Мы это исправим.

Ее лицо. Он так хорошо его знал. Если бы умел рисовать, наверное, смог бы изобразить все линии и черты с закрытыми глазами. Ведь даже сейчас почти видит его. Хотя глаза закрылись, из-за непреодолимого ощущения сонливости. Прежде чем по его венам потечет яд, он уснет. В обществе этот способ казни считается гуманным. Он уснет и, возможно, в последнем своем сне тоже увидит ее лицо. Может быть, во сне она не будет грустной. Сегодня он видел даже ее улыбку. Прекрасный подарок на прощание. Или это было уже вчера? Сложно подсчитывать время, когда не знаешь, сколько его у тебя осталось. Минут десять или меньше? Возможно, он уже уснул и эта попытка сохранять активность мозга, размышляя – все, что будет ему дано в последние мгновения. Тогда, пожалуй, стоит распланировать, как шагнув за черту проникнуть в Рай, чтобы повидаться с мамой. Она точно должна быть где-то там, а он так по ней соскучился… А может планировать поздно? Ему кажется или кто-то на самом деле прикасается к нему? Все закончилось? Чья это рука на его лице? Сможет ли он увидеть, если попытается открыть глаза? - Наконец-то, – взгляд еще не до конца сфокусировался, но он узнал голос. Это не мама. Значит, он галлюцинирует. Потому что в Аду ее быть не может. Не должно. Она ведь жива. Была, когда он закрывал глаза. – Ну, давай же. Приходи в себя. Ты достаточно всех напугал. - Элизабет? – собственный голос показался ему тихим шелестом. – Если бы знал, что после смерти мне будет казаться, что ты рядом, я умер бы раньше. - Ты не умер, – ее прекрасное лицо исказила короткая гримаса недовольства. – Видимо с наркозом все-таки переборщили. Но так было нужно. Чтобы окружающие посчитали тебя мертвым, как меня несколько лет назад. - Хочешь сказать, что инсценировала мою смерть? – туман в голове постепенно прояснялся. И он уже начал ощущать кончики пальцев рук и ног. А еще, похоже, что они куда-то движутся. Едут в машине? – Зачем? - Ты бы предпочел умереть на самом деле? – она хмыкнула. – Я обещала спасти твою жизнь и у меня получилось. Хотя официально тебя казнили. Точнее казнили Рэймонда Реддингтона. Я в курсе, что вы с ним – разные люди. - Да. Я знаю, что ты знаешь, – голос немного окреп, и ему удалось найти кончиками пальцев ее левую ладонь. – Уже некоторое время. - Знаешь? – в ее взгляде отразилось сначала удивление, а потом напряжение. – И ничего не предпринял? - Как тебе удалось провести смертельную команду? – он приложил усилие, чтобы поднять руку выше и дотронуться до ее руки. – И не только их. - Потребовалось много денег. Но ты предусмотрительно завещал мне свое состояние. Думаю, сочтемся, – напряжение ушло. Элизабет улыбнулась и Рэд понял, что ему в принципе плевать на подробности. Главное – она рядом. - Что теперь будет со мной? – вот этот вопрос уже важнее. Хотя, после того что едва не потерял, он готов был согласиться на многое. - По закону ты мертв, и я могу делать с тобой все, что захочу, – она погладила его по щеке. Это прикосновение. В его полусне-полусмерти это тоже была она. - Например? – он видимо все еще не до конца отошел от снотворного. Она же не могла всерьез делать намеки определенного рода. Или… - Например, вот так. – Элизабет наклонилась над ним и легко коснулась губами его правой щеки. – Для начала. Мы ведь фактически пока даже не знакомы, мистер. - Мы это исправим, – он выдохнул с шумом. Затаивал дыхание и не заметил? Возможно. Теперь кажется, возможно, все что угодно. – Я обещаю.