потекли по щеке парня. Девушка улыбнулась, ее щеки порозовели. — Я тоже! Я тоже люблю тебя, Косэй! — сказала она в ответ. Её ослабленная рука коснулась его щеки. Мгновенье и их губы соприкоснулись. В тот миг, в тот вечер. Для него перевернулось все. Его любимая, его любимая Каори не ушла от него. За окном шел снег. Это был февральский вечер. «Музыка призвана рождать пламя в душе» — Л. Бетховен. «Совершенная музыка дарит невероятные по силе ощущения. Именно благодаря ей можно прочувствовать разлуку, расставание, любовь, предательство. Можно быть с любимым человеком, даже когда он далеко — благодаря музыке.» — Стендаль.