Хроники выходных 2

- Знаете, если верить индейцам здесьбылвася, то сегодня в центральном районе Японии наступит конец света, - выпалил неслышно подошедший Йо прямо в уши согруппникам, которые созерцали, как судьба неспешно взяла курс на Соно. Ю и Аяме дружно заорали. Басист пораженно застыл, держа в одной руке свою папуасскую удочку (или удочки?), а другой протягивая друзьям связку рыбы средней степени странности. - Знаете, а Анзи, я думаю, употребил вперед нас, - промямлил он, глядя на перекошенные лица. – И, кажется, сейчас запалит костер вместе с собой. Все обернулись в сторону гитариста и узрели престраннейшую картину – Анзи забрался на аккуратно уложенную груду ветоши и дров и ожесточенно потрясал кулаком с зажатой в нем бутылкой минералки, глядя в небо. Далее произошли события, которые описать в диалогах автор посчитал актом надругательства над литературным языком. Ю, бормоча про погребальные костры, однажды виденные в книжке про Древний Рим, и стилистические промашки в конструкции, замешкался. Йо заметался по лагерю, пытаясь сообразить, что делать в первую очередь – спасать гитариста или найти ведро для рыбы. И только Аяме рванул с места в карьер (активно используя те термины, которые автор лицемерно решил приберечь на случай разборок с интеллектуально недоукомплектованными прослойками общества) и одним махом взлетел на дрова. Выбив из рук Анзи бутылку, спички и шикнув на возмущенного гитариста, рассвирепевший клавишник на повышенных тонах осведомился, потрясая своим символических размеров кулаком, зачем, собственно, тот устроил это необыкновенное представление. На что получил предельно ясный ответ: - А в понедельник будет что рассказать, а! В этот момент гитарист был спасен вовремя подоспевшими Ю и Йо, которые, держа Аяме, орущего что-то вроде «подать мне Соно и заначку, я не могу больше на трезвую голову!», оттащили того вниз. Анзи проводил грустным взглядом бутылку минералки, уплывающую все дальше от берега: - Экология… мать наша. Внезапно его осенила какая-то явно позитивная мысль и Анзи, свернув вселенскую скорбь и спустившись с костра, деловито зашагал в направлении машины. Што??. Несчастных полстраницы?? Автор налажал с масштабами прямо-таки с космическим размахом. Окей, летс ду зе филер. - Соно, какого лешего ты торчишь под моим окном? – тоном воспитательницы в детском саду вопрошала Сайори, нервно стуча пальцем по трубке телефона. Был тяжелый трудовой день, чья-то собака облаяла ее ногу, а еще позвонили соседи снизу и сообщили, что «Этот твой опять приперся. Ты его хоть ужином-то накорми, с 6 часов тут баластится». - Как какого, - изумился Голос из трубки. – Мы же договаривались на 8 вечера, вот я и пришел. Выходи. - Соно. Это было вчера, – устало прикрыла глаза девушка. – Вчера. Мы надрались. До плинтусов. Точнее, надрался ты. Слава благоразумию, это было у тебя дома. А не как в тот четверг… - Ну и?.. – недоуменно протянул Голос. - И. Ты. Надрал… Да чтоб тебя за ногу, алкаш несчастный, откуда ты все помнишь?! – взорвалась Сайори, выставив трубку перед собой и злясь на собственную глупость и нечеловеческую память ухажера. - Да я как-то случайно, - хмыкнул довольный Голос, - Случайно записал все на веб-камеру... Смотрю сегодня утром - 8 часов записи! А там... О-хо-хо... Сайори обмерла. Эт-то что еще за… Она принялась судорожно вспоминать подробности вчерашнего вечера. Вот Ю принес во внутренних карманах куртки две плоские фляжки с коньяком («ну тот парень сказал это коньяк я посмотрел вроде желтенький пахнет странно но тот парень сказал что коньяк с шафраном что такое шафран ой кажется я уже готовый а только понюхал»). Вот Йо опрокинул стол, после чего всей компанией его спасали от разъяренного (а также окрыленного «коньяком») хозяина квартиры, который носился за басистом с метелкой для пыли, крича про антиквариат и культурное наследие северных предков. Анзи до истории со столом уже был в процессе общения с энным бокалом красного, но выглядел приличнее всех, правда, без штанов и в юбке с рюшами («надо же, Соно, ты до сих пор хранишь наши старые костюмы»). Вокалист, глядя на гитариста, розовел и бормотал что-то про ролевые игры по сценариям мастеров классики европейского кино. Аяме, услышав это, закопался в груде старой одежды, заявив, что не позволит своим костюмам участвовать в этих… мероприятиях. Сайори же, услышав разговор, развернула план по перевоспитанию испорченных детей (шифровка, оригинальное название операции – «Любишь ролевушки? Я те щас устрою ролевушку»), согласно которому… согласно которому она… Что там дальше было? Девушка с ужасом поняла, что «коньяк» вчера добрался и до нее, поскольку дальнейшие события вечера были покрыты сизым туманом. В трубке послышалось хихиканье. - Сиди там! – рявкнула Сайори и отключила связь. Судорожно набирая номер Анзи и поднимая боевой дух подходящими эпитетами, девушка пыталась представить самые негативные варианты развития дела. Если Соно не наврал и действительно все заснял, то варианты нарисовывались откровенно хреновые. У Сайори задергался глаз. Не может быть такого, чтобы весь вечер они травили тупые шутки и давились тупым смехом, как это бывает на обычных попойках. С этими уникумами ни одна из их «вечеринок» не была обычной. Значит, «эта зараза» имеет материал, за который ей, Сайори, теперь придется чем-то жертвовать. И уж точно не ужином. Анзи ответил после седьмого гудка, гундося про юбки, «ту чертову лолиту в йошином плаще из первого клипа я было подумал на Аяме но он же не дерется не дерется ведь», синий фингал под своим глазом и «маргинала Соно», у которого дома нет штопора, «при его-то репутации». Немного обалдевшей от потока информации Сайори удалось все же всяческими уловками, уговорами и угрозами выяснить, что Анзи ничего не знал про запись и уж точно ее не видел. Словно утопающий, хватающийся за соломинку, девушка набрала номер Ю. Под окнами начались томные песнопения знакомого попугая, скучающего без дела. Времени было в обрез. Так. Объем есть? Ах, божечки, все так запутано! Автор пошел пить чай.