И всё же я замираю каждый раз, когда ты рядом

      Мой единственный грех в том, что я люблю своего мужа. Прошло много времени, с тех пор как я вошла в семью Медичи, выполняя свой дочерний долг. Я старалась не думать, что отец продал меня чтобы покрыть долги, которые могли бы разрушить до основания семью Де Барди. Как знать, быть может если бы все было иначе, то я, Контессина, вышла замуж за мужчину, который меня любит. Однако аристократки не привыкли жаловаться, разве что в тишине спален и самим себе. Деньги и чистая кровь соединились в браке, и как итог я чаще видела спину и затылок своего мужа. Козимо просто уходил, когда мне хотелось теплоты и общения. Муж засиживался допоздна за бесконечными банковскими книгами. Он находил время для сеньории, для банка и Уго, даже для Марко, которого считал скорее своим братом, чем наемником. Иногда пролетят мимо меня, и даже не заметят, все напряженные. Вторая спальня появилась, когда я забеременела. Козимо видимо посчитал, что мы справились с поставленной задачей, как животные на ферме. Радость от отцовства супруг показал лишь когда на свет появился Пьеро. Мальчик был похож на меня, я даже начала ревновать, потому что Козимо полюбил его с первого взгляда. Кажется, что даже мечту о куполе мессир де Медичи желал больше, чем меня. Мне иногда хочется увидеть Козимо до нашей свадьбы. Лоренцо рассказывал мне о том, как его брат хотел стать знаменитым художником, и получалось более чем неплохо. Я не видела даже эскизов, потому что в день нашего первого знакомства Козимо все сжег. Тот день разделил его жизнь на до и после. До было искусство и та женщина из Рима. Первая любовь Козимо с которой его безжалостно разлучили отец и мать. Интересно, какая она была? Один раз я задала подобный вопрос, но в ответ была превращена в ледяную статую от одного лишь взгляда мужа. Будто бы я ее обругала грязными словами, как торговка. Вырвать бы ее лик из сердца Козимо голыми руками. Иногда ярость не оставляет меня. Я злюсь на него, на отца, который допустил этот брак, на саму себя. Можно быть бесконечно ему преданной, идеально вести хозяйство, растить сына, но этим не заслужить любовь. Я спасла Козимо от смерти, и он возненавидел меня за это. Сквозь слезы, тогда в темнице, мне хотелось смеяться от нелепых сравнений семьи Медичи с виноградной лозой. Она не умирает, если с нее сорвать одну виноградину. Бред! Как муж мог только подумать, что мы сможем жить без него, что я смогу?! Медичи не существуют без Флоренции, сказал он мне, когда я сообщила о решении совета, и бросил такой разочарованный взгляд будто я разобрала наш дом по кирпичикам. Козимо и раньше меня уничтожал холодностью. Отдергивал руки, когда я прикасалась, мог запросто посреди разговора отвернуться и уйти. Однако это была лишь малая доля страданий, которая выпала на мою долю. Скоро я не увижу даже его спины Козимо собирается в путь. Сегодня утром его могло бы не быть в живых, но я сделала все чтобы топор палача был заменен на изгнание. Сколько мы не увидимся? Быть может супруг встретит вновь свою возлюбленную Бьянку? Станет счастливее, раз у меня не получилось влюбить его в себя. Я была лишь полезной, но не более. - Ты ничего не забыл? - спрашивает Лоренцо де Медичи у своего брата кивая на стоявшую на лестнице Контессину. - Я забрал все, что у меня было...