Not true blood

До дома по-хорошему оставалось всего минут десять. Ну, это если пешком и срезать через проходной двор. На машине же и с сегодняшними пробками хорошо если дорога минут сорок займет. Ваня прогнал навязчивую мысль бросить тачку прямо здесь. И честно говоря он бы так и сделал, наплевав на эвакуаторы и штраф, уж больно заебался, да только на обочине места не было, чтоб приткнуться. Таких умников полно. Ваня глотнул энергетика, скривившись — тот совсем выдохся. Пробка стояла наглухо. В голове аж звенело от усталости, поскорее бы добраться до кровати. До полудня поспать можно будет, а потом надо за обработку фоток садиться, Женька говорила, что следующим вечером репортаж надо будет выкатывать. Рудбой фыркнул, недоверчиво покачав головой, как и всякий раз, когда он вспоминал о том, что их “маленькая, но смертоносная” Женечка вообще-то кроме всяких шуток — смертоносная… Нет, серьезно. Он на кого угодно из своих знакомых и друзей мог бы подумать, что тот вампир, но только не на Женьку. Когда шесть лет назад по всему миру случился зубастый каминг-аут после изобретения каким-то хикканом из Японии синтетического аналога крови, надежно гасящего вампирский голод, в России поначалу испуганно притихли, разве что в компаниях с нервными смешками гадали кто из них мог бы быть вампиром. Потом один из депутатов немедленно выступил с гневной истерической речью, что мерзким кровососам в богоспасаемой Отчизне места нет и быть не может… И на следующий же день с той же уверенностью на другом канале утверждал, что Россия-матушка любого из своих детей пригреет и никаких притеснений нет и быть не может. Ну, это он сразу после официального обращения Президента к нации перековался. Президент объявил примерно то же самое. Мол, нет у нас притеснений ни по национальности, ни по цвету кожи, полу или вероисповеданию, и все граждане-вампиры такие же россияне, как и остальные, и их государство будет защищать так же, как и всех. В спешном порядке был принят ряд законов в защиту этих самых граждан-вампиров, льготы, статья за оскорбление чувств… Ходили потом упорные слухи, что такая внезапная толерантность объяснялась очень просто — господин президент заключил спешный договор с верхушкой вампирской части населения, чтобы его обратили. Слухи были тем упорнее, что днем президент появляться перестал. Навальный едко пошутил что да, президент вампиром не стал, конечно же, просто у него внезапно развилась сильнейшая аллергия на солнечный свет, серебро и чеснок. Милонов немедленно призвал посадить наглеца, но скандал замяли. Тем более, что Милонов сам выдал во время своей пламенной речи в эфире историческое “Да хоть бы и кровосос, лишь бы не пидорас!”. Так и шло всё, потихоньку. Хуй его, конечно, знает, как там в маленьких городах было, как относились к тем вампирам, что рискнули о себе заявить, но в Москве и Питере всё шло, в общем, без эксцессов. Не без эпических срачей в интернетиках, разумеется. Мирон читал все эти дискуссии, зачитывал особо понравившиеся места вслух, толкал свои версии по поводу вампирского быта. Ваня уже потом думал, каково Женьке всё это было выслушивать с покерфейсом, не катаясь со смеху. Она, наверное, так бы и не решилась перед ними раскрыться. Храмов помог. Ну как помог… Второй или третий год шел, как раз тогда все уже слышали о том, что для людей кровь вампиров - вполне себе наркотик. Официально только-только начинали исследовать возможности применения разведенной вампирской крови как анестетика и тонизирующего средства, на черном же рынке “V” уже имел нехилый такой оборот. Леха где-то умудрился достать пузырек, чтоб на каждого пришлось по два-три глотка, не удержался, в офисе похвастался. И глазом моргнуть не успел, как их привычная, знакомая милая Женечка превратилась в разъяренную фурию, которая ледяным голосом приказала отдать кровь, и ослушаться было невозможно. А потом Женечка всё тем же ледяным нечеловеческим голосом озвучила, что вампирская кровь для человека — страшнее героина по последствиям. Что она имела несчастье за последние пару столетий потерять нескольких друзей, имевших глупость подсесть на это и больше такое терпеть не намерена. — Учую, что хоть раз пробовали — а я учую, не сомневайтесь — сама вам отверну головы. Всё равно не пользуетесь. Они как вмерзли почти в диванчик, где сидели, так долго еще пошевелиться не могли. Для Вани это вообще было первый раз когда он увидел разозленного вампира. Для остальных, кажется, тоже. Ну и сам факт того, что их Женька была на самом деле вампиром, шокировал, конечно. Когда вся история с вампирами началась, Ваня думал иногда, как и все, что он будет делать, если кто-то из знакомых окажется вампиром. На практике оказалось, что он не будет делать ничего. В отношении к Женьке ничего не изменилось. Поначалу была обида, что она раньше не сказала. Значит, не так сильно доверяла им, боялась, что они отвернутся. После всех лет работы бок о бок — не доверяла. Вот это было по настоящему обидным. Потом, конечно, наладились отношения. Женька рассказала почему так вспылила когда про “V”услышала — она из-за этой хуйни потеряла не только знакомых людей, кто подсел на вампирскую кровь как на героин и потом не смог слезть, но и вампиров. Как именно - они поняли потом . Про чистую неразбавленную кровь вампиров в узких кругах всегда было известно. Был спрос. А где спрос — там и предложение на черном рынке. Некоторые дилеры умудрялись заманивать неопытных вампиров в ловушку, где выкачивали всю кровь, продавая ее потом маленькими флакончиками. Обескровленного вампира бросали, тот, обессилев, не мог до восхода добраться до укрытия, а значит, был обречен на смерть. Кого-то из близких Женя так и потеряла. Кого — не стала рассказывать, а они не стали выспрашивать. И, Ваня в этом был уверен, Женька была им за это благодарна. Для нее собственный каминг-аут был нехилым таким стрессом, она не планировала обнародовать свою истинную природу. С их режимом работы Женька могла сколько угодно скрывать, ведь получалось у нее десять лет их знакомства это делать. Ваня, как и остальные, очень надеялся, что Женька не пожалеет что открылась. Ваня уже почти дошел подъезда, как его остановил какой-то незнакомый парень. — Слушай, тут вроде хостел поблизости должен быть, блэкаут. Ваня с невольным интересом на него глянул. В “блэкауте” обычно ночевали, точнее, дневали вампиры, которые в городе были проездом или оказывались далеко от дома перед рассветом. Некоторые для таких гостей вешали специальные светонепроницаемые шторы, другие, позиционировавшие себя максимально безопасными и комфортными, просто заделывали окна в номерах для вампиров, чтобы дорогим гостям не повредила даже случайно отдернутая занавеска. Хостел, что был по соседству с Ваниным домом, был из самых дешевых, только у этого вампира выбора не было, рассвет уже начинался. — Вон там, на углу, где такая зеленая железная дверь, видишь? Спрашивающий ответил что-то вроде “Спасибо, дядь”, но Ваня уже внимания не обращал — поскорей бы дойти до дома, покурить, поужинать и спать, хотя бы пару часов потом за фотографии садиться. . Уже в коридоре, стащив кроссы, Ваня сообразил, что пакеты с продуктами остались в машине и громко выругался. Были бы там крупы-макароны махнул бы рукой и завалился спать, но в пакете было молоко и пачка масла, которые до завтра в багажнике явно не доживут. Плюс, что куда важнее, в пакете был блок сигарет, а в Ваниной пачке, что сейчас валялась в кармане толстовки, сигарет осталось всего две. Придется идти. На улице Ваня первым делом столкнулся всё с тем же чуваком, который почему-то не пошел в хостел, а стоял во дворе и лихорадочно искал что-то в мобиле. Завидев Ваню оживился: — Дядь, тут есть еще поблизости хостел? Чтоб минут за десять добежать? Или даже за семь? — Не знаю, если честно. А с этим-то что не так? — Закрыто почему-то. Ваня подошел поближе к дверям, где висело написанное от руки объявление, мол, хостел закрыт по распоряжению управляющей компании жилого комплекса. Значит, бабульки победили… Ходила тут по подъездам инициативная группа старушек, требовала у жильцов подписать гневное обращение против хостела для “этих упырей”, которые разносят заразу, ВИЧ, гепатит Д и несут опасность всему живому, включая голубей во дворе и помойных котиков. Ваня поржал, а вот кто-то, видать, этими речами проникся... — Это, наверное, соседи постарались. — Ваня полез за сигаретами. Стоящий рядом вампир выглядел таким потерянным, что невольно хотелось объяснить. — Я слышал, тут в управляющую компанию бабки жалобы строчили. Не хотим, мол, чтоб под боком к... хостел был. — Ваня прикусил язык на неприличном слове, но собеседник всё прекрасно понял. — С кровососами. Ясно. — Упавшим голосом закончил он фразу. — Вот попадалово, да, Гриш? Из переноски в вампирских руках, которую Ваня не сразу заметил, раздалось хриплое недовольное мяуканье. Ваня присел на корточки и невольно заулыбался, встретившись глазами с надменным взглядом рыжего кота. Ухоженного такого. Гриша, значит. — И что делать будешь? Вампир как-то беспомощно пожал плечами, оглядываясь. — В подвале перекантуюсь, хуле делать-то еще? Ваня вздохнул, поднимаясь на ноги. Не его это дело было, и звать домой незнакомого вампира — так себе идейка. Только, как назло, вспомнился давешний репортаж Мирона про черных дилеров “V”, которые как раз таких бедолаг обескровливали и бросали на солнце… — Пошли к машине, — хмуро велел он. — Пакеты поможешь донести. Вампир не двинулся с места. Настороженно поглядывал на Ваню черными глазами. — Ты меня что, к себе зовешь? — Ну да. От солнца спрячешься, а вечером вали куда хочешь. У меня подруга есть, из ваших, так что в холодильнике пара бутылок “крови” найдется, и в комнате шторы специальные. Всяко удобнее, чем в подвале. — А если я тебя сожру? — помолчав, вкрадчиво уточнил вампир. Ваня пожал плечами, прикуривая. — Ну, раз ты с такими наклонностями — тогда ночуй в подвале. Вместе со своим Гришей, а там его уже блохи сожрут. Выбирай. До квартиры пакеты несли молча, разве что вампир представился, почти нехотя, Фалленом. На пороге замялся, ожидая приглашения. На бледном лице всё еще было написано недоверие. Ваня стащил кроссы, махнул рукой. — Заходи. Я тебе сразу покажу, где спать можно. Женька периодически оставалась у него ночевать вместе с остальной командой, когда по работе совсем уж завал был, так что Ваня повесил в большой комнате и специальные шторы, намертво блокирующие солнечные лучи, ну и запас “Крови” в холодильнике тоже держал. — Вот смотри, тут спишь. Кота, наверное, можешь выпустить, только уберешь за ним сам потом. А вот здесь, — Ваня хлопнул по двери спальни, — мой дом. Туда я тебя не приглашаю. Хоть спать хотелось уже до чертиков, Ваня первым делом полез в комп, проверяя, не изменились ли планы на завтра. Женя просила обработать фотографии поскорее, чтобы репортаж поскорее можно было разместить на сайте. Было слышно мягкий хлопок дверцы холодильника а потом в коридоре напротив Ваниной двери возник гость - уже с открытой бутылкой крови в руках. — Потолки такие высоченные, — сказал он с восторгом. — До революции строили, да? — Ну да. — Ваня потянулся, пытаясь размять несчастную спину, — а ты, если не секрет… До революции или как? Вообще, конечно, спрашивать у вампира первым делом про инициацию было не очень-то принято, кто-то из них вполне мог и оскорбиться. Правда, Фаллен, кажется, такой трепетностью к своему прошлому не отличался. — Я во время, — с гордостью заявил он. Уселся, скрестив ноги, опираясь спиной о стену, инстинктивно отодвигаясь подальше от Ваниной двери, пусть у него в спальне шторы и были задернуты. — У нас отряд был, почти всех перебили. Попали в засаду, думали всё, конец, но из наших Федька оказался вампиром, вот, обратил, мы и выбрались. — Воевал, значит… А интервью дать не хочешь? — Кому это? — Фаллен снова будто подобрался, блеснул глазами исподлобья, точь-в-точь собственный кот, который подошел и уселся рядом, неодобрительно глядя на Ваню. — Нам. Портал “BM”, слышал, может? Мы про вампиров часто материалы делаем. — “BM”? — Фаллен фыркнул. — Это у вас про “Блейда” и “Дракулу” писали, мол, запретить, так как оскорбляет чувства вампирского населения? — Вот сразу видно, что ты материал не читал! Не запретить, а других героев создавать надо, положительных. — Ага-ага. Вон, у Марвела вышло, я видел. “Добрый Человек-упырь против злого Человека-человека”! Кассовые сборы гарантированы. У нас скоро тоже снимут, я прямо представляю, Козловский в роли доброго человека-упыря, спешите видеть! Отвращение к нам будет гарантировано после первых десяти минут просмотра. Ваня засмеялся. — Ну, как знаешь, — он зевнул, — там возле двери, визитка лежит, возьми. Вдруг надумаешь. А сейчас сорри, я спать. Засыпая, Ваня слышал как снова негромко хлопает дверь холодильника, как в соседней комнате кто-то нежно воркует про “А кто у меня самый лучший котичек?”. Вроде бы только закрыл глаза — а под ухом уже назойливо пиликает будильник на телефоне, мол, всё, Ваня, хорош дрыхнуть, работа не ждет. За обработкой время совсем незаметно пролетело, вроде бы только за комп уселся — а вот уже и за окном стемнело, и спина отваливается… Можно было пойти в баре посидеть, да только после того, как Ваня отправил Мирону отобранные для материала фотографии, шевелиться уже просто не хотелось. Было одно желание — выспаться, наконец. И он даже почти заснул, когда разбудил телефонный звонок. Звонили из полиции. — Иван Игоревич? Светло у вас работает? — Кто?! В трубке тяжело вздохнули. — Вампир Иван Светло задержан Отделом по обороту наркотиков, пытался сбыть нашим сотрудникам три флакона вещества, предположительно “Ви”. Говорит, у вас работает и это журналистское расследование. Ваня уселся на диване, потер рукой лицо. Уже открыл рот, чтобы послать и говорившего, и неизвестного ему вампира, как в трубке добавили. — И кот тут с ним. — Какой кот? — вопрос был, конечно отличный, но и собеседник маху не дал. — Рыжий такой. В переноске. В отдел Ваня поехал только ради кота. И только ради кота, честное слово, отмазал этого идиота Фаллена, который и впрямь додумался на вокзале толкать свою кровь. Клятвы Вани, что Иван Светло и впрямь репортер портала вкупе с определенной денежной суммой свою роль сыграли, так что и Фаллен, и его кот оказались на свободе. — Ты совсем идиот? — Ваня это спросил, когда они отъехали от отделения подальше — Ничего умнее не выдумал? — Бабки нужны. — Фаллен смотрел в окно. — Документы отдай и я пойду. Ваня притормозил на обочине. Полез в карман за паспортом Фаллена, который ему отдали в отделе. Развернул, чтоб проверить и поднял брови. Паспорт точно был Фалленовский. А вот в графе с датой инициации стоял совсем не 1917 год, а 2017. — Ну и зачем наврал? — Ваня ткнул пальцем в эту строку. — Про революцию, про отряд. Зачем? — Потому что про революцию интереснее, чем было на самом деле. Статью не напишешь, знаешь ли! — Фаллен глянул на него наконец. — Мы просто с другом тогда со... всяким переборщили. Ничего такого, только родители психовали, уговорили на какой-то модный центр реабилитации, мол, стопроцентная гарантия излечения от любых зависимостей. Лечение-то там одно было — руководитель центра как раз вампиром был. — Своей кровью отпаивал? — Ваня про такие случаи слышал, но считал их скорее городскими легендами. — Ну да. Хороший мужик, на самом деле. Он не виноват. Я просто неудачно с лестницы слетел, ну и… Фаллен замолчал. — По собаке больше всего скучаю. У нас собака была, а как я вернулся — от меня шарахаться стала.... Хорошо, коты нас любят. А то совсем жопа. Вот сюда и переехал, чтоб соседи не шарахались. На билет долго копил. Думал, тут лучше. Квартиру снял, а вон как узнают, что вампир — всё равно выгоняют. И без регистрации хуй куда на работу устроишься. Думаешь, хотят тут приезжего упыря регистрировать, когда своих полно? Ваня почесал в затылке, потом завел машину. — Поехали-ка, я тебя с Женькой познакомлю, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Фаллена. — Она что-нибудь придумает, чтоб твой кот без дома и без еды не остался.