Плакса

Мягкое и тёплое затягивало Данте, обволакивало его худенькое детское тело и не давало кричать. Он начинал задыхаться под грудой убитых демонов, тратя последние силы на то, чтобы не напиться смердящей чёрной крови. Меч отца выбило из рук и отбросило куда-то левее самого мальчика. Не зная, где оружие, он не мог рассчитать момент, чтобы собраться с силами и раскидать придавившие его тела. Где-то там снаружи ещё слышалось приглушённое чвоканье разрываемой гниющей плоти. Вергилий сражался с тварями и не спешил на помощь брату. Данте на него и не надеялся: многовато чести помешанному на сражениях. Бок закололо, и почти ничего не понимающий Данте попытался барахтаться и извиваться, но вскоре обессилел. Рука скользнула вниз, к животу, извозившись в крови. И чужой, и своей. Боль пришла не сразу: резкая, пульсирующая. Данте затошнило, и он согнулся бы пополам, если бы стоял, а не был зажат в неестественной позе. Один из демонов остался жив и задел мальчика остриём хвоста. Он хотел убить отпрыска Спарды, но не повезло ему попасть в жизненно важный орган. Впрочем, у несостоявшейся жертвы имелись все шансы задохнуться. На глазах выступили слёзы не то боли, не то злости. Данте так радовался, что отец наконец взял его на охоту. Прежде он брал только Вергилия. И вот, на своей первой охоте Данте уже готов был отдать душу демонам. Это вовсе не было похоже на те редкие сражения и нападения, что случались недалеко от дома. Здесь демоны не рассыпались в чёрный песок, а их мёртвые тела ощутимо давили. Ужасное место. Одна только мысль о том, что Потусторонний мир сближается с миром людей, пугала маленького Данте. Ему нравилась роса на лужайке ранним утром, стылый туман над мелкой рекой и мохнатые шмели у цветов весной. Он любил животных и людей, пусть никогда и не прикасался ни к тем, ни к другим. В аду же не было ничего, что можно было бы любить. И это очень пугало. Как их отец вообще выживал здесь, в мире безграничного холода и нескончаемой боли? — Данте! — далеко-далеко раздался голос Вергилия. У Данте не хватило сил крикнуть ему в ответ. Зато затопившая рассудок ярость на собственную беспомощность помогла притупиться боли. Пока они были малы, регенерация ещё не так сильно превосходила человеческую, если состояние не являлось критическим. Данте оказался довольно серьёзно ранен, но не смертельно. И он не мог проиграть брату. Да, тот любил говорить, что он старший, но какие-то там минуты между их появлением на свет не играли в действительности никакой роли. Не стал же Вергилий ловчее, быстрее и умнее за те полчаса, что Данте ещё не хотел расставаться с мамой. Прикрыв усталые больные глаза, Данте задумался. Двинуться всем телом у него не получалось, так что оставался только один вариант: растолкать груду тел демонической энергией. Однако никогда прежде он не пытался даже пробудить в себе вязкую отцовскую кровь. — Данте, ты там умер уже?! — зло орал Вергилий где-то снаружи. «Только после тебя, братишка», — беззлобно подумал Данте. Вечно Вергилий приходил ему на помощь, порой неосознанно. Словно он девчонка и без старшего брата не способен ни на что. Как бы не так! Данте ещё не умел медитировать, но находясь в неподвижном состоянии некоторое время, он старался копить энергию. Не чувствуя, выходит ли что-то, мальчик всё больше погружался в себя и абстрагировался от мира. А затем всё перекрыл яркий всполох красного: точно прямо из-под век вырвался свет, охватив всё, что Данте мог видеть. Ударной волной снесло почти половину мёртвых тел. И он наконец смог вдохнуть полной грудью. Тут же к нему подлетел Вергилий и с силой потянул прямо за торчащую голову. — Ай, ай, больно же! — взвыл Данте. В голове крутилось восхитительное ничего. Главное, что воздух снова поступал в лёгкие. — Да больше не за что тянуть, глупый! Или предлагаешь оставить тебя? — напряжённо ответил Вергилий, продолжая пытаться вытащить брата. — Ты бы и оставил меня, я чуть не умер! Отпусти! — верещал тот, мотая головой. — Отлично, — холодно согласился Вергилий и отпустил. — Оставайся здесь хоть навсегда, а у нас ещё… — Вергилий, — над головой мальчика раздался глубокий, зловещий голос. Тот тут же отпрыгнул от зажатого брата и смело вздёрнул подбородок, уставившись в лицо отца льдистыми, неестественно светлыми глазами. Спарда равнодушно смотрел на сына несколько мгновений, а затем опустил взгляд к его младшему брату. Он был далеко, но почувствовал выплеск энергии. Мощный, стихийный и совершенно бесконтрольный. Это и заставило его обеспокоиться здоровьем сыновей. Поразительно, что энергия принадлежала Данте. Даже по человеческим меркам тот был ещё слишком мал, а по демоническим и того новорождённым. Тонкие губы Спарды растянулись, складываясь в скупую улыбку, и он одним движением руки заставил тела разойтись, создав проход для Данте. Изо всех сил рванувшись, мальчик тут же вывалился, растянувшись у ног отца. Никогда прежде он так не радовался тому, что может лежать на земле. Вергилий стоял в стороне, склонив голову. Когда отца не было рядом, он мог вести себя как настоящий брат, но при нём мальчик преображался так, что у Данте челюсти сводило. Плечики Вергилия задубели: ровные, как доска; а ноги обратно выгнулись в коленях, чтобы он казался выше. Однако Спарда смотрел только на младшего сына, смутно осознавая, что жар в груди — это гордость. Не только демона за силу своего наследника, но и отца, увидевшего первое достижение сына. — Вставай, Данте, — спокойно сказал Спарда и, отняв у старшего сына оружие, рассёк Ямато пространство, чтобы вернуть ребят домой. — Для вас охота окончена. — Отец! — возмутился Вергилий, но обжёгся об строгий взгляд. — Если Данте слабак, это не значит, что и я тоже! Я ещё могу сражаться! — Молчать. — Голос Спарды стал в разы холоднее. — Данте не слаб. Как и ты. Но вы ещё слишком малы. Не испытываете моё терпение и уходите домой. Данте поднялся на ноги, пошатнулся, но упрямо зажал живот рукой. Обида на брата жгла не хуже удара демонического хвоста, и всё же сейчас они стояли на одной стороне. — Мы можем продолжать, — голос Данте сел и звучал так, словно он гораздо старше, — я в порядке. — Нет, — отец терпеливо качнул головой, — сегодня здесь слишком много падали. Пусть они и не так опасны, вас легко победить количеством. Я закончу сам. Дети практически одновременно открыли рты, но Спарда остановил из предостерегающим жестом. Они не могли ослушаться, и сначала в разрез прыгнул Вергилий, а за ним и Данте. За их спинами реальность тут же стала обыкновенной, словно они никогда и не попадали в тонкий мир между адом и их домом. — Это всё из-за тебя, — с непомерной злостью бросил Вергилий через плечо и только тогда заметил, что брат ранен. — В следующий раз можешь катиться хоть к самому принцу тьмы! — в тон ему ответил Данте. Он надеялся, что отец вернёт потерянный Мятежник. И, пожалуй, Ямато тоже. Без оружия они не смогли бы защитить маму, если их вдруг найдут демоны. — О, обязательно, — нахально улыбнулся Вергилий и подошёл к брату. — Не трогай! — тот было дёрнулся, но старший успел схватить его за низ рубашки и задрал её аж на лицо. — Выглядит скверно, — уже спокойнее сказал Вергилий, щупая рану. Данте зашипел. — Придётся идти к реке, мама наверняка уже дома. Нельзя ей смотреть на такое. — Ты прав, чёрт, — вздохнул Данте и опустил рубашку. — Что ты ей скажешь? — Я? Ничего. Вместе пойдём, — пожал плечами Вергилий. — А то ещё утонешь. — Ты сама доброта, — Данте прищурился и покачал головой. — Разумеется, я ведь твой брат, — он улыбнулся и пошёл в сторону реки, даже не сомневаясь, что Данте больше не обижался. — Иногда мне кажется, что тебя двое, — тот быстро нагнал брата и сделал страшные глаза прямо перед его лицом. — Мама точно не хотела тройню? — С ума сошёл! — богатая фантазия Вергилия тут же нарисовала им третьего брата, заставив зажмуриться. — Пожалей маму. А если бы он был похож на тебя? — Или ещё хуже — на тебя? — передразнил его Данте. Мальчики рассмеялись и замерли. Младший протянул брату левую руку с оттопыренным мизинцем: — Обещание. Даже если наши пути разойдутся, давай навсегда останемся братьями? — Какой же ты глупый, — Вергилий покачал головой, но сжал его мизинец своим. — Как будто наше родство можно исправить. Пожалуй, что жаль. — Вергилий! — Данте тряхнул их руки и отпустил. — Я пошутил, — старший щёлкнул брата по носу и двинулся дальше, чтобы больше не терять времени. Данте поплёлся следом, насуплено потирая нос.