По протоколу

Она коротко, непозволительно коротко для принцессы остригает волосы. Раз в год, чтобы не мешали – на словах. На деле же Мира отмеряет очередную дату вступления в Звездное Командование. Так помнится лучше, да и прическе почти не вредит, разве что рыжие кудри вьются немного сильнее. Отец, от которого Нова старательно бегает, давно смирился с горячим нравом тангеанской принцессы… хотя наследников все равно ждет. А на Лайтера посматривает чуть косо, с опаской, но и не без надежды. Он до сих пор таскает команду – пусть и не ту, что раньше, не первую – в старую притрассовую забегаловку. Хорошее место и вышколенный до автоматизма персонал. Новички же воротят нос. Древняя она, допотопная, проржавевшая насквозь. Но возражать капитану школяры не рискуют – ибо табу посильнее того, что про Большую Красную Кнопку. Она следит за фигурой, не любит сладкое и с опаской относится к технике. Тем не менее, роботов уважает – особенно когда дело касается того самого, непробивного и наглого. И всегда оставляет хорошие чаевые: кто знает, быть может, в очередном неповоротливом подавальщике дремлет будущий коллега? Он на дух не переносит зелень и спит с бластером под подушкой. Справа. Ищет – слева. Или вообще не ищет, предпочитая сослепу заламывать руку потенциальному вражескому контингенту. После же, потирая синяки и фингалы, долго, с чувством извиняется. Не всегда удачно, впрочем. У нее синяя кожа, задерганный вид и почетное, вечное место второго пилота. У него неизменно твердая рука, куча бумаг на подпись и первые морщины. Тангеанцы стареют медленнее людей. Один на один разница почти не заметна, но издали, на фото и в рапортах, резко бросается в глаза. Поэтому Мира раз за разом присматривается к капитану и тут же одергивает себя: нет, не стар. Пусть в волосах пробивается седина, а голос то и дело срывается на ворчание, Базз Лайтер, как и годы назад, решительно даст фору многим, многим из Звездного Командования. …И так же решительно – только повод найди! – вот-вот распустит команду, чтобы попросту выпнуть Нову в свободное плавание, к повышениям и прочим прелестям суровой рейнджерской жизни. Абсурдно, жестоко и бесконечно обидно. Что самое неприятное - тонкий червячок в мозгу девушки каждый раз поддакивает Лайтеру: так правильно. Нужно служить, нужно двигаться. Она, рейнджер с хорошим стажем, уже давно может водить свой собственный отряд. Однако Мира, не в пример выбывшим, до сих пор держится. Уверенно – несмотря на назойливые мысли о том, что с ее уходом исчезнет целая куча самых разных проблем. Роспись, где нужно, и Базз отпустит, отпустит без лишних слов и любезностей, еще и похвалит в придачу. Не будет тогда ни придирок по мелочам, ни ругани на тренировках, ни этих бесконечно долгих, изнуряющих дежурств и патрулей. Идиллия? Последние Нова ненавидит, но ровно настолько же любит, пусть и сложно с ними до безобразия. Все начинается одинаково: школяры, позевав, перемещаются вглубь ставшего родным корабля, и тангеанка остается наедине со своим капитаном. Каменное молчание под рев двигателей, навязчивые предложения уйти по собственному желанию, угрозы роспуска и отставки… Сгорбившись над приборной доской, Базз выглядит еще старше, чем есть на самом деле. Рваная, уродливая паутина из морщин и необъяснимого разочарования липнет к его лицу, и в кресле пилота вдруг оказывается совершенно незнакомый старик, который промахивается мимо рычагов да все корит и корит себя за что-то неясное, смутное, понятное одному только ему. Тангеанке жаль его, искренне жаль, и от этого у девушки холодит в груди и хрустят от напряжения костяшки пальцев. Ей хочется выйти – позорно сбежать, как и школярам – но она, привычно отшучиваясь, выслушивает все до последнего слова, кивает, якобы соглашаясь, и зашвыривает подальше заявление о переводе. Снова и снова, много дежурств подряд. Позже Нова торопливо уходит за кофе, чтобы - в этом она может поклясться - по возвращению прочитать немую, не слишком уж скрываемую благодарность в глазах Лайтера. Хотя честить ее он не прекращает. Характер не тот. Мира не против. В конце концов, опыт общения со сверхзаботливыми мужчинами у нее приличный... Вечно у них так, с самого начала. Странно, ненормально, не по протоколу. Уже нет Зурга с его насекомоподобными миньонами, нет язвительного Эксара, ушел верный Бустер - но отказавшаяся от престола тангеанская принцесса не оставит своего капитана, чего и как бы там не вышло. Ибо, как некогда подметили в Командовании, упертость обоих стремится в бесконечность и далее. А этого вполне хватает.