Чайка и Снегирь

— Хороший день, чтобы выйти в город, не правда ли, Миншенг? — Лан Тао поправил рукава красного двубортного халата и улыбнулся прошедшим мимо служанкам. — Прекрасная погода, прекрасная… что… господин, уж не намереваетесь вы снова уйти без ведома уважаемого главы дома Лан?! — Миншенг, вот скажи, разве я похож на безответственного человека? — он остановился, напирая на низкорослого мужчину с проседью в волосах. — Я не смею так думать, господин Лан, — склонился тот, избегая прямого взгляда. — Уйти без ведома не получится, ты ведь уже в курсе моих планов. Значит, ты соучастник. А соучастникам положено прикрывать тылы. — Но господи-ин, — взвыл покорный слуга, — хотя бы дождитесь, когда помолвка будет расторгнута. Ждать осталось недолго. Ни одна уважающая себя невеста не станет мириться с… кхм, — остаток фразы он выкашлял в кулак. Они завернули на веранду и снова повстречали слуг при дворе. Девушки застыли с тряпками в руках, не сразу заметили присутствие ещё одних пар ушей и не стеснялись в выражениях, перемалывая чьи-то косточки. — Паршивка… — донеслось до Лан Тао, и он замедлил ход до поступи лани. — И как таких земля носит? — Может, с горя, что наш господин не уделяет ей ни толики внимания? Или в отместку за публичную порку? — А вам не кажется, что двадцать ударов палкой — слишком суровое наказание для наречённой невесты из-за какого-то недоразумения? Похоже, господин уже тогда знал, что эта Вэнь Джу ему не верна. Миншенг нарочно спугнул болтовню чертовок, прочищая горло. Они ойкнули и подскочили, роняя тряпки на мокрый бамбуковый пол. Хотя молодой господин не выглядел взбешённым, они не на шутку заволновались, ведь косвенно упомянули и его любимую Джиао. — Слуги в главный дом отбираются особенно тщательно, так как здесь оказались эти сплетницы?! Я передам управляющей свои пожелания по поводу вашего наказания, — а приближенный слуга, хоть и не имел над ними власти, всё же знал, чем припугнуть. Женщина, управляющая делами Тихого дома, а впоследствии и главного, не отличалась жалостью и состраданием. Напротив, её недовольство всегда сопровождалось проблемами для слуг в подчинении. Девушки ушли в низком поклоне, адресованном юному господину Лан. Он не выражал ни радости, ни горя. Они сочли, что он и вовсе не воспринял их болтовню. Или слишком хорошо знал, о чём они говорили, что показалось более логичным. Служанки пропали из виду, и Миншенг, гордый спокойствием Лан Тао, решил продолжить прогулку, как ни в чём ни бывало. Но от него так же не ускользнуло, что молчаливость господина вызвана не излишней воспитанностью. Он злился, почти наверняка из-за упомянутой несправедливости к невесте. Словно кто-то покусился на его репутацию как самого замечательного господина из всех замечательных господ Юаня. А похождения Вэнь Джу, в коих он ни минуты не засомневался, ставили на нём крест слепого дурака. — Немыслимо, — произнёс Лан Тао спустя пару развилок. — А как рьяно обвиняла меня в том, в чём сама оказалась не чиста! Нужно установить слежку. Найди мне слуг… — он прервался, обдумывая план разоблачения. — Нет, я хочу лично видеть, как её самодовольное лицо исказится в страхе. Как её с позором выгоняют со двора. Миншенг, с вечера ты станешь следить за ней и доложишь мне. *** Дом Грёз — Госпожа Чайка, нам его выпроводить? — предложила кисэн, доложившая о прибытии Лан Тао. Но ответа не последовало. Нельзя беспричинно указать на дверь отпрыску семьи Лан. Хоть сам он не столь уважаем, но не считаться с заслугами дома, которому он принадлежит, — безрассудно. — Госпожа? — Зэнзэн убедилась, что Чайка преодолела растерянность и обдумывала, возможно, единственно верный шаг. — Предполагаю, что господину Лан доложили, что вы здесь. Если бы он увидел вас воочию, то вошёл бы следом. — Отсюда до торгового дома добрых шесть миль, — рассуждала вслух Суинн. — Немедленно пошлите за экипажем, я должна вернуться в поместье раньше него, иначе точно всё пропало. — Экипаж? — усомнилась Зэнзэн. — Думаете, вас там не обыскались? Она подошла к окну и одёрнула шторку. На улице темно — глаз выколи. Фонари освещают лишь порог и заезд. Но подъехавший экипаж невозможно упустить из виду. — Подойдёт любое место в полумиле отсюда, — озадачила Суинн присутствующих дам. — Подайте экипаж, мы дойдём до него пешком. Потеряем время, но задержим Лан Тао здесь. — Надеюсь, вы не рассчитываете бежать через окно? — поинтересовалась Зэнзэн. — Очевидно, снаружи поджидают его слуги, чтобы поймать вас. Побег подтвердит ваше участие в чем-то сомнительном. Им даже не придётся вламываться и проводить обыск. А главный выход отрезан господином Лан. Чайка отодвинула серебряное блюдо с крупным виноградом и присела на стол. Затем собрала волосы в небрежный пучок и велела принести из спальни сундук с одеждой. — Лучше увидеть лицо, чем услышать имя, — обернулась она, сжимая льняной балахон с капюшоном. Дандан усмехнулась, а затем вовсе разразилась смехом. Вот она, блистательная авантюра. Напасть на собственный дом, чтобы сбежать! Она тут же пригласила остальных кисэн переодеться и надеть маски, в которых они по обыкновению грабили ценные повозки. — А если господин Лан решит дать отпор? — насторожилась одна из девушек. — Лучше нам избегать схватки с ним, ранить его мы тем более не можем. — Лан Тао не сможет дать отпор, — заверила Чайка. — Он не обучался военной грамоте, и, как известно каждому слуге при торговом доме, обходит насилие стороной. Он вроде этот… парацист. — Пацифист, — немедленно поправила Зэнзэн свою госпожу. Как знала, что та оговорится. — Какая досада для родителей иметь не состоявшегося на военной службе сына, — развела руками одна из девушек. — Значит, правду говорят, у Торгового дома Лан нет подходящего наследника… — Проблемы семьи Лан нас не коим образом не касаются, девочка моя, — обратилась к ней Дандан. — Что важнее, сегодня благородные кисэн совершат набег на Дом Грёз, — она повернулась к пустовавшему стулу у торца и меланхолично произнесла. — Ей бы это понравилось. Девушки сложили в сундук скинутую на пол одежду, туго завязали пояса и последовали за Зэнзэн. Среди них затесалась и Чайка, которую мать родная не узнала бы. На первом этаже кипела жизнь. Тёплое вино разливалось по чашам и опустошалось в один глоток. Терпение Лан Тао, окруженного чрезмерным вниманием, подходило к концу. Он наотрез отказался присесть за типичный деревянный столик из древесины низкого качества и столь же решительно воспротивился выпивке. Он выжидал, когда слуги снаружи поймают Вэнь Джу с поличным, но долгие минуты в окружении кисэн вынудили молодого господина торопить события. Если его нареченная не спешит покидать злополучный Дом Грёз, он самолично застанет её наедине с мужчиной. Этого более, чем достаточно, чтобы выжить невесту из торгового дома. Конечно, это поставит крест на её дальнейшей судьбе, а семья Вэнь опозорится на все провинции. Но пусть это послужит уроком тем, кто захочет оставить его в дураках. Только он ринулся к лестнице, как выбежавшая в панике кисэн прокричала на весь зал тревожную весть: «Напали! На Дом Грёз напали!». Веселье сменилось паникой. Гости бежали к двери, переворачивая содержимое на столах. Ноги путались в длинных подолах. Господин Лан прижался к стене, чтобы не быть сбитым. Ещё не все скрылись за порогом, как показались нападавшие. Они крушили всё без разбору: вазы, карнизы, горы посуды. Звуки погрома открыли в гостях второе дыхание. Они бежали быстрее, видели перед собой много меньше, испугались сильнее. В конце концов, Лан Тао остался наедине с вандалами, ожидая, когда его слуги сбегутся на шум. Зэнзэн собиралась самолично задать ему лёгкую трёпку, ровно настолько, чтобы заставить бежать без оглядки. Она схватила керамическую вазочку и бросила в ноги юноши. Он подпрыгнул на месте и отошёл в сторону, освобождая путь к отступлению. Суинн выжидала момент, чтобы внимание господина Лан рассеялось. Другие кисэн встали чашей, окружив его. Лан Тао мельком взглянул на парадный вход. Никто из слуг не пришёл ему на выручку. Но винить их было не в чем: они усердно исполняли приказ стоять на своих позициях, что бы не произошло. Он отступил ещё на несколько шагов, собираясь показать спину. Суинн распознала слабость оппонента и собралась подтолкнуть его к нужному им побегу. Она выступила вперёд, демонстрируя добытое однажды ружьё, и нацелилась на грудь. Это, определенно, возымело эффект. Лан Тао подошёл поближе, страх напрочь стёрся с его лица. Напротив, он скорее разозлился. — Ты хоть знаешь, что за оружие держишь в руках?! Этот мушкет изготовили в качестве подарка на годовщину союза моих родителей. В Юань не найдётся и трёх семей, включая императорскую, которые могли бы позволить себе хотя бы один такой экземпляр! Отсчитанная Чайка стояла в ступоре, пока дуло не упёрлось ему в грудь. Его так заботило украденное ружьё, что инстинкт самосохранения дал сбой. Если бы ограбление было не постановочным, Лан Тао уже распрощался бы с жизнью. Она хотела предъявить ему за беспечность, но голос мог выдать в ней госпожу Вэнь, и весь маскарад пошёл бы коту под хвост. План припугнуть его и заставить сверкать пятками с треском провалился. Он схватил мушкет, но не смог вырвать из цепких рук Чайки. Тогда она замахнулась. Выстрелить — не выстрелит, так хотя бы треснет. Наконец, что-то подействовало как надо: господин Лан перепугался, что в схватке повредится драгоценный мушкет. Замахал руками и, как миленький, отпрыгнул на безопасное расстояние с неуместным предложением провести переговоры. Суинн переглянулась с другими кисэн, готовыми прикрыть ей спину, как только она ринется к двери. Но сначала придётся оглушить Лан Тао. Один точный удар — и она выиграет достаточно времени. Он не успеет осознать обман, как она окажется в кровати. И предъявить ей будет нечего. В два коротких прыжка Чайка подлетела к Лан Тао. Уродливая маска, по легендам отпугивающая демонов, загородила ему весь обзор, — холодный металлический нос коснулся лица. Нехитрая размашистая атака, нацеленная на затылок, почти удалась. Суинн не растерялась, когда он увернулся от неё. Последовал удар ногой в колени, избежать который господин Лан не успел. Только он потерял равновесие, как над его головой навис мушкет. Суинн вложила много сил в один простой удар, но господин Лан успел прикрыть голову рукой. Она продолжала давить на свежий ушиб, причиняя ноющую боль, пока он не взвоет, как положено трусу, и не сдастся. Но не услышала ни звука. Он смог подняться, всё ещё сдерживая удар. Шестое чувство подсказывало ей отойти, убрать оружие, чтобы успеть защититься. Позади стоят обученные сражению кисэн, её товарищи, её семья. Ей нужно только отойти и уступить место схватки. Но как отвести взгляд от человека? От прекрасно уложенной прически Лан Тао не осталось и следа. Но ничто так не завораживало, как твёрдый навязчивый взгляд серых глаз. Увернуться от его удара смогла бы даже такая неумеха как Чунчун. Но Суинн отошла от оцепенения, когда почувствовала жгучую боль в области позвоночника. Не успели гематомы сойти, как снова дали о себе знать. И угораздило же его ударить в спину! Она взвизгнула и согнулась в три погибели; Лан Тао и сам удивился, с его губ чуть не слетели извинения. Затем потянулся сорвать с лица маску, но замешкался. Чья-то рука крепко схватила запястье Суинн и потащила к выходу. Мелькнувшая перед глазами дверь, порог и беспросветная дорога — всё смешалось в помутневшей голове. Но рядом была Зэнзэн — это немного успокаивало. В экипаже они не обмолвились ни словом, ушли в свои мысли. Оттого путь до торгового дома ощущался долгим и выматывающим. Суинн легко забралась на плечи Зэнзэн, а после подтянула её, снова прочувствовав весь спектр боли. Вскоре они обнаружили, что все сладко спят. Никакой паники их отсутствие не вызвало. Лан Тао действовал тайно, не оповестив главу. — Быстрее, госпожа, — торопила её кисэн, шагая по вымощенным брусчаткой тропинкам. Сначала осторожно, словно подкрадываясь к спящему. Но несколько минут спустя обе перешли на бег, услышав снаружи ржание лошади. Они забежали в комнату госпожи Вэнь и первым делом зажгли свечи. Следом на пол слетели воровские одежды, их скинули под кровать. Одежда Суинн, оставленная в комоде, пропала. Зэнзэн уловила быстрые шаги снаружи. Шли двое. Она накинула на себя халат служанки, не стала завязывать пояс. Суинн так и не нашла, во что переодеться. Тогда Зэнзэн схватила мазь от ушибов, любезно предоставленную Джиао, и толстым слоем нанесла на ушиб. Господин Лан ворвался без стука вместе с Чунчун, которая всячески отговаривала его от позднего визита. Суинн повернулась в пол оборота. Достаточно, чтобы видеть, как тяжело вздымается его грудь. Но кисэн выиграли достаточно времени. Никто, конечно, не предугадал, что он прибыл в Дом Грёз на собственной лошади. Экипаж передвигался медленнее, и, догадайся он сразу, что его водят за нос, они бы вернулись в дом Лан позже него. — Что вы себе позволяете, господин Лан? — её горловые связки натянулись как струнки. — Господин Лан, вам не стоит видеть свою невесту в таком неподобающем виде. Госпожа Вэнь ещё не оправилась от нанесённых увечий, не говоря уже о невидимых человеческому глазу ранах, — заступилась Чунчун. — Я говорю об ущербе положению госпожи, её пострадавшей гордости. Всё, что можем мы, её слуги, залечить телесную боль, но кто же позаботиться о боли душевной? Прошу вас, господин, проявите милосердие. Госпожа Вэнь и так едва находит силы, чтобы полюбоваться прекрасным садом, бережно сотворённым госпожой Джиао. Мы отговаривали её, просили не перенапрягаться, но разве она когда-нибудь слушает? И после поздней прогулки её спина снова разразилась болью, да так, что не уснуть. Он окинул взглядом сине-жёлтые разводы на спине, словно кляксы на белоснежной коже, и не нашёлся со словами. Он знал, что в браваде служанки нет и толики правды. Но они положат головы на отсечение, доказывая, что госпожа Вэнь весь вечер провела в саду. И, наверняка, этому своевременно найдутся свидетели. Лан Тао молча закрыл за собой двери, не извинившись, и не объяснив поздний визит. Не стал разбираться, хотя мог устроить всё так, что завтра утром Вэнь Джу собирала бы вещи. Его остановила неведомая сила. Во всяком случае, Суинн уповала на создателя, когда он просто ушёл. Рухнув на кровать, она до чертиков перепугала Зэнзэн, но тихий голос дал понять, что всё в порядке. — Они же говорили, что он немощный, а видела, как ушёл из-под удара? Если бы в его руках было оружие, мы были бы на равных. На равных, Зэнзэн, — повторила она. — Я и этот парацист. — Похоже, слухи о слабости наследника Лан приукрашены. Он точно знаком с основами боя. Но, пожалуй, это и всё. Не забывайте, госпожа Чайка, что он, хоть и хилый, но мужчина. И от природы сильнее вас. — И ты надеешься утешить меня этим? — Что же теперь будет с нами?! — взвыла Чунчун. — Он точно не поверил. Куда он сейчас направился? К главе дома Лан?! Нас вышвырнут, а госпожу Вэнь лишат привилегий. — Если случится худшее, мы всего-то вернёмся в Дом Грёз, чего так горланить? — В это место… я лучше встану на колени, выпрашивая милостыню, чем пойду в услужение в качестве кисэн! — Я начинаю думать, что для тебя публичный дом — больная тема. Не оттуда ли ты бежала, когда тебя поймали люди Лонгвея? — Да как вы… могли предположить подобное! — она со свистом выбежала наружу, отбивая гневный ритм плетёнными гэта. Щёки пылали, руки тряслись, сжатые в кулачки. Она весь вечер проходила в саду в одежде госпожи, нацепив длинный каблук и шляпку. И никто не заподозрил в ней подмену, многие видели Вэнь Джу и смогут свидетельствовать, ели дойдёт до внутри дворового судилища. Только вместо благодарности ей задают такие неприемлемые вопросы, какая низость! *** — Не пора ли узнать, в какой благородной семье не досчитались отпрыска? Суинн вытерла простынёй остатки мази со спины и легла поверх цветастого одеяла. Зэнзнэн достала из шкафа новое постельное и вопросительно уставилась на развалившуюся госпожу. — Думаете, девочка из привилегированных? Тогда не стоило с ней так обходиться. Если бы мы вернули её горюющему отцу, заручились бы не лишними связями для Дома Грёз. — Интересна не столько личность беженки, сколько причины, по которым она вынуждена лгать. Как часто бывает, что семья сама продаёт ребёнка в рабство? — Незаконнорождённая? — уловила мысль Зэнзэн. — Объявись такое дитя с известной фамилией, и можно вытрясти из этого целое состояние… Нужно передать весточку в Дом Грёз. — Не спеши, — Чайка залезла рукой под перьевые матрасы и достала не одно, а целую горсть писем. — Лучше отправь это. Она переняла их из рук главы кисэн и пробежалась по адресам. — Это главы значимых семейств, целых семь писем. Вы не намерены проводить тайное расследование? Будете шантажировать всех одновременно? — Непричастные не придадут письму значения, списав на глупую шутку. Но не тот, кто пытается скрыть измену, продав её следствие в рабство. В панике он согласится на денежную компенсацию за наше молчание и укрытие этой девочки. Если это не отпрыск одной из этих семей, пользы будет мало. Главное проверить очевидные варианты и придержать её здесь. Оставлять в Доме Грёз небезопасно, Дандан знала это и отправила мне в услужение. Стань мы разбираться в её родословной и выдали бы её местоположение. А там и до наёмного убийцы недалеко. Хоть по статусу семья Лан наравне с другими, влияния у них больше. Они чаще принимают Императора и имеют связи за границей, кто рискнет перейти им дорожку? — Госпожа Чайка, не слишком ли это поспешные рассуждения? — Брось, у меня было много времени. Я даже успела написать семь одинаковых писем, так, о чем твои сомнения? Ночь очень быстро перетекла в утро. Не спавшая Чайка погасила свечи и приоткрыла дверцу, впуская прохладный ветерок. Предрассветное солнце окрасило облака в пыльный оранжевый. В до боли знакомый цвет. — Ещё всего разок, но дай мне шанс. Всего одна сделка, и я сама уйду, — пролепетала она, словно выпрашивая милостыню у создателя. Затем растворилась в тёмных уголках комнаты и не выходила, пока тишину не нарушила служанка. Так рано Суинн ожидала увидеть только Чунчун, которая приносила ей завтрак, игнорируя, что в это время она по обычаю сладко спит. Но за дверью поджидала не она. — Госпожа Вэнь, — она вежливо поклонилась, — господин Лан с супругой ожидают вас на завтрак, — осторожно оглядела госпожу и добавила: — Позвольте вас подготовить.