Идеалистка-законница...

***

"Великая и ужасная", как в шутку иногда подкалывал ее Паша, Орлова буквально выпорхнула из здания суда в хорошем настроение, в очередной раз убедившись, что справедливость - не пустой звук. С Алексеем они договорились, что его охрана ее встретит и будет везде сопровождать для общего, так сказать, спокойствия. Ситуация и правда была не слишком ясна и ожидать от тех, кто за ней так активно охотился, можно действительно чего угодно. Предупрежден - вооружен. На крыльце у выхода ее издалека встречал впечатлительный Семенов с многозначным вопросом: - Ну? Юля с каменным лицом подошла к нему, хотя внутри вот-вот готова была рассмеяться, и остановившись напротив произнесла: - Все.. Всему капец... Секундное выражение лица Семенова в этот момент надо было просто видеть. Но Юля быстро переменилась, широко обворожительно заулыбалась и бросилась его обнимать с воплем: - Я пошутила... Мы всех победили. Кто молодец - мы молодец. Паша даже злиться на нее не мог особо, она была для него как взрослый ребенок. Охрана Фомы вообще стянулась ближе, но за этим детсадом наблюдали пристально, хотя и с некоторой снисходительностью. Выйдя за ворота суда, они сразу же увидели выходящего из машины им на встречу Фому. Алексей смотрел на них, идущих в обнимку, с непониманием и долей тревоги за женатого друга. Слишком странные у них с Юлей отношения. - Все в порядке? - формально спросил Фомин у Юлии. Она в ответ лишь кивнула и несколько эмоционально высказала свое предложение: - Может отметим? Я угощаю, - ожидая однозначного одобрения и сопровождая его взглядом "кота из Шрека". Никто, собственно, и не собирался ей возражать.

***

- Ребята, какие же вы классные... - вещала изрядно наотмечавшаяся, хотя так и не напившаяся Орлова, держась за Семенова и Фомина, пока они скопом спускались с лестницы ресторана. - Паш, тебя подвезти? Давай довезем, - Алексей всегда заботился о Семенове. - Не, я прогуляюсь, - Паша пытался сосредоточиться и максимально серьезно обратился к Орловой: - Юль, ты останься пока у Фомы, так безопаснее. За неделю все устаканится и сможешь дальше куролесить. Юлия по-ребячески насупилась и твердо произнесла: - Семенов, вот как тебя не любить? Она по-дружески обняла его, привстав на цыпочки, и в этом жесте еще никогда и ни разу не было какого-то подтекста или флирта. Алексей, наблюдавший за этой идилией со стороны, прервал ее: - Юля, иди в машину, холодно. Отчего девушка как-будто очнувшись, похлопала Пашу по плечу и недовольно посмотрев на Алексея, прошла к машине, где ей уже открыли дверь. У нее не было ему сил возражать, но само ощущение, что он приказывает, ее бесило. Фомин с некоторой укоризной обратился к своему другу: - Ты вообще-то женат, нет? Семенов кивнул и решил прояснить ситуацию: - Юля - это друг и не более. У меня было желание и масса поводов перейти с ней черту, но этого не произошло, потому что у нее есть принципы и один из них: "С друзьями не спят", - и, протянув Фоме руку, продолжил: - Так что смотри не влюбись в нее, а это поверь мне - просто. Но если вдруг, то лучше не попадай в категорию "Друзья". Алексей иронично ухмыльнулся, они пожали руки и на этом разошлись. До дома доехали быстро и в тишине. Юлия выйдя из машины почувствовала усталость и сонливость, хотя на улице был бодрящий холод, моментально вызвавший табун мурашек по всему телу. Первое, что она сделала - это пошла на кухню и включила чайник. Алексей пришел позже и присел на барный стул, наблюдая за сидевшей напротив и заметно дрожащей шатенкой. Он не сказал ни слова, а просто молча встал и принес ей теплый, пушистый плед, в котором она выглядела как маленький белый медведь. Такая простая забота значила для нее очень много, больше, чем миллион красивых слов, а он всегда показывал свое отношение поступками. - Ты как? - глядя в ее бездонные голубые глаза, спросил Фома. Юля, отпивая горячий чай из чашки, скромно ответила выше натягивая плед: - Намного лучше, спасибо. Она наливала две чашки, но к своей он так не притронулся, отодвигая в сторону, произнес формальное "Спокойной ночи", уже собираясь уйти наверх. Девушка встала вслед за ним. После пары шагов спасительная "белая шуба" оказалась на полу, а не до конца согревшаяся Орлова обнимала недоумевающего мужчину, обвив его обеими руками как спасательный круг. Время как-будто остановилось или о крайней мере притормозило. В голове Фомы вертелся один логичный вопрос: "Что, черт возьми, происходит?". Юлия же поймала себя на мысли крайне риторического содержания: "Что я творю?". Она отступила на шаг, моргнула, как бы прогоняя наваждение, и неуверенно пожелав "Спокойной ночи", придерживаясь за перила, пошла в свою спальню. center>***</center> Дальнейшая неделя совместного проживания прошла довольно спокойно. Они вдвоем рано уезжали и поздно возвращались. Фомину так было спокойнее, она всегда на глазах, всегда рядом. Он брал ее с собой на деловые встречи, на них Юлия выглядела весьма органично, хотя почти всегда молчала, ей было скучно и неинтересно. Лишь однажды, после делового обеда, она с неприкрытым раздражением заметила: "Твой компаньон тебе врет". Алексей это и сам подозревал, но не хотел придавать излишнего значения, и вопросительно посмотрев на нее и только ответил: - Я тебя услышал. Орлова не ошиблась ни сейчас и не ошибалась ни разу. Семенова всегда восхищала эта ее способность, точно определять, когда человек врет или лукавит. Однажды, это спасло им с Михайловым погоны. Сама же девушка от этого не то, чтобы страдала, но по большей части кайфа не испытывала, ведь иногда лучше эту правду и не знать. Вечером Юля позвонила Паше и убедилась, что уже завтра сможет ходит без охраны, вернуться в свою городскую квартиру и, наконец, заняться домом и делами. Она была от души благодарна им с Алексеем за помощь. Всеобщий любимец Пряник так вообще чувствовал себя весьма вольготно и уже привык жить у Фомина, где за ним все это время любезно ухаживала его помощница. Настало время расставаться. Девушка знала, что "товарищ бандит" еще не приехал, задерживается и даже предупреждал об этом, и, поэтому пошла в тренировочный зал, побегать на дорожке и побить грушу перед сном. Антистрессовая терапия - одним словом. Алексей приехал домой поздно в неоднозначном расположении духа. Что-то ему подсказывало, что, когда Юля обо всем, что они с Семеновым сделали, узнает, они больше не смогут общаться, даже на прежнем уровне. Включенный в первом часу ночи свет в спортзале изрядно его озадачил. Увлеченная спортсменка в наушниках продолжала молотить боксерский мешок и не сразу заметила "зрителя". - Привет, я не слышала как ты вошел, - бодро поприветствовала его Орлова, улыбаясь. Волосы туго перевязанные в хвост немного растрепались, глаза светились, а на щеках был легкий здоровый румянец. - Нужно еще поработать над ударом, - кивнул ей, чуть улыбаясь, Фома. - Ты голоден? - спросила Юля, снимая перчатки. Вроде бы простой и даже бытовой вопрос, а прозвучал с подтекстом и так двусмысленно, причем поняли они это оба. Их отношения и без того были без видимой причины напряженными, поэтому, от греха подальше, она решила, что разумно сейчас просто не продолжать этот опасный разговор и уйти. Только как пройти мимо того, кто перекрыл выход? Вот только девушка не учла одной детали, не взяла ее в расчет - здесь он мужчина и хозяин, и он принимает решения кому и что делать. Атмосфера накалялась. Додумывать за других - плохая привычка и прямолинейная Орлова подошла к Фомину максимально близко и взявшись одной рукой за отворот его плаща, не придумала ничего иного, как задать волнующий, конкретный вопрос: - Чего ты хочешь? Вроде бы умная девочка, могла бы и сама догадаться, что кролик и удав явно не друзья, а зайчик не может диктовать условия волку. Капкан захлопнулся и попалась она туда добровольно. Алексей теперь же в секунду понял, что это возникшее с первого взгляда сильное обоюдное влечение никуда не денется, не испарится, и не забудется и не сойдет на нет. Она была нужна ему не на ночь, а на всю жизнь. Что-то тянуло к ней как магнитом, лишало здравого смысла, толкало его на поступки, от которых у обычного человека мороз по коже. За каких-то семь или восемь дней к Фомину пришло осознание того, что он сорвал куш. Этот джекпот - Юлия Юрьевна Орлова, которая больше не противилась и сейчас замирала и вздрагивала от его нежных прикосновений, рвано дышала от поцелуев в шею, стащила с него плащ и расстегивала пуговицы на рубашке, подталкивая, ориентировочно, в сторону спальни. Все случившееся между ними - это про любовь, химию, страсть. Юля всегда боялась быть слабой, в жизни, в профессии, а с ним она не боялась уже ничего, кроме самой себя, пожалуй. Впервые она почти беспрекословно подчинилась кому-то, находилась здесь и сейчас, и это ощущение было сильно ей в новинку. Фомину же, напротив, происходящее казалось запредельно красивой иллюзией, которая может на утро рассеяться, и в чем-то он был прав...