Тот, кто хочет жить

      Гулкий ветер не давал покоя региону Канто уже более трёх дней. То с севера Саппоро, где вместо потока воздуха в придачу был и снег, похожий на хлорку. То с запада, где ветерок попахивал развивающимся Китаем. Декабрь - штука серьёзная.       Орихара Изая привык к холоду. Чего только стоит его меховая куртка, казалось что сам мех только на рукавах и капюшоне. Температура падала, но не настроение Изаи. Оно, как считали врачи, всегда было стабильным, и лишь редкие недуги, например, летящие столбы или автоматы от прокурора Хэйваджимы Шизуо, могли ему навредить.       В Японии наступало Рождество - самый романтичный праздник в этой стране. И никакие холода не смогли сдвинуть хоть на чуть-чуть эти чудеса, в которые ещё верили люди.       В Канто есть один заброшенный парк. У него большая история. В детстве, когда Орихара был маленьким, его учитель часто рассказывал про это место, ведь сам-то учитель и был из Канто. Как будто там ничего другого нет, кроме парка.       И сегодня, после долгих лет ненужных рассказов об этой местности, Изая побывал здесь сам. Мимо, по делам, так сказать. История парка загадочна: одни говорят, что это бывший парк Аттракционов, а другие, что это замок Короля. В обе из этих теорий Изая, конечно, не верил. Какой парк Аттракционов, если самих их здесь нет? И какой замок Короля, если королей в Японии, по сути, совсем не было? Это просто заброшенный сад (пусть даже с каменным мини-замком и прочной оградой), который скоро отреставрируют. Идя по самому краю моста, соединяющего два входа в здание, информатор выполнял свою работу - искал информацию. И пускай делать это на телефоне возле обрыва было не так удобно, как сидя в кресле в своём офисе, ему было не так уж и плохо.       После реабилитации в больнице, которая, кстати, до сих пор должна проходить, Орихара вздумал «протестировать» свои силы. И вместо обычного метро решил прогуляться пешком.       Изая остановился. Он посмотрел вниз: жёлтая трава виднелась под небольшим слоем снега, а луна только поднималась. Вдалеке будто ещё виднелся просвет от дневного солнца. Вместо того, чтобы идти по мосту, он пошёл по низкому ограждению, лавируя между самим мостом и падением вниз. Так было всегда. Изая привык рисковать. Не то чтобы ему это нравилось. Все прекрасно знали, что он ещё ого-го как помешан на своей шкуре. Но может поэтому он и рискует? Обратная психология не работает на взрослых, информатор! А ему плевать. Зачем же он хочет жить? Да нет же, зачем же он хочет прожить как можно дольше? Разве такой способ сбережёт от смерти? Нет, зато сможешь стать параноиком, а это не прикольно. — Что ж, давайте поговорим о том, что вы, ребята, хотите сделать перед смертью, — Больше двух лет назад предложил Орихара. Поводом прийти сюда для них стало приглашение «Давай умрём вместе!», которое Изая разместил на веб-сайте для самоубийц. Содержание его приглашения казалось странно весёлым и позитивным. Но если вы посмотрите другие его объявления, то заметите, что большинство из них звучат так же оптимистично.       Зазвенел телефон. — Я слушаю.       В ответ раздался басистый голос мужчины. Одна из пешек… Хм, работающих на него в регионе Канто. — Я видел человека, которого Вы искали. Только что на станции Икебукуро, - мужчина точно нервничал, но держался стойко. — Отлично. Большое спасибо, — Орихара повесил трубку.       Йодогири Джиннай. Не беспокойся, я тебя найду. — Что ж, давай поговорим о том, что ты хочешь сделать перед смертью, — процедил информатор, смотря на прекрасный вид здешней архитектуры. Нет, он обратился точно не к Йодогири. Ведь если подумать, Изая никогда и не убивал никого. Лично. А желание или нужда - что ж, это касалось каждого человека.       Он хотел уже было тронуться, но заметил, что в самом дальнем левом углу, где видимо был склад всяких коробок, какое-то движение. Если бы это был человек, информатор бы сразу его увидел. Так что же это?       Спустившись по лестнице, пройдя весь мост, Изая направился, пересекая аллею, в сторону склада. Всё равно ближайший выход находился в той стороне.       Это был даже не склад, а куча коробок, удобно разместившихся возле старого дуба, покрытого корабельными верёвками. Все, кроме одной, стояли за дубом. А эта одна, самая большая и пыльная - спереди. Это была даже не коробка, а что-то вроде сундука. В Средневековье в таких штуках, конечно украшенных золотом и сапфирами, богатые хранили драгоценности, а бедные… А бедные хоронили людей. На полноценный гроб не хватало денег.       Из этого сундука доносился звук: не то стук, не то треск. Возможно, что это просто сильный ветер нашёл отверстия и играл, выходя и входя, музыку. Орихара подошёл вплотную, на громадине висел такого же размера замок. Легонько постучав костяшками пальцев по крышке, он поглядел в сторону моста. За мостом находились замок и церковь. И последний пост на сегодня. Церковь зазвенела колоколом. Эта «песня» знакома Изае с детства, ведь его родители до безумия религиозны… Что уж говорить о его необычном имени… Что? Информатору не показалось. Он явно услышал вдох. Его глаза стали шире, бледное лицо стало ещё бледней. В этой чёртовой штуке человек. — Эй-эй, — со спокойным голосом снова постучал по крышке сундука Изая, — алё-алё?       Он прислушался. Удары сердца.       Ответ Орихара решил не ждать. Использовав ум, а не силу, ловкими руками и профессиональным щипцом он открыл болтавшийся замок, который под силу открыть и ребёнку: тот чуть ли не сыпался от времени. Изая открыл крышку сундука. Капелька холодного пота упала на светлую макушку мальчика.       Две женщины, сидящие перед ним, решили умереть. Одна — потому что не могла найти работу, другая была не в состоянии пережить разрыв в отношениях. Обе девушки уже отчаялись. — Эй, парень? — Орихара тихо отозвался на молчание собеседника. Он посмотрел на тело парня: руки к чертям. Красные следы набухали от прикосновений попавшего внутрь ветра и воздуха. Воздуха. Туловище мальчика было не лучше: одежда была летней и грязной, с редкими каплями крови на рубашке. Мальчик ещё дышит, значит торчит он здесь недолго. Изая уже начал набирать телефон скорой помощи, но заметил, что с каждой секундой мальчик всё меньше и меньше хочет втягивать в себя зимний воздух. На пальцах виднелись царапины и занозы, а на ногтях… Ногтей то толком и не было! Вон они, на нижней части крышки сундука, что пытался отковырять мальчик. — Я в заброшенном парке с восточной стороны большого дуба. Тут мальчик. Ещё живой, — спокойно, но торопясь, проговорил Изая. Как будто это была работа офисного клерка - доносить кому нужна помощь. Орихара знает, что звонок бесполезен, ведь ещё с моста заметил красное пятно под сундуком. Он потерял много крови. На первый взгляд, казалось бы, незачем кончать с жизнью по таким причинам. Но со времён экономического спада, число людей, совершивших суицид из-за своей неудавшейся карьеры, каждый год неуклонно возрастало. Если классифицировать этих самоубийц по состоянию их занятости, обнаружится, что большинство из них на самом деле были безработными. Кроме того, если рассматривать их относительно возраста, можно заметить, что количество самоубийц младше двадцати гораздо меньше, чем в других возрастных группах. Недавно, после освещённых в СМИ случаев самоубийств школьников, у людей сложилось впечатление, что большинство суицидов совершаются среди молодёжи. На самом же деле, в большей степени это были так называемые «взрослые». О чём они думали, когда решили умереть? На самом ли деле не было другого пути? Или, может, они хотели умереть ради кого-то? Когда люди решались на это, какой глубины отчаяние они хранили в своих сердцах? Орихара Изая больше всего на свете любил людей, поэтому очень сильно хотел узнать ответы на эти вопросы. Но на эти вопросы он так и не получил стоящего ответа.       Он подумал, стоит ли ему обыскать карманы мальчика, но сразу отстранился. Вместо этого он написал Намиэ просмотреть все новости по поводу убийств в районе Канто на следующей неделе.       Выслушав их причины для самоубийства, Изая, наконец, подал голос, и беззаботно задал другой вопрос: — Так, что вы будете делать после смерти?       Услышав этот неожиданный вопрос, две женщины замерли и тупо уставились на Изаю. — Мм… вы имеете ввиду попав на небо?       «Она решила покончить с собой, но всё ещё хочет попасть на небеса? Насколько же она дерзкая? Но, конечно, именно такие вещи делают людей ещё более интересными». — Разве Накура-сан верит в загробную жизнь? — спросила у Изаи другая женщина.       В ответ на их вопрос, Изая только улыбнулся и покачал головой, а затем задал ответный: — Значит, вы двое в неё верите? — Я верю. Но вместо загробного мира, думаю, люди становятся блуждающими по этой земле духами… — А я нет. Смерть — это пространство небытия, просто кусок темноты… но это лучше, чем моя нынешняя жизнь.       Услышав их ответы, Изая пришёл к таким умозаключениям:       «Ой, какое разочарование. Это действительно очень разочаровывает. Пустая трата времени. Они всего лишь на уровне стандартной средней школы. Атеисты в последний раз были гораздо интересней. Эти двое заботятся только о себе».       Изая сделал вывод, что эти две женщины несерьёзно относились к смерти. Или, возможно, они представляли её по-своему. Он прищурился и насмешливо улыбнулся. — Это плохо. Как могут люди, желающие умереть, думать о жизни после смерти?       Никак. Это слишком эгоистично с их стороны. — Думать о загробной жизни — право только для живых. Кто не хочет расставаться с жизнью. В этом случае вы оскорбляете сам загробный мир, но ещё больше тех, кто не хочет умирать, но ему приходится из-за внешних факторов!       Внешние факторы? Ну, например, быть запертым в коросте.       Орихара Изая на той последней встрече с «самоубийцами» показал свой истинный характер. Отвернувшись от сундука, информатор отправился к выходу, оставив крышку открытой. — Вы действительно хотите умереть с кем-то, вроде меня? — спросил Орихара двух женщин. — Да. — Другого выхода нет.       Изая вспоминал события того вечера, не спеша. Столько он тогда врал! — Вы действительно хотите умереть с кем-то, вроде меня? — Нет, — отозвался шёпотом молчавший собеседник. «Я хочу жить», - подумал Юкине. Но произнести он этого не смог. ***       Сидя в пустом вагоне трамвая, Орихара смотрел в окно. Пошёл снег. Он тоже хочет жить.