Часть 1
12 сентября 2019 г. в 17:00
— И ты хочешь сказать, что все эти мужчины пришли ухаживать за тобой? Все, Фрэн?! — воскликнул переполненный праведный гневом Бернард.
Проведя двадцать утомительных лет за границей, он наконец-то вернулся домой, и что же он увидел? Его дом оккупировало целое полчище мужчин, и все они, по-видимому, ухаживают за его собственной женой. Фрэн скользнула по нему взглядом, словно он не из полного опасностей путешествия вернулся, а из паба на соседней улице. Да он путешествовал дольше, чем они были вместе. А она даже не потрудилась разогнать всех претендентов и тем более извиниться.
— Да, Бернард, все. Ты так говоришь, будто за мной никто и поухаживать не может.
Бернард изумлённо фыркнул. Подхватив Фрэн под руку, он оттащил её к двери, чтобы поговорить с ней наедине.
— Вообще-то, именно так я и думаю, — зашептал он. — Я твой муж, чёрт возьми! Что по этому поводу все твои ухажёры думают?
Фрэн закатила глаза.
— Тебя не было двадцать лет, так что они особо о тебе и не думают. Как и я.
— Фрэн, я уже объяснял тебе, что уехал по делам. По военным делам. Я вернулся в тот же миг, как представилась возможность!
— Ну а как же иначе. Но это ничего не меняет. Буду тебе признательна, если ты сейчас уйдёшь, а за мной продолжат ухаживать нормальные мужчины, не исчезающие на целую вечность без одной-единственной весточки хотя бы раз в пятилетку.
У Бернарда не было ни времени, ни желания рассказывать о всех тех ужасах, которые он за эти двадцать лет пережил, поэтому он взревел, чтобы все его услышали:
— Я не собираюсь это терпеть, Фрэн! Просто возмутительно! — Он развернулся на пятках и обличительно ткнул пальцев в сторону заполнивших сад мужчин. — Эй, вы там! Да, вы, странные, вонючие мужики! Я — муж Фрэн, а вам я советую поскорее убраться отсюда! Она уже замужем, и её совершенно не интересуют…
Договорить он не успел, потому что Фрэн схватила его лицо за подбородок, словно он непослушный ребёнок, крепко (и очень больно) сжала и развернула к себе.
— Бернард, Мне очень трудно удержаться от того, чтобы залепить тебе пощёчину и напомнить о том, что ты уже не дитя малое.
Памятуя о недюжинной силе жены, Бернард тут же поднял руки в примиряющем жесте.
— Да брось, Фрэн, — успокаивающе проговорил он. — Ты ведёшь себя неприлично. Мы же муж и жена, давай сейчас от души поорём друг на друга, а потом помиримся, как все нормальные супружеские пары.
От одной только мысли о том, что он надеется легко отделаться за все двадцать лет своего отсутствия, Фрэн ни на шутку разозлилась. Схватив Бернарда, она толкнула его, и тот налетел на жалобно заскрипевшую дверь. Бернард лишился дара речи и ошарашенно уставился на жену. Та раздражённо указала в сторону улицы.
— Даже не мечтай. А теперь попрошу убраться с моей собственности.
— Но… Но я…
— Немедленно.
Бернард уже понял, что проиграл, но поражение признавать ни в какую не хотел, тем более уступать своей жене, а потому снова ринулся в атаку:
— Ну и пожалуйста. Тогда сделаем по-другому. — Он снова повернулся к воздыхателям: — Эй, вы! Я опять к вам обращаюсь! Я, как уже говорил, муж Фрэн, и я вызываю вас всех на поединок! Я буду бороться за жену на смерть!
Толпа, а вместе с ней и Фрэн, недоверчиво (а кое-кто и насмешливо) уставились на Бернарда, принявшегося прыгать по двору и комично размахивать кулаками, словно какой-то боксёр. Получалось у него не очень. Пара ударов прошлась совсем близко от лица нескольких претендентов, но отвечать те явно не собирались.
— Ну, давайте! Что вы как последние трусы! Давай-давай! Выживет только один! Ух! ну и задам я вам жару!
Бернард только-только замахнулся на стоявшего слева мужчину, как его руку перехватила уставшая от этого цирка Фрэн и ловко заломила за спину. Окончательно утвердив своё превосходство (и, как ни странно, грацию), она наклонилась и зашипела ему на ухо:
— Бернард. Заткнись.
Даже оказавшись лицом к земле, Бернард не собирался сдаваться просто так. С большим трудом он выгнул шею, чтобы посмотреть на Фрэн, и закричал:
— Нет! Если я смогу заслужить твоё прощение только одолев их, то так тому и быть!
— И это ты мне говоришь, якобы я себя неприлично веду? — продолжала цедить Фрэн, пытаясь не растерять последние крупицы достоинства. — Только что ты вызвал на смертный бой человек сорок. На глазах у всех соседей во дворе нашего собственного дома.
Бернард пригнулся ниже и предпринял попытку высвободиться, но Фрэн оказалась проворнее.
— Я просто… Тьфу ты! Ладно, ты права. Отбой, мужики. Но я всё равно требую состязания! Кто кого перепьёт!
Фрэн разжала руки, оставив всякую надежду на то, что неловкая поза заставит Бернарда замолчать. Склонив голову, она переспросила:
— Кто кого перепьёт?
— Так точно! В выпивке мне равных нет…
— С этим не поспоришь.
— …и я уверен в своей победе. А потом я, как победитель, получу твою руку и сердце. Точнее, останусь твоим мужем. Ну что, согласна, да?
— Нет, Бернард…
— Восхитительно! Ну что, мужики, давайте все сюда. Ничего личного, просто конкурс. Все марш в погреб, чего тянуть, начнём прямо сейчас.
Воздыхатели в нерешительности посмотрели на Фрэн, надеясь добиться от неё хоть какого-нибудь намёка на то, что им делать, и та, уступив, лишь коротко кивнула. В тот же миг все потянулись вслед за Бернардом в погреб.
Несколько часов Фрэн сидела на кухне и ждала. Тишина сводила её с ума, и она уже была готова спуститься вниз и посмотреть, что же там твориться. Но только она открыла дверь, её взору предстал Бернард. Взгляд его был затуманен, а на ногах он держался с большим трудом. Лицо его скривилось в подобии улыбки — ужаснее ничего Фрэн в своей жизни не видела. Он начал говорить: медленно, чересчур тщательно проговаривая слова и тяжело вздыхая после каждого предложения.
— Я победил.
Как только он открыл рот, Фрэн чуть не грохнулась в обморок: разило от него как от покойника.
— Господь всемогущий! Оно и видно. О-ох. Прошу, дыши куда-нибудь в другую сторону.
— Теперь-то ты поняла, что из всех мужчин только я достоин тебя, Джесси… Фрэн. Фрэн!
При этих словах Бернард качнулся вперёд, видимо, надеясь, что Фрэн поймает его, но та быстро сделала шаг вправо, и Бернард с крайне неприятным хрустом свалился на пол. Правда, он едва ли заметил изменений в своём положении относительно земли и продолжал говорить с линолеумом.
— Я так рад, что всё наконец-то закончилось, Фрэн.
— Как ты меня назвал?
— Фрэн! Я назвал тебя Фрэн.
Не в силах подняться, Бернард принялся активно жестикулировать руками так, словно спрятавший голову в песок страус обнаружил в своём убежище полчище муравьёв. Фрэн не стала обращать внимание на то, что его ладони невзначай касаются её ног.
— Ты назвал меня Джессикой.
Фрэн стиснула зубы, а взгляд её помрачнел, но Бернард ничего этого не видел. Он продолжал размахивать конечностями, а потом всё-таки перевернулся на спину. На его лице уже наливался здоровый синяк, но Фрэн не предала этому значения.
— Теперь всё это в прошлом! Не будем в нём копаться. С этим всё кончено. Баста. Теперь пора спать.
В тот момент Фрэн была готова от души пнуть Бернарда, чтобы тот покатился вниз по ступенькам, и запереть его в погребе. Но только-только она занесла ногу, как вспомнила, что Бернард был, вообще-то, не один.
— Постой-ка… А где все мои ухажёры? Больше никто с тобой так и не поднялся!
Еле-еле державший глаза открытыми Бернард только отмахнулся.
— Они все в погребе валяются, любовь моя. Уверен, что утром они проснутся и как-нибудь сами найдут выход.
Пропустив его слова мимо ушей, Фрэн переступила через его обмякшее тело, крепко ухватилась за поручни и начала спускаться в тёмный погреб.
Задремавшего Бернарда вернул пронзительной крик, и со сна ему показалось, что истошно орёт гарпия.
— О НЕТ! БЕРНАРД, ОНИ ВСЕ МЕРТВЫ! МЕРТВЫ! И тут всюду блевотина и кровь! Боже ж ты мой, что здесь произошло?
Готовый и сам вот-вот потерять сознание Бернард вдруг обнаружил, что ему тяжело не только ответить, но и вообще осмыслить слова Фрэн. Ему было всё равно. Но он собрался с силами и отозвался:
— Ну, думаю, они все траванулись и сдохли. Как всё удачно совпало, да?
В проходе показалась Фрэн.
— Бернард, — дрожащим от ужаса голосом молвила она, — некоторые были раза в три тебя больше. Сколько ты выпил?
— Не очень-то и много, надо сказать. Все эти слабаки сдавались после пары стаканчиков…
Язык у него стал заплетаться, и Фрэн перестала прислушиваться, а решила проверить, что осталось после грандиозной попойки. Когда она вернулась, лицо у него было мертвенно бледным, словно она только что приведение увидела (или даже несколько).
— …Бернард, в погребе пусто.
Нечленораздельные звуки прекратились, и Бернард искренне возмутился:
— Конечно пусто! Нам же надо было что-то пить.
— Нет, Бернард, ты не понимаешь. Там совершенно пусто. А алкоголя там было достаточно для того, чтобы убить двух слонов и несколько маленьких детей.
— Ты преувеличиваешь.
— Вовсе нет. У меня в голове не укладывается, как ты… Как ты…. Что ты делаешь?
Бернард вдруг начал яростно бить себя кулаком по животу. Фрэн испуганно подбежала к нему и перехватила руки.
— Прекрати, Бернард! Хватит вести себя как ребёнок!
— Отпусти, ведьма! У меня печёнка сейчас разорвётся, мне надо как-то её успокоить. ЗАТКНИСЬ! Я ЖЕ ТОЛЬКО ЧТО ТЕБЯ ПОКОРМИЛ, ТАК ЧТО ЦЫЦ!
Нервы у Фрэн сдали, и она, отпустив его руки, тихо сползла по стенке на пол. Раскачиваясь из стороны в сторону, она немного помолчала.
— Ну и денёк! Просто незабываемый. Даже не знаю, что теперь со всем этим делать, сил моих нет.
На это Бернард из последних сил указал на холодильник, точнее, на стоявшие на нём бутылки с крепкими напитками.
— Думаю, тебе надо выпить, Фрэн. Мозги прочистит на раз-два.
Он попытался звонко щёлкнуть пальцами, но не рассчитал и ткнул себе пальцем в глаз. Мгновение Фрэн буравила бутылки взглядом, потом медленно поднялась и помогла Бернарду встать. Одной рукой поддерживая его, другой она взяла бутылку и медленно пошла вместе с Бернардом к столу. Вынимая пробку, она пробормотала скорее себе самой:
— Да… да, думаю, так будет лучше.