***
Ещё тогда юная (по демоническим меркам, конечно) Коллин всегда сопровождала на охотах свою королеву. У неё же училась, как соблазнить мужчину, чтобы потом испить души, как вторгаться в его сознание и заставлять терять покой. А теперь она сама стала Королевой, и ей бы, по-хорошему, стоило уже как два дня назад прийти на поклон к Сатане, но суккуб, признаться, не торопилась. Повелитель Ада больно нечасто являл им свой лик, а ведь суккубы — древние демонессы, и к ним стоило бы проявить уважение. Скольких грешников они отправили ему прямиком в Ад! Сколько чистых душ лично она своротила с пути истинного. Пожалуй, ещё один день Господин подождет. Маранда отстала от Коллин, свернув в небольшой городок, а сама суккуб намеревалась пройти ещё пару-тройку миль, в город, где давно не была и где оставила по себе хорошую память, пару месяцев назад едва не доведя до полного безумия одного богача. Тот сам её увидел на улице, принял за непотребную девицу, и оскорблённая демонесса, спрятав клыки за улыбкой, согласилась сыграть с ним в игру, и довести дело до конца ей помешал досадный случай: Королева позвала помощницу назад. На сей раз можно удовольствоваться простым священником, совратив его богоугодные сны, а напоследок... Коллин усмехнулась, предаваясь размышлениям. Она давно была голодна, и ей бы не повредило развлечься с каким-нибудь «верным» мужем... или выставить на посмешище зеленого мальчишку. Под ногами волновалась высокая трава, приятно щекотя кожу, и она шла бы себе дальше, но тут услышала громкий лошадиный храп и поскуливание собак. Обернулась. На холме, вольготно раскинувшись на длинном камне в предзакатных лучах солнца и подогнув одну ногу, лежал богато одетый мужчина. Его рубашка была расстегнута, обнажая широкую грудь, в волосах играл медный блеск. Суккуб остановилась, прищурившись. Вороной конь поднял морду и посмотрел прямо ей в глаза, а потом ударил копытом. «Хорош», — демонесса усмехнулась, не уточняя, чей именно облик был столь впечатляющ, и одернула платье. Поправила бантик из ниточки, державший нижнюю рубашку и кокетливо выглядывающий над корсажем, приосанилась и легкой походкой, покачивая бедрами, направилась к богатому господину, который ни сном, ни духом не чуял, как шатко становилось его положение. Впрочем, Самаэль её заметил. Незаметным движением приподняв скрывавшую лицо шляпу так, чтобы ему стало видно приближавшуюся женщину, он едва заметно усмехнулся уголком губ. Вороны шумели, а это был верный признак, что к ним идёт не какая-нибудь крестьянка. Стараясь не выпасть из образа, мужчина снова нахлобучил шляпу пониже, раздумывая, сколько у него остается времени на забавное представление. Если демонесса не дура (а по сведениям Астарота, за ней такого не водилось), то через минут эдак... десять ей вполне удастся почуять пульсирующую тёмную силу в его венах. Сам Самаэль уже ощущал, как с каждым шагом к нему подбирается отнюдь не человеческое существо, но с его могуществом маскировать дьявольскую сущность удавалось не в пример лучше. Так что, возможно, она и не раскроет его, не пожелай он обратного. — Господин, неужели вы не боитесь замерзнуть на холодных камнях? Голос у демонессы был приятный: полный невинной доверчивости, чистый и нежный, словно лепестки цветка. Самаэль, сделав вид, что проснулся исключительно благодаря негромкому оклику, приподнял шляпу, подцепив ту пальцами с короткими ногтями, но не торопился менять позу. Густая рыжая бровь мужчины изогнулась, стоило ему получше рассмотреть Коллин. Надо же, а королева и впрямь была хороша. Даже потягалась бы в красоте с Астаротом. Он усмехнулся и сел, разминая плечи. Распахнутая на груди рубашка обнажила тонкую золотую цепочку. — А ты, красавица, знаешь, где здесь в округе есть теплое место, чтобы переночевать? — прищур Самаэля казался игриво-дружелюбным, и, похоже, суккуб даже не подумала его заподозрить. — Знаю, — та блеснула белозубой улыбкой без единого намека на клыки. Ох и искусны эти дьяволицы по части обольщения, только вот незадача: он Сатана, сильнейший из демонов и бесовских существ, и её гипнотические чары на него практически не действуют. — Много мест знаю. Есть неподалеку лачуга мельника, но там для вас будет слишком уж бедно, я постыжусь указать туда дорогу. — Я не брезгаю любым кровом, девушка, как бы ветх он ни был, — Самаэль пристально вгляделся в тёмно-ореховые глаза. Какой красивый миналевидный разрез. И какие мягкие рыжие волосы, аккуратной шапкой обрамляющие лицо. — О, я могу отвести вас в такое место, где вы не прочь будете остаться надолго, — голос стал сочнее и пряней; демонесса присела на камень, изящно наклоняясь в его сторону и опираясь для равновесия на руки. — Поверьте, чужеземный господин, много путников уже прошли через него, и ни один ещё не смог сказать дурного слова в ответ. Если Самаэль верно толковал двойное дно, ему сейчас обещали прямую дорожку в Преисподнюю. Как иронично, что он сам её знает и скоро туда собирается. — И что же это за место? — он наклонил голову, поправляя шляпу с пером, а суккуб, точно ждавшая этого вопроса как взмаха платком, вдруг в почти незаметное глазу движение подалась вперед и оказалась лицом к лицу с ним. Тонкие белые пальцы скользнули по ярёмной впадине, царапнув кожу, пока она, опустив ресницы, с улыбкой прошептала: — Оно совсем близко, мой господин. Только протяните руку, закройте глаза и... не противьтесь. «Ну ничего себе...» Будь Самаэль человеком, у него поплыло бы перед глазами, разум подёрнулся бы пеленой, и он просто потерял бы любой контроль над происходящим, охваченный волной чистого животного возбуждения. Так действует сила этих демонесс: призывает спящие безудержные чувства, и чем ближе к жертве суккуб, тем крепче её сила, и тем более смелой она становится. Их словно опьяняет запах чужой души. Самаэль не двигался, глядя в мерцающие ореховые глаза с невинной опушью ресниц в ожидании, что же будет дальше. А дальше последовал вполне ожидаемый сценарий. Демонесса выпрямилась, нависая над ним, как лисица, придавившая к земле крольчонка. Прикусив губу и взмахнув рыжими ресницами, она скользнула пальцами по линии его подбородка, заставляя слегка приподнять голову. Надо сознаться, сладкий шёпот откровенной страсти, заключённый в тело молодой демонессы, приятно ласкал слух. — Соглашайтесь, господин. Вы ни о чем не пожалеете... «Какова дьяволица», — мысленно восхитился Самаэль, чувствуя, как в его венах слабо вскипает что-то. Пожалуй, более достойной верховодницы для суккубов, нежели эта коварная обольстительница, демонессы избрать не могли. Соблазнить самого Сатану — это стоит постараться. — Как твоё имя, красавица? — он прикрыл глаза, чтобы она подумала, будто совсем одержала верх и намертво держит жертву в полном повиновении. Пускай потешится немного в благодарность. — Коллин, — мелодия невинной кровожадной насмешки, спетая томной трелью. — Но вам уже незачем это знать... Чарующе улыбаясь, она жадно прижалась к его губам, запустив пальцы в волосы и ероша их. Её гибкое тело чуть заметно извивалось, пока она поудобнее подбиралась на нём, и Самаэль скользящим движением опустил ладони на тонкую талию, сжав ту пальцами. Жгучее дыхание на секунду опалило губы, а потом она снова поцеловала его, потянув за волосы и впиваясь ноготками в плечо. Несколько опрометчивая мысль «А почему бы и да?» зажглась в сознании искрой, и Самаэль даже не стал особенно колебаться. Если добыча в прямом смысле сама падает тебе в руки, глупо отказываться. — Ты так податлив, что я даже не заинтригована, — жарко раздалось у самого уха, когда суккуб, скользнув губами по его заросшей скуле, прикусила мочку уха. Самаэль едва не усмехнулся в голос, подумав, что голодная Королева понятия не имеет, как все больше запутывается в собственных сетях, растягивая минуты. Но если она хочет развлечения, Сатана не против подыграть. Почему бы не пойти на поводу у желаний и слегка расслабиться в объятиях столь же прелестной, сколь и опасной красавицы, воспользовавшись предложением отправиться с ней в Ад? — Думаю, я смогу тебя удивить, — Самаэль, уже не осторожничая и от души потешаясь, как ловко провёл коварную демонессу, прижал её к себе с такой силой, что она прогнулась в пояснице. Прикусив кожу на белой шее, оставил багроватый след от поцелуя, и демонесса тихо застонала, глубоко впившись ему в плечо. Кажется, аккуратные ноготки превратились в когти. Суккуб глухо рявкнула, дергая его на себя, и они кубарем свалились с камня прямо в траву. Демонесса оказалась сверху, хорошенько приложив Самаэля оземь. Рыжие пряди чёлки прилипли к взмокшему лбу, на губах алела капелька крови. Конь позади них вскинулся, собаки заворчали, но Сатана только ухмыльнулся, глядя на возвышавшуюся над ним демонессу, глаза которой горели от азарта. Ему показалось, или её зрачки стали стремительно сужаться? Суккуб выдохнула сквозь приоткрытые губы, слизывая кровь: — А ты силен. Люблю непокорных мужчин. Сатана ощерился, скользнув рукой под длинный подол её платья, и стальной хваткой сжал крепкое бедро. — Рад слышать, потому что сдерживаться я не собирался. Самаэль, ухватив Коллин за предплечье, с лёгкостью повалил ту к себе на грудь, так что она едва успела упереться второй ладонью в траву, чтобы они не столкнулись нос к носу. Зашипела — кажется, он слегка перебрал с силой. Ну да ничего, ей полезно будет пообточить зубки, дабы впредь дважды думала и лучше приглядывалась. — Удиви меня, — его замогильный, пробирающий до костей шёпот всколыхнул несколько коротких прядей возле маленького, аккуратного, розоватого внутри ушка, которое так и хотелось укусить, пока вторая рука под прикрытием смявшейся в складки юбки стиснула удивительно мягкую кожу ещё выше. — Королева Коллин. Уже теревшаяся носом о его шею и, наверное, подыскивавшая место для укуса демонесса окаменела, оставшись натянувшейся струной в мощных руках. Её миндалевидные глаза распахнулись, рыжие радужки расширились, практически закрыв желтоватый белок. Она шумно выдохнула. Самаэль пользуясь случаем, невесомо коснулся губами жёсткого края точёного ушка, вбирая запах листвы и пепла с рыжих волос. Как удивительно хорошо пахнут суккубы. Интересно, одинаков ли их запах для каждого из мужчин, или это тоже часть магии? Королева медленно повернула голову, вздрагивая от поцелуя, и её растерянный взор упал на покрытое потухающими закатными бликами мужское лицо. Смеющийся, абсолютно сознательный взгляд, багрово-рыжее пламя в глубине зрачков, и проглянувшие в довольном выжидательном выражении оскале острые клыки. Демонессе потребовалалось не больше четырёх ударов сердца на осознание, и её охватил неподдельный ужас. Высокая грудь беспорядочно заходила, пальцы зацарапали по одежде, оставляя зацепки от отросших коготков. — Н-нет... — шипение пропало, и Сатана ясно различил понимание в дрожащих нотках. Это не могло не льстить. — Ну что же ты? Передумала пить мою душу? — Самаэль окинул её красноречивым взглядом, показательно дёрнув бровями. — А я уж понадеялся, что этой ночью меня развлечёт такая хорошенькая королева. Суккуб, вдруг зашипев так, что её короткие рыжие локоны встали дыбом, рванулась, но разве вырвешься так просто из хватки самого дьявола? — Куда-а? — Самаэль заливисто расхохотался, до боли стискивая белое запястье и бедро. — Обещания нужно держать, Ваше Величество. Покажи же мне дорогу в Ад! Демонесса забилась, уворачиваясь от него, извиваясь змеёй, а он тянул её ближе, прижимал к себе и громко шептал на ухо, заставляя бледную кожу суккуба покрыться обжигающе алой краской. Хищница попалась в капкан и обернулась пичужкой в стальных пальцах охотника. Одно движение, и останутся лишь яркие нежные пёрышки. С губ отчаянно запрокидывавшей голову демонессы сорвалось отрывистое: «Господин!..» — Еще помнишь мое имя? Это хорошо, — Самаэль резким движением разжал пальцы, и Коллин бешеной кошкой соскочила с него, ощерясь и сузив глаза. Отползла по траве как можно дальше, уткнулась спиной в копыта коня, и тот шарахнулся, взбрыкивая. Гнев в ней смешался с паникой, выдавашейся судорожными движениями и неровным дыханием. Сатана, проведя ладонью по всклоченным волосам, неспешно сел на траве, застёгивая пуговицы на разодранной рубашке. — Ну что, Королева суккубов, признаю, ты меня не совсем разочаровала. Астарот практически не ошибся на твой счёт. — Вы... — демонесса вздрагивала, точно её била судорога, но смогла встать на ноги и удержаться на них, пошатываясь. — Склонись, Коллин, — Самаэль пружинисто поднялся и щёлкнул пальцами. Вспыхнул красный дым, и на месте богатого господина в шляпе оказался одетый в чёрный костюм с бордовой рубашкой Сатана. За плечами его ниспадала обитая чёрным мехом мантия, правая рука сжимала жезл с набалдашником в виде наливного яблока. Он посерьёзнел, хотя медно-огненные глаза по-прежнему иронично поблёскивали. — Полагаю, ты знаешь, как следует встречать господина? А дальше случилось абсолютно неожиданное: пылавшая, как после пощёчин, Королева суккубов, практически рухнула на одно колено, машинально цепляясь скрюченными пальцами за траву и низко опустив голову. Голос её потерял былую обольстительность, но звучал так же чисто и приятно для уха. Самаэль даже не поморщился. — Господин. — Так-то лучше, — Сатана довольно кивнул, напуская на себя побольше торжественности, хотя мысли, как всего лишь минуту-две назад гордая демонесса готова была отдаться ему, мешали гневаться на непочтение. — Ты меня от души позабавила, так что я приму это как извинения за твою несвоевременную присягу. Впрочем... не передумать ли... — он кашлянул в кулак. Суккуб так и продолжала прожигать дыры в земле. — Я бы не отказался вернуться к моменту, где мы так некстати прервались. С тобой было бы куда интереснее, чем с молоденькой монашкой. Королева молчала, незаметно кусая губы, и Самаэль не без торжества отметил, что она и впрямь была обескуражена и смущена до самой глубокой сущности. Пожалуй, такой покладистой демонесса была намного милее, хотя её пыл здорово бередил огонь внутри. Сатана ударил жезлом, и один из воронов снялся с яблока, переселившись господину на плечо. — Ну что уставилась в землю? Нет там ничего интересного. Глаза подними. Самаэль снисходительно щерился, но в голосе его звучало железо. Плечи Коллин напряжённо приподнялись, но она нашла в себе силы выпрямиться, расправить плечи и вскинуть подбородок, как подобает королеве. Запах по-прежнему отдавал страхом, но она держалась так, точно готова была защищаться. «Борешься? Похвально: мне не претит чужое чувство достоинства». — Что вам угодно, Господин? — суккуб достаточно овладела собой, успешно изображая уважительную покорность в лёгком наклоне головы. — Хорошо. Так мне нравится намного больше. Собственно, я хотел всего лишь убедиться, что Королева суккубов чётко знает свой долг. Надеюсь, впредь ты будешь пунктуальнее и вежливее, — Самаэль поднял руку, и вороны эхом закаркали, затихнув по тому же жесту. — Жаль, что ты так яро отказалась провести со мной ночь. Я уже было начал рассчитывать. Хорошей охоты твоим сестрам. Вокруг заклубился красный дым, и фигура Сатаны стремительно испарилась в нём, будто его и не было здесь вовсе. Королева суккубов успела уловить единственно белоснежный оскал. «Ещё встретимся, дьяволица. Даже, быть может, скорее, чем ты надеешься».Часть 1
19 марта 2019 г. в 23:05
Вот не хватало же ему, Повелителю Ада, проблем до кучи, чтобы он ещё возился с непокорною свитой. Действительно, ведь ничем иным Сатане не заняться, ибо грешники и сами по себе неплохо доживают бессмертный век.
Самаэль сидел на троне, похожем на глубокое, обитое чёрным бархатом, со вставками из рубинов, кресле, и с мрачным видом выслушивал восьмерых дьяволят, по очереди вещавших, сколько новых бед сваливается ему на голову. О, а у одного тишь да гладь?.. Самаэль едва заметно поднял взгляд, поглаживая огромного чёрного ворона, сидевшего на подлокотнике кресла. Птица ерошила лощёные перья и утробно каркала при каждом прикосновении холодных пальцев.
Всё как всегда? Это где же?.. Густые рыжие брови снова сошлись у переносицы, оставляя глубокую морщину. Ожидаемо: в пекле Девятого круга, в самом ядре Ада, просто неоткуда взяться бунтарям. Нет там возможности и времени на восстания среди бесконечных пыток.
— А что у нас с суккубами? — вороны давно нашептали ему слухи про какую-то шумиху в стае демонесс, но Самаэль не торопился вмешиваться, решив дать время суккубам самим разобраться в склоках и предстать пред его огненные очи во главе с королевой. Только вот они излишне не торопились.
— У них новая королева, Господин, — один из молчавших дьяволят покорно склонился, переступая по тёмному мрамору острыми копытцами. Его рожек было почти не видно за красноватой жесткой шевелюрой-шапкой. — Демонесса Коллин.
— Чудесно. И где же она? — голос Сатаны приобрёл привкус напускного добродушия, и в нём защёлкали искорки ожидания. Бесенята напряглись, незаметно переглядываясь и тихо зацокав по полу. Чёрные хвосты нервически задергались, обвиваясь вокруг козлиных ног: когда хозяин начинает пошучивать, лучше либо пасть ниц, либо бежать, не то от тебя одна пыль и останется.
— Должна вот-вот присягнуть вам, Господин, — срывающимся голоском отозвался стоявший в поклоне дьяволёнок, ибо оставлять Повелителя без ответа было ещё опаснее, нежели брякнуть глупость. — Суккубы не замышляют ничего дурного. В их стае волнения, но они не имеют ровно никакого отношения к Вам.
— Будь они верны, их королева, а не ты, стояла бы предо мной, кланяясь и давая отчёт. Не это ли называется верноподданничеством? — глаза Сатаны, воообще-то, жёлтые с красно-коричневой радужкой, сейчас стали похожи на два тлеющих угля, пока он, едва заметно оскалившись в вопросительной улыбке, ожидал ответа. Дьяволёнок не смел поднять взгляд, и Сатана со своего места чувствовал, как у того вздыбливается на загривке шерсть.
Боится остаться кучкой пепла, ответив неверно. Это хорошо.
— Ну что ж... — видно, сжалившись, Самаэль отвернулся от многострадального бесенёнка, словно забыл про его существование, и повысил голос: — Дальше! Кто из вас ходил на север земли смертных? Шагг!
Другой дьяволёнок дёрнулся и выскочил вперед, тоже кланяясь и начиная говорить так скоро, точно у него во рту прыгала горящая головешка. Была такая забава у смертных: сжигать заживо изнутри. Самаэль пару раз видел это зрелище, и надо сказать, по затейничеству пыток люди за последние столетия сильно преуспели, гоняясь за призраками зла. Как иронично, что сами они часто становились его источником, несмотря на опеку Бога.
Самаэль, поглаживая ворона, слушал, задумчиво косился то на стены, то на своих маленьких помощников, но дела Ада явно занимали его не полностью, точно Сатана копался в задворках сознания, обходя с разных сторон одну избранную мысль. И когда дьяволята, цокая копытцами, наконец исчезли из зала, оставив в нём точнейшие сведения пополам с буро-серебристой шерстью, Самаэль расслабил спину, глубже откинувшись в кресло. До этого сидевшие на спинке трона два ворона с шумом опустились ему на колени, потеснив третьего и осторожно перебирая коготками, чтобы не зацепить одежд господина. Сатана провел пальцами по спине одного из них и прикрыл глаза. Несколько огненных прядей упали на бледный лоб.
— Астарот, — голос звучал как глухой рокот металла.
— Да, Господин? — из тени большой ниши по правую руку от трона вышел высокий демон.
Сложенные чёрные крылья касались мраморного пола, тяжёлые, шелковисто поблескивающие. Его бледное, прекрасное, даже слишком прекрасное для демона, лицо выглядело непроницаемым, но полным достоинства. Астарот был ангелом, давно падшим вслед за Господином и теперь верно служившим ему на протяжении веков. За его столом остались тяжелая книга грешников, которая сама утолщалась, стоило начать заканчиваться страницам, чёрное перо в наполенной кроваво-красной жидкостью чернильнице и стопки бумаг. Он работал одновременно и секретарем Сатаны, и его советником.
— Что ты знаешь о новой Королеве суккубов? — прямо спросил Самаэль, и рука его замерла на перьях одной из птиц.
— Вас интересует всё, Господин?
— А она настолько известна? — Сатана приподнял голову и с едва заметным интересом взглянул на помощника.
— Да, Господин, — Астарот мрачно улыбнулся, сузив глаза. — Коллин — правая рука бывшей Королевы и очень уважаемая демонесса среди своих сестёр. Она настолько коварна и хитра, что смогла соблазнить десятерых священнослужителей. Насколько мне известно, а сведения эти достоверны, практически никто из мужчин не устоял перед ней.
— Хммм, — глубокомысленно изрёк Самаэль, едва заметно изгибая уголок губ, и лицо его приняло подозрительно азартное выражение. — Вот как... Неплохо. — Он встал с трона, и три птицы, с хлопками взметнувшись под потолок, расселись на его плечах, похожие на чёрные шары с блестящими бусинами глаз. Изящный чёрный жилет, расшитый красными и золотыми нитями, бордовая рубашка с запонками в виде золотых яблок, узкие чёрные штаны и того же цвета туфли. Плащ тянулся за ним мрачной багровой волной, пока Сатана прошёл к окну и опёрся плечом о раму, вглядываясь в даль своих владений. В небе ярко светилась огромная пентаграмма. — Она красива?
— Как первая женщина, Господин. Но характер не такой покладистый, как у бывшей Королевы. Она избирательна и горда, а ещё у неё, по всей видимости, свои претензии на место суккубов в вашей свите.
— Чудесно... — Самаэль улыбнулся собственным мыслям, понижая голос и переходя на таинственный шёпот, и махнул рукой, запахивая плащ. А потом вновь заговорил чётко, не поворачивая гордо вскинутой головы: — Астарот, в мое отсутствие приведи в порядок списки грешников за эту неделю. У нас со времен Инквизиции не было столько дел. Особо крупных оставь сверху, хочу ознакомиться с ними. Моей знати пора подпустить свежей крови, не то совсем зачахнут.
— Вы отправляетесь к смертным, Господин?
— Хочу прогуляться. И чтобы к моему возвращению всё было в лучшем виде! Ах, да, — он таки соизволил обратиться фигурой к Астароту, и тот сразу же почтительно наклонил голову, — и пусть Вельзевул предоставит подробный отчёт о том, что натворили демоны в западной оконечности Ада. Я даже отсюда слышу гнилой запах.
Самаэль окликнул своих воронов, те закаркали, и вся компания исчезла в облаке красного дыма, смешанного с пламенем.
Астарот вновь поклонился пустому месту. Кажется, его Господин был не на шутку задет или заинтересован, но ни то, ни другое не сулило за собой ничего хорошего дерзкой королеве, стань она объектом его мыслей.
Верхний мир, на взгляд Самаэля, был довольно живописен. Не то чтобы ему не нравился Ад с вечно стенающими, проклинающими всё и всех, молящими о пощаде и рвущимися из лап судьбы грешниками, но это место имело своё очарование тишины и множества грязных тайн, скрывающихся за домами, под сенью листвы и одеждами смертных. Каждый из них сейчас выбирал свой путь, и кто-то в положенный срок окажется в границах его власти. А кого-то он приведет сам, оказав великую честь.
Стоял теплый летний вечерок, так что Сатане пришлось сменить мрачное парадное одеяние на что-то более лёгкое и «приземлённое». Его скипетр прекратился в меч с набалдашником в виде яблока, один из воронов обернулся массивным вороным жеребцом, а двое других — чёрными борзыми.
Самаэль, одним прыжком вскочив в седло, наклонился, что-то шепнул гончим, и те, утробно залаяв, рысью побежали по траве, задрав головы и принюхиваясь. Конь Сатаны затрусил вслед за ними, согнув дугой шею.
«Ну поглядим, что за Королева теперь у суккубов», — Сатана усмехнулся в усы, глядя, как бодро взяли след его псы. Раз демонесса не изволит явиться на поклон самостоятельно, в качестве опасного исключения он избавит её от непосильных трудов.