Стрелок

-Да, Круглов, у меня есть ребенок, — сказала Рогозина, — я что, не могу иметь жизни вне работы? Все замолчали и переглянулись между собой. Услышать нечто подобное от Галины Николаевны, оперативника явно были не готовы, судя по отвисшей челюсти Майского. -Так, что у нас по ситуации? — спросила Галина. -Заложников держат на 4 этаже, — начал Котов, — прикованными наручниками к батареям. -Требования выдвигал? -Нет. -Что по поводу переговоров? -Пытаемся. Рогозина вздохнула. -Плохо вы пытаетесь! Женщина отошла от сотрудников, чтобы не на кого не сорваться. Рогозина села на траву, под деревом, и старалась успокоиться. Она помассировала виски, единственное, что она могла себе позволить в данной ситуации, не считая срывов на сотрудников, чего она катастрофически не хотела делать. Ее проблемы- это ее проблемы, и кроме нее их никто не решит. А вообще ей хотелось кричать, рвать и метать, всех на этой чертовой территории и в этом чертовом здании. Но она не могла. Ее, как руководителя, подобная ситуация покажет не с самой лучшей стороны. Неужели это все происходит со мной? Это не чей-то дурацкий розыгрыш, а реальность? Я на многих горячих точках побывала, но эта самая горячая. Там Кристина — последнее, что осталось от Славы. Как она там? Надеюсь, что с ней ничего не случилось. Наверное, я плохая мать, раз от моей работы пострадал мой ребенок. Знала же, что нужно подать рапорт на увольнение. Нет, еще приспичило поработать, вот и доработалась. Если работа подвергает опасности твою семью, стоит ли вообще работать? Шуршит трава. Рогозина подняла голову и увидела Валю: -Галина Николаевна, что нам делать? -Попытайтесь выйти с ним на переговоры. Штурм только по моему приказу. Если появиться генерал, его сразу ко мне. Наблюдайте за стрелком, покидает ли от вообще заложников, попытайтесь понять, сколько у него оружия… Только, Валь, прошу, штурм не начинайте. Полковник почти что плакала. Она, конечно, была хорошим руководителем, но в данной ситуации, в-первую очередь, она родитель, а уже потом все остальное. Антонова хотела уйти, но состояние подруги не давало ей это сделать. -Галь, ты сама-то как? -Закурила бы сейчас, а так более-менее. Не из такой жопы вылазили. Патологоанатом обняла подругу, а через пару минут принесла ей сигареты. Рогозина закурила одну. Ей было плевать на то, что на нее смотрят друзья и коллеги, а, возможно, начальство. Пускай смотрят. Плевать как отреагируют. Главное — не начинать штурм. Не хочу, чтобы Кристина пострадала. Да и в принципе кто-то из детей. Буду ждать. Мучительно и долго. Осталось только надеяться, что преступник выйдет на переговоры. А если нет, то что тогда? -Я не понял, почему не штурмуете? На поле действия появился генерал. Вперевалочку, он пошел к Рогозиной. -Галина Николаевна, что за наглость? Я требую, чтобы штурм начали не-ме-длен-но, — он подлетел Рогозиной. -Товарищ Генерал, я не намерена начинать штурм. -Почему же? Дело пустяковое. Он один, вас много. Раз, два и закончили. Рогозина зыркнула на него тем самым взглядом, который знали и боялись все сотрудники. Да и самому генералу стало не по себе. Он знал, что эту женщину точно выводить из себя не стоит. Мало ли на что она способна. -Товарищ Генерал, либо мы делаем по-моему и не начинаем штурм. Либо мы штурмуем здание, но я подаю рапорт на увольнение. Выбирайте. -Да-да как вы смеете ставить мне подобные условия, — возмутился генерал, хотя понимал, что если он уволит Рогозину, то толковых подопечных совсем не останется, — там же дети? -У меня там дочь, а при штурме есть шанс, что ее застрелят, причем наши же. -А тогда почему, по вашему мнению, ее не может застрелить стрелок? -Потому что, с самого начала своих действий он не застрелил ни одного человека. Ему что-то от нас нужно, осталось узнать что. Полковник потянулась за второй сигаретой. --Галина Николаевна, — послышался голос и приближающиеся шаги Котова, — мы нашли пацана, который был с вашей дочерью, когда ее брали в заложники. -Приведите его ко мне. Котов ушел, а Галина потушила сигарету и обратно засунула в пачку. Затем она подняла взгляд на генерала. -У вас все или что-то еще? — спросила она. -У меня нет слов. Что за наглость, — продолжил возмущаться начальник Рогозиной. -Знаете, Товарищ Генерал, у меня есть служебные обязанности, не спорю, но сейчас я выполняю свои родительские, так что если Вас что-то не устраивает, то увольте меня. Всего хорошего. Рогозина встала с травы и пошла к своим сотрудникам. Среди них она увидела знакомое лицо. -Галь, вот Чернышевский Дмитрий Алексеевич, — сказал Майский, — он был с твоей дочкой, когда ее в заложники брали. Ну, не только он, там много свидетелей было. Он держал ее за руку в тот момент. -Спасибо, Сергей, я тебя поняла, следите за зданием. Майор ушел. -Здравствуй, Дмитрий, — Рогозина оглядела дружка своей дочери с ног до головы. -Здравствуйте, Галина Николаевна. -Дим, можно я так вас буду называть? -Можно. Можете на «ты», если вам так удобно. Не чужие люди же. -Давай тогда пройдемся, ты все мне расскажешь. Меня интересует, что было до того, как Кристину взяли в заложники. Они пошли по траве вокруг здания. Парень начал свой рассказ. Он не умолчал не о чем, даже о том, что Кристина ходила с ним и Пашей в курилку. Затем он рассказал про выстрелы и про разговор в классе. -…-.когда нас выводили, — заканчивал Дима, — пришел этот парень или мужчина. Он вырвал ее из колонны и приставил пистолет к виску. После этого он сказал нам уходить. -Ага, а почему он увел заложников именно на 4 этаж? -Его переоборудовали специально для начальной школы. Сегодня суббота, началка не учится. -Мг, — Рогозина задумалась, — почему он, по- твоему выстрелил дважды, но никого не застрелил? Дмитрий задумался. --А что если он хотел, чтобы знали о его присутствии. -Зачем? -Не знаю. Может, хочет привлечь внимание прессы. Знаете, стать известным. -Не лучший способ получить славу. -Согласен. Галина хотела было задать следующий вопрос, но их прервали. -Галина Николаевна, — в их сторону не шли, а бежали Майский и Котов. Они затормозили и, оперевшись руками в колени, пытались отдышаться. -Мы знаем, как задержать стрелка, — сказал Майский, пытаясь восстановить дыхание, — раз в 20-30 минут он делает обход по школе. Ходит по всем этажам. -Думаем, что во время этого обхода его и надо брать. Галина не на минуту не сомневаясь согласилась. -Только давайте без жертв. И камеры на шлемы нацепите, чтобы из наблюдательного пункта было все видно. Мужчины пошли переодеваться для штурма. А Рогозина и Дмитрий пошли в палатку к техническому специалисту. -Иван! — произнесла полковник, перепугав Тихонова до смерти, что тот чуть не подавился бутербродом, — сколько раз я просила не есть на рабочих местах? -Ну, Галина Николаевна, в полевых условиях работаем. Поесть даже негде. Я понимаю, что работа работой, но кушать тоже хочется. -Ладно, молчи уже. Камеры включи с касок Котова и Майского. -Сию минуту. Дима стоял молча. На компьютере появилось трясущееся изображение. Коридор школы. Слышались только шаги и дыхание. Группа захвата поднимается на второй этаж. Светлые обои, пол, покрытый линолеумом, коричневые двери кабинетов. Стрелок прогулочным шагом идет в пред, не оборачиваясь, закинув ружье на плечо. Он как будто ничего не слышит, или делает вид, что это так. Выжидает момент, чтобы всех расстрелять? Все заняли позиции. Сердце Рогозиной было готово выпрыгнуть из груди. Если они его сейчас не задержат, то он может расстрелять заложников. И ее дочь в том числе. По ее щекам были готовы политься слезы, но женщина из последних сил сдерживала их. Ей было это не в первой. Тихонов молча сжал ее ладонь. Кивком головы она поблагодарила его за молчаливую, но такую нужную ей сейчас поддержку. В палатку вошла Антонова. -Что там? , — спросила она, зайдя за спину Рогозиной и взяв ее за плечи. Галина кивком указала на монитор. Шаг, второй, удар. Майский скрутил стрелка. Парень выронил ружье, оно оказалась не заряженной. -Наконец-таки догадались, идиоты, — сказал тот. Рогозина подорвалась с места. Она побежала в здание, хотя этого делать не стоило. Она осмотрелась по сторонам. Мимо нее провели задержанного. -Его к нам, — сказала она ОМОНовцу, который его вел. Галина прошлась по первому этажу, на трясущихся ногах, а затем прокричала: -Кристина! Минута, две, три… Послышался звук, словно, кто-то бежит по лестнице. -Мама! К полковнику бежала девочка невысокого роста. Ее короткие волосы были всклочены, а колготки порваны на коленях, да и в целом было ощущение, что девочку прополоскали. По щекам Рогозиной полились слезы, хотя она надеялась обойтись без сильных эмоций. Женщина обняла дочь. -Ты в порядке, ты ранена? -Ничего серьезного, — произнесла Кристина, — только колени разодрала. Они не заметили как Майский и Котов вывели остальных заложников на улицу. Через пару минут они тоже вышли из школы. На крыльце их ждала Антонова, которая сжала их обеих в объятьях, но долго так они не простояли. -Галина Николаевна, — к ним подошел Круглов, — операция по освобождению заложников прошла отлично. -Хорошо, Коля, — сказала она, все еще сдерживая эмоции — так, все едем в ФЭС, стрелка мне на допрос. Ты будешь допрашивать Кристину. -Так точно. Круглов ушел, а Рогозина посмотрела на Антонову и перепуганную Кристину. -Едем в ФЭС. Валь, тебе нужно будет проверить Стрелка на наличие у него в крови наркотических и алкогольных веществ. -Хорошо. Они пошли в сторону машины и сели. В салоне было жарко. Кристина стянула жилетку. -Мам, а вещи наши где? -Их забрали на досмотр. -М. Рогозина посмотрела на дочь. -Ты как? -Нормально. Колени разодрала, когда Коля кинул меня на лестницу. Точнее толкнул, я упала, не удержала равновесие. -Он вас бил? -Нет, даже пальцем не тронул. -Он угрожал? -Нет. Мам, меня об этом будут спрашивать на допросе. Смысл нам сейчас общаться? Тем более, мне обязательно проводить допрос? Я могу тебе все рассказать и дома… -Кристин, это не обходимо, и ты этого не избежишь. Ты-потерпевшая. От допроса ты не убежишь. Галина сосредоточилась на дороге, а Кристина уставилась в окно, ожидая приезда в ФЭС.